Боже милостивый, сэр, да как вам могло прийти в голову такое?
— Во время своего пребывания в Англии вы могли бы сослужить мне неоценимую службу, — продолжал Веллингтон задумчиво. — Я все думал, кого бы мне туда послать. Шесть месяцев — это недолго, Джулиан. Вы ведь знаете, как мы здесь медленно продвигаемся. И оглянуться не успеете, как вернетесь.
Когда до Джулиана начало доходить, что главнокомандующий склоняет его к мысли принять это нелепое предложение, он не мог найти слов, чтобы достойно ответить. С секунду он с недоверием смотрел на герцога, потом сказал:
— Ну что ж, извините. — С коротким поклоном повернулся на каблуках и вылетел из комнаты. Его недоумение смешалось с обидой, злостью, и от всей этой взрывчатой смеси мутилось в голове.
Он сбежал вниз по ступенькам, выскочил на улицу и налетел на вестового, несшего на вытянутых руках охапку свежевыстиранных рубашек главнокомандующего. Белоснежный рубашечный сугроб покачнулся и рассыпался хлопьями прямо на пыльные камни мостовой. Полковник, не заметив неожиданной помехи, продолжал мчаться к одному ему ведомой цели. Вестовой остался, чертыхаясь, подбирать белье…
Джулиан повернул за угол и увидел Тэмсин возле дома сеньоры Браганца.
— А, милорд полковник, — приветствовала его Тэмсин, вопросительно подняв брови. — Я думала, вы уже сказали свое последнее слово.
— Нет, уж поверь мне, даже и не начинал, — решительно заявил он, и Тэмсин заметила его побагровевшее от гнева лицо. Она открыла рот, собираясь сказать нечто, как она полагала, умиротворяющее, но не успела; Сент-Саймон сгреб ее в охапку и, как узел, потащил в дом.
А сеньора Браганца, так и оставшаяся стоять на коленях между капустных грядок, принялась дальше сражаться с сорняками.
После столь своеобразного восхождения (вернее взбегания) наверх Тэмсин так задохнулась, будто сама мчалась по крутой лестнице, хотя она готова была поклясться, что с того момента, как рука Джулиана обвилась вокруг ее талии, ноги ее ни разу не коснулись земли. С грохотом захлопнулась дверь, и все еще плененная Тэмсин оказалась почти что вброшенной в комнату.
— Боже милостивый! — сказал Джулиан таким страшным шепотом, что он прозвучал резче, чем крик.
— Боже, девушка, ты не сделаешь со мной этого! Его свободная рука оказалась поблизости от ее горла, он взял ее за подбородок и силой поднял голову, чтобы видеть ее глаза; каждое отчетливо произносимое им слово било по ней, как удар хлыста.
— Ты не навяжешь мне этого! Ты, маленькая лживая дрянь, запутавшаяся в собственной хитрости, ты уйдешь из моей жизни сейчас же, немедленно, ты оставишь меня в покое! Ты поняла?.
Тэмсин не знала, что и думать. В его голосе явственно звучало отчаяние, которое он тщетно пытался прикрыть яростью. Но то была ярость обреченного. Чего он так боялся? Какая сила против его собственной воли могла заставить его участвовать в задуманном ею действе? Предположим, это мог быть приказ Веллингтона. Уж очень хотел герцог заполучить от нее информацию. Но даже Веллингтон не стал бы идти дальше увещеваний и заставлять своего офицера делать нечто, столь выходящее за рамки его профессиональных обязанностей. Значит, оставалось лишь одно возможное объяснение поведения Джулиана. Полковник боялся ее! Боялся того, что не сможет перед ней устоять!
Сент-Саймон все еще грубо сжимал ее подбородок. Но ее руки оставались свободными, и как бы случайно они обвились вокруг него. Глядя со стороны, они представляли собой пару, застывшую в страстном любовном объятии.
Он вздрогнул, и выражение его лица изменилось — теперь на нем читалось недоверие. Потом он понял, что она делает…
— Ты, проклятая шлюха! — крикнул Джулиан, стараясь оторвать ее от себя. Наконец он оттолкнул ее с такой силой, что она споткнулась и чуть не упала.
— Нет, — запротестовала Тэмсин. — Я и не думала об этом. Вы так крепко сжимали меня, что мне показалось это самым естественным выходом из положения.
Сент-Саймон выглядел таким изумленным, что она почти пожалела его, но ставка была слишком высока. Она придвинулась ближе.
— С моей стороны это только предложение, я бы даже сказала, намек, милорд полковник. — Глаза ее были такими невинными и огромными — ему показалось, что он сейчас в них соскользнет. А эта ее лукавая улыбка! Земля заколыхалась под его ногами.
Она подняла руку и нежно провела по его лицу, очертив губы.
— Такой суровый, — пробормотала она, улыбаясь все шире. — Успокойтесь, я предлагаю вам только наслаждение. Вспомните, как чудесно было на берегу реки, подумайте: мы могли бы повторять это снова и снова…
— Шлюха! Ты готова продаваться…
— Нет, — перебила Тэмсин, и обольстительный блеск исчез из ее глаз. — Я не продаюсь. Единственное, что продается, это информация, которую ваш командующий хочет во что бы то ни стало купить. А вам я предложила компенсацию — и только.
— Компенсацию за то, что я буду плясать под дудку рожденной под кустом куртизанки?!
— О! — воскликнула Тэмсин, на мгновение потеряв дар речи. — У вас галантности как у носорога. Со всей честностью, прямотой и… с искренностью страсти я предлагаю вам заняться любовью, а вы…
— «Искренностью страсти»! — Его смех прозвучал резко и недоверчиво.
— Где ты набралась подобного? И кем же ты меня считаешь, если думаешь, что я попадусь на эту удочку?!
— Это правда, — настаивала она яростно. С минуту Джулиан стоял неподвижно. Его взгляд медленно скользнул вниз, прошелся по стройному гибкому телу. О, сколько в ней энергии, негодования и чего-то еще, чему он не знал названия. Как только он ее коснулся, он почувствовал, как она решительна, как устремлена к своей цели. Ей ничего не стоило воспользоваться своим телом, чтобы заставить его поступить так, как она хочет. Ладно, пора и Фиалке преподать урок.
— Искреннее желание? Верно? — размышлял он вслух, руки его покоились на пряжке пояса. — Докажи мне это, Виолетта.
Он расстегнул пряжку и снял пояс с висящей на нем саблей, положил их на стол под окном.
— Чего ты ждешь?
Он посмотрел на Тэмсин, все еще стоявшую посреди комнаты.
— Раздевайся!
Все пошло как-то не так. Инициатива ускользала из ее рук. Однако, затеяв это, Тэмсин считала себя обязанной идти до конца. Она резким движением отшвырнула сапоги и быстро разделась, побросав одежду на пол.
Сент-Саймон стоял, слегка расставив ноги, руки его покоились на бедрах. Тэмсин повернулась к нему.
— Я хочу видеть это искреннее желание в действии, — процедил он. — Но предупреждаю: у меня очень мало времени. Надеюсь, ты умеешь действовать быстро?
Тэмсин вздрогнула и прищурила глаза.
— Думаю, вы меня оцените, милорд полковник. — И она сделала шаг вперед.
Инстинкт подсказал ему, что она что-то замышляет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
— Во время своего пребывания в Англии вы могли бы сослужить мне неоценимую службу, — продолжал Веллингтон задумчиво. — Я все думал, кого бы мне туда послать. Шесть месяцев — это недолго, Джулиан. Вы ведь знаете, как мы здесь медленно продвигаемся. И оглянуться не успеете, как вернетесь.
Когда до Джулиана начало доходить, что главнокомандующий склоняет его к мысли принять это нелепое предложение, он не мог найти слов, чтобы достойно ответить. С секунду он с недоверием смотрел на герцога, потом сказал:
— Ну что ж, извините. — С коротким поклоном повернулся на каблуках и вылетел из комнаты. Его недоумение смешалось с обидой, злостью, и от всей этой взрывчатой смеси мутилось в голове.
Он сбежал вниз по ступенькам, выскочил на улицу и налетел на вестового, несшего на вытянутых руках охапку свежевыстиранных рубашек главнокомандующего. Белоснежный рубашечный сугроб покачнулся и рассыпался хлопьями прямо на пыльные камни мостовой. Полковник, не заметив неожиданной помехи, продолжал мчаться к одному ему ведомой цели. Вестовой остался, чертыхаясь, подбирать белье…
Джулиан повернул за угол и увидел Тэмсин возле дома сеньоры Браганца.
— А, милорд полковник, — приветствовала его Тэмсин, вопросительно подняв брови. — Я думала, вы уже сказали свое последнее слово.
— Нет, уж поверь мне, даже и не начинал, — решительно заявил он, и Тэмсин заметила его побагровевшее от гнева лицо. Она открыла рот, собираясь сказать нечто, как она полагала, умиротворяющее, но не успела; Сент-Саймон сгреб ее в охапку и, как узел, потащил в дом.
А сеньора Браганца, так и оставшаяся стоять на коленях между капустных грядок, принялась дальше сражаться с сорняками.
После столь своеобразного восхождения (вернее взбегания) наверх Тэмсин так задохнулась, будто сама мчалась по крутой лестнице, хотя она готова была поклясться, что с того момента, как рука Джулиана обвилась вокруг ее талии, ноги ее ни разу не коснулись земли. С грохотом захлопнулась дверь, и все еще плененная Тэмсин оказалась почти что вброшенной в комнату.
— Боже милостивый! — сказал Джулиан таким страшным шепотом, что он прозвучал резче, чем крик.
— Боже, девушка, ты не сделаешь со мной этого! Его свободная рука оказалась поблизости от ее горла, он взял ее за подбородок и силой поднял голову, чтобы видеть ее глаза; каждое отчетливо произносимое им слово било по ней, как удар хлыста.
— Ты не навяжешь мне этого! Ты, маленькая лживая дрянь, запутавшаяся в собственной хитрости, ты уйдешь из моей жизни сейчас же, немедленно, ты оставишь меня в покое! Ты поняла?.
Тэмсин не знала, что и думать. В его голосе явственно звучало отчаяние, которое он тщетно пытался прикрыть яростью. Но то была ярость обреченного. Чего он так боялся? Какая сила против его собственной воли могла заставить его участвовать в задуманном ею действе? Предположим, это мог быть приказ Веллингтона. Уж очень хотел герцог заполучить от нее информацию. Но даже Веллингтон не стал бы идти дальше увещеваний и заставлять своего офицера делать нечто, столь выходящее за рамки его профессиональных обязанностей. Значит, оставалось лишь одно возможное объяснение поведения Джулиана. Полковник боялся ее! Боялся того, что не сможет перед ней устоять!
Сент-Саймон все еще грубо сжимал ее подбородок. Но ее руки оставались свободными, и как бы случайно они обвились вокруг него. Глядя со стороны, они представляли собой пару, застывшую в страстном любовном объятии.
Он вздрогнул, и выражение его лица изменилось — теперь на нем читалось недоверие. Потом он понял, что она делает…
— Ты, проклятая шлюха! — крикнул Джулиан, стараясь оторвать ее от себя. Наконец он оттолкнул ее с такой силой, что она споткнулась и чуть не упала.
— Нет, — запротестовала Тэмсин. — Я и не думала об этом. Вы так крепко сжимали меня, что мне показалось это самым естественным выходом из положения.
Сент-Саймон выглядел таким изумленным, что она почти пожалела его, но ставка была слишком высока. Она придвинулась ближе.
— С моей стороны это только предложение, я бы даже сказала, намек, милорд полковник. — Глаза ее были такими невинными и огромными — ему показалось, что он сейчас в них соскользнет. А эта ее лукавая улыбка! Земля заколыхалась под его ногами.
Она подняла руку и нежно провела по его лицу, очертив губы.
— Такой суровый, — пробормотала она, улыбаясь все шире. — Успокойтесь, я предлагаю вам только наслаждение. Вспомните, как чудесно было на берегу реки, подумайте: мы могли бы повторять это снова и снова…
— Шлюха! Ты готова продаваться…
— Нет, — перебила Тэмсин, и обольстительный блеск исчез из ее глаз. — Я не продаюсь. Единственное, что продается, это информация, которую ваш командующий хочет во что бы то ни стало купить. А вам я предложила компенсацию — и только.
— Компенсацию за то, что я буду плясать под дудку рожденной под кустом куртизанки?!
— О! — воскликнула Тэмсин, на мгновение потеряв дар речи. — У вас галантности как у носорога. Со всей честностью, прямотой и… с искренностью страсти я предлагаю вам заняться любовью, а вы…
— «Искренностью страсти»! — Его смех прозвучал резко и недоверчиво.
— Где ты набралась подобного? И кем же ты меня считаешь, если думаешь, что я попадусь на эту удочку?!
— Это правда, — настаивала она яростно. С минуту Джулиан стоял неподвижно. Его взгляд медленно скользнул вниз, прошелся по стройному гибкому телу. О, сколько в ней энергии, негодования и чего-то еще, чему он не знал названия. Как только он ее коснулся, он почувствовал, как она решительна, как устремлена к своей цели. Ей ничего не стоило воспользоваться своим телом, чтобы заставить его поступить так, как она хочет. Ладно, пора и Фиалке преподать урок.
— Искреннее желание? Верно? — размышлял он вслух, руки его покоились на пряжке пояса. — Докажи мне это, Виолетта.
Он расстегнул пряжку и снял пояс с висящей на нем саблей, положил их на стол под окном.
— Чего ты ждешь?
Он посмотрел на Тэмсин, все еще стоявшую посреди комнаты.
— Раздевайся!
Все пошло как-то не так. Инициатива ускользала из ее рук. Однако, затеяв это, Тэмсин считала себя обязанной идти до конца. Она резким движением отшвырнула сапоги и быстро разделась, побросав одежду на пол.
Сент-Саймон стоял, слегка расставив ноги, руки его покоились на бедрах. Тэмсин повернулась к нему.
— Я хочу видеть это искреннее желание в действии, — процедил он. — Но предупреждаю: у меня очень мало времени. Надеюсь, ты умеешь действовать быстро?
Тэмсин вздрогнула и прищурила глаза.
— Думаю, вы меня оцените, милорд полковник. — И она сделала шаг вперед.
Инстинкт подсказал ему, что она что-то замышляет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115