Эдвина не могла удержаться от улыбки.
– Только не вздумайте произносить нечто подобное в присутствии моего батюшки. Он превозносит чистоту нашего древнего, не испорченного чуждыми кровями рода.
Фанни презрительно фыркнула.
– Мне жаль было бы его разочаровывать, но его родословная кажется чем-то необыкновенным только потому, что он ее отслеживает. – Судя по тону Фанни, было непохоже, что ей на самом деле хоть чуточку жаль. – Взгляните повнимательнее в основание вашего фамильного древа и во все его ответвления – и вы заметите, так сказать, «отклонения от чистоты породы».
– Согласна. Когда речь заходит о чистоте родословной, мой отец становится очень… близорук. Но он, безусловно, не единственный в Англии, кто печется о святости понятия «английская голубая кровь».
Фанни рассмеялась:
– Боже мой! «Чистота крови», «совершенная английская роза»! Что за вздор! Все это не что иное, как иллюзия, созданная людьми, которые желают подчеркнуть исключительность верхушки общества и сами решают, кого принимать в свой круг, а кого – нет. – Она улыбнулась. – Но создание иллюзии – это тоже мой конек, и скоро вы в этом убедитесь.
Отложив в сторону шпильки, Фанни запустила пальцы в прическу Эдвины и освободила волосы от тугого шиньона. Густые пряди упали на плечи.
– Гм… – пробормотала Фанни, поджав алые губки. – А теперь скажите мне, что вы видите в зеркале.
Эдвина тяжело вздохнула и стала критически рассматривать свое отражение.
– Глаза черные, как угли. Кожа, как крестьянский сыр…
– Сейчас я раскрою вам одну страшную тайну, – проговорила Фанни. – Быть красивой – это всего лишь фокус, ловкий трюк. И половина успеха этого фокуса – поверить самой в то, что ты красива.
– Но как быть, если это не соответствует действительности?
– Ш-ш! Вне всяких сомнений, это правда! Правда чистейшей воды! И вы должны быть твердо уверены в том, что в самом деле красивы. А теперь, – медленно проговорила Фанни, – закройте глаза, расслабьтесь и расскажите мне о том мужчине.
На секунду Эдвина замерла. У нее учащенно заколотилось сердце. Неужели доктор Уиннер рассказал Фанни о шантажисте?
– Я слыхала, он писаный красавчик, – заметила Фанни. – Конечно, мне не выпало счастье знать его лично…
У Эдвины отлегло от сердца.
– Ах, вы о Прескотте… – рассеянно пробормотала она.
Фанни на секунду остановилась.
– О ком же еще я могу вас спрашивать?
В горле у Эдвины встал комок.
– Конечно, ни о ком другом вы не можете меня спрашивать. – «Не забудь, все должны думать, что ты влюблена в него», – напомнила она себе. – Ну… он очень красивый…
– Ясное дело. Это само собой разумеется. Меня интересуют подробности, мелкие детали. И пожалуйста, закройте глаза.
Эдвина послушно закрыла глаза и представила, каким был вчера Прескотт в их женском клубе. Вдумчивым и понимающим, глубоко проникающим в душу другого человека. Он, безусловно, обладает тактом опытного дипломата. Когда Прескотт сидел вчера в библиотеке общества и пил чай, он держался так естественно и непринужденно, что можно было подумать, что он был здесь своим. Прескотт так деликатно вел беседу, обходя острые углы, что больше не возникало никаких конфликтов.
– Он просто настоящий мастер…
– Мастер?.. – переспросила Фанни.
Эдвина открыла глаза и удивленно захлопала ресницами. Боже! Неужели она произнесла это вслух? Фанни понимающе улыбнулась.
– Расскажите мне, как он выглядит. Какое у него лицо. Руки… Закройте глаза, я хочу сделать вам сюрприз.
Эдвина снова закрыла глаза и облизнула губы.
– Ну… ах… Его волосы красивого каштанового цвета с легким медным оттенком. Волнистые. Такие восхитительные рыжевато-каштановые волны…
Эдвине было приятно, когда Фанни массировала ей голову и колдовала над прической. Руки и ноги у Эдвины стали тяжелыми. Она откинулась на спинку стула и вздохнула.
– Его глаза сверкают, как изумруды на солнце. – «И от его взгляда у меня перехватывает дыхание». – Особенно когда он сердится.
Фанни на мгновение остановилась.
– Майкл – доктор Уиннер – упоминал, что у него вспыльчивый характер. Надеюсь, он никогда не поднимал на вас руку?
– О нет, ну что вы! Сомневаюсь, что он на такое способен. Он совсем не такой человек.
– Это хорошо. Я таких терпеть не могу. – Фанни продолжала свои манипуляции. – Он высокий? Кажется, я слышала, что его отец занимался физическим трудом. У таких людей хорошо развита мускулатура…
Продолжая держать глаза закрытыми, Эдвина нахмурилась:
– Никто точно не знает о его настоящем происхождении. Одни говорят, что его мать была прачкой, а отец – лорд – умер, оставив все состояние своим законнорожденным сыновьям. Другие рассказывают, что он – побочный сын герцога. Некоторые утверждают, что он из семьи торговцев, которые разорились и умерли от болезни легких.
– Гм… Майкл говорит, что директор Данн никогда не настаивал, чтобы дети рассказывали о себе все. Он считал, что лучше ребятам оставить в прошлом то, что с ними происходило раньше. Поэтому, возможно, мистер Дивейн – единственный, кто знает о себе всю правду до конца?
Эдвина призналась себе, что хочет узнать о происхождении Прескотта как можно больше. Правда, она считала, что это не имеет никакого значения, но все, что касалось Прескотта, возбуждало ее любопытство. Эдвине всегда хотелось подружиться с кем-нибудь, чья жизнь была совсем не похожа на ее собственную.
– Без сомнения, он не похож ни на одного из мужчин, с которыми я когда-либо была знакома, – пробормотала она.
– Так всегда происходит, когда влюбляешься, милая.
Эдвина набралась мужества, чтобы спросить Фанни о том, что после встречи с Прескоттом беспокоило ее так сильно, что она не могла спокойно спать по ночам.
– Можно… Можно задать вам вопрос весьма деликатного свойства? Даже, можно сказать… не очень приличный?
– О, ради Бога! Чем более неприличный, тем лучше, – рассмеялась Фанни. – Можете говорить со мной прямо, Эдвина.
– Да, конечно. Говорят, актрисы… имеют немалый опыт в отношениях с мужчинами…
– Это верно. – Фанни продолжала работать, не останавливаясь ни на секунду. – Возможно, это из-за склонности к драматизации, которая так сильна у нас.
– Так вот, вы не всегда… Я хотела сказать… Каким образом вы узнаете, как… ну… как угодить мужчине?
– А я думала, что вы вдова. Разве вы не были замужем?
– Да. Была. – Эдвина почувствовала, как у нее вспыхнули щеки. – Забудьте о том, что я спросила.
– О, я, кажется, поняла, что вас беспокоит! У вас был только один мужчина, а Прескотт Дивейн знал многих женщин. Но не волнуйтесь об этом, милая. Я слышала, что его прозвали идеальным лондонским любовником. Поэтому успокойтесь, вы в хороших руках. Кроме того, имейте в виду: с теми женщинами он всего лишь развлекался, а женится он на вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77