– В самом деле, мне пора перевести дух, – сказала она, после чего стянула с рук рабочие перчатки, разгладила юбку и направилась в дом.
Бросив взгляд на изменившееся лицо тетки, она удивленно спросила:
– Что-то случилось?
– Пойдем в дом, – просто ответила Мэй. Больше она не произнесла ни звука, пока они не сели в семейной гостиной. На столике между ними стоял покрытый каплями кувшин с лимонадом. – Я хочу задать тебе деликатный вопрос, Триста. Возможно, я не права, подозревая тебя во лжи. И тем не менее... не думаю, что я не права.
Лицо Тристы стало непроницаемым. Мэй пришло в голову, что обе дочери Вулрича похожи на своего отца. Но если Мишель повторяет его и в поведении, то Триста была полной загадкой. По всей видимости, характер Триста унаследовала от матери, о которой Мэй не знала ничего, кроме того, что было написано в дневниках Вулрича. Судя по этим записям, Джуди Нэш была упрямой, гордой, вежливой, веселой, но очень скрытной. Все эти качества в точности повторились и у ее дочери.
Мэй нерешительно вздохнула, раздумывая, не испортит ли их отношения то, что она собирается сказать.
– Является ли лорд Эйлсгарт отцом Эндрю?
Триста от изумления разинула рот, но тотчас же отвела глаза в сторону.
– Не бойся и расскажи мне правду. Я тебя не выдам.
Триста ответила не сразу.
– Как вы узнали?
– Когда я думала о лорде Эйлсгарте, я как раз смотрела на твоего сына и тут поняла свою глупость, поскольку он точная копия этого человека. Когда я в первый раз увидела Эйлсгарта, я подумала, что где-то его видела. Теперь я понимаю, что именно из-за сходства с Эндрю он показался мне знакомым.
Триста нервно сжала руки, тревога охватила ее.
– Бог мой, неужели это бросается в глаза? Я думала, только я вижу, как они похожи. – Она в отчаянии осмотрела комнату, словно разыскивая кого-нибудь, кто бы пришел ей на помощь. – Мне страшно, тетя. Что, если Роман обнаружит...
– Он не знает, – констатировала Мэй.
Триста отрицательно покачала головой:
– Все это очень сложно, тетя Мэй. Но я никогда не говорила Роману, что Эндрю – его сын.
– Конечно, я не знаю, что у вас было в прошлом, – осторожно начала Мэй, – но мне кажется, что лорд Эйлсгарт более чем... интересуется тобой. Как я догадываюсь, у вас были близкие отношения, раз он тебя преследует.
– Он хочет возобновить наши отношения, но я отвергла его. – Видя сомнение на лице тети, она объяснила: – Да, он кажется культурным человеком и внешне привлекателен. Но он лгал мне, предал меня. Он обещал жениться. Он меня соблазнил, воспользовавшись моими к нему чувствами. Но женился на богатой наследнице.
Мэй спокойно посмотрела на Тристу:
– Но это бывает часто...
– Потом он предложил – нет, умолял меня стать его любовницей.
Мэй вздохнула и на пару секунд отвлеклась, чтобы разгладить свои юбки.
– Из дневников Були я знаю, что он предлагал то же твоей матери, и я могу понять, что ты, как и она, отнеслась к этому без восторга. Но, дорогая, это предложение совсем не предательство.
– А как же Эндрю? Теперь на нем лежит печать незаконнорожденного. Я сама ходила с этим клеймом и знаю, что это такое.
– Но никто ничего тебе по этому поводу не говорил.
– Открыто не говорил, но я помню все эти взгляды и намеки.
– Да, но поначалу каждый человек вызывает любопытство и пересуды. Мы обе знаем, что это так. Всегда найдутся недоумки, которые ищут в других одни только недостатки, чтобы возвысить себя в собственных глазах.
– Вот с ними я и столкнулась. Меня приняли в общество только благодаря вашему влиянию. Но если мы с Эндрю наскучим вам и вашим родственникам, у мальчика будут проблемы.
Мэй протянула руку, чтобы успокоить Тристу.
– Да, я вижу, выбор у вас с ним небольшой. Но как быть с отцом Эндрю? Этот человек должен знать, что у него есть сын.
– О, прошу вас, не говорите так. Это и без того постоянно у меня в голове.
– Но тогда...
– Могу ли я ему доверять? Он делает то, что желает, не задумываясь о последствиях. Он не сдерживает себя и не думает о людях, которым наносит вред.
В глазах Мэй мелькнуло недоверие.
– Я не заметила у него признаков плохого характера. Может быть, Триста, ты судишь о нем по прошлому? Ваша связь была долгой и глубокой, и, возможно, потому ты не можешь полностью... быть объективной, моя дорогая.
– Я знаю его лучше, чем кто-либо другой на всей земле, – ответила Триста и замолчала, подбирая слова. Как бы получше описать характер Романа? Труднее всего было определить, с чего следовало начать. Были в нем и черты, которые ее восхищали, но в целом это был опасный для нее человек. – Он избалован, невыдержан... Часто поступает необдуманно. – Потом она тихо добавила: – От него Эндрю может быть только вред.
– Эндрю? Или тебе? – Мэй сделала жест рукой, словно отмахиваясь от своего вопроса. – В прошлом он нанес тебе большой удар, но ты ошибаешься, если думаешь, что всегда сможешь быть самодостаточной. Я вижу, что ты очень независима, Триста. Это не недостаток, но не всегда самое лучшее – отталкивать всех подряд. Некоторые люди просто не в состоянии оставаться в одиночестве. Думаю, твоя мать как-то могла с этим справляться, но посмотри на себя... ты же мучаешься.
Триста опустила голову:
– Моя мама часто говорила то же самое. Вы ее знали?
– Нет, дорогая, мы никогда не встречались. Но тебе следует хорошенько подумать над своим будущим. Ты так и собираешься жить одна? О, Триста, поверь мне, я знаю, что говорю, – не надо давать прошлому определять твои поступки. Я почти настроила Мишель против Эйдриана, потому что в моем собственном прошлом произошло много неприятного... Впрочем, это сейчас не важно. Но в свое время это было для меня уроком. Я поняла, что надо видеть вещи такими, какие они есть на самом деле.
Триста откинулась на сиденье, от чего оно жалобно скрипнуло.
– Ты думаешь, что ему нужно сказать?
Мэй ничего не ответила, но Триста прекрасно ее поняла. Она отвернулась, не в силах выдержать терпеливый взгляд тетки.
– Этот вопрос преследовал меня днем и ночью. Но, тетя Мэй, он такой непостоянный, и я не знаю, каким он будет в следующую минуту. Он то внимателен, то вдруг становится сердитым...
– А мужчины всегда сердятся, когда идет не так, как они хотят. Не в их природе терпеть разочарования. Они люди действия и всегда борются за то, что считают принадлежащим им.
– Я не принадлежу ему, и этот выбор он сделал сам много лет назад. Но вы правы в том, как его описываете. Он никогда не смиряется с тем, что происходит вопреки его воле.
– Он сильный, влиятельный человек. Это тебя пугает.
Вздохнув, Триста с горечью сказала:
– Я предпочла бы, чтобы наши пути больше никогда не пересекались. – Она взяла Мэй за руку и повернулась к ней лицом. – Обещаю, я подумаю об этом. Но я должна учитывать интересы своего сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86