– Конечно, мэм. По правде говоря, нам уже пора приступать к утренним занятиям.
– Держаться подальше от гостей? – раздраженно повторила Эмма. – Но это жилой дом…
Ей не удалось закончить свою мысль, потому что Тася ловко развернула ее и увела в классную комнату.
– Полагаю, нам надо начать с правил вежливости, – негромко объявила она.
– Но почему я должна быть с ней вежливой, когда она так невежлива со мной? – Эмма взглянула на Тасю с мрачным удовлетворением и добавила:
– По-моему, мисс Биллингз, вы ей не слишком понравились.
– А мне кажется, что леди Харкорт была очень любезна, – спокойно возразила Тася.
Эмма пристально посмотрела на нее:
– Я думаю, что вы, мисс Биллингз, такого же благородного происхождения, как и она. Может, у вас кровь даже поголубее. Миссис Наггз говорит, что с вашей кожей и чертами лица вы легко сойдете за аристократку. Скажите мне, кто вы на самом деле? Я очень хорошо умею хранить секреты. По-моему, вы должны быть кем-то необыкновенным… принцесса в изгнании…, или иностранная шпионка…, или, может быть…
Тася, рассмеявшись, замахала рукой и, схватив Эмму за плечи, слегка ее тряхнула, чтобы до той лучше дошло.
– Я твоя гувернантка, вот и все. И у меня нет никакого желания быть кем-то еще.
Эмма укоризненно посмотрела на нее и заявила:
– Это глупо. Вы гораздо больше, чем просто гувернантка. Это понятно любому.

***
Гости съезжались целый день – с утра до вечера. Слуги, занятые их устройством, сновали вверх и вниз по лестницам. Дамы на какое-то время исчезали, чтобы затем появиться в прелестных платьях самых разных цветов с пышными юбками или драпировками, отделанных кружевом или изысканной вышивкой. Искусно поигрывая разрисованными веерами, дамы собирались в гостиных посплетничать.
Тася издали наблюдала за этой суетой и вспоминала себя в России. Она делала то же самое, когда бывала со своей семьей на балах и приемах. Как ее баловали и лелеяли! Тогда она не задумывалась о мире за пределами Санкт-Петербурга.
Сколько часов прошло бесполезно! Даже время, которое она провела в молитвах, сейчас казалось потраченным впустую.
Лучше бы она помогала бедным, а не только молилась за них. Здесь, в Англии, она впервые в жизни почувствовала себя полезной, и ей нравилось это ощущение. Она подумала, что не вернулась бы снова к праздной жизни, которую когда-то вела, даже если бы это было возможно.
Вечером был подан ужин из более чем тридцати блюд. В столовой стояли длинные, покрытые льняными скатертями столы, в воздухе витали запахи ветчины, лососины, дичи, пудингов. Проходя мимо двери, Тася слышала бесконечные тосты, сопровождаемые взрывами добродушного смеха. Она представляла себе, как, должно быть, привлекательно выглядит леди Харкорт, как сверкают красным золотом ее волосы в свете хрустальных люстр. И наверное, лорд Стоукхерст испытывает гордость и удовольствие, любуясь ею и наслаждаясь успехом вечера. Тася разгладила морщинку между бровями и отправилась наверх ужинать вместе с Эммой. Сегодня они будут лишь вдвоем. Детей не сажали за стол во время званых обедов. И гувернанток тоже.
По завершении обеда гости на какое-то время разделились. Дамы перешли в гостиную, куда им подали чай, а джентльмены остались в столовой, наслаждаясь портвейном и бренди. Постепенно они объединились в большой гостиной, где их ожидало развлечение. Эмма умоляла Тасю разрешить ей посмотреть:
– Леди Харкорт пригласила известную гадалку, которая предсказывает будущее. Ее зовут мадам Миракль, мадам Чудо.
Она ясновидящая, а это гораздо интереснее, чем просто гадалка. О, мисс Биллингз, мы с вами должны спуститься в гостиную и посмотреть на нее! Что, если она предскажет что-нибудь папе? Можно мне тихонько посидеть в уголке? Обещаю, я буду хорошо себя вести. Я буду настоящей леди.
Тася улыбнулась:
– Думаю, мы можем какое-то время посмотреть, но так, чтобы на нас не обращали внимания. Я хочу предупредить тебя, Эмма, чтобы ты не ждала слишком многого от женщины, которая называет себя мадам Чудо. Мне кажется, что это имя похоже на псевдоним актрисы без ангажемента.
– Мне все равно. Я хочу послушать, что она скажет о каждом.
– Ладно, – кивнула Тася и критически оглядела мятую одежду Эммы. – Но перед тем как мы спустимся, ты наденешь свое синее платье и пригладишь волосы.
– Они сегодня не хотят приглаживаться. – Эмма дернула себя за непокорные локоны. – Я их приглаживаю, а они еще больше встают дыбом.
Тася засмеялась:
– Тогда завяжем их лентой.
Помогая Эмме переодеваться, Тася про себя размышляла, можно ли девочке пройти к гостям. Ведь леди Харкорт просила их держаться от гостей подальше. Но в конце концов, лорд Стоукхерст никаких особых распоряжений на этот счет не давал, хотя, вероятнее всего, он согласится с желаниями леди Харкорт. Эмма же весь день вела себя просто как ангел: несколько часов старательно занималась, без единого возражения поужинала в классной комнате. Она заслуживала награды за свое поведение. Да и какой вред это может принести?
Зрелище, представшее перед их глазами в большой гостиной, было удивительно живописным. Нарядные мужчины и женщины группами сидели на элегантных французских диванчиках и стульях с изогнутыми спинками. Притушенный свет ламп мягко отсвечивал от обитых шелком стен и алебастровых завитков бордюра. Прохладный ветерок задувал в задернутые тюлем окна.
Увидев дочь, лорд Стоукхерст прервал свой разговор с кем-то из гостей и направился к ней. Темный вечерний костюм и шелковый жилет с черным и темно-зеленым рисунком подчеркивали его суровую красоту. Подойдя к Эмме, он наклонился и легонько поцеловал ее, говоря:
– Я целый день не видел тебя и удивлялся, где ты прячешься.
– Леди Харкорт велела нам не… – начала было Эмма и, сморщившись, замолчала, потому что Тася незаметно ткнула ее в спину. – Мы были заняты уроками, папа.
– Чему же ты сегодня научилась?
– Утром мы изучали этикет, а днем немецкую историю.
Я была весь день такой хорошей, что мисс Биллингз разрешила мне посмотреть на мадам Миракль. Из угла.
– Мадам Миракль, – хохотнул Стоукхерст, – шарлатанка. Можешь сесть со мной, впереди, Эмма. Но только если обещаешь не верить ни одному ее слову.
– Спасибо, папа! – просияла Эмма и отправилась с ним, обернувшись перед этим на Тасю:
– И вы идите с нами, мисс Биллингз!
Тася покачала головой:
– Я останусь здесь.
Она смотрела на широкую спину Стоукхерста, уходившего с дочерью. Ее охватило тягостное чувство потерянности. Почему он ни разу не посмотрел на нее? Он намеренно не замечал ее. Но его холодное спокойствие скрывало что-то угрожающее, сжатое, как пружина.
Она отвлеклась от этих мыслей, когда леди Харкорт вывела на середину комнаты одетую в черное женщину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88