ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


На Саймоне в тот вечер не было военных доспехов. И он, и Элинор были одеты в легкие летние одежды. Тепло ее послушного тела возбуждало и зажигало его. Его руки мягко скользнули вдоль ее спины к ягодицам и сжали их, прижимая ближе к себе. Элинор раньше не приходилось наблюдать волнение мужской плоти, но она видела жеребцов, охотившихся за кобылами. И сейчас у нее не было сомнения по поводу того, что, пульсирующее и растущее, вжималось в нее. Но Саймон был слишком высок, и Элинор подтянулась повыше, так, чтобы направить это давление мужской плоти туда, куда она страстно желала. Это движение дало возможность Саймону на мгновение прервать поцелуй, чтобы сделать глоток воздуха. Жаждущие губы Элинор нашли его шею. Теперь даже тонкие шелковые одежды, которые разделяли их, были помехой. Нужно было подумать о том, как избавиться от них. И тут рассудок взял верх над зовом плоти и музыкой тела. Элинор не разрешит Саймону овладеть ею здесь, в этом саду. Кроме опасности, что на них наткнется еще какая-нибудь загулявшая парочка, будет не так-то легко объяснить такое долгое отсутствие на торжестве, а также пятна от земли и травы на платье.
Вдобавок ко всему, Саймон никогда не простит себе этого. У нее промелькнула мысль о том, не сдаться ли ей, а потом использовать свершившийся факт как орудие, которое поможет им пожениться. Но она тут же отмела эту мысль, зная, что она не сработает. Может, это и поможет им пожениться, но Саймона будет преследовать чувство вины, и, в конце концов, это может стать преградой их счастливой семейной жизни.
Элинор развела руки и обняла ими лицо Саймона. На минуту он подался ближе, слепо ища ее губы, но только на минуту. Он открыл глаза; руки его беспомощно опустились. Он застыл, глядя на нее, он едва дышал. Элинор улыбнулась:
– Только не спрашивай: «Что я сделал?» – сказала она дрожащим голосом.– Ответ будет таким же: ничего. Ты мне ничего не сказал и не подарил мне взгляда, полного любви.
Саймон провел рукой по волосам.
– Нет, – сухо согласился он с ней.
В этом кажущемся спокойствии, с которым он согласился с ней, таилась опасность. Саймон не был человеком, спокойно принимающим то, что считает бесчестным. Элинор облизала свои немного припухшие губы.
– Не вини себя, – настойчиво прошептала она.– Единственное, что ты сделал, – был таким, как ты есть.
О, Саймон, если бы ты знал моего дедушку, ты бы понял, почему я полюбила тебя!
Что-то изменилось в его лице, которое до этого было непроницаемым. Саймон знал, что он еще не настолько стар, чтобы не любить молодых девушек. Их было более чем достаточно при дворе, и не одна возбуждала в нем интерес. Если бы Элинор была не такой, какая она есть, уверенная в своем месте и положении, волевая, умная и страстная – возрожденный образ королевы, который был с Саймоном вот уже сорок лет, – он бы тоже ее никогда бы не полюбил.
Такое совпадение, что она – его идеал, а он – ее, уже чересчур! Саймон не был религиозен, но не отрицал, что все на земле предопределено Господом. Он знал страсть, и знал, что он не раб этой страсти. Если на пути вставал вопрос чести, Саймон мог подавить эту страсть. Но если Господу будет угоден этот союз, если только эта мысль не просто успокоение для его больной совести…
– Мне следовало бы отвезти тебя ко двору сразу же, – начал он неуверенно.– Ты всю жизнь была окружена стариками, а тебе надо было узнать молодых мужчин, которые могут разбудить твои чувства! Элинор мягко засмеялась и взяла его за руку:
–Не говори глупостей. Я и не думала, что люблю тебя, пока мы не приехали ко двору, и я смогла сравнить тебя с другими. Только после того, как я имела удовольствие танцевать и разговаривать со всеми этими льстивыми, изысканно одетыми тупицами, я поняла, какая награда досталась мне. Уверяю тебя, я не слепо влюбилась в твое прекрасное лицо. И я не отношу себя к тем гранд-дамам, которые желают иметь при себе трубадура-воздыхателя. Саймон, лучше придумай, как мы можем пожениться!
К удивлению Элинор, Саймон не разразился гневными протестами. Он так яростно принялся кусать нижнюю губу, что Элинор, опасаясь, как бы он ее не оторвал, закрыла его рот своей рукой, и он поцеловал кончики ее пальцев… Но он не смотрел на нее, его взгляд устремился мимо, на темную тень, падающую от деревьев. И Элинор испугалась, подумав, что кто-то наблюдает за ними. Она тоже взглянула через плечо. Там никого не было, только листья мягко шелестели в лунном свете.
Наконец, Саймон нарушил молчание. Его голос дрожал.
– Нет, я ничего не буду делать. И даже думать об этом не буду. Если на то воля Божья, то я с радостью приму этот дар. Скорее всего, мне следует пойти к королеве и сказать, что я не оправдал ее доверия…
– Саймон! – воскликнула Элинор.– Я…
– Не угрожай мне, – предупредил Саймон, и было в его голосе что-то, что удержало Элинор.– Этого я тоже не сделаю, потому что в том, что между нами произошло, я чего-то не понимаю. Я оставляю это в руках Господних. Вреда не будет, если я не скажу об этом королеве. Завтра или, может быть, послезавтра я уеду…
Вспомнив об этом, Элинор затаила дыхание:
– Саймон, ты ведь не будешь искать смерти? Ты не… Он рассмеялся вполне естественно:
– Что? Провалить кампанию и романтично умереть, не оправдав веру короля и королевы? Девочка, ты начиталась баллад. Я иду сражаться с валлийцами, а мертвый воин – плохой командир!
Ужасная мысль о том, что Саймон может искать смерти, отпала. Саймон был из тех людей, которые искали бы в ней покоя, когда их мысли и чувства в беспорядке, но не тогда, когда этот покой может запятнать их честь или не позволит выполнить долг. И все же груз проблем – не лучшее оружие для битвы с противником.
У Саймона был небольшой отряд людей, и Элинор могла снабдить его еще тремя сотнями воинов, которые по ее приказу будут сражаться рядом с ним. Элинор вернулась к тому, с чего она начала, когда они пришли в сад.
– Почему ты засмеялся, когда я предложила тебе своих воинов из Роузлинда? Разве это глупо? Они хорошие воины, Сэр Андрэ подтвердит это.
– Это совсем не глупо. Это благородно, Элинор. Она быстро отвела взгляд в сторону, чтобы он не увидел ее страха.
– Как благородно? Им уже заплачено за службу до конца года, Я не могу забрать деньги обратно. Сэр Андрэ ведь не мог знать, что король Генрих умрет и мне назначат опекунство. И вот они там сидят, едят мою говядину, баранину, рыбу, ссорятся, доставляют неприятности женам серфов. Мне встанет дешевле, если ты возьмешь их с собой. Они ведь будут на довольствии короля, и будут морочить головы валлийским женщинам. Но, Саймон, почему ты смеялся?
Он рассмеялся вновь.
– Потому что ты так молода, неопытна и красива, потому что ты взяла меня за руку и увлекла в этот романтический лунный сад, напоенный ароматом цветов, и вдруг начала говорить, как убеленный сединами пятидесятилетний воин…
– Лучше скажи:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127