Сути поднялся.
– Вытряхни мой мешок, когда будем завтракать, не клади его на землю. За своеволие я лишаю тебя воды.
Сути испугался было, что его вычислили, однако, увидев, что и с остальными вольнонаемными старший обращается не лучше, снова успокоился. Эфраим любил испытывать людей на прочность, доводя их до крайности. Один нубиец, который, как ему показалось, замахнулся на него кулаком, был тут же сбит с ног и оставлен лежать на обочине.
Ближе к вечеру группа добралась до карьера, где добывали песчаник. Каменотесы откалывали большие куски, на которые ставили клеймо своей бригады. Вдоль каждой жилы были тщательно проделаны неглубокие борозды и такие же, – вокруг намеченных блоков песчаника. Мастер вбивал деревянные клинья в эти прочерченные по шнурку канавки так, чтобы отделить облюбованный кусок от материнской скалы, не расколов его.
Эфраим приветствовал мастера.
– Я веду на рудники новую банду лентяев. Если тебе нужна помощь, не стесняйся.
– Я не прочь, но ведь они шли целый день.
– Если они хотят, чтобы их кормили, пусть отработают.
– Это незаконно.
– Закон здесь – это я.
– Хорошо бы спустить десяток блоков с вершины карьера; если найдется человек тридцать, то это можно сделать быстро.
Эфраим отсчитал нужное количество людей; в их число попал и Сути, у которого бригадир забрал багаж.
– Пей и спускайся.
Еще раньше мастер изготовил для этих нужд нечто вроде салазок, однако они сломались на середине склона, и теперь пришлось спускать блоки на веревках. Пятеро мужчин держали толстый трос, натянутый горизонтально, чтобы не дать камням скатываться по склону слишком быстро. Если бы удалось починить салазки, то в этом маневре не было бы нужды, однако мастер не успел этого сделать, и предложение Эфраима пришлось ему весьма кстати.
При спуске шестого блока, который ударился о трос с большой силой, произошло несчастье. Усталые люди не сумели затормозить падение камня, отчего трос спружинил с такой силой, что их разбросало в разные стороны. Не успел увернуться только один пожилой рабочий: он упал на салазки головой вниз. Падая, он пытался удержаться, ухватив за руку Сути, которого товарищи изо всех сил тянули назад.
Несчастный закричал, но его вопль быстро оборвался: упавший блок его буквально сплющил и, покатившись дальше, разбился с оглушительным грохотом.
Мастер заплакал.
– Но половину работы мы все же сделали, – успокоил его Эфраим.
21
Стоя на выступе скалы, гордо держа голову, увенчанную длинными изогнутыми рогами и обрамленную короткой бородой, горный козел задумчиво глядел на шагавших под солнцем людей. На языке иероглифов это животное было олицетворением спокойного благородства, которое дается лишь тем существам, что живут по божественным законам.
– Вот он! – завопил один из рабочих. – Убейте его!
– Заткнись, дурак, – оборвал его Эфраим. – Это священное животное. Если мы прикоснемся к нему, то погибнем все.
Величественный самец стремительно поднялся по склону и в один прыжок исчез по ту сторону скалы.
Пять дней тяжелого перехода измучили людей, один лишь Эфраим казался таким же свежим, как и в начале пути. Сути старался держаться; ослепительная, потусторонняя красота пейзажа придавала ему сил. Ни грубость начальника, ни изнурительные условия путешествия не ослабили его решимости.
Бородатый верзила приказал людям подтянуться и взобрался на камень, чтобы лучше видеть своих босяков.
– Пустыня бесконечна, – громогласно объявил он. – И вы в ней всего лишь жалкие букашки. Вы постоянно жалуетесь на жажду, и стонете, словно бессильные старухи. Вы недостойны звания рудокопов, которые добираются до самых кишок земли. И все же я привел вас сюда, где залегает металл, который стоит больше ваших жизней. Когда вы станете рыть эту гору, вы будете причинять ей страдания, и она постарается отомстить, заглатывая ваши тела. Таков удел невезучих! А сейчас разбивайте лагерь: завтра на заре приступаем к работе.
Рабочие начали с палатки, которая предназначалась для старшего: она была так тяжела, что тащить ее пришлось впятером. Ее разворачивали и ставили под бдительным взглядом Эфраима – в самом центре лагеря. Потом готовили еду, смачивали землю вокруг лагеря, чтобы избежать пыли, и, наконец, утолили жажду водой из бурдюков, сохранявших ее свежесть. Драгоценной влаги было вдоволь благодаря вырытому возле рудника колодцу.
Из состояния дремоты Сути вывел сильный удар в бок.
– Вставай, – приказал Эфраим.
Сдержав гнев, молодой человек поднялся.
– За всеми, кто пришел сюда, водятся грешки. А что ты скажешь о себе?
– Это никого не касается.
– Выкладывай.
– Оставь меня в покое.
– Не люблю скрытных.
– Я уклонился от работы.
– Где?
– В моей деревне возле Фив. Меня хотели увезти в Мемфис на рытье канала, а я предпочел бежать и попытать счастья здесь.
– Ты мне не нравишься. Думаю, ты врешь.
– Я хочу разбогатеть. И никто мне не может помешать, даже ты.
– Не зли меня, раздавлю. Давай-ка померяемся силой.
Эфраим выбрал третейского судью, который должен будет развести соперников в случае, если один из них укусит другого; все остальные приемы были разрешены.
Бородач налетел на Сути как ураган, обхватил его поперек тела, поднял и, повертев в воздухе, отбросил на несколько метров.
Расцарапанный, с ушибленным плечом, молодой человек поднялся. Уперев руки в бока, Эфраим презрительно наблюдал за ним. Рабочие смеялись.
– Нападай, если не боишься.
Эфраим держался самоуверенно, однако на этот раз его протянутые к сопернику длинные руки работали вхолостую. Удачно увернувшись, его соперник приободрился. Он понял, что, полагаясь лишь на свою силу, Эфраим не знал других приемов. Хотя Сути не верил в существование богов, он все же поблагодарил их за свои детские годы, которые научили его драться. Раз за разом он уклонялся от беспорядочных наскоков соперника, который злился все сильнее, растрачивая силу и теряя способность соображать. Молодой человек не имел права на ошибку: если он попадется в железные объятия Эфраима, тот его раздавит. Опережая его в скорости, он удачно поставил сопернику подножку, и, когда тот потерял равновесие и зашатался, Сути, собрав все силы, применил захват за шею. Эфраим тяжело рухнул вниз, Сути сел верхом ему на затылок – соперник был полностью в его власти. Поняв это, он стукнул кулаком по земле, признавая свое поражение.
– Ты молодец, малыш!
– Надо было свернуть тебе шею.
– Если ты убьешь меня, стражники пустыни тебя не пощадят.
– Плевать. Ты будешь не первый, кого я отправил в преисподнюю.
Эфраим струхнул.
– Чего ты хочешь?
– Поклянись, что перестанешь мучить людей.
Рудокопы больше не смеялись. Прислушиваясь, они подошли ближе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92