ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Он склонился к ней, чтобы поцеловать. Потом вспомнил о присутствии своего друга и погладил Шеннон по щеке.
– Знаешь, почему он дразнит нас? Он знает, что нам хочется остаться одним.
Кахнаваки понимающе фыркнул и устремился к двери. На ходу он схватил со стола последний оладышек и поманил Герцогиню. Хлопнула дверь, и Джон снова наклонился для поцелуя.
– Подожди, – Шеннон хотелось извиниться за свою грубость. – Ты сказал ему, что мы собирались зайти в деревню?
– Конечно. Я даже объяснил ему, что тебе не терпится пойти к моей матери, и он поддержал тебя.
– Не может быть!
– Мы говорили об этом, пока ты готовила. Он считает, что там ты будешь спокойнее и выздоровеешь быстрее. Он полагает, что нам нужно немедленно отправляться.
– Вот как! – Шеннон зарделась от благодарности и вины. – Но ты хотел увидеть ребенка.
– Он пришлет за мной. Мы обо всем договорились. Поцелуй меня.
Она прильнула к его груди. Джон прижался к ее рту губами со всей мужской страстью. Он настойчиво подталкивал ее к кровати. Шеннон рассмеялась.
– Остановись. За дверью твой брат.
– Наверное, он уже ушел, – Джон принялся расстегивать джинсы. – Он не любит долгих прощаний.
– Ушел?
– Я просил его взять с собой Герцогиню. Она не годится для длинной дороги и… – Джон заметил, что Шеннон расстроилась. – Ну, что еще?
– Ты должен попрощаться с ним! Я не прощу себе, если он уйдет, не простившись.
– Шеннон?..
Не обращая на него внимания, она бросилась к двери, позвала Кахнаваки, который уже почти достиг опушки леса. Услышав в ее голосе тревогу и отчаяние, он поспешил назад.
Шеннон встретила его на полдороге, схватила за руки.
– Не уходи, Кахнаваки. Побудь с нами еще немного.
Вождь сочувственно улыбнулся своему брату. Мужчины весело рассмеялись, и Джон сказал:
– Он чувствует, когда мешает. Я же говорил тебе, что у него блестящий ум, – и добавил, обращаясь к Кахнаваки: – Шеннон хочет попрощаться с Герцогиней.
– Конечно, хочу. А вы пожмите друг другу руки и… пожелайте что-нибудь хорошее.
Джон ухмыльнулся.
– Мы оставим сантименты тебе. Поцелуй Герцогиню. При мне можешь поцеловать Кахнаваки. Его давно не целовала женщина нормальных размеров.
– Джон, я говорю серьезно, – в ее голосе слышалось отчаяние. – Скажи ему, что он – замечательный брат. Пожми ему руку.
– Опять вздор, – сказал со вздохом Джон своему брату.
Но Кахнаваки, кажется, понял ее. То ли по дрожащему голосу, то ли по ее уклончивому взгляду, то ли по скорбному выражению лица. Кахнаваки пристально смотрел ей в глаза, и, казалось, читал ее мысли. И Шеннон увидела в глубине его бездонных черных очей проблески истины, намек на вину. Она сжалась, как от удара.
– Пожалуйста, скажи ему, Кахнаваки…
Вождь нахмурился и повернулся к Джону.
– Мой брат и друг, любовь Кахнаваки к тебе сильнее речных порогов, что дали ему имя.
Улыбка Джона угасла. Он быстро заговорил по-саскуэханнокски. Кахнаваки ответил просто:
– Я назову своего сына в твою честь, Джон Катлер.
– Не слушай вздор, который несет Шеннон. Ничего с нами не случится. Скоро мы встретимся снова. Помнишь, в чем мы поклялись друг другу? Ты и я, мой брат, умрем вместе, сражаясь бок-о-бок в бою…
– Нет!
Мужчины повернулись к ней. В глазах Кахнаваки появилось сострадание. Во взоре Джона – ярость. Шеннон съежилась от стыда. Она опять грубо оскорбила друга и брата своего возлюбленного. Ее трясло – предсказание смерти подобно проклятию. Ни единого звука не сорвалось с ее губ. Она была просто не в силах выдержать напряжение от дурного предчувствия, охватившего ее при мысли, что Джон может умереть раньше, чем минуют два месяца.
Кахнаваки ласково погладил ее по щеке. Лицо его было спокойно, неподвижно. Они молча смотрели, как он уходит. Наконец, Кахнаваки и Герцогиня скрылись в лесу.
В зеленых глазах Джона горела ярость.
– Марш в хижину, – резко сказал он.
– Джон…
– Не хочу говорить с тобой.
– Я не хотела…
– Замолчи! – Он с трудом сдержался и процедил сквозь зубы: – Иди в хижину, возьми свою сумку. Мы отправимся, как только я навьючу мула. – Джон пристально смотрел на деревья, за которыми скрылся его дорогой, оскорбленный друг. – Посмотрим, сможет ли моя мать понять, что ты за птица.
ГЛАВА 15
– Долго ли идти до Нью-Амстердама? – однажды, занимаясь любовью, спросила Шеннон.
Джон усмехнулся.
– Зависит от тебя. Насколько часто придется утолять твой «голод».
– Рыбой? – невинно осведомилась она.
– Любовью, – последовал краткий ответ, подкрепленный наглядным примером «утоления голода».
Сейчас, глядя на сильные прямые плечи Джона, Шеннон испытывала острое разочарование. Она устало тащилась за ним через дикий лес, удрученная его холодностью.
Первые пять часов пути шли в полном молчании. Шеннон понимала: поведение Джона было естественной реакцией на обиду, нанесенную его другу. Она простила себя за несдержанность, зная, что мучилась бы от чувства вины, если бы друзья не простились. Нетрудно было убедить себя, что она обязана вырвать Джона Катлера из железной хватки судьбы – судьбы, предопределившей его гибель вместе с Кахнаваки через семь недель. Шеннон была готова спасти его любой ценой, даже ценой его любви к ней.
Ей казалось, что она уже потеряла его любовь. Гнев сменила холодность, что было еще хуже, чем ярость, кипевшая в нем в первые часы пути. И только в середине дня, когда они остановились поесть и отдохнуть, Шеннон ощутила перемену. Она вспыхнула, вспомнив, как упорно Джон смотрел в ее тарелку с жареным кроликом, равнодушный к ее уязвимости и обидчивости. Он будто ждал, осмелится ли Шеннон не съесть мясо. Она заставила себя откусить кусочек. Было противно до тошноты. Чтобы не разозлить Джона еще больше, она с трудом подавила это ощущение. Когда он отвернулся, Шеннон бросила остатки кролика Принцу. Собака сразу же стала ее другом и надежным спутником.
Принц был единственным светлым лучиком на этом мрачном пути. Волкодав всегда был внимателен к ней, но теперь особенно. Казалось, он понимает состояние Шеннон и пытался защитить ее от новых бед. Он неторопливо бежал рядом, изредка лизал ей руку или тыкался носом в икры, если она останавливалась перевести дух или выпить воды, которой всегда щедро делилась с ним.
Внимание Шеннон привлекали бесчисленные стада оленей, стремительно уносившихся прочь, почуяв человека; многочисленные кроличьи семейства, и белки, беззаботно прыгающие в ветвях деревьев; и даже медведь, которого она не видела, но слышала, как он ревел неподалеку. В другое время Шеннон восторженно относившаяся к животным, с удовольствием раскрывала бы тайны лесного царства. Сейчас поведение Джона омрачало ее радость, и даже красота девственной природы не принесла утешения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79