— Отлично. Он навестит меня завтра. Уверена, он не будет возражать.
— К чему такая спешка? — поинтересовался Морган. — Что вы рассчитываете там найти?
— Себя. — Она уткнулась головой в мягкую подушку. — Когда я окажусь в знакомом месте, среди своих вещей и книг, я наверняка все вспомню. Я уже устала чувствовать себя такой… такой пустой.
— У вас совсем немного книг, — сказал он. — Не припоминаю, чтобы я их вообще заметил.
— О-о… — Она повернулась к нему лицом. — Почему те вещи, которые мне нравятся сейчас, не нравились раньше?
— Не знаю. — Его дыхание, благоухавшее корицей с легким привкусом кофе, обдавало ее подбородок. — Может, у Линли есть ответ на этот вопрос.
— Что, по-вашему, произойдет, когда ко мне вернется память? Я стану такой, как прежде?
— Надеюсь, — буркнул он.
— Почему же? — спросила она, уязвленная его прямотой. — Я теперешняя вам не нравлюсь?
— Вы мне чертовски нравитесь, — отрезал он. — И мне чертовски трудно…
— Что?
Вместо ответа он прорычал проклятие, от которого загорелись ее уши.
— Предупреждаю вас, Вивьен, если вы затеяли со мной какую-то игру, я убью вас своими руками.
— Ни в какие игры я не играю, — обиженно возразила она. — С какой стати? Уверяю вас, если бы мне было что сказать о том, кто пытался меня утопить, я бы сделала это сразу. Разве я могу чувствовать себя в безопасности, пока он на свободе?
— Не можете. Что приводит нас к неизбежному выводу… Вы никуда не пойдете без меня.
— Конечно. Я не настолько глупа.
Он передвинул ее на середину кровати, так что они оказались на расстоянии вытянутой руки друг от друга.
— Вот так, оставайтесь там, — сказал он. — И не скатывайтесь на мою сторону, иначе я за себя не ручаюсь.
— Не волнуйтесь, — дерзко бросила она. — Кровать такая большая, что с таким же успехом мы могли бы находиться в соседних графствах.
Вивьен заснула, и ничто не потревожило ее сна. Она испытывала удивительное чувство покоя и полной защищенности, находясь в постели со спящим Морганом. «Пожалуй, от мужчин все же есть какая-то польза», — подумала она в полудреме, прежде чем погрузиться в глубокий сон.
* * *
Это была одна из худших ночей в жизни Гранта. За свое безумное предложение остаться с Вивьен он очень дорого заплатил. Он пытался быть добрым — ошибка, которую не скоро повторит.
Хотя… кисло поправил он себя, если говорить откровенно… доброта здесь ни при чем. Ему просто хотелось ее обнять. Вивьен неудержимо притягивала его. Он хотел быть единственным человеком, к которому она могла бы обратиться, хотел стать для нее всем. А это было не правильно…
Почему его нехитрый план отомстить Вивьен пошел кувырком?
Потому что она обладала всеми качествами, которыми он восхищался в женщинах. Они ни разу не были близки, но он уже точно знал, что его не удовлетворит ночь, неделя, месяц. Он хотел ее надолго. Хотел именно такой — беззащитной, неискушенной, лишенной тщеславия.
Проклятие. Насколько все было бы проще, останься Вивьен прежней. Он бы преспокойно использовал ее, а затем хладнокровно бросил, сообщив на прощание, что всего лишь сравнял счет. Теперь это было невозможно. Он не мог обидеть Вивьен и, вероятно, убил бы любого, кто посмел причинить ей зло.
Открыв воспаленные глаза, Грант угрюмо уставился на тоненькую фигурку, доверчиво свернувшуюся рядом. Она придвинулась к нему примерно час назад и успела довести до исступления. Каждая его клеточка вопила от протеста, руки дрожали от мучительного желания задрать ее ночную рубашку. Он даже прикидывал, не овладеть ли ею прямо сейчас, пока она не пробудилась, и вознести их обоих к вершинам блаженства, погрузившись в сладкое женское тепло. Но он не мог обмануть доверие Вивьен… и не находил в себе сил отодвинуться от нее. И поэтому, безмолвно страдая, оставался все в том же положении, с трудом сдерживая чувственные порывы, обжигавшие чресла.
В мрачной задумчивости Грант прокручивал в уме последние несколько часов, с каждой минутой становившиеся все более изощренной пыткой. Любое движение Вивьен, легкий поворот головы, вздохи, слетавшие с ее уст, дразнили и безмерно возбуждали его. Он, самонадеянно считавший себя властелином собственных страстей, на глазах превращался в тряпку. И все это из-за легкомысленного создания, переспавшего с половиной мужского населения Лондона. Он докатился до того, что не только смирился с этим, но даже искал оправдание легиону ее любовников. Черт побери, да он сам жаждал стать одним из них!
Вивьен, миниатюрная и изящная, как куколка, тесно прижималась к нему. Задравшаяся ночная рубашка обнажила ее стройные лодыжки. Запах ее ненадушенной кожи кружил ему голову, ускорял бег крови. Грант прижался небритым подбородком к темно-рыжему шелку ее волос, испытывая потребность расплести волнистые пряди и зарыться в них лицом.
Вивьен вздохнула во сне, и ее маленькая ступня скользнула между его ног.
Это было последней каплей. Он больше не мог противиться искушению дотронуться до нее. Положив руку на талию Вивьен, Грант двинулся выше, исследуя ее соблазнительную грудь. Накрыв ладонью белоснежное полушарие, он подумал: «Чем же Вивьен отличается от других женщин, которых я знал?» Она словно была создана специально для него. «Сколько мужчин чувствовали то же самое?» — уныло подумал Грант, борясь с примитивным желанием поставить на ней свое клеймо.
Он медленно обводил маковку ее груди, пока не ощутил как затвердел сосок. Ему было уже недостаточно ласкать ее сквозь ткань наглухо застегнутой ночной рубашки. Он умирал от желания коснуться обнаженной кожи пробовать ее на вкус, прижаться к ней губами. Когда он нежно сжал сосок большим и указательным пальцами, дыхание Вивьен стало прерывистым.
Она не шевельнулась, но едва различимая затаенная дрожь выдала ее. Вивьен проснулась… и не противилась его ласкам. Что это — шок, желание или простое любопытство? Грант осторожно отпустил ее грудь и, положив ладонь ей на живот, медленно скользнул вниз, туда, где под тонким хлопком прятались темно-рыжие кудряшки. Вивьен вздрогнула и подобралась, готовясь высвободиться.
Склонившись к ней, он прижался губами к ее шее, прокладывая дорожку к впадинке за ухом, нашептывая слова успокоения, рассказывая, как желает ее, как нуждается в ней, обещая, что будет нежен и терпелив. Рука его накрыла сокровенный холмик, твердое возбужденное естество уперлось ей в бедро. Грант не спешил, оставляя выбор за ней. Но Вивьен принимала ласки, отвечая ему со странной неловкостью, словно пылкая, сверх меры возбужденная девственница. Тяжело дыша, она повернулась к нему и, не открывая крепко зажмуренных глаз, вцепилась ему в плечи. Грант прильнул к ее губам в томительном поцелуе, лаская и дразня ее язык своим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71