Дама садилась в карету с таким видом, как будто ей принадлежал весь мир.
Но что-то изменилось в ее лице. Она выглядела по-другому. Нос... с ним было что-то не так. И все же Куин узнал бы ее везде, даже через тысячу лет. Это была Вивиана Алессандри. О да! Куину вдруг стало трудно дышать. Сердце его словно остановилось.
Ближе к вечеру в доме лорда Чесли в аристократической Белгрейвии гулко раздавалось печальное тиканье каминных часов, отстававших минут на десять. «Так-так-так» – стучал маятник, словно отсчитывал свои последние минуты. В гостиной стояла странная тишина. Чесли осторожно отложил в сторону газету и внимательно посмотрел на свою единственную собеседницу.
– Пожалуй, я пойду наверх, Виви, подремлю до обеда, – сказал он, поднимаясь. – Никак не привыкнешь к тяготам путешествий, не правда ли?
Вивиана подняла глаза от кипы набросков и нот и улыбнулась:
– Si, это утомительно, милорд. Вчера даже маленький Николо очень устал. Просто удивительно.
Чесли подошел к окнам, из которых открывался чудесный вид на Хэнс-плейс.
– Чем бы ты хотела заняться сегодня вечером, Виви? – задумчиво спросил он. – Заберем Диглби и поедем на репетицию «Фиделио»? Или... подожди-ка, я знаю, что мы сделаем! Мы свозим детей в Амфитеатр Эстли!
– Но Николо еще так мал...
– Глупости, – ответил Чесли. – Ему там понравится. Вивиана отодвинула чашку с остывшим чаем. Она дала себе обещание ездить в Лондоне куда-либо только в случае крайней необходимости. Никогда не знаешь, кого ты там встретишь. Но в Эстли? Нет, наверняка никого. Да и путешествие из Венеции в Лондон было долгим.
– Как мило с вашей стороны, Чесли, подумать о моих детях, – ответила Вивиана, вставая. – Но, может быть, нам следует просто провести тихий вечер здесь? Боюсь, папа переутомился от прогулки в Сент-Джеймс-сквер. А сейчас он наверху возится с Николо.
– Ну конечно, моя дорогая, – ответил граф. – Я иногда забываю, что Умберто уже стар.
– Да, он стар, – повторила Вивиана.
Чесли подошел к ней и взял ее руки в свои ладони.
– Виви, моя дорогая, с тобой все в порядке? – спросил он. – Ты кажешься сама не своя последние несколько дней. Это из-за путешествия? Не слишком ли многого я потребовал от тебя, упрашивая приехать в Англию?
Вивиана улыбнулась и пожала Чесли руки.
– Я хотела приехать, – бессовестно солгала она. – Мне хотелось немного побыть вдали от Венеции.
Чесли засмеялся:
– О, в самом деле! Зачем оставаться в Венеции, когда можно провести зиму в Англии! Я уверен, должно быть, все Дело в том увлечении. Нет, признайся, Виви. Тебе хотелось помучить своего французского маркиза напрасным ожиданием, не так ли? Бедняга! Как его звали?
– Гаспар.
– Да, увы, бедный Гаспар! – воскликнул Чесли.
– Гаспар стал надоедливым, – усмехнулась Вивиана. – О нем я скучать не буду.
Чесли вдруг посерьезнел:
– Но весна еще далеко, моя дорогая. А в Бакингемшире будет очень холодно в январе. Я чувствую себя немного виноватым, что попросил слишком многого от тебя и синьора Алессандри.
– Вам должно быть известно, Чесли, что я не могу оставлять папа без присмотра, – сказала Вивиана. – И честно говоря, от участия в создании этой оперы он просто помолодел. Думаю, он был не так уж счастлив, отойдя от дел.
Чесли посмотрел на бумаги, разложенные на чайном столике:
– Ну а что ты думаешь, моя дорогая, о либретто молодого Диглби? Оно заинтересует твоего отца?
– Si, я так думаю. В достаточной степени. Но меня кое-что беспокоит.
– И что же это, моя дорогая? Я ценю твое мнение.
– Вот эта часть – «Nel Pomeriggio» – мне она нравится, – ответила Вивиана и, помедлив добавила: – Заглавие наводит на размышления. «После полудня». Заставляет предполагать, какие будут действующие лица, не так ли?
– Да, да, продолжай.
– И надо признать, что в ней есть восхитительно остроумные моменты. Поэтому я думаю, что было бы лучше, если бы подобная премьера состоялась в Париже, возможно, в Комической опере? Но не в Ла Скала, как хочется, кажется, лорду Диглби.
– Ему больше всего хочется успеха, – сухо заметил Чесли. – Твоя точка зрения вполне обоснованна, моя дорогая. Я объясню ему, как это делается в мире оперы. И еще он хочет, чтобы у Марии было пять арий. Слишком много, как ты думаешь?
__У папа это получится, – убежденно ответила Вивиана. – Но для этой роли вам потребуется сильное сопрано.
Лорд Чесли слегка ущипнул ее за подбородок.
– Я это знаю, дорогая Виви. Ты же не думала, что тебя пригласили просто за твои красивые глаза?
– О нет, я не могу! – горячо запротестовала Вивиана. – О, Чесли, я не могу сделать это для вас. Николо еще слишком мал, а я... я...
– Николо сейчас четыре года, – перебил ее Чесли. – И за все это время ты спела всего лишь в двух постановках.
– Да, но дома, в Венеции. Не в Париже и даже не в Милане.
– А за последние два года вообще ни разу.
Вивиана отвела глаза и смотрела в глубину комнаты. У нее не хватало мужества сказать Чесли правду или поделиться с ним своими опасениями.
– Я должна соблюдать траур, – тихо проговорила она. – Я должна сделать для мужа хотя бы это, не так ли?
Граф энергично затряс головой:
– Не допускай, чтобы твои трубы заржавели, девочка. Кроме того, до постановки еще несколько месяцев.
Вивиана бросила грустный взгляд на либретто:
– Ладно, посмотрим, с чем явится папа. Но уверена, это будет что-то очень талантливое и захватывающее, и мне страшно захочется забросить детей и совершенно забыть о бедном Гаспаре.
– Если хочешь знать мое мнение, то судьба Гаспара уже решена, – сдержанно заметил Чесли. – Но забросить детей? Да никогда в жизни.
В эту минуту со стороны холла донесся страшный шум. Дети с грохотом сбежали по лестнице, оглашая дом звонкими криками. В гостиную в облаке светлых оборок ворвались две маленькие девочки, за которыми следовал синьор Алессандри с восседавшим на его сутулых плечах маленьким мальчиком.
– Papa! – Вивиана вскочила на ноги. – Essere attento!
– О, с ним все в порядке, Вивиана, – поспешил успокоить ее старик.
– В этом я уверена. А с тобой?
– Вперед! Вперед! – кричал мальчик, пришпоривая деда каблуками. – Вперед, Nonno!
«Вперед» было новым словом в лексиконе малыша. Вивиана пыталась рассердиться, но ей это не удалось.
– Vieni qui, Николо! – сказала она, снимая мальчика с плеч отца.
– Мама, у лорда Чесли есть большая свинья! – сообщила младшая из девочек. – Большая, волосатая, но она... она покойница.
– А, это мертвая свинья? – Вивиана взяла Николо на руки и подняла бровь. – И это существо наверху? А я удивлялась, из-за чего такой шум.
– Нет, нет! – засмеялся синьор Алессандри. – Это... как бы сказать... таксидермия. Дикий кабан.
У Чесли был почти смущенный вид.
– Охотничий трофей времен моей юности, – признался он. – С группой молодых людей я ездил в Африку пострелять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Но что-то изменилось в ее лице. Она выглядела по-другому. Нос... с ним было что-то не так. И все же Куин узнал бы ее везде, даже через тысячу лет. Это была Вивиана Алессандри. О да! Куину вдруг стало трудно дышать. Сердце его словно остановилось.
Ближе к вечеру в доме лорда Чесли в аристократической Белгрейвии гулко раздавалось печальное тиканье каминных часов, отстававших минут на десять. «Так-так-так» – стучал маятник, словно отсчитывал свои последние минуты. В гостиной стояла странная тишина. Чесли осторожно отложил в сторону газету и внимательно посмотрел на свою единственную собеседницу.
– Пожалуй, я пойду наверх, Виви, подремлю до обеда, – сказал он, поднимаясь. – Никак не привыкнешь к тяготам путешествий, не правда ли?
Вивиана подняла глаза от кипы набросков и нот и улыбнулась:
– Si, это утомительно, милорд. Вчера даже маленький Николо очень устал. Просто удивительно.
Чесли подошел к окнам, из которых открывался чудесный вид на Хэнс-плейс.
– Чем бы ты хотела заняться сегодня вечером, Виви? – задумчиво спросил он. – Заберем Диглби и поедем на репетицию «Фиделио»? Или... подожди-ка, я знаю, что мы сделаем! Мы свозим детей в Амфитеатр Эстли!
– Но Николо еще так мал...
– Глупости, – ответил Чесли. – Ему там понравится. Вивиана отодвинула чашку с остывшим чаем. Она дала себе обещание ездить в Лондоне куда-либо только в случае крайней необходимости. Никогда не знаешь, кого ты там встретишь. Но в Эстли? Нет, наверняка никого. Да и путешествие из Венеции в Лондон было долгим.
– Как мило с вашей стороны, Чесли, подумать о моих детях, – ответила Вивиана, вставая. – Но, может быть, нам следует просто провести тихий вечер здесь? Боюсь, папа переутомился от прогулки в Сент-Джеймс-сквер. А сейчас он наверху возится с Николо.
– Ну конечно, моя дорогая, – ответил граф. – Я иногда забываю, что Умберто уже стар.
– Да, он стар, – повторила Вивиана.
Чесли подошел к ней и взял ее руки в свои ладони.
– Виви, моя дорогая, с тобой все в порядке? – спросил он. – Ты кажешься сама не своя последние несколько дней. Это из-за путешествия? Не слишком ли многого я потребовал от тебя, упрашивая приехать в Англию?
Вивиана улыбнулась и пожала Чесли руки.
– Я хотела приехать, – бессовестно солгала она. – Мне хотелось немного побыть вдали от Венеции.
Чесли засмеялся:
– О, в самом деле! Зачем оставаться в Венеции, когда можно провести зиму в Англии! Я уверен, должно быть, все Дело в том увлечении. Нет, признайся, Виви. Тебе хотелось помучить своего французского маркиза напрасным ожиданием, не так ли? Бедняга! Как его звали?
– Гаспар.
– Да, увы, бедный Гаспар! – воскликнул Чесли.
– Гаспар стал надоедливым, – усмехнулась Вивиана. – О нем я скучать не буду.
Чесли вдруг посерьезнел:
– Но весна еще далеко, моя дорогая. А в Бакингемшире будет очень холодно в январе. Я чувствую себя немного виноватым, что попросил слишком многого от тебя и синьора Алессандри.
– Вам должно быть известно, Чесли, что я не могу оставлять папа без присмотра, – сказала Вивиана. – И честно говоря, от участия в создании этой оперы он просто помолодел. Думаю, он был не так уж счастлив, отойдя от дел.
Чесли посмотрел на бумаги, разложенные на чайном столике:
– Ну а что ты думаешь, моя дорогая, о либретто молодого Диглби? Оно заинтересует твоего отца?
– Si, я так думаю. В достаточной степени. Но меня кое-что беспокоит.
– И что же это, моя дорогая? Я ценю твое мнение.
– Вот эта часть – «Nel Pomeriggio» – мне она нравится, – ответила Вивиана и, помедлив добавила: – Заглавие наводит на размышления. «После полудня». Заставляет предполагать, какие будут действующие лица, не так ли?
– Да, да, продолжай.
– И надо признать, что в ней есть восхитительно остроумные моменты. Поэтому я думаю, что было бы лучше, если бы подобная премьера состоялась в Париже, возможно, в Комической опере? Но не в Ла Скала, как хочется, кажется, лорду Диглби.
– Ему больше всего хочется успеха, – сухо заметил Чесли. – Твоя точка зрения вполне обоснованна, моя дорогая. Я объясню ему, как это делается в мире оперы. И еще он хочет, чтобы у Марии было пять арий. Слишком много, как ты думаешь?
__У папа это получится, – убежденно ответила Вивиана. – Но для этой роли вам потребуется сильное сопрано.
Лорд Чесли слегка ущипнул ее за подбородок.
– Я это знаю, дорогая Виви. Ты же не думала, что тебя пригласили просто за твои красивые глаза?
– О нет, я не могу! – горячо запротестовала Вивиана. – О, Чесли, я не могу сделать это для вас. Николо еще слишком мал, а я... я...
– Николо сейчас четыре года, – перебил ее Чесли. – И за все это время ты спела всего лишь в двух постановках.
– Да, но дома, в Венеции. Не в Париже и даже не в Милане.
– А за последние два года вообще ни разу.
Вивиана отвела глаза и смотрела в глубину комнаты. У нее не хватало мужества сказать Чесли правду или поделиться с ним своими опасениями.
– Я должна соблюдать траур, – тихо проговорила она. – Я должна сделать для мужа хотя бы это, не так ли?
Граф энергично затряс головой:
– Не допускай, чтобы твои трубы заржавели, девочка. Кроме того, до постановки еще несколько месяцев.
Вивиана бросила грустный взгляд на либретто:
– Ладно, посмотрим, с чем явится папа. Но уверена, это будет что-то очень талантливое и захватывающее, и мне страшно захочется забросить детей и совершенно забыть о бедном Гаспаре.
– Если хочешь знать мое мнение, то судьба Гаспара уже решена, – сдержанно заметил Чесли. – Но забросить детей? Да никогда в жизни.
В эту минуту со стороны холла донесся страшный шум. Дети с грохотом сбежали по лестнице, оглашая дом звонкими криками. В гостиную в облаке светлых оборок ворвались две маленькие девочки, за которыми следовал синьор Алессандри с восседавшим на его сутулых плечах маленьким мальчиком.
– Papa! – Вивиана вскочила на ноги. – Essere attento!
– О, с ним все в порядке, Вивиана, – поспешил успокоить ее старик.
– В этом я уверена. А с тобой?
– Вперед! Вперед! – кричал мальчик, пришпоривая деда каблуками. – Вперед, Nonno!
«Вперед» было новым словом в лексиконе малыша. Вивиана пыталась рассердиться, но ей это не удалось.
– Vieni qui, Николо! – сказала она, снимая мальчика с плеч отца.
– Мама, у лорда Чесли есть большая свинья! – сообщила младшая из девочек. – Большая, волосатая, но она... она покойница.
– А, это мертвая свинья? – Вивиана взяла Николо на руки и подняла бровь. – И это существо наверху? А я удивлялась, из-за чего такой шум.
– Нет, нет! – засмеялся синьор Алессандри. – Это... как бы сказать... таксидермия. Дикий кабан.
У Чесли был почти смущенный вид.
– Охотничий трофей времен моей юности, – признался он. – С группой молодых людей я ездил в Африку пострелять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77