— Джастин, вы упадете! — закричала Даниэль, только сейчас поняв, какой опасности подвергалась сама несколько минут назад.
— Мне это угрожает в меньшей степени, чем вам: я не ношу длинного платья и нижних юбок.
— Но я ведь хотела носить бриджи, а вы… — начала было бормотать Даниэль, но Линтон не дал ей докончить:
— Данни, напомните мне в один из ближайших дней, что вас надо высечь, — сказал он куда-то в пространство, так как в этот момент люстра, на которой висело одно из визжавших существ, качнулась в его сторону. Граф вытянул руку, чтобы поймать обезьянку, но та ловко увернулась.
Даниэль прыснула в ладонь, отлично понимая, что Джастин только прикидывается раздраженным. Она с умилением следила за тем, как он подманивал к себе сначала одну обезьянку, затем вторую. Он делал им знаки, разговаривал ласковым тоном, показывал бананы. Все это в конце концов подействовало, и Джастин с довольной улыбкой на лице вручил обоих испуганных зверьков супруге, при этом порекомендовав ей держать их подальше от Питера. И вообще давать обезьянкам поменьше воли, если только ей, Даниэль, «дорога собственная шкура»…
…Линтон вздрогнул, возвращаясь из мысленного путешествия в прошлое обратно в столовую своего дома.
— Будем надеяться, Питер, — сказал он своему секретарю, продолжавшему пребывать в задумчивости, — что ее светлость уже сумела должным образом распорядиться этим несчастным зверем. В противном случае нам придется перевезти его сюда и поселить на конюшне.
— А я предпочитаю надеяться на то, — усмехнулся Питер, — что леди Данни не удастся уговорить Джона совершить подобное святотатство в его владениях.
— Вы недооцениваете способностей моей жены. Да избавит вас Бог от подобной ошибки в будущем! Я этот урок усвоил много месяцев назад. Будьте уверены: леди Линтон уже давно внесла свои коррективы в заведенный на здешней конюшне порядок, причем сделала это с полного согласия нашего Джона!
— Думаю, что реформы коснулись не только конюшни, но и винного погреба Бедфорда, — добавил с улыбкой Питер.
— Видимо, так. С этой минуты я буду твердо придерживаться своей линии в отношении танцующего медведя. А теперь, с вашего позволения, я начну готовиться к завтрашнему отъезду.
Линтон вышел, предоставив своему секретарю размышлять над тем, что перемены, совершенные молодой хозяйкой за последние полгода, несмотря па их радикальность, благотворно повлияли на общую атмосферу в доме. Обе резиденции Линтона — в Лондоне и Дейнсбери — уже не казались столь мрачными. Даже такие убежденные приверженцы традиций, как Бедфорд и Питершам, после короткого периода формального сопротивления капитулировали перед леди Данни. Никто не мог устоять перед ее очарованием и безусловной компетентностью во всех бытовых вопросах.
Груз забот Питера стал значительно легче после того, как Даниэль настояла на передаче ей контроля за расходами в обоих домах. И она успешно справлялась со взятыми на себя обязательствами, завоевав, таким образом, глубокое уважение со стороны всех тех домочадцев, которые раньше занимались домашней бухгалтерией.
И все же самые заметные перемены произошли в характере самого графа Джастина Линтона. Они начались с того, что куда-то исчезло столь обычное для него бесстрастное выражение лица. Правда, когда Даниэль не бывало дома, в глазах графа снова мелькали молнии, предвещавшие приближение урагана. Время от времени дом сотрясали семейные сцены, плохо соответствовавшие благородному образу его хозяина. Однако хотя об этом обычно умалчивалось, бури мирно заканчивались в спальне молодых супругов, из которой оба выходили умиротворенными, улыбающимися и счастливыми.
Линтон находил свои вынужденные ночные отлучки слишком длинными и после каждой из них с особой страстью откликался на настойчивые интимные требования жены. Вот и этот ее ультиматум сопровождался некими недвусмысленными намеками, вызвавшими на губах графа довольную улыбку. Эти намеки предвещали новую счастливую встречу в уютной спальне их дома. Питершам, узнав о предстоящем отъезде хозяина, молча поклонился, хотя в душе сделал определенные выводы, глядя на выражение лица его светлости.
Наутро Линтону удалось выехать гораздо позже, чем он намеревался. Виной тому стала подкова, которую одна из лошадей потеряла при выезде из маленькой деревушки Чисуик. Так что когда двуколка графа подкатила к парадному подъезду дома на Гросвенор-сквер, стрелки часов уже показывали десять.
Бедфорд приветствовал графа низким поклоном.
— Ее светлость час назад уехала в Ратлэнд-Хаус, сэр, — сообщил он, сохраняя на лице невозмутимость, подобающую вышколенному слуге. Линтон, ожидавший подобного сюрприза со стороны жены, чуть нахмурил брови и коротко спросил:
— Кто ее сопровождал?
— Лорд Джулиан, сэр.
Бедфорд благоразумно умолчал, что перед отъездом еще с полдюжины светских щеголей помогали Даниэль совершить ее туалет, после чего посадили в кресло и в паланкине отнесли в Ратлэнд-Хаус.
— Вы ужинали, милорд? — осведомился дворецкий.
— Слегка. Но этого достаточно.
При этом Линтон недовольно пожал плечами. Единственная таверна в Чисуике, где можно было поужинать, отличалась плохой кухней, и туда мало кто отваживался заходить.
— Значит, ее светлость унесли в паланкине?
— Да, милорд.
— В таком случае позаботьтесь, чтобы через час мне подали экипаж.
Джастин поднялся наверх, чтобы сменить свой дорожный костюм. На бал к герцогине Ратлэнд надо было одеться соответственно. Правда, он предпочел бы никуда не ехать, принять ванну и спокойно дождаться возвращения супруги. Его остановила только способность Даниэль танцевать всю ночь напролет; Джастин решил сам привезти ее домой.
Часы пробили одиннадцать, и герцогиня Ратлэнд уже собиралась покинуть свой пост хозяйки, встречающей гостей на верхней площадке роскошной лестницы, когда парадная дверь отворилась и на пороге появилась мрачная фигура, в которой она безошибочно узнала графа Джастина Линтона. Бросив плащ на руки лакею, тот стал медленно подниматься по лестнице.
— О, Линтон, вот приятный сюрприз! — воскликнула герцогиня, протягивая ему пухленькую ручку. — Мы думали, что вы все еще у себя в деревне. Хотя ваша очаровательная маленькая супруга предупредила, что сегодня, возможно, вы соблаговолите почтить нас своим присутствием.
Джастин низко наклонил голову и, с трудом найдя на пальцах герцогини небольшое свободное от золотых колец пространство, поцеловал ей руку.
— Видите ли, ваше сиятельство, мне удалось закончить свои дела раньше, чем я ожидал, — объяснил он свое позднее появление.
— Значит, нам всем очень повезло, Джастин.
Герцогиня внимательно посмотрела на графа и одарила его милостивой улыбкой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143