— Но мне кажется, что я наконец чего-то добилась, Алекс. В смысле, я больше не хочу курить. И должна же я сказать ему спасибо за помощь с Берни. Он вовсе не обязан был нам помогать.
— Ну конечно, не обязан, — кивнул Алекс. — Кстати, ты должна ему пятьсот баксов.
— Я… ему… ты что, шутишь? Он сделал это за деньги? Он же доктор. Как он мог сделать это за деньги?
— По-моему, он назвал это платой за консультацию. — Алекс внимательно изучал свои ногти.
— Ох, — задумчиво произнесла Мэгги, — может, он и прав. Пятьсот долларов?
— Ерунда по сравнению с тем, что ты заплатила ему за эти годы.
— Может, хватит? Он мне помогает.
— Правда? Недавно звонила твоя мать, оставила сообщение на автоответчике. Она хочет, чтобы ты вернулась в Нью-Джерси, к ней под крылышко. Я бы даже сказал, требует.
— Господи Иисусе! — воскликнула, скорее даже взмолилась, Мэгги. Ее желудок куда-то провалился, ноги подогнулись.
Алекс погладил ее по щеке.
— Да уж, помог тебе доктор Боб… Мэгги, милая, тебе скоро стукнет тридцать три года. Не пора ли уже повзрослеть и сказать ей, что ты больше не ребенок и сама отвечаешь за свою жизнь?
— Ага, — Мэгги не двигалась, впитывая в себя прикосновения Алекса, тепло его руки. — Я так и сделаю. Как только научусь не бояться парня из химчистки, который объясняет, что испортил мою синюю куртку по моей вине. Давай поговорим о чем-нибудь еще?
Алекс улыбнулся:
— Давай лучше займемся чем-нибудь еще. Обещаю, ты забудешь обо всех своих проблемах.
— Кхгм… прошу прощения? — сдавленно произнес Стерлинг. — Я, пожалуй, приберусь в твоей ванной, Сен-Жюст, если ты не против. Я имею в виду, если у тебя романтическое настроение или вроде того. Змей вернулся от мамочки, собирается выбросить останки твоего телевизора. Мне очень жаль. Я скормил ему сэндвич и привлек к уборке. Кажется, я физически не могу жить в развалинах. Мэгги, ты знаешь, что сделала меня чистюлей? Забавно, правда?
Пока Стерлинг сбивчиво тараторил, Алекс смотрел на Мэгги, а Мэгги смотрела на Алекса.
Мэгги казалось, что они одни в комнате — да что там, во всем мире. Она позволила себе потянуться к Алексу, неотрывно глядя на его губы.
— Нет! — внезапно вскрикнула она, отступила и схватила Стерлинга за руку. — Алекс, запрети ему.
— Все в порядке, Стерлинг, можешь идти, раз уж ты так старательно ищешь повод не снимать эти гнусные перчатки. Я тут вспомнил твой жилет — тебе, похоже, нравится желтый цвет. Передай Вернону привет и мою благодарность за помощь.
Мэгги проводила Стерлинга взглядом, затем повернулась к Алексу:
— Ты что, с ума сошел? Он же увидит надпись!
— Да нет, не увидит. Ее предусмотрительно стерли. Однако мы задержались. Табита наверняка покончила со своим сэндвичем и жаждет поделиться ошеломительными новостями.
— Придушить ее, что ли, — вздохнула Мэгги. — Разве сегодня вечером могут быть хорошие новости?
— Убей меня, если то, что произошло между нами пару минут назад, — это не счастливые новости. — Он протянул ей руку: — Пойдем, послушаем, что скажет Табита, а потом вышвырнем ее отсюда. И всех остальных тоже.
— Хватит, — Мэгги взяла его под руку, — ты же не думаешь, что я считаю секс панацеей от всех моих проблем?
— Я просто хотел, чтобы ты это обдумала.
— Ну, укуси меня!
— Это приглашение? С удовольствием, моя дорогая. Я буду очень нежен.
У Мэгги засосало под ложечкой.
— Прекрати. Ты пытаешься возбудить меня и заставить Стива думать, будто на кухне что-то происходит. Как это низко!
— Жаль, не сработало. — Мэгги направилась к дивану и весьма неэлегантно плюхнулась рядом с Табби: — Давай колись, что еще за поразительные новости?
Табби промокнула рот салфеткой и положила ее обратно на колени.
— Возможно, сейчас не самое подходящее время…
— Хорошо, — Мэгги хлопнула себя по коленкам и вскочила, — ты совершенно права, сейчас неподходящее время. Я беспокоюсь о Берни, на пороге — свора журналюг, за Алексом и Стерлингом охотится мафия, а за мной — моя милая мамочка, и…
— Мы продались киношникам.
Мэгги застыла с разинутым ртом и моргнула. Потом моргнула еще раз.
— Что ты сказала? Табби гордо произнесла:
— Я работала над этим несколько месяцев. Я и мой партнер в Лос-Анджелесе. Я не хотела тебе говорить, чтобы зря не обнадеживать, но в эти выходные все решилось. По трем твоим первым книгам снимут телефильмы. Я понимаю, это еще не большой экран, но для начала совсем неплохо. Сценарии будет писать кто-то другой, но я добилась, чтоб их сперва показывали тебе, — поверь мне, это было непросто. Подбор актеров, все, что пожелаешь. Я очень хорошо поработала, Мэгги. Честное слово.
Мэгги села. Скорее даже упала.
— Мы… мы продались киношникам? Боже правый…
— Эй, Мэгги, это же здорово! — Стив уселся на подлокотник дивана и наклонился, чтобы ее поцеловать. Она еще раз моргнула. У нее зазвенело в ушах.
Табби похлопала Мэгги по руке:
— Ну, я не всего добилась, чего хотела. Это комплексная сделка, на три книги, но я решила, что лучше мы получим меньше денег, чем рискнем и продадим только одну. Нам надо найти свою аудиторию, хотя они рассчитывают на твоих читателей. И вот еще что важно: если рейтинги будут хорошие, по третьей книге снимут настоящий фильм. Или сериал, это еще лучше. Они даже согласились вынести твое имя в титры. Что-то вроде «Клео Дули: Записки о виконте Сен-Жюсте — Дело о потерянном графе». Длинно, конечно, зато с твоим именем. Мэгги? Ну скажи уже что-нибудь.
И она сказала. Ляпнула первое, что ей пришло в голову:
— Я не могу лететь в Калифорнию.
— О господи. — Мари-Луиза схватила сумочку и потащила за собой Киллера. — Теперь видишь? Я же говорила, что она со странностями. Нам пора. У меня с утра занятия. Эй, Мэгги, ты же не против, чтобы я забрала сумочку? Ну, помнишь, ту, что ты одолжила мне для конференции. Мне она очень нравится.
— Я не могу лететь в Калифорнию. Просто не могу.
— Вот и здорово. Так и знала, что ты не против. Увидимся, Вик, — она помахала рукой Алексу, — в час у мистера Пьера, так? Подпишем бумажки.
Мэгги, словно в тумане, слышала, как Алекс договаривается о встрече с Мари-Луизой. Она расслышала и просьбу Мари-Луизы, но не смогла даже произнести: «Это Алекс одолжил тебе мою сумочку, а не я, так что верни ее немедленно, черт побери!» — или: «Не смей называть его Виком. Он — виконт, виконт, понятно тебе?»
Алекс. Александр Блейк, виконт Сён-Жюст. Ее Алекс Блейкли. Он слышал слова Табби. Он должен был их слышать, понять, что они означают. Но он молчит. Почему он молчит?
— Алекс? — Она выглянула из-за Стива. Сен-Жюст теребил шнурок от монокля. — О чем ты думаешь?
— Обдумываю, какие возможности это нам дает, разумеется. Это хорошо, что мы должны утвердить сценарий, молодец, Табита. Итак, мы можем влиять на подбор актеров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71