ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

 


- Да, сэр, огромная честь! Очень надеюсь, что в ваши планы входит
добраться и до нас, чтобы открыть в нашем поселке почтовое отделение.
Обещаю вам такой сердечный прием, какого вы еще никогда...
- Эй, Герб, - вмешался его спутник. - Мистер Кранц торопится на
встречу с Циклопом. - Он выразительно посмотрел на свои электронные часы.
Кейло покраснел и закивал головой.
- Не забудьте о моем приглашении, мистер Кранц. Уж мы о вас
позаботимся... - Еще немного, и он поклонился бы, пятясь по проходу.
Остальные не обратили на это внимания, Гордон же не знал, куда деваться от
стыда.
- Вас ожидают, сэр, - поторопил пожилой специалист, приглашая его
следовать дальше по коридору.

Долгая жизнь наедине с дикой природой сделала слух Гордона весьма
острым, на диво городским жителям. Заслышав впереди отголоски спора - он
как раз шагал, окруженный двумя провожатыми, к открытой двери
конференц-зала, - Гордон намеренно замедлил шаг, якобы смахнуть соринку с
формы.
- Откуда нам знать, подлинны ли представленные им документы? -
вопрошал кто-то. - Ну да, на них нет живого места от печатей, но все равно
вид они имеют грубоватый. А уж басня насчет лазерных спутников и вовсе
шита белыми нитками!
- Возможно. Зато она отлично объясняет пятнадцатилетнее безмолвие! -
возразил другой голос. - Если он самозванец, то как вы объясните появление
курьера с почтой? Илайес Мэрфи получил у себя в Олбани весточку от давно
потерявшейся сестры, а Джордж Сиверс оставил свою ферму в Гринбери, чтобы
съездить в Кертин и встретиться с женой, которую он уже столько лет считал
погибшей!
- Не возьму в толк, почему все это столь для вас важно, - раздался
тихий третий голос. - Главное - люди поверили...
Питер Эйг заторопился вперед и нарочито кашлянул. При виде Гордона
из-за полированного дубового стола поднялись четверо мужчин и две женщины,
все в белых халатах. Небольшой зал был приятно освещен. Собравшиеся, кроме
Питера, оказались достаточно немолодые.
Гордон поздоровался с каждым за руку, чувствуя немалое облегчение: со
всеми этими людьми он уже встречался раньше, иначе ни за что бы не
запомнил, как кого зовут. Он старался вести себя подчеркнуто деликатно, но
взгляд его помимо воли то и дело упирался в толстый стеклянный экран,
перегораживавший помещение посередине.
Дубовый стол тянулся до самого экрана, а дальше царил полумрак.
Единственным пятном света за стеклом было мерцающее, переливчатое подобие
лица, напоминающее крупную жемчужину или луну в ночном небе.
Гордон пригляделся и различил объектив камеры и темный цилиндр с
мигающими на нем огоньками, образующими сложный рисунок. Огоньки мигали
волнами, снова и снова пробегавшими по цилиндру. Эти бесконечно
повторяющиеся волны, притягивавшие взгляд, поразили Гордона, но он пока не
понимал, почему...
Машина была погружена в мягкое облако ледяного тумана. Несмотря на
толстую стеклянную преграду, Гордон чувствовал, как оттуда тянет холодом.
Главный служащий, по имени Эдвард Тайфер, взял Гордона за руку и
сказал, глядя прямо в стеклянный глаз объектива:
- Циклоп, я рад познакомить тебя с мистером Гордоном Кранцем. Мистер
Гордон представил документы, свидетельствующие, что он является почтовым
инспектором правительства Возрожденных Соединенных Штатов. Мистер Кранц,
перед вами Циклоп.
Глядя в жемчужно-серый объектив, на мигающие огоньки и колышущийся
туман, Гордон не мог отделаться от чувства, будто он - неразумное дитя,
завравшееся и перехитрившее самого себя.
- Очень приятно с вами познакомиться, Гордон. Сядьте, прошу вас.
Мягкий дружелюбный голос почти не отличался от человеческого. Он
доносился из динамика, установленного на краю дубового стола. Гордон
опустился в подставленное Питером Эйгом мягкое кресло. После недолгой
паузы Циклоп заговорил снова:
- Вы принесли нам добрые вести, Гордон. После стольких лет,
проведенных в заботах о населении долины реки Уилламетт, в них нелегко
поверить, настолько они хороши. - Молчание. - Мне доставляет огромное
удовольствие работа с друзьями, настаивавшими, чтобы их называли моими
"служащими". Однако трудно избавиться от чувства одиночества, когда
представляешь себе, что весь прочий мир лежит в руинах. Очень прошу,
скажите, Гордон, выжил ли на востоке кто-нибудь из моих собратьев?
Гордону пришлось отвести глаза. Опомнившись, он покачал головой.
- Нет, Циклоп, к моему величайшему сожалению, нет. Ни одна
супермашина не избежала общей участи. Боюсь, ты - последний в своем роде.
Он сожалел, что вынужден огорчить собеседника печальной новостью, но
одновременно полагал, что возможность начать разговор с правды - неплохое
предзнаменование.
Циклоп долго молчал. Воображение Гордона разыгралось, и ему
показалось, что он услышал негромкий вздох, почти что всхлип. Во время
паузы лампочки под объективом продолжали однообразно мигать, словно
посылая кому-то сигнал на неведомом ему языке. Гордон знал, что нельзя
сидеть молча, иначе это перемигивание вконец его загипнотизирует.
- Дело в том, Циклоп, что почти все большие компьютеры погибли в
первые же секунды войны - от известных тебе электромагнитных импульсов.
Поэтому меня разбирает любопытство, как умудрился выжить ты.
Казалось, машине, как и Гордону, потребовалось стряхнуть с себя
горестное оцепенение, чтобы ответить на вопрос.
- Вопрос хорош. То, что я выжил, - счастливая случайность. Война
началась как раз в День посещений, устроенный у нас в университете.
Импульсы застали меня в клетке Фарадея, в которой я собирался предстать
перед публикой. Так что, сами понимаете...
Гордон, как ни заинтриговал его рассказ Циклопа, торжествовал. Он
перехватил инициативу и сам задавал вопросы, как и подобает "федеральному
инспектору". Покосившись на серьезные лица служащих, он понял, что одержал
маленькую победу. Теперь они принимали его всерьез.
Что если он действительно выпутается?
Однако Гордон по-прежнему избегал смотреть на перемигивающиеся
лампочки. Скоро он почувствовал, что весь вспотел, несмотря на холод,
которым веяло от ледяного стеклянного щита.

8
Спустя четыре дня все встречи и переговоры остались позади.
Неожиданно для себя, еще не будучи вполне подготовленным, он сообразил,
что наступило время отъезда. Питер Эйг пошел проводить Гордона к конюшне,
где для него были готовы свежие лошади, неся две полупустые сумки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89