Таким образом Кромвель хотел показать, как будет наказывать сторонников короля, которые осмелятся оказать его войскам сопротивление. Война сейчас вылилась в осаду замков, чьи владельцы не желали переходить на сторону парламента. С точки зрения тактики Кромвель прав, прибегая к таким жестоким расправам, — это послужит примером и заставит многих других приверженцев монарха не принимать бой, а сдаваться сразу и этим спасать свое имущество и жизнь, а также жизнь многих нападавших.
И все же то, что произошло в Бейсинг-Хаусе, ужасно, хотя, несомненно, послужит уроком для многих.
Тем временем по лестнице спустилась няня с малюткой на руках. Порция тотчас взяла у нее заливавшегося плачем рыжеволосого ребенка.
— Перед вами виконт Дикейтор, милорд, — с гордостью оповестила она.
Это был законный наследник Руфуса, и Кейто, почувствовав укол зависти, невольно взглянул на Фиби, в чьих небесно-голубых глазах не отразилось ни зависти, ни смущения.
— Чудесный ребенок. Правда, Фиби? — сказал он. — Рад, что в мое отсутствие у вас с Оливией появилась подруга. А что еще произошло тут без меня?
— О, я нашла в канаве двух цыганят!
— В канаве?
— Да, двух брошенных цыганских детей.
— Детей?
— Ну да. Как вы не понимаете? Мне казалось, вы одобрите мой поступок.
— А что ты сделала? Выкопала их из канавы? Как капустные кочаны у какой-то старой женщины?
— Ничего смешного! — с жаром воскликнула Фиби. — Они были все мокрые, голодные и в грязи. И я думаю, что нужно…
— Не будем мешать Порции кормить ребенка, — холодно сказал Кейто, направляясь к двери. — Если хочешь, продолжим разговор в кабинете.
Фиби последовала за ним, не прекращая объяснений:
— Понимаете, я узнала, что у них в таборе случилась ссора и отца этих детей зарезали. Ужас, правда? А детей выбросили, потому что новый главарь взял жену убитого себе в жены и не хотел, чтобы в его таборе росли дети того, кого он убил. Вы понимаете?
— Представь себе, да, — хмуро отозвался Кейто.
— Их бросили, как когда-то Ромула и Рема, — возбужденно говорила Фиби. — Их вскормила волчица, и они потом основали Рим. Помните?
— Помню даже, что их мать звали Рея Сильвия, а отцом был бог войны Марс, — терпеливо продолжил Кейто. — И все же какое дело моей супруге до этих цыган и до их междоусобиц?
— Ну как же? Разве можно оставить несчастных детей умирать в канаве? Помимо всего, милорд, дети ведь находились на вашей земле, и разве вы…
— Остановись на минуту, Фиби. — Они уже вошли в кабинет, и Кейто прикрыл дверь. — Ты говоришь о цыганах. Цыгане не мои арендаторы, у меня нет перед ними никаких обязательств, и они не могут рассчитывать на мою помощь.
— При чем тут обязательства, сэр? — Фиби даже легонько притопнула ногой. — Речь идет о маленьких детях. Я не могла пройти мимо!
— И что же ты сделала?
Кейто направился к буфету, налил себе вина.
— Пристроила их в деревне, но, конечно, обещала заплатить за содержание. Никому сейчас не под силу прокормить два лишних рта. Никому, кроме вас, сэр.
Она посмотрела на него с видом человека, добившегося победы в трудном словесном поединке.
— Мне не очень нравится твой тон, Фиби, — ровным голосом произнес он. — Я, по-моему, уже говорил тебе об этом.
Фиби мужественно выдержала его осуждающий взгляд.
— Прошу прощения, милорд. Но я не могу не горячиться, когда говорю о таких вещах. Как еще объяснить вам необходимость…
— Разумеется, — перебил он ее, — ведь я так непонятлив! Хорошо, — заключил он, ударив ладонью по столу. — Считай, что ты сказала и сделала все, что могла.
Кивком головы он дал понять, что разговор окончен, подтвердив это еще и тем, что выложил на стол из ящика какие-то бумаги.
После недолгих колебаний Фиби смирилась с тем, что ей предложено уйти, и вышла из кабинета, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Кейто устало опустился в кресло. У него было ощущение, что его переехала колесница Джаггернаута. (Одно из воплощений индийского бога Вишну; в переносном смысле — неумолимая, безжалостная сила.)
Ей-богу, он не чувствовал такого изнеможения даже после боев с противником! Но бездомные, умирающие с голоду дети в канаве! Разве мыслимо пройти мимо?
Он дернул за шнур звонка, потом встал и зашагал по комнате.
— Пошлите за управляющим, — приказал он вошедшему спустя мгновение слуге.
Фиби тем временем помчалась в спальню, где тщательно стерла с лица следы чернил, после чего ринулась в поисках Порции и Оливии. Где они сейчас?
Порцию она нашла в гостиной у окна. К ее груди приник сын Алекс, а его сестра Иви держала руку матери и пыталась сосать ее большой палец.
— Полотно под названием «Материнская идиллия», — объявила Фиби, приблизившись к подруге. — Если бы еще твоя одежда полностью соответствовала. Ты когда-нибудь носишь платье?
— Только если Руфус очень настаивает, — с улыбкой ответила Порция, прикладывая сына ко второй груди.
— А где Оливия?
— У себя в комнате за чтением Плиния, насколько мне известно. Только не знаю, Старшего или Младшего. (Плиний Старший, Плиний Младший — римские писатели I в. н.э.)
— Наверное, обоих, — подхватила шутку Фиби, однако вид у нее был не слишком веселый.
— Ну и что ты теперь думаешь о супружеской жизни? — спросила Порция, посерьезнев. — Насколько я помню, ты была очень резко настроена против замужества. Как и я, впрочем.
— И сейчас тоже, — ответила Фиби. — Противно чувствовать, что ты принадлежишь не самой себе, а другому человеку. Даже если он твой муж.
Порция согласно кивнула.
— Законы пишутся мужчинами и для мужчин, — сказала она. — Но все-таки мы не так уж беспомощны. Нужно только уметь управлять мужьями.
— По-видимому, — не слишком уверенно согласилась Фиби. — Если они вообще замечают, что ты существуешь. Если считают тебя… женщиной.
— Что ты хочешь сказать, Фиби?
Порция стала баюкать насытившегося ребенка, оправила свой мужской наряд.
Фиби разом вспыхнула, она никогда ни с кем не говорила о таких вещах. Но с Порцией… С кем же еще, если не с Порцией?
— Скажи… разве люди всегда делают это… после чего должны рождаться дети… в кромешной темноте, не произнося ни слова? И разве это должно происходить так быстро, словно человек куда-то спешит?.. Так быстро, что потом не понимаешь, было или не было?.. И еще…
— Подожди! Постой минуту! — прервала ее Порция. — И вы все время так?
— Каждую ночь, — печально ответила Фиби. — Если он дома, конечно. И так будет до тех пор, пока я не забеременею. Наверное, я ему не нравлюсь. Еще бы, после Дианы…
— Твоя Диана была просто сука, — с солдатской прямотой сказала Порция. — Тверда и холодна, как камень. Голову даю на отсечение, она вообще предпочла бы, чтобы все супружеские ласки происходили во сне и она про них ничего бы не знала. Фиби на минуту задумалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
И все же то, что произошло в Бейсинг-Хаусе, ужасно, хотя, несомненно, послужит уроком для многих.
Тем временем по лестнице спустилась няня с малюткой на руках. Порция тотчас взяла у нее заливавшегося плачем рыжеволосого ребенка.
— Перед вами виконт Дикейтор, милорд, — с гордостью оповестила она.
Это был законный наследник Руфуса, и Кейто, почувствовав укол зависти, невольно взглянул на Фиби, в чьих небесно-голубых глазах не отразилось ни зависти, ни смущения.
— Чудесный ребенок. Правда, Фиби? — сказал он. — Рад, что в мое отсутствие у вас с Оливией появилась подруга. А что еще произошло тут без меня?
— О, я нашла в канаве двух цыганят!
— В канаве?
— Да, двух брошенных цыганских детей.
— Детей?
— Ну да. Как вы не понимаете? Мне казалось, вы одобрите мой поступок.
— А что ты сделала? Выкопала их из канавы? Как капустные кочаны у какой-то старой женщины?
— Ничего смешного! — с жаром воскликнула Фиби. — Они были все мокрые, голодные и в грязи. И я думаю, что нужно…
— Не будем мешать Порции кормить ребенка, — холодно сказал Кейто, направляясь к двери. — Если хочешь, продолжим разговор в кабинете.
Фиби последовала за ним, не прекращая объяснений:
— Понимаете, я узнала, что у них в таборе случилась ссора и отца этих детей зарезали. Ужас, правда? А детей выбросили, потому что новый главарь взял жену убитого себе в жены и не хотел, чтобы в его таборе росли дети того, кого он убил. Вы понимаете?
— Представь себе, да, — хмуро отозвался Кейто.
— Их бросили, как когда-то Ромула и Рема, — возбужденно говорила Фиби. — Их вскормила волчица, и они потом основали Рим. Помните?
— Помню даже, что их мать звали Рея Сильвия, а отцом был бог войны Марс, — терпеливо продолжил Кейто. — И все же какое дело моей супруге до этих цыган и до их междоусобиц?
— Ну как же? Разве можно оставить несчастных детей умирать в канаве? Помимо всего, милорд, дети ведь находились на вашей земле, и разве вы…
— Остановись на минуту, Фиби. — Они уже вошли в кабинет, и Кейто прикрыл дверь. — Ты говоришь о цыганах. Цыгане не мои арендаторы, у меня нет перед ними никаких обязательств, и они не могут рассчитывать на мою помощь.
— При чем тут обязательства, сэр? — Фиби даже легонько притопнула ногой. — Речь идет о маленьких детях. Я не могла пройти мимо!
— И что же ты сделала?
Кейто направился к буфету, налил себе вина.
— Пристроила их в деревне, но, конечно, обещала заплатить за содержание. Никому сейчас не под силу прокормить два лишних рта. Никому, кроме вас, сэр.
Она посмотрела на него с видом человека, добившегося победы в трудном словесном поединке.
— Мне не очень нравится твой тон, Фиби, — ровным голосом произнес он. — Я, по-моему, уже говорил тебе об этом.
Фиби мужественно выдержала его осуждающий взгляд.
— Прошу прощения, милорд. Но я не могу не горячиться, когда говорю о таких вещах. Как еще объяснить вам необходимость…
— Разумеется, — перебил он ее, — ведь я так непонятлив! Хорошо, — заключил он, ударив ладонью по столу. — Считай, что ты сказала и сделала все, что могла.
Кивком головы он дал понять, что разговор окончен, подтвердив это еще и тем, что выложил на стол из ящика какие-то бумаги.
После недолгих колебаний Фиби смирилась с тем, что ей предложено уйти, и вышла из кабинета, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Кейто устало опустился в кресло. У него было ощущение, что его переехала колесница Джаггернаута. (Одно из воплощений индийского бога Вишну; в переносном смысле — неумолимая, безжалостная сила.)
Ей-богу, он не чувствовал такого изнеможения даже после боев с противником! Но бездомные, умирающие с голоду дети в канаве! Разве мыслимо пройти мимо?
Он дернул за шнур звонка, потом встал и зашагал по комнате.
— Пошлите за управляющим, — приказал он вошедшему спустя мгновение слуге.
Фиби тем временем помчалась в спальню, где тщательно стерла с лица следы чернил, после чего ринулась в поисках Порции и Оливии. Где они сейчас?
Порцию она нашла в гостиной у окна. К ее груди приник сын Алекс, а его сестра Иви держала руку матери и пыталась сосать ее большой палец.
— Полотно под названием «Материнская идиллия», — объявила Фиби, приблизившись к подруге. — Если бы еще твоя одежда полностью соответствовала. Ты когда-нибудь носишь платье?
— Только если Руфус очень настаивает, — с улыбкой ответила Порция, прикладывая сына ко второй груди.
— А где Оливия?
— У себя в комнате за чтением Плиния, насколько мне известно. Только не знаю, Старшего или Младшего. (Плиний Старший, Плиний Младший — римские писатели I в. н.э.)
— Наверное, обоих, — подхватила шутку Фиби, однако вид у нее был не слишком веселый.
— Ну и что ты теперь думаешь о супружеской жизни? — спросила Порция, посерьезнев. — Насколько я помню, ты была очень резко настроена против замужества. Как и я, впрочем.
— И сейчас тоже, — ответила Фиби. — Противно чувствовать, что ты принадлежишь не самой себе, а другому человеку. Даже если он твой муж.
Порция согласно кивнула.
— Законы пишутся мужчинами и для мужчин, — сказала она. — Но все-таки мы не так уж беспомощны. Нужно только уметь управлять мужьями.
— По-видимому, — не слишком уверенно согласилась Фиби. — Если они вообще замечают, что ты существуешь. Если считают тебя… женщиной.
— Что ты хочешь сказать, Фиби?
Порция стала баюкать насытившегося ребенка, оправила свой мужской наряд.
Фиби разом вспыхнула, она никогда ни с кем не говорила о таких вещах. Но с Порцией… С кем же еще, если не с Порцией?
— Скажи… разве люди всегда делают это… после чего должны рождаться дети… в кромешной темноте, не произнося ни слова? И разве это должно происходить так быстро, словно человек куда-то спешит?.. Так быстро, что потом не понимаешь, было или не было?.. И еще…
— Подожди! Постой минуту! — прервала ее Порция. — И вы все время так?
— Каждую ночь, — печально ответила Фиби. — Если он дома, конечно. И так будет до тех пор, пока я не забеременею. Наверное, я ему не нравлюсь. Еще бы, после Дианы…
— Твоя Диана была просто сука, — с солдатской прямотой сказала Порция. — Тверда и холодна, как камень. Голову даю на отсечение, она вообще предпочла бы, чтобы все супружеские ласки происходили во сне и она про них ничего бы не знала. Фиби на минуту задумалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75