На то он и инвалид.
– Это повод для отдельной дискуссии, – признал Лю. – Но я боюсь, что нам придется ее отложить.
– Старшой, это он нас инвалидами назвал, между прочим, – сказал Алеша. – Можно, я его по пояс в землю вобью?
– Подожди, – сказал Муромец. – Значит, мил-человек, ты собираешься дракона извести?
– Я не имею ничего против драконов, – сказал Лю. – Но я заключил сделку и теперь должен выполнить свою часть соглашения.
– Дело в том, что мы тоже должны кое-что выполнить, – сказал Муромец. – А именно – мы должны этого дракона защищать. Так что сначала тебе придется пройти мимо нас.
– То есть дракон прямо за вами? – уточнил Лю. – Вы это имеете в виду?
– Мы имеем в виду, что тебе не повезло, старик, – сказал Алеша.
– А счастье было так близко, так возможно, – вздохнул Мэнни.
– Между прочим, я говорил, что все идет к глобальному мочилову, – сказал Горлогориус. – А ты мне не верил. Это же мастер Лю!
– И все-таки кое-что меня удивляет, – сказал Мэнни.
– То, что я всегда оказываюсь прав? – спросил Горлогориус.
– Нет.
– Откуда там взялся мастер Лю?
– Нет.
– Кто его туда послал?
– Нет.
– А что же?
– Похоже, богатыри не сомневаются, что мастер Лю способен уложить дракона, – сказал Мэнни. – Тем не менее они думают, что смогут его остановить. Неужели они полагают себя круче дракона?
– Они на самом деле круче, – сказал Горлогориус. – Муромец таких драконов пачками жрать может.
– Значит, они остановят мастера Лю?
– А вот это – большой вопрос, – покачал головой Горлогориус.
Алеша Попович сделал шаг навстречу Лю с явным намерением исполнить обещание и вбить его в землю по пояс, а если получится, то гораздо глубже. Он поднял обе руки для фирменного удара по плечам, как вдруг выяснил, что мастера Лю перед ним уже нет. Непостижимым образом Лю ушел от лобового столкновения и оказался за спиной молодого богатыря.
– Леха, сзади! – крикнул Добрыня.
Попович обернулся. Мастер Лю взмыл в воздух, и его сухонькая старческая нога вошла в соприкосновение с челюстью богатыря. Что-то очень неприятно хрустнуло.
Мастер Лю уже приземлился, когда Алеша только начал падать.
Богатыри падают очень величественно, как срубленные в лесу дубы, разве что шума производят поменьше.
Добрыня был очень быстр. Никто из посторонних наблюдателей не успел заметить, как он схватился за меч и острое сверкающее лезвие очертило полукруг там, где мгновением раньше стоял мастер Лю. Но он там уже не стоял.
Он был слева. А потом – справа. А когда Добрыня замахнулся мечом в третий раз, Лю поднырнул под удар и ударил богатыря открытой ладонью в живот.
Добрыня был парнем неслабым, и пресс у него в прочности не уступал камню. Его били кулаками, облаченными в латные перчатки, ногами, а один раз – даже поленом, но еще никому не удавалось пробить богатырю брюшину. Однако мастер Лю обладал сокрушительным ударом. Добрыня выронил меч и рухнул на траву следом за ним.
– Такие мысли недостойны настоящего рыцаря, – сказал Гавейн, – но я начинаю радоваться, что мы проиграли чертового дракона в карты.
Муромец раскрутил свою знаменитую палицу, проломившую не одну сотню вражеских черепов. Мастер Лю покачал головой.
– Вы не сможете победить, – предупредил он богатыря. – Ибо тот, кто использует силу, должен быть готов встретиться с еще большей силой.
– Ты считаешь себя более могучим, чем я? – спросил Муромец.
– Нет, но вы можете использовать только свою силу, – сказал мастер Лю. – А я могу использовать вашу.
– Не понял. – Муромец взмахнул палицей.
Лю увернулся от удара, двумя пальцами коснувшись бицепса Муромца, и богатырь кубарем полетел на землю.
– Инерция, – объяснил мастер Лю.
Муромец встал.
– Китайские земли славятся своими мастерами драться без оружия, – сказал он. – Но супротив настоящего русского богатыря вам все равно не выстоять.
Нашел время для патриотических речей, подумал Бозел. Он уже против двоих выстоял и тебя разок приложил. И вообще, кто бы из вас ни был круче, потом все равно придут монголы. Они и китайцам вломят, и на русской земле лет на триста погостить останутся.
– Я думал, в ближнем бою Муромцу нет равных, – заметил Гавейн. – Уж если он Ланса чуть не вырубил…
– Я просто отвлекся, – сказал Ланселот, бросая на подчиненного гневный взгляд.
– Я так и подумал, шеф, – сказал Гавейн.
Муромец отбросил в сторону булаву и через голову стянул рубашку, обнажив торс, при виде которого Мистер Вселенная умер бы на месте от зависти.
– На кулаках решил попробовать, – констатировал Гавейн.
– Я не хотел бы с вами драться, – сказал Лю. – Ведь если вы тоже потеряете сознание, кто покажет мне дракона?
– Они. – Муромец указал на английских рыцарей. – Если я проиграю, сдайте ему дракона. Я разрешаю.
Муромец не предполагал, что он может проиграть…
– Договорились, – сказал Ланселот.
– Вы сильный человек, – сказал Лю Муромцу. – Но сила без вектора превращается в слабость. А человек, лишенный точки опоры, подобен осеннему листку, подхваченному ветром.
– Тоже Ван-Дао? – уточнил Муромец.
– Нет, это я сам придумал.
Муромец бросился в атаку. Кулачный удар, способный пробить крепостную стену и уже на излете убить быка, не достиг цели, а мастер Лю легко бросил богатыря через бедро, доказав свою теорию относительно осенних листьев. Там, где богатырь встретился с землей, осталась неслабых размеров вмятина.
Одного у Муромца нельзя было отнять. Упав, он каждый раз поднимался на ноги, и казалось, что нет такого удара, после которого богатырь не сможет встать.
И тут судьба решила сыграть с Бозелом злую шутку.
– Рано или поздно морфогенетическое поле должно было взять свое, – объяснил Горлогориус Мэнни. – Но ввиду того, что масса Бозела куда больше суммарной массы рыцарей и их скакунов, он вернулся в свое изначальное состояние с некоторым опозданием.
– Я так и подумал, когда увидел, что рыцари снова носят доспехи, а их лошади щиплют травку, – сказал Мэнни.
– Пока изменения, которые вносит в наш мир Большой Бо, имеют обратимый характер, – сказал Горлогориус. – Даже небесная твердь заняла подобающее ей положение, и нам удалось избежать больших жертв. Но…
– Мне очень интересна твоя оценка текущей ситуации, но ты не считаешь, что нам следует вмешаться? – спросил Мэнни. – Похоже, дракона вот-вот прикончат.
– Мы сделали все, что могли, а именно – направили туда богатырей, – сказал Горлогориус. – Я с удовольствием посмотрю, чем кончится дело, но вмешиваться не собираюсь. Конечно, мы Бозелу немного задолжали, но не столько.
– Йи-ха! – закричал Бозел, расправляя крылья и выпуская через ноздри струю дыма. – Теперь вы у меня попляшете!
Рыцари на всякий случай прикрылись огнеупорными щитами, а Гавейн с Тристаном оттащили в сторону поверженных Алешу Поповича и Добрыню Никитича.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Это повод для отдельной дискуссии, – признал Лю. – Но я боюсь, что нам придется ее отложить.
– Старшой, это он нас инвалидами назвал, между прочим, – сказал Алеша. – Можно, я его по пояс в землю вобью?
– Подожди, – сказал Муромец. – Значит, мил-человек, ты собираешься дракона извести?
– Я не имею ничего против драконов, – сказал Лю. – Но я заключил сделку и теперь должен выполнить свою часть соглашения.
– Дело в том, что мы тоже должны кое-что выполнить, – сказал Муромец. – А именно – мы должны этого дракона защищать. Так что сначала тебе придется пройти мимо нас.
– То есть дракон прямо за вами? – уточнил Лю. – Вы это имеете в виду?
– Мы имеем в виду, что тебе не повезло, старик, – сказал Алеша.
– А счастье было так близко, так возможно, – вздохнул Мэнни.
– Между прочим, я говорил, что все идет к глобальному мочилову, – сказал Горлогориус. – А ты мне не верил. Это же мастер Лю!
– И все-таки кое-что меня удивляет, – сказал Мэнни.
– То, что я всегда оказываюсь прав? – спросил Горлогориус.
– Нет.
– Откуда там взялся мастер Лю?
– Нет.
– Кто его туда послал?
– Нет.
– А что же?
– Похоже, богатыри не сомневаются, что мастер Лю способен уложить дракона, – сказал Мэнни. – Тем не менее они думают, что смогут его остановить. Неужели они полагают себя круче дракона?
– Они на самом деле круче, – сказал Горлогориус. – Муромец таких драконов пачками жрать может.
– Значит, они остановят мастера Лю?
– А вот это – большой вопрос, – покачал головой Горлогориус.
Алеша Попович сделал шаг навстречу Лю с явным намерением исполнить обещание и вбить его в землю по пояс, а если получится, то гораздо глубже. Он поднял обе руки для фирменного удара по плечам, как вдруг выяснил, что мастера Лю перед ним уже нет. Непостижимым образом Лю ушел от лобового столкновения и оказался за спиной молодого богатыря.
– Леха, сзади! – крикнул Добрыня.
Попович обернулся. Мастер Лю взмыл в воздух, и его сухонькая старческая нога вошла в соприкосновение с челюстью богатыря. Что-то очень неприятно хрустнуло.
Мастер Лю уже приземлился, когда Алеша только начал падать.
Богатыри падают очень величественно, как срубленные в лесу дубы, разве что шума производят поменьше.
Добрыня был очень быстр. Никто из посторонних наблюдателей не успел заметить, как он схватился за меч и острое сверкающее лезвие очертило полукруг там, где мгновением раньше стоял мастер Лю. Но он там уже не стоял.
Он был слева. А потом – справа. А когда Добрыня замахнулся мечом в третий раз, Лю поднырнул под удар и ударил богатыря открытой ладонью в живот.
Добрыня был парнем неслабым, и пресс у него в прочности не уступал камню. Его били кулаками, облаченными в латные перчатки, ногами, а один раз – даже поленом, но еще никому не удавалось пробить богатырю брюшину. Однако мастер Лю обладал сокрушительным ударом. Добрыня выронил меч и рухнул на траву следом за ним.
– Такие мысли недостойны настоящего рыцаря, – сказал Гавейн, – но я начинаю радоваться, что мы проиграли чертового дракона в карты.
Муромец раскрутил свою знаменитую палицу, проломившую не одну сотню вражеских черепов. Мастер Лю покачал головой.
– Вы не сможете победить, – предупредил он богатыря. – Ибо тот, кто использует силу, должен быть готов встретиться с еще большей силой.
– Ты считаешь себя более могучим, чем я? – спросил Муромец.
– Нет, но вы можете использовать только свою силу, – сказал мастер Лю. – А я могу использовать вашу.
– Не понял. – Муромец взмахнул палицей.
Лю увернулся от удара, двумя пальцами коснувшись бицепса Муромца, и богатырь кубарем полетел на землю.
– Инерция, – объяснил мастер Лю.
Муромец встал.
– Китайские земли славятся своими мастерами драться без оружия, – сказал он. – Но супротив настоящего русского богатыря вам все равно не выстоять.
Нашел время для патриотических речей, подумал Бозел. Он уже против двоих выстоял и тебя разок приложил. И вообще, кто бы из вас ни был круче, потом все равно придут монголы. Они и китайцам вломят, и на русской земле лет на триста погостить останутся.
– Я думал, в ближнем бою Муромцу нет равных, – заметил Гавейн. – Уж если он Ланса чуть не вырубил…
– Я просто отвлекся, – сказал Ланселот, бросая на подчиненного гневный взгляд.
– Я так и подумал, шеф, – сказал Гавейн.
Муромец отбросил в сторону булаву и через голову стянул рубашку, обнажив торс, при виде которого Мистер Вселенная умер бы на месте от зависти.
– На кулаках решил попробовать, – констатировал Гавейн.
– Я не хотел бы с вами драться, – сказал Лю. – Ведь если вы тоже потеряете сознание, кто покажет мне дракона?
– Они. – Муромец указал на английских рыцарей. – Если я проиграю, сдайте ему дракона. Я разрешаю.
Муромец не предполагал, что он может проиграть…
– Договорились, – сказал Ланселот.
– Вы сильный человек, – сказал Лю Муромцу. – Но сила без вектора превращается в слабость. А человек, лишенный точки опоры, подобен осеннему листку, подхваченному ветром.
– Тоже Ван-Дао? – уточнил Муромец.
– Нет, это я сам придумал.
Муромец бросился в атаку. Кулачный удар, способный пробить крепостную стену и уже на излете убить быка, не достиг цели, а мастер Лю легко бросил богатыря через бедро, доказав свою теорию относительно осенних листьев. Там, где богатырь встретился с землей, осталась неслабых размеров вмятина.
Одного у Муромца нельзя было отнять. Упав, он каждый раз поднимался на ноги, и казалось, что нет такого удара, после которого богатырь не сможет встать.
И тут судьба решила сыграть с Бозелом злую шутку.
– Рано или поздно морфогенетическое поле должно было взять свое, – объяснил Горлогориус Мэнни. – Но ввиду того, что масса Бозела куда больше суммарной массы рыцарей и их скакунов, он вернулся в свое изначальное состояние с некоторым опозданием.
– Я так и подумал, когда увидел, что рыцари снова носят доспехи, а их лошади щиплют травку, – сказал Мэнни.
– Пока изменения, которые вносит в наш мир Большой Бо, имеют обратимый характер, – сказал Горлогориус. – Даже небесная твердь заняла подобающее ей положение, и нам удалось избежать больших жертв. Но…
– Мне очень интересна твоя оценка текущей ситуации, но ты не считаешь, что нам следует вмешаться? – спросил Мэнни. – Похоже, дракона вот-вот прикончат.
– Мы сделали все, что могли, а именно – направили туда богатырей, – сказал Горлогориус. – Я с удовольствием посмотрю, чем кончится дело, но вмешиваться не собираюсь. Конечно, мы Бозелу немного задолжали, но не столько.
– Йи-ха! – закричал Бозел, расправляя крылья и выпуская через ноздри струю дыма. – Теперь вы у меня попляшете!
Рыцари на всякий случай прикрылись огнеупорными щитами, а Гавейн с Тристаном оттащили в сторону поверженных Алешу Поповича и Добрыню Никитича.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79