– Ты так замерз, что не смог работать? – спросила она, порадовавшись про себя тому, что ночи в горах были холодными.
Прежде чем ответить, Бак откашлялся.
– Я закончил.
– Да?
Он подошел к краю постели и уронил сверток ей в подол. Сверток был объемистым и довольно тяжелым.
– Что это?
– Разверни.
Анника нахмурилась, представив пушистых зверьков или их шкурки, которые, возможно, лежали сейчас у нее на коленях, скрытые мешковиной.
– Оно мертвое?
Губы Бака слегка – совсем слегка – изогнулись, но все же это была улыбка.
– Мертвее не бывает.
Она скорчила гримасу.
– Это подарок.
Не желая показаться невежливой, Анника встала и отнесла сверток на стол. Бак, так и не сняв куртки, последовал за ней.
– Что там?
Бак в ответ лишь пожал плечами, подумав, как это по-женски задавать вопросы, вместо того чтобы узнать самой. Он работал долго и упорно над своим подарком, и сейчас ему не терпелось услышать, что она скажет, когда его увидит.
– Послушай, – не выдержал он наконец, – это всего лишь подарок. Мое «спасибо» тебе за все, что ты сделала для Бейби-Баттонз.
Пытаясь унять дрожь в руках, Анника с силой сжала и разжала пальцы. Затем протянула руку к свертку и дернула за край мешковины. Внутри лежала мягкая, тщательно выделанная оленья кожа. Она была цвета слоновой кости – почти белая – и аккуратно сложена. Развернув ее, Анника увидела перед собой длинное пальто, отделанное прекрасным серебристым мехом, богаче которого ей еще не доводилось встречать. Взяв пальто за плечики, она приложила его к себе. Оно почти достигало ей щиколоток. Продолжая держать пальто в руках, она повернулась лицом к молча стоявшему рядом Баку.
– Бак! Это самое прекрасное пальто, какое у меня когда-либо было!
Он протянул руку и погладил пальцем рукав, зная, что не осмелится дотронуться до пальто, когда оно будет на ней.
– Я так не думаю, но во всяком случае тебе будет в нем тепло.
– Я хочу его примерить. – Она протянула ему пальто, явно ожидая, что он, как истинный джентльмен, подержит его для нее, пока она будет просовывать руки в рукава.
Бак на мгновение растерялся. Никогда еще ему не приходилось выступать в подобной роли. Задача, однако, оказалась не лишенной приятности, и он пожалел, что все так быстро кончилось.
Продолжая стоять спиной к нему, Анника расправила полы пальто и просунула одну за другой резные пуговицы в тщательно обработанные петли.
– Чудесные пуговицы. Где ты их взял?
Пуговицы были большими и круглыми, и каждая выглядела уникальной.
– Вырезал из рогов.
Анника провела рукой вдоль швов, затем вновь потрогала пуговицы. У него, похоже, ушло немало часов на это пальто.
Бак смотрел сверху вниз на склоненную голову девушки, восхищаясь ее золотыми, как мед, волосами, в которых в свете лампы проблескивала медь. Ее длинная коса была пышнее всех шкурок, какие ему доводилось когда-либо выделывать, и, даже не прикасаясь к ней, он знал, что она проскользнет меж его пальцев, как шелковый солнечный луч.
Внезапно, прежде чем он сообразил, что она собирается сделать, Анника рывком повернулась и, обняв его обеими руками за шею, чмокнула в щеку.
– Огромное спасибо, Бак! Никто еще не дарил мне такого замечательного подарка.
Он подумал о ее испорченной шляпке, золотой шляпной булавке, коробочке с бесценными пуговицами, шелковой накидке и некогда щегольском шерстяном костюме. Все это составляло лишь малую толику ее громадного состояния, и однако она нашла в своей душе слова горячей благодарности за ничем не примечательное, самое обыкновенное пальто из оленьей кожи.
Бак попытался оторвать ее руки, продолжавшие все так же крепко обнимать его за шею.
Анника даже не шелохнулась.
– Я хочу поблагодарить тебя как следует, – услышал он ее шепот.
Даже в слабых отблесках пламени в камине Анника увидела появившееся на лице Бака выражение смущения и почувствовала, что он колеблется.
Медленно она приподнялась на цыпочки и прильнула к нему всем телом. Он склонился над ней.
Губы их соприкоснулись, и Анника закрыла глаза. Но глаза Бака остались открытыми. Он боялся, что, если закроет их, она тут же исчезнет. Его губы были теплыми и мягкими. Ее – жаждущими и податливыми.
Из груди его вырвался стон, и он с такой силой стиснул ее в объятиях, что она едва не задохнулась. Не в силах долее бороться с собой, он поцеловал ее в губы. В ответ она еще крепче обняла его за шею. Медленно он начал водить языком по ее губам, пока они не раскрылись и она не коснулась его языка своим.
Сладостное, пьянящее чувство, охватившее в ту же секунду все ее существо, пробудило в ней столь могучее, всепоглощающее желание, что ей показалось, она сейчас вспыхнет как пламя в его объятиях. Никогда в жизни ей еще не доводилось испытывать того, что она ощущала сейчас, целуя Бака Скотта. Она не могла себе даже представить, что в жизни бывает нечто подобное. Может, это и есть страсть? Как у ее матери с отцом? Не такая ли точно искра пробежала некогда и между ними и зажгла любовь, которая почти осязаемой нитью соединяет их вот уже более двадцати лет? В то же мгновение как Бак поцеловал ее, Анника поняла, что расторжение помолвки с Ричардом было самым мудрым поступком, какой она когда-либо совершала в своей жизни. Она застонала и, вцепившись в его длинные буйные кудри, попыталась проникнуть языком глубже ему в рот.
Не прерывая поцелуя, Бак поднял руки к ее волосам. Нащупав концы шелковой ленты, он развязал бант и отбросил ленту в сторону. После чего, подержав мгновение тяжелую косу в ладонях, погрузил пальцы в золотистые волосы и начал водить ими вверх и вниз, пока коса не расплелась и волосы не рассыпались у Анники по плечам, накрыв их наподобие золотого плаща.
Оставив в покое кудри Бака, Анника, горя нетерпением дотронуться до него, убрать между ними все преграды, раздвинула края его расстегнутой куртки и ухватилась обеими руками за рубашку там, где та была заправлена в брюки. Вытащив ее из брюк, она поспешно сунула под нее руки, но тут же натолкнулась на еще одно препятствие в виде теплого мужского белья и застыла, расстроенная, стиснув в ладони трикотажную ткань.
Не отрывая от ее губ своих, Бак отпустил волосы Анники и попытался снять с нее пальто. Когда до нее дошло, что он пытается сделать, она на мгновение высвободилась из его объятий и сбросила пальто на пол.
Бак снял с себя куртку и легонько подтолкнул Аннику назад к столу. И в этот момент потухла стоявшая на каминной полке масляная лампа.
Анника расстегнула пуговицы на его брюках.
Он поднял кверху ее клетчатую ночную рубашку и батистовую сорочку, которая была под ней. Когда его пальцы коснулись ее обнаженных бедер, на лбу у него выступил пот.
Расстегнув ему брюки, она занялась пуговицами на его кальсонах, и спустя несколько мгновений в руке у нее оказался его пульсирующий член.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109