ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Счастья?
Мне стало настолько тепло, что я чуть не забыла, что девочка – лишь голограмма. Экзамен, устроенный мне тайным Блоком.
– У тебя хорошая кожа, красивые длинные волосы, крепкие ногти, – сказала я ей. – Ты совсем не боишься меня. Округ Ржавых Зубцов отпадает. И округ Тяжести тоже. Но ни одежда, ни речь… В тебе нет утонченности округа Радости. Значит – округ Обеспечения, поближе к центру.
– Все верно, – легко согласилась Кароль.
– Но тогда почему округ Ржавых Зубцов? – осторожно спросила я, чувствуя, что это “ключ” к проводимому тесту.
– Один папин друг, приходя к нам, всегда говорил: “Каролина! Ты кончишь свой век либо в Башне, либо в округе Ржавых Зубцов!” – рассмеялась она. – Это мне показалось забавным, и я стала всем говорить: “Я из округа Ржавых Зубцов!”
– Почему? – повторила я, не уловив ее логики.
– Это смешно! Интереснее, чем говорить: “Округ Обеспечения…” А если скажешь ребятам: “Из округа Башни”, решат, что хочу их обидеть, считаю себя лучше… Вру… Задираю нос… А как выдашь: “Из Ржавых Зубцов!”, так они открывают рот. А потом громко смеются. И мы – друзья!
Именно в этот момент я впервые подумала, что ошибаюсь насчет Каролины. Представить, что кто-то из Башни способен придумать такую речь, мне было трудно. Связать свое имя с Зубцами! Пусть и для конкретного опыта…
– Как ты попала сюда? – осторожно спросила я девочку.
– Просто пришла. Можно было, конечно, доехать, но мне захотелось пройтись, посмотреть все самой. Это так интересно. Одну ночь пришлось ночевать в парке округа Радости. Думала, мне понравится. Тихо, темно… А вокруг плющи, листья, деревья… Совсем, как в лесу.
– Ну и… Что?
– Они там неживые, – вздохнула Кароль, и улыбка потухла.
Мне вдруг показалось, что свет в коридорчике начал слабеть, стал бледнее. И мне захотелось утешить Кароль. На минуту забыв, что она – голограмма, я мягко ее обняла и…
Ее синий свитер был мягким, из “заменителя шерсти”, а плечи горячими. Их жар легко проходил через толстую ткань…
– Она – не голограмма! – огнем опалила безумная мысль.
Но поверить в то, что со мной рядом живой человек, я еще не могла.
– Так ты шла и пришла сюда? – вновь задала я вопрос, чтобы как-то прийти в себя.
– Да. Я хочу заниматься у вас в группе.
Если бы кто-то сказал, что такое возможно, то я бы решила, что это нелепая шутка. Однако уже сам приход Каролины был мощным ударом по прежним моим представлениям.
– Набор уже завершен. Если ты не прошла тест, то…
– То я его не писала, – опять улыбнувшись, как самый огромный секрет, сообщила мне девочка. – Я очень сильно болела и пропустила не только тот день, когда все остальные писали задание, но и возможные сроки подачи протеста.
Я даже не знала, что мне отвечать. Ни один человек не мог сам предлагать себя в “Школу Великих”. Но Каролина, сидела, уверенно глядя мне прямо в лицо, и стараясь смущенной улыбкой скрыть радость, которая смело плескалась в прозрачных янтарных глазах. Ей, обычной двенадцатилетней девчонке из округа Обеспечения, было положено дрожать от страха за эту безумную выходку или готовиться к бою, в котором ценою за место могла стать ее жизнь. Однако Кароль, позабыв о печали, навеянной нашей беседой о парке из округа Радости, снова сияла от счастья и… И мой язык отнимался, лишая возможности гневно ее отчитать и прогнать.
– Кто тебя пропустил в “Школу”? – тихо спросила я, чувствуя, что забываю про все, не могу устоять перед этим невиданным раньше потоком тепла и сияющей радости.
– А что, им было нельзя? – удивленно спросила она. – Я не знала…
– Дозор не впустил бы жучка без особого пропуска! Это надежные люди…
– Такие хорошие дядечки! – вновь улыбнулась Кароль. – Поначалу они были как-то не очень приветливы. Но, когда я подошла, изменились… Они объяснили мне, как вас зовут, Кайя Веда, и где вас найти. Один даже меня проводил до дверей кабинета. Боялся, что я, с непривычки, могу заплутать в коридорах.
– Тебя пропустили, рискуя своим местом в Башне? Ты что, издеваешься?!
В странных янтарных глазах заметалась какая-то тень, они стали темнеть. Но их взгляд отражал не обиду, а лишь изумление. Кароль не солгала! Она не понимала, зачем я кричу на нее, почему ей нельзя было просто войти в Башню, и в чем вина “добрых дядечек”… Просто какая-то магия!
Магия?! Меня вдруг бросило в жар. Лишь владеющий “даром” способен был вытворить то, что устроила здесь Каролина. И “даром” особенным, малоизученным и непохожим в своем проявлении на те стандартные формы, с которыми все мы привыкли работать. Как же я, очень умело ловившая каждый намек “одаренности” девочек, не смогла с первого взгляда распознать в Каролине Волшебницу?
– Ладно, забудем все, что я тебе говорила, – сказала я ей. – Ты сдала свой тест, и ты останешься здесь. Полагаю, проблем не возникнет. Твои документы с собой?
– Да, конечно.
Кароль поднялась с пола и взяла сумку. Вынув тонкую папку, она протянула ее мне… Я вновь посмотрела на девочку и ощутила волну теплоты и щемящей пронзительной радости. Радости, что она здесь! Что мы встретились! И ей не нужно доказывать право на что-то, достаточно просто быть там, где ей хочется… Благословенный и редкостный “дар”!
Глава 5.
– Каролина – особая девочка. Она прославит свой выпуск, – однажды сказала я Марку, когда мы с ним встретились.
Как я и полагала, он быстро забыл о размолвке в бассейне и сделал все, чтобы мы вновь были вместе. Однако я не могла не признать, что в последнее время Марк стал совершенно другим. Изменился настолько, что мне было трудно узнать в нем того человека, которым я увлеклась десять лет назад… Напрочь исчезли открытость и легкость, почти бесшабашность, которые так подкупали меня и бесили Вилетт Рианнон.
С Марком что-то случилось, он стал раздражительным и агрессивным. Любые вопросы, которые я задавала, могли спровоцировать ссору. Он просто закрылся и не позволял никому заглянуть к себе в душу. Марк Рассел как будто хотел доказать что-то… Только кому? Себе? Мне? Старшим Башни? Я не понимала, что с ним происходит, но мне было больно. И встречи, которые раньше дарили нам радость, теперь стали вдруг угнетать.
Я была даже рада, что мы теперь видимся реже. Ребята из “Школы Великих” в первый год обучались раздельно, и только за месяц до Главных Каникул происходило слияние женских и мужских подгрупп.
– Каролина? Та самая, что пришла в “Школу” сама? – спросил Марк.
– Да. А что, слухи быстро расходятся?
– Наглость – еще не “дар”, – резко ответил мне Марк.
Я отчетливо слышала в тоне ревнивые нотки, и это меня неприятно задело. Мне вновь показалось, что он ищет повод для ссоры.
– Тебе не нравится, что среди девочек вдруг появилась Волшебница с истинным “даром”?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29