Стерлинг кивнул.
— Вы не хотите сейчас сообщить мне что-нибудь ещё? — спросил он, показывая интонацией, что он был бы рад, если бы Дэвиду было нечего сообщить.
Дэвид устал и был напряжен, поэтому он не видел повода продолжать беседу. Он узнал то, что хотел, и сказал то, что следовало сказать.
— Ещё раз благодарю вас за приезд, — сказал он. — Боюсь, ваше суждение о бесполезности моих предостережений может оказаться верным, но я чувствовал себя обязанным высказать их. Если произойдет что-то неблагоприятное, вы предупреждены. Надеюсь, вы простите меня, если я не встану, чтобы проводить вас?
— Конечно, — сказал Стерлинг, вставая. Он повернулся к Корделии, которая поднялась одновременно с ним и пошла к двери, чтобы показать ему выход. Дэвид оставался на месте, в задумчивости, когда она вернулась.
Первым, что она спросила, было:
— Почему ты думаешь, что с отцом что-то случилось?
— Потому что что-то произошло со всеми нами, — сказал он без уклончивой многоречивости. — Пусть этот маленький островок безопасности, где мы до сих пор находились, не обманывает тебя. Мы уже в ловушке, и я нахожусь в пещере, стены которой могут сойтись в любое мгновенье.
— При чем тут Стерлинг? — спросила она.
Он легко пожал плечами.
— Если моя догадка справедлива, — сказал он, — перед Стерлингом стоит задача, которую когда-то поставили перед собой его создатель и оборотни: задача изучить человеческую природу, выявить тайну его создания. Я думаю, он подобрался очень близко к ответу, и я думаю, что-то, что он нашел, крайне важно для судьбы и предназначения ангелов. Возможно, в его понимании мира есть что-то особенно ценное — более ценное, чем то, что я, или твой отец, или Джейкоб Харкендер когда-либо открывали. В любом случае, приближающаяся развязка в делах ангелов как-то связана с ним, а также с Мерси Муррелл и девушкой-ведьмой.
Когда он закончил говорить, прозвучал дверной звонок. Он немедленно предположил, что это Мандорла и что ткань времени снова смыкается над ним.
— Если это Мандорла, впусти её, — сказал он. — Не стоит пытаться прогнать её отказом.
Корделия посмотрела на него очень странно, но не спросила, что он имеет в виду. Она подошла к двери библиотеки, чтобы выглянуть в прихожую, наблюдая за тем, как служанка открывает дверь. Она быстро обернулась, чтобы сказать:
— Это мужчина, а не женщина.
Дэвид поморщился, но вскоре решил, что он не вправе чему бы то ни было удивляться. Он ждал, не строя никаких догадок, пока посетитель не появился в коридоре позади Корделии. Несмотря на свое намерение ничему не удивляться, Дэвид был поражен, увидев вошедшего.
Это был человек в сером, который наблюдал два представления, устроенные Гекатой в борделе Мерси Муррелл. Его лицо было таким же бледным, и он двигался так, словно постоянно испытывал боль. В нем было что-то знакомое, и Дэвид почти сумел вспомнить имя, но затем он догадался, что знакомым было только ощущение страдания.
«Бога ради! — подумал Дэвид — Вот как я выгляжу со стороны? Неужели его также использует какой-нибудь любопытный ангел, как Баст использует меня?
— Кто вы? — спросил он.
— Это не важно, — сказал человек напряженным голосом. — Я не уверен, что у меня есть время на объяснения. Лидиард, вы должны отправиться со мной, иначе вы поставите под угрозу всех, кто находится в доме. Я не обещаю, что вы спасете их, покинув дом, но это ваш единственный шанс. Уходите!
11
Корделия шагнула вперед, собираясь возмутиться, но посетитель обратил к ней открытый, полный сочувствия взгляд и сказал:
— У вас нет оснований доверять мне, я знаю — но я умоляю поверить, что не хочу причинить вреда вашему мужу. Он не будет в безопасности, куда бы он ни пытался уйти, также как и вы, но если его не окажется здесь, когда за нами придут, вам будет грозить меньшая опасность. Нас ждет кэб.
Дэвид Лидиард попытался притянуть жену к себе, чтобы успокоить её, но она не далась. Она сердилась и в тоже время беспокоилась, но высокий человек встретил её гневный взгляд так кротко и сочувственно, что она не решилась дать выход своим чувствам. В итоге она просто повторила вопрос Дэвида:
— Кто вы?
— Думаю, вам хорошо известно, кто я, — ответил тот уклончиво. — Я такое же орудие, как и ваш муж. Наши с ним судьбы теперь переплетены, нравится нам это или нет.
Дэвид смотрел на бледного человека, завороженный его внешностью. Теперь, когда Лидиард видел его собственными глазами, при свете дня, было легче обнаружить, какой живой развалиной он был. Кожа его лица была неестественно бледной и, должно быть, странной на ощупь, словно вовсе не настоящей. Такими же чуждыми казались серые глаза. Какие пытки перенес этот провидец? Насколько смело он встречал их? И как много сумел он понять из того, что происходило с ним и почему?
— Я не отпущу Дэвида, — сказала Корделия.
— Вы должны, — ответил человек в сером. И снова он говорил с таким мягким отчаянием, глядя в её глаза, словно они знакомы и он имеет право говорить с ней, как отец или друг.
— Вы должны назвать нам ваше имя, — сказал Лидиард. — И имя того, кому вы служите.
Взгляд, которым незнакомец окинул Дэвида, был настолько ядовитым, что сложно было поверить его предыдущим заверениям в дружбе.
— Да пусть бы это был хоть сам Дьявол! Вы так озабочены именами, словно они дают вам какое-то право или власть рассуждать о Пауке и Сфинкс, Баст и Гекате. В мире богов имена — лишь иллюзии, производящие обманные образы и отводящие ваше внимание. Проклятье, у нас нет времени! Мы заложники, и если мы не сдадимся настолько легко, насколько это возможно, вред будет причинен другим. Идемте!
Дэвид почувствовал силу этого призыва, словно в речи содержалось сразу несколько подтекстов, и он готов был подчиниться и позволить другому — который, казалось, знает гораздо больше, чем он — вести его. Он начал подниматься, и человек в сером подошел, чтобы помочь ему встать. Как только человек коснулся его, Дэвид почувствовал, как боль уходит из его раны. Прикосновение человека было более тонким и более сильным, чем любая доза опия, такова была его магическая сила.
— Нет! — воскликнула Корделия, но Дэвид быстро покачал головой.
— Я должен идти, — сказал он ей. — Прости, но я достаточно увидел, чтобы понять, что я всегда буду в опасности. И пока я рядом с тобой и детьми, вы тоже будете в опасности. Прости меня, но я не могу остаться, и что бы с нами ни случилось, ты должна быть с детьми.
— Лучше бы мы все были вместе, — ответила она, но её слова были окрашены неуверенностью.
— Нам пора, — сказал Дэвид, зная, что должен быть решительным. Он легко поцеловал Корделию в щеку и, не останавливаясь, чтобы захватить пальто или шляпу, как можно быстрее прошел к входной двери. Человек в сером шел за ним, сумев каким-то образом встать между Дэвидом и Корделией, тем самым окончательно заставив их разлучиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106