Время шло, и оставалось только ждать. От ужаса Дэвид даже не задумался, что происходит, как и почему. Он мог только наблюдать, как живая гаррота всё стягивалась и стягивалась, в то время как тело продолжало поворачиваться, пока — казалось, прошла вечность — голова и тело наконец-то не разделились.
Шея человека была начисто разрезана.
Голова осталась на месте, а тело упало. И Дэвид, и миссис Муррелл опасались увидеть, как из раны выливается поток крови, но сердце человека уже остановилось, и в артериях не было давления. Из огромной раны на ковёр выплеснулась лишь слабая струя, залив бедра пытавшейся отползти Софи.
Голова оставалась на месте, игнорируя силу притяжения и любые другие изменения. Розга вырвалась из руки человека, когда тело упало, и теперь обвилась вокруг головы, как змея, медленно передвигая свои кольца в поисках опоры.
Миссис Муррелл не сдвинулась бы с места, если бы Софи не потянулась к ней, цепляясь связанными руками за край юбки мадам. Движение девушки напомнило ей, что она должна действовать, и она свободной рукой помогла раненой подняться и вытолкнула её в коридор. Софи явно была глубоко рада выбраться, и миссис Муррелл почувствовала, что больше всего желает уйти вместе с ней, но та же рука, которая удерживала её до сих пор, теперь не давала ей сдвинуться. Кто-то бежал по коридору, чтобы поддержать шатающуюся Софи, но миссис Муррелл не повернулась, чтобы посмотреть, кто из девушек это был. Её глаза все ещё смотрели на зависшую голову и змееподобный прут, который обвивал её.
Затем, хотя голова оставалась там, где была, Геката осмотрелась.
Гротеск миссис Муррелл посмотрел госпоже прямо в глаза, и Дэвид почувствовал, как в груди старой женщины рождается крик, потому что она до смерти испугалась того, что может сделать с ней этот взгляд. Крик задохнулся от спазма в её горле, но Дэвид верил, что это не более чем рефлекс. Взгляд Гекаты не был враждебным — скорее, он был любопытным и кокетливым, словно ведьма надеялась на одобрение.
Лицо Гекаты было очень неправильным: глаза слишком широко расставлены, нос между ними слишком сплющен, огромный рот, тонкие губы загнуты вниз по краям. Несмотря на это, оно не казалось чересчур уродливым. Оно было вполне симметричным и показалось Дэвиду нормальным, возможно, даже красивым — лицо, увиденное в кривом зеркале и потому неудачно искаженное.
Так как глаза были довольно широко расставлены, им было тяжело сфокусироваться на лице миссис Муррелл, на самом деле они фокусировались и не на нем, а на какой-то воображаемой точке позади него. Геката скорее смотрела сквозь госпожу, чем на неё, и Дэвида поразила парадоксальная мысль, что она смотрит на него.
Как только эта мысль возникла, он понял, что она может быть не совсем абсурдна. Геката, если судить по тому, что он только что видел, была почти наверняка созданием вроде Сфинкс и Габриэля Гилла. Богоподобное существо послало его повидать Гекату, но Геката может ощутить его присутствие.
Хотя он не мог использовать ничьих глаз, кроме глаз миссис Муррелл, которые он не мог никак контролировать, Дэвид снова взглянул на «гротеск», уверенный, что она была Иной, если не ангелом, и равно уверенный, что какой бы ураган ни смущал сейчас существование реальности, она была в самом его сердце.
Вот чего боится Баст, подумал он. Момент пробуждения — а ведьма теперь явно пробудилась и осознала свою силу — вот что нарушило равновесие в мире ангелов. Что бы я ни должен был сделать, вот ответ. Стерлинг также часть всего этого, и человек в сером… но Сфинкс мертва, и какие бы преимущества ни имела Баст после её первой стычки с Пауком, она их лишилась…
И словно услышав мысли, бушующие в его голове, ведьма растянула губы в жутковатой пародии на улыбку. Дэвиду показалось, что она, а не Баст, презрительно зашвырнула его в бесконечную пустоту.
9
Он очнулся со странным чувством бесконечного покоя. Воздух в спальне был плотным и насыщенным, а очертания комнаты казались странными. Словно потолок был слишком высоко, а стены слишком далеко. Крошечное пламя ночника около его кровати было почему-то неподвижным и совершенно не мигало.
Мандорла Сольер сидела в кресле около кровати. Корделии в комнате не было.
Дэвид пошевелился, чтобы привести тело в сидячее положение, бездумно используя правую руку в качестве опоры. Когда он посмотрел на свою руку, на ней не оказалось бинтов, и он не мог увидеть ни малейших следов каких-либо повреждений.
Он посмотрел в глаза Мандорлы:
— Это тоже сон?
— Нет, — ответила она. — Это реальность.
Но ощущения реальности не было. Воздух был слишком тяжелым и неподвижным, комната незнакома, хотя все стояло на своих местах: гардероб с его овальным зеркалом, умывальник, комод, кресло, второе зеркало на стене. Зеркала улавливали свет маленькой свечи и мягко отражали его.
— Где моя жена? — спросил он, удивленный тем, что та ушла, оставив Мандорлу наедине с ним. Револьвера, который Корделия ранее дала ему, так как не доверяла женщине-оборотню, нигде не было видно.
— Она оставалась с тобой почти двенадцать часов, пока жар не прошел, — сказала Мандорла. — Здесь также был врач. Не Франклин или Остен, а молодой человек. Однажды он уже был готов признать, что тебе ничем не помочь, но кризис миновал. Когда это произошло, врач решил сменить повязку на твоей руке. Когда он снял бинты, под ними не оказалось и следов раны. Что бы в тебя ни проникло, оно было могущественным, но сейчас утихло.
— Корделия позволила тебе остаться? — спросил он скептически.
— Ей был необходим сон. Думаю, она убедилась, что я не причиню тебе вреда.
— Ты была тут все это время?
— Да. Я помогала вытирать тебе лоб и заставляла тебя пить воду. Я могу долго обходиться без сна, если необходимо. И могу так же долго спать, когда необходимость проходит.
Она говорила мягко, забавно модулируя звуки. Её фиалковые глаза так отражали слабый отблеск ночника, что казались почти светящимися. Её взгляд совсем не пугал, но в нем было какое-то волшебство — которое, возможно, и правда заключало в себе толику силы, — излучавшее невинность и доброжелательность.
Возможно, она просто хотела, чтобы он расслабился, но он ей не верил. Он решил, что она добивается чего-то большего.
— Думаю, я знаю, что происходит, — казал Дэвид, облизнув губы, чтобы голос не был хриплым.
Она потянулась вперед, её взгляд стал более цепким, но не менее мягким.
— Расскажи мне, — попросила она.
Он собрался с силами; густой воздух словно отказывался проникать в его легкие, когда он вдохнул полной грудью, комната показалась ещё более просторной, и его беспокойство усилилось.
— В доме Мерси Муррелл есть девушка по имени Геката, — сказал он. — Она горбунья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106