Ты можешь оставаться, а мы уезжаем!
– Но ведь... – продолжил возражать он, но за нами пошел.
До взрыва я успел проскочить вперед по дороге метров пятьдесят, потому машина охранников почти не пострадала. Во всяком случае, увидеть в темноте повреждения я не смог. А вот от удара о дверцу Денисовой машины на левом переднем крыле, образовались глубокие царапины.
– Смотрите, двигатель работает, – удивленно сказал портной, рассматривая наше новое транспортное средство. – Ух, ты, у них есть разрешение на проезд по белой полосе! Тогда совсем другое дело!
Что это за разрешение я, само собой, не знал, расспрашивать времени не было, тем более что Денис опять радостно воскликнул:
– Настоящий полуавтомат!
Видимо, это тоже было большой удачей, парень от удовольствия даже хлопнул в ладоши. Пока он осматривал машину, Электра села на заднее сиденье. Когда она влезала в дверцу, я вежливо отвел взгляд. Ее куртка была не настолько длинной, чтобы что-нибудь скрыть от пытливого мужского взора... Следом за ней в машину проникла Марфа в своем необъятном сарафане. Сделала она это неловко, но достаточно быстро.
Салон был просторный, они уместились в нем без труда, оставив половину сидения для собаки. Полкану машина почему-то не понравилась, и он тянул с посадкой. Во время побега проблем с ним не возникло, сел в машину Дениса как миленький, теперь же явно чего-то опасался.
– Ну, и что ты не садишься? – спросил я. – Боишься?
– Боюсь, – картаво выговаривая звуки, ответил пес.
Стоявший рядом с нами портной, ойкнул и оперся рукой о кузов. Он еще не был в курсе способностей собаки к членораздельной речи.
– Садись рядом с Марфой, она женщина и то не боится, – подначил я пса.
Довод оказался убедительный и пес, скорбно вздохнув, запрыгнул в салон.
– Ты поведешь или я? – спросил я Дениса, бывшего, мягко говоря, не в себе.
– Что? – рассеяно, переспросил он.
Я повторил вопрос. На это раз он сосредоточился и понял.
– Лучше я, если ты не умеешь ездить на полуавтоматах.
– Научился, – ответил я. – Хорошая задумка, нажал на педаль – едешь, отпустил – тормозишь. Легко и просто. Но, пожалуй, к этому еще нужно привыкнуть.
– Да, это не то, что полный автомат! Там только нужно уметь рулить, но ездить тяжело.
Мы сели в машину и он, не очень умело, слишком резко, тронулся с места. Это было понятно, к педали нужно приноровиться. Машина стремительно набрала скорость, и горящие останки его кара скрылись за поворотом.
– А почему полуавтомат лучше полного автомата? – спросил я, когда движение выровнялось, и водитель стал спокойнее.
– В автомате заложено несколько программ и они сами выбирают режим движения.
Почему это плохо я пока не понял, но расспрашивать не торопился, подумал, что смогу разобраться сам.
– А что еще за белая полоса? – вспомнил я его радостный возглас.
– Полоса? А у вас что, нет полосного движения? – осторожно спросил Денис, видимо, пытаясь обиняком узнать, откуда мы такие взялись в старинных нарядах, с говорящими собаками.
– Нет, – ответил я, – у нас другие типы транспорта.
Будто в подтверждении моих слов, в разговор вмешалась Марфа, озвучив, давно мучавший ее вопрос:
– А лошади-то где?
– Они внизу, под полом, – ответил я.
– Такие маленькие? – удивилась она. – Надо же...
– Так что с полосами? – повторил я вопрос.
– Это сделано чтобы было меньше пробок и упорядочить движение, – ответил парень. – Например, на моей машине можно было ездить по двум первым полосам, черной и желтой. У кого синяя полоса, по трем. Оранжевая, по четырем. А на этой, белой, по всем и без ограничения скорости. Самая крутая – зеленая, с ней можно выезжать на разделительную линию и даже на встречную полосу.
– Лихо! Действительно очень удобно, – не мог не согласиться я. – Демократично и справедливо, каждому свое!
– У нас одно из самых демократичных и справедливых обществ в мире, – подтвердил Денис. – Только демократия должна быть с крепкими кулаками. Без этого нас неминуемо втянут в анархию и хаос!
Слова его прозвучали как рекламный лозунг очень левой или крайне правой партии.
– Кто втянет? – поинтересовался я.
– Деструктивные силы, – так же деревянно, как и то, что говорил прежде, озвучил он. – Демократические завоевания необходимо защищать всеми возможными средствами. Чем лучше мы живем, тем больше у нас врагов!
– А... ну тогда совсем другое дело, а вы, значит, очень хорошо живете?
– Остановимся здесь, – сказал портной, съезжая, на обочину, почему-то не пожелав ответить на вопрос, – дальше уже трасса.
– Итак, что мы имеем, – начал я, когда машина остановилась, – спрятаться нам похоже негде...
Аборигены промолчали.
– Вспоминайте, какие-нибудь маленькие гостиницы, пансионы, знакомых, у которых можно снять жильё.
– Для этого нужны деньги, – после паузы сказал Денис, – моя кредитка сгорела в машине, восстанавливать бесполезно, те, – он оглянулся назад, – ее все равно заблокируют. Да и денег на ней почти нет.
– У меня тоже ничего нет, – добавила Электра, – все что зарабатываю, уходит на лечение мамы.
То, что и у нас с Марфой не было современных денег, можно не объяснять. Как всегда в реальной жизни, презренные символы богатства, оказывались самым главным фактором существования. Я подумал, что единственно, что можно продать – это золотые червонцы, в эту эпоху уже ставшие антикварной редкостью, или кинжал, на котором еще не высохла кровь охранника. Возникал вопрос, как сделать это быстро и безопасно, не привлекая к себе внимания? Еще у нас были угнанная машина и автомат охранника, но они были еще менее ликвидные, чем предметы старины.
Молчание затянулось. Когда я уже решил рассказать товарищам по несчастью о наших возможностях, заговорил Денис:
– Прости Леша, я понимаю, что это не мое дело, но кто вы? Одежда, Полкан и вообще? Твой кафтан, я потом понял, он и правда ручной работы...
Я про себя усмехнулся. Долго он решался задать самый простой вопрос. Мне следовало давно придумать для него с Электрой правдоподобную версию, но пока было недосуг. Пришлось врать, что называется, с листа:
– Мы только вчера приехали из Сибири. Там жили в такой глухомани, где нет ни то что современной техники или дорог, вообще ничего. Кругом одна тайга. Поэтому не удивляйтесь моим странным вопросам. Вот Марфа раньше никогда не видела автомобилей и до сих пор считает, что их возят спрятанные лошади...
– А разве нет? – вмешалась в разговор дочь воеводы, словно иллюстрируя правдивость моего рассказа. – Тогда кто же их возит?
– Почему нас хотели убить, – проигнорировав ее вопрос, продолжил я, – можно только догадываться, я точно не знаю. Знаю только, что сначала хозяева, эти Эльвира с Вадимом, хотели над нами просто посмеяться, выставить перед своими знакомыми как тупую деревенщину, а когда у них ничего не получилось, так рассердились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– Но ведь... – продолжил возражать он, но за нами пошел.
До взрыва я успел проскочить вперед по дороге метров пятьдесят, потому машина охранников почти не пострадала. Во всяком случае, увидеть в темноте повреждения я не смог. А вот от удара о дверцу Денисовой машины на левом переднем крыле, образовались глубокие царапины.
– Смотрите, двигатель работает, – удивленно сказал портной, рассматривая наше новое транспортное средство. – Ух, ты, у них есть разрешение на проезд по белой полосе! Тогда совсем другое дело!
Что это за разрешение я, само собой, не знал, расспрашивать времени не было, тем более что Денис опять радостно воскликнул:
– Настоящий полуавтомат!
Видимо, это тоже было большой удачей, парень от удовольствия даже хлопнул в ладоши. Пока он осматривал машину, Электра села на заднее сиденье. Когда она влезала в дверцу, я вежливо отвел взгляд. Ее куртка была не настолько длинной, чтобы что-нибудь скрыть от пытливого мужского взора... Следом за ней в машину проникла Марфа в своем необъятном сарафане. Сделала она это неловко, но достаточно быстро.
Салон был просторный, они уместились в нем без труда, оставив половину сидения для собаки. Полкану машина почему-то не понравилась, и он тянул с посадкой. Во время побега проблем с ним не возникло, сел в машину Дениса как миленький, теперь же явно чего-то опасался.
– Ну, и что ты не садишься? – спросил я. – Боишься?
– Боюсь, – картаво выговаривая звуки, ответил пес.
Стоявший рядом с нами портной, ойкнул и оперся рукой о кузов. Он еще не был в курсе способностей собаки к членораздельной речи.
– Садись рядом с Марфой, она женщина и то не боится, – подначил я пса.
Довод оказался убедительный и пес, скорбно вздохнув, запрыгнул в салон.
– Ты поведешь или я? – спросил я Дениса, бывшего, мягко говоря, не в себе.
– Что? – рассеяно, переспросил он.
Я повторил вопрос. На это раз он сосредоточился и понял.
– Лучше я, если ты не умеешь ездить на полуавтоматах.
– Научился, – ответил я. – Хорошая задумка, нажал на педаль – едешь, отпустил – тормозишь. Легко и просто. Но, пожалуй, к этому еще нужно привыкнуть.
– Да, это не то, что полный автомат! Там только нужно уметь рулить, но ездить тяжело.
Мы сели в машину и он, не очень умело, слишком резко, тронулся с места. Это было понятно, к педали нужно приноровиться. Машина стремительно набрала скорость, и горящие останки его кара скрылись за поворотом.
– А почему полуавтомат лучше полного автомата? – спросил я, когда движение выровнялось, и водитель стал спокойнее.
– В автомате заложено несколько программ и они сами выбирают режим движения.
Почему это плохо я пока не понял, но расспрашивать не торопился, подумал, что смогу разобраться сам.
– А что еще за белая полоса? – вспомнил я его радостный возглас.
– Полоса? А у вас что, нет полосного движения? – осторожно спросил Денис, видимо, пытаясь обиняком узнать, откуда мы такие взялись в старинных нарядах, с говорящими собаками.
– Нет, – ответил я, – у нас другие типы транспорта.
Будто в подтверждении моих слов, в разговор вмешалась Марфа, озвучив, давно мучавший ее вопрос:
– А лошади-то где?
– Они внизу, под полом, – ответил я.
– Такие маленькие? – удивилась она. – Надо же...
– Так что с полосами? – повторил я вопрос.
– Это сделано чтобы было меньше пробок и упорядочить движение, – ответил парень. – Например, на моей машине можно было ездить по двум первым полосам, черной и желтой. У кого синяя полоса, по трем. Оранжевая, по четырем. А на этой, белой, по всем и без ограничения скорости. Самая крутая – зеленая, с ней можно выезжать на разделительную линию и даже на встречную полосу.
– Лихо! Действительно очень удобно, – не мог не согласиться я. – Демократично и справедливо, каждому свое!
– У нас одно из самых демократичных и справедливых обществ в мире, – подтвердил Денис. – Только демократия должна быть с крепкими кулаками. Без этого нас неминуемо втянут в анархию и хаос!
Слова его прозвучали как рекламный лозунг очень левой или крайне правой партии.
– Кто втянет? – поинтересовался я.
– Деструктивные силы, – так же деревянно, как и то, что говорил прежде, озвучил он. – Демократические завоевания необходимо защищать всеми возможными средствами. Чем лучше мы живем, тем больше у нас врагов!
– А... ну тогда совсем другое дело, а вы, значит, очень хорошо живете?
– Остановимся здесь, – сказал портной, съезжая, на обочину, почему-то не пожелав ответить на вопрос, – дальше уже трасса.
– Итак, что мы имеем, – начал я, когда машина остановилась, – спрятаться нам похоже негде...
Аборигены промолчали.
– Вспоминайте, какие-нибудь маленькие гостиницы, пансионы, знакомых, у которых можно снять жильё.
– Для этого нужны деньги, – после паузы сказал Денис, – моя кредитка сгорела в машине, восстанавливать бесполезно, те, – он оглянулся назад, – ее все равно заблокируют. Да и денег на ней почти нет.
– У меня тоже ничего нет, – добавила Электра, – все что зарабатываю, уходит на лечение мамы.
То, что и у нас с Марфой не было современных денег, можно не объяснять. Как всегда в реальной жизни, презренные символы богатства, оказывались самым главным фактором существования. Я подумал, что единственно, что можно продать – это золотые червонцы, в эту эпоху уже ставшие антикварной редкостью, или кинжал, на котором еще не высохла кровь охранника. Возникал вопрос, как сделать это быстро и безопасно, не привлекая к себе внимания? Еще у нас были угнанная машина и автомат охранника, но они были еще менее ликвидные, чем предметы старины.
Молчание затянулось. Когда я уже решил рассказать товарищам по несчастью о наших возможностях, заговорил Денис:
– Прости Леша, я понимаю, что это не мое дело, но кто вы? Одежда, Полкан и вообще? Твой кафтан, я потом понял, он и правда ручной работы...
Я про себя усмехнулся. Долго он решался задать самый простой вопрос. Мне следовало давно придумать для него с Электрой правдоподобную версию, но пока было недосуг. Пришлось врать, что называется, с листа:
– Мы только вчера приехали из Сибири. Там жили в такой глухомани, где нет ни то что современной техники или дорог, вообще ничего. Кругом одна тайга. Поэтому не удивляйтесь моим странным вопросам. Вот Марфа раньше никогда не видела автомобилей и до сих пор считает, что их возят спрятанные лошади...
– А разве нет? – вмешалась в разговор дочь воеводы, словно иллюстрируя правдивость моего рассказа. – Тогда кто же их возит?
– Почему нас хотели убить, – проигнорировав ее вопрос, продолжил я, – можно только догадываться, я точно не знаю. Знаю только, что сначала хозяева, эти Эльвира с Вадимом, хотели над нами просто посмеяться, выставить перед своими знакомыми как тупую деревенщину, а когда у них ничего не получилось, так рассердились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78