Завидев башни, Гиммлер аж взвизгнул от восторга:
— Нерушимые Врата!
От звуков его голоса хлипкие Врата дрогнули и рухнули наземь. Когда пыль рассеялась, к нам шагнул с ног до головы закованный в железо воин с алебардой в руках.
— Смертным… сюда… нельзя… — проскрипел он через закрытое забрало.
— Что? — наморщился Гиммлер. — Куда?
— В вековечный… мрак… поглощающий все… и не возвращающий… ничего… нельзя…
— Посторонним вход запрещен, — перевел я и, осторожно приблизившись, похлопал воина по плечу. — Понимаешь, брат, мы только туда и обратно. Здесь пара наших ребят заплутала, вот найдем их и… Эй, куда!
Доспехи с грохотом обрушились. Алебарда, переломив древко, воткнулась в каменистую почву. Рогатый шлем, рассыпая труху, откатился в сторону.
— Извини… — запоздало повинился я. — Предводитель, это кто был?
— Бессмертный Страж, — ответил Гиммлер несколько смущенно.
— Бессмертный? Он такой же бессмертный, как и твои Врата — нерушимы. Здесь и располагается царство мощи арийского духа? По-моему, мы немного опоздали.
Гиммлер походил на помешанного.
— Всемогущий Вотан, — шептал он, — девы-валькирии… альвы и асы… Неужели моя установка, оживляющее мертвое, погибла? Неужели пневмоакустический пространственный регулятор разрушен окончательно? Неужели силы моих заклинаний Времени, возвращающих к жизни ушедшее, не хватило?.. О, обожаемый фюрер, неужели и ты на самом деле мертв?..
«Царство мощи арийского духа… — закрутилось у меня в голове. — Вотан и валькирии… Познавательная постановка для среднего школьного возраста „Легенды и мифы Древней Германии“! Вот когда она проявилась! Или нет?.. »
— Где мы?! — заорал я. — Хватит загадок и страшных тайн! Я сыт ими по горло, как гамбургерами из «Макдоналдса»! Меня уже от них тошнит… как от гамбургеров из «Макдоналдса»! Хочу хоть какой-нибудь определенности! Где мы, предводитель?! Что это за место?
— Нифльхейм, дурак! — рявкнул Гиммлер, очнувшись. — Разве непонятно? Мир хаоса и мрака, из которого родились наши древние боги и воители, куда они и вернулись, перемолотые жерновами Времени!
— Ниф… ниф… Что? А почему именно здесь? Под рейхстагом?
— Я тебе тысячу раз объяснял! Арийский дух вечен! Уходят одни воители, приходят другие, но все вскормлено единым духом! Времена меняются, но главное — остается!
— Ага, принцип навоза и поганки, — догадался я. — Если следовать твоей логике, то под Кремлем почивают в обнимку Илья Муромец, Алеша Попович и… кто там еще? Змей Горыныч. А под лондонской брусчаткой король Артур спит вечным сном, так, что ли?
Рейхсфюрер неожиданно улыбнулся:
— Соображаешь… Когда рейхстаг рухнул от взрыва моей установки, я едва не повесился от безысходности. Но чернокожие донесли до меня слухи о потусторонней активности на развалинах и о яме, которую они сразу окрестили Черная Тьма! И. я понял — мои заклинания Времени не рассеялись вместе с дымом, а благополучно ушли под землю! Заклинания Времени, понимаешь? Время Вспять! Понимаешь? Другими словами — оживляющие заклинания, вот как!
— То есть ты хочешь сказать, что дальше нас, возможно, ожидают восставшие от долгого сна одноглазый разбойник Вотан со всей своей бандой, драконы, черные карлики, валькирии? Э нет, я обратно пошел. Ищи своего фюрера сам. Тем более что его давно уже с косточками съели! Хоть убей, я не согласен.
— Был договор о перемирии и взаимном сотрудничестве, — заметил Генрих. — Тем более ты, кажется, хотел и Штирлица найти? Погоди… слышишь? В башне кто-то есть…
— Кто там может быть? Какое-нибудь ископаемое страшилище? Тебе же сказали — смертным за Врата нельзя!
— Врата охраняют валькирии, так говорится в древних преданиях. Ха! Мне нечего их бояться! Истинные арийцы по крови и духу не нападают друг на друга! Мы всегда найдем общий язык. Здесь — земли моих предков, и если кого-то здесь и сожрут с косточками, то никак не Гитлера и не меня! Понял?!
И он резво побежал в башню. А я последовал за ним.
Ничего там интересного не было. Лестницы, каменные угрюмые стены, пустые комнатушки, заваленные рухлядью, среди которой попадались, между прочим, солидных размеров мечи, топоры и щиты. При виде исполинского оружия рейхсфюрер и вовсе помешался. Он крякал, потирал руки, всхлипывал и глупо смеялся, а когда мы добрались до самого верха и оказались в комнате с тремя массивными деревянными кроватями, расхохотался и от избытка чувств принялся лупить себя кулаками по макушке.
— Кроватушки! — смеялся и рыдал Гиммлер, перебегая из одного угла комнаты в другой. — Большие, крепкие… И простыни смяты… И, кажется, еще теплые… А вот ленточки для волос лежат… А вот гребни роговые… Бусики! Юбочка смятая, старая… — Он припал носом к грубым простыням и глубоко вдохнул. — Пахнет! Еще ощущается неповторимый дух живого женского тела… Они проснулись! И не рассыпались во прах! Они снова живы! О, проклятые завоеватели, битва еще не проиграна!
— Да вы, уважаемый рейхсфюрер, знатный эротоман, как выясняется, — озадаченно выговорил я. — Я надеюсь, шарить под подушками в поисках несвежих трусиков не будете?
— Они пробудились! — не слушая меня, завывал Гиммлер. — Они только что пробудились и, значит, где-то рядом… Вниз! На поиски!
— Успокойтесь, Киса, не роняйте слюну на пол, смотреть неприятно. Вниз так вниз. Может, свежий воздух тебе поможет опомниться. Хотя какой тут свежий воздух…
Мы спустились к подножию башни, причем Гиммлера приходилось то и дело удерживать за поясной ремень, он так спешил, что норовил для скорости прыгнуть в лестничный пролет. Оказавшись на земной тверди, рейхсфюрер вырвался и пал на колени, по-собачьи принюхиваясь к серой траве.
— Совсем недавно… — бормотал он. — Да, да… недавно! Были… И — нет, нет! Кто-то еще! Много… Лошади… Это плохо…
— Лошади! — вскрикнул я, услышав отчетливое кобылье ржание где-то в тумане.
— Воины…
— Воины! — ахнул я, отметив бряцанье оружия и смешанный запах пота и мокрого металла.
— Враги? — озадаченно предположил Гиммлер. — Здесь нет врагов, здесь одни друзья!
— Именно поэтому ты запрещал мне аукаться, да?.. Враги! — завопил я, пригибаясь к земле, чтобы вылетевшая из тумана стрела не пробила мне череп.
— Вот и я говорю… Враги — там, наверху — еще заплачут кровавыми слезами! У нас есть шанс…
Как показала последующая минута, шансов у нас не было никаких. Туман вокруг нас взорвался клочьями, лошадиное ржание оглушило меня, а в глазах зарябило от множества мечей и секир, направленных в мою собственную грудь.
— Ратники-партизаны! — выдохнул я, не зная, печалиться или радоваться неожиданному появлению в этом странном месте старых знакомых.
Впрочем, длиннобородый воевода Златич, кольнув меня острием меча в живот, сразу расставил все на свои места:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77