ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Никогда.
– Даже если ты сильно замерз?
– Я никогда не стану разжигать костер на священной земле.
– Я была уверена, что ты так ответишь. Скажи, почему? Ты же не веришь в Великий Дух? Ну, ты не считаешь, что он… ну, Бог. Так ведь? – Шеннон в волнении приподнялась.
– Лежи спокойно. Я скажу тебе, что я думаю. Я уважаю обычаи людей, поклоняющихся кому-то или чему-то, к чему они относятся с уважением и любовью, – Джон задумался, как бы подбирая более точные слова. – Мне кажется, это преклонение перед Всемогуществом Природы, Культ Всемогущества. Мне нравится этот обычай, и я уважаю его.
Шеннон растрогала бесхитростная философия Джона.
– Когда я разжигала костер, я не знала, что это священная земля саскуэхонноков. – Глаза Шеннон расширились. Она придвинулась поближе к Джону. – А вдруг я действительно сумасшедшая?
– От этого ты становишься еще очаровательнее. Я уже говорил тебе.
Шеннон вспыхнула от удовольствия.
– Спасибо, Джон. Думаю, ты прав. Сегодня мне следует отдохнуть, – она поцеловала Джона. – Я очень рада, что встретила тебя. Я тебя никогда не забуду.
– Звучит, как прощание. Ты же не собираешься уходить домой сегодня. Шеннон? Ты просто ложишься спать. Когда ты проспишься, я буду рядом.
ГЛАВА 7
Проснувшись, Шеннон уловила аромат свежеиспеченного кукурузного хлеба. В ногах кровати лежала аккуратно сложенная чистая одежда. Джон Катлер тихо ходил по комнате, накрывая на стол к ужину. Он был в хлопчатобумажной рубашке и обтягивающих кожаных штанах. Шеннон из-под полуопущенных век долго любовалась его длинными сильными ногами, широкой грудью и узкими бедрами. Да, сестра Кахнаваки – самая счастливая женщина на свете.
Шеннон поморщилась от охватившей ее ревности и велела себе думать только о собственном будущем. Хотя и не лишенный недостатков, XX век был ее домом. Ей необходимо вернуться туда и начать новую жизнь. Может быть, со временем ей посчастливится встретить рослого, стройного, бородатого героя, который громко смеется и любит пофилософствовать.
– Джон.
– Наконец-то, ты проснулась, – улыбаясь, Джон стремительно подошел к кровати. – Я уж подумал, ты проспишь до утра.
– Пропустить такой изумительный ужин? Ни за что!
Она решила, что ей надеть: джинсы и футболку или остаться в рубашке Джона. Рубашка – мягкая, теплая, удобная – была велика Шеннон. Она напоминала самое модное мини-платье XX века. Шеннон вскочила с постели, неловко одернула рубашку и поспешила к столу. Глаза Джона весело смеялись, наблюдая, как поспешно она садится на скамью у стола.
– Проголодалась?
– Ужасно, – Шеннон торопливо схватила кусок хлеба и миску аппетитного супа из дикого лука, глубоко вздохнула и сказала: – Джон сделай мне одолжение.
– С удовольствием.
– О? – ее сердце согрела блеснувшее в его глазах чувство симпатии. – Мне нужна твоя помощь… Будь моим переводчиком в разговоре… с Кахнаваки.
– Понятно. Уж не собираешься ли ты попросить его руки?
– Вряд ли. Перестань дразнить меня. Я говорю серьезно.
– Хорошо, я буду твоим переводчиком. А теперь ешь.
– Обещаешь?
– Конечно, обещаю.
– Обещай, что ты точно переведешь Кахнаваки все, что я скажу. Слово в слово. Неважно, насколько безумной тебе покажется моя речь!
– Ешь.
– Джон, прошу тебя!
– Я дал тебе слово, не так ли? – проворчал он. – Ты – единственная женщина в мире, кто после шестичасового сна просыпается еще более безумной, чем перед сном.
– Очень смешно. Кажется, ты скучал без меня, ворчун.
Джон неохотно улыбнулся.
– О чем речь, Шеннон? Какую чепуху я должен перевести Кахнаваки?
– Я подожду, пока мы не доберемся до деревни. Там и скажу.
– Лучше я узнаю это сейчас, чтобы ко всему быть готовым. Я хозяин этого дома, поэтому скажи сейчас, и перестань морочить мне голову.
– Ты не можешь передумать. Ты обещал перевести, что скажу. Не так ли?
– Шеннон…
– Хорошо, хорошо. Слушай внимательно и не перебивай. Окей?
– Слушаю тебя.
– Помнишь, днем ты сказал мне, что уверен в том, что мне известно о запрещении разжигать костер на священной земле саскуэханноков?
– Да, я знал это. Увы, если будешь спорить с женщиной, заплатишь за это, – Джон нежно погладил руку Шеннон. – Извини. Мне не следовало этого говорить… А теперь. Давай поужинаем спокойно!
– Прекрати! Я говорю серьезно. Ты не обидел меня своими словами. Напротив, они заставили меня задуматься. В известном смысле, ты прав. Объясню, почему. – Шеннон нетерпеливо наклонилась вперед. – Когда мне было восемь лет, мой брат Филипп и я пришли на священную землю. Угадай, для чего?
– Не знаю.
– О’кей. Я расскажу тебе. Мы пришли, чтобы развеять пепел моего отца. Понимаешь, когда он умер, его кремировали. Вместо того чтобы похоронить его, мы развеяли его пепел. И эта земля стала священной для нас. Мы не знали, что она священна для саскуэханноков. – Она тихо добавила скорее для себя, чем для него: – Они даже не существовали тогда.
– Ты много болтаешь.
– Дело в том, что я знала, что земля священна. Но я ничего не знала о кострах… до той ночи. Потому что той ночью, – голос Шеннон дрожал от волнения, – когда я была маленькой девочкой, которая никогда не слышала о саскуэханноках, я разожгла костер на этой земле и увидела Великий Дух.
– И ты думаешь, я буду переводить Кахнаваки этот бред?
– Ты обещал! – Шеннон вскочила и с силой ударила по столу кулаком. – Я настаиваю на этом, Джон Катлер! Ты обещал! И что глупого в моих словах? Ты говорил, у Кахнаваки бывают видения. У меня тоже, не «бред», а «видения»!
– Сядь и успокойся, – Джон устало потер глаза. – Рассказывай дальше. Великий Дух говорил с тобой?
– Нет. Он просто смотрел на меня. Его злой взгляд испугал меня. Невозможно описать, в какой он был ярости. Тогда я не связала его появление с костром, по крайней мере, сознательно… Я не была на этом месте много лет, но… Однажды я приехала туда, и разожгла еще один костер. Понимаешь? Все было, как ты и говорил! То ли я испытывала себя, то ли искушала судьбу… Я виновна, хотя и не из-за неуважения к священной земле.
– Ты виновна?
– Да, виновна.
– Но ты сожалеешь о своем поступке?
– Да, конечно!
– Тогда, – голос у Джона стал торжественный, – я прощаю тебя.
Шеннон пристально смотрела на Джона. Она поняла, что он подшучивает над ней. И Джон, не выдержав, громко расхохотался.
– Ты настоящий мучитель, Джон Катлер. Ты знаешь об этом? – Джон почувствовал угрызения совести.
Обиженная, Шеннон вышла из-за стола.
– Идем, Герцогиня, погуляем.
– Если ты встретишься с духами, передай им мой привет.
«Ничтожество!» – сердито подумала Шеннон.
Во время сна она как будто пришла к решению своей задачи. Она оскорбила умерших саскуэханноков. Ее перенесли в XVII век, чтобы она понесла наказание. Не было смысла возвращаться на священную землю для пустых извинений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79