Простейшим методом считалось нагревание меди с серой, в результате чего получалась черная масса сульфида меди — первоматерия. Какой бы черной и смердящей ни была гниющая первоматерия, в потенции она представляла собой будущий Камень, и алхимики обращались к ней словами Песни Песней: «Дщери Иерусалимские! Черна я, но красива»,
Гниение являлось необходимым процессом, так как считалось, что оно предшествует зарождению жизни. Семя, упавшее в землю, должно умереть и сгнить, высвободив жизненную силу, которая обеспечит новый рост (Смерть в Таро). В классическое время и в средние века считалось, что лягушки рождаются из разлагающейся грязи, насекомые из гниющих трупов животных, например, осы из трупов ослов, жуки — от лошадей, саранча — от мулов. В более широком смысле необходимым условием возрождения была смерть, реальная или символическая. Алхимики могли бы процитировать Святого Павла: «Безрассудный! То, что ты сеешь, не оживет, если не умрет» и «Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе... Сеется тело душевное, восстает тело духовное». В этом смысле авторитетом для них являлся и Иисус. «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода», что имеет духовную аналогию в следующем стихе: «Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную».
«Нигредо» — псевдосмерть мистического посвящения. Это представление восходит еще к первобытным обществам: например, среди австралийских аборигенов посвящение в колдуны включало в себя сои смерти и новое рождение. Алхимик, находящийся «во чреве» и полностью обращенный в себя, претерпевает мистическую «смерть», которую адепты сравнивали с меланхолией — состоянием беспомощного уныния и духовного гниения, во время которого дух или искра жизни покидает тело и душу (Повешен-
ный). Истинное «я», или первоматерия, погибает в черной агонии «пигредо».
Зачастую проводилась параллель между «пп-гредо» и распятием, с которого Бого-человек восстает к вечной жизни. «Смерть» являлась распятием в смысле прекращения мучений. Она изображалась как змея, пригвожденная к кресту — «И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесепу быть Сыну Человеческому».
Алхимик «мертв» и гниет в меланхолической слизи, но постепенно с появлением философской ртути, истинного вдохновения, божествеп-ной искры, на него нисходит исцеляющее просветление. Пары, поднявшиеся в процессе гниения, парят над черной массой сосуда, кап Святой Дух над темными водами в Бытшг. Спи проникают в первоматерию, одухотворяют ее п зачинают зародыш, который превратится в Камень. Этот процесс описан в алхимическом ва-рианте мессы, написанной Николой Мельхиором, астрологом короля Венгрии, п начале XVI века. (Связь между алхимическими процессами и превращением хлеба и пина в пчотг, и кровь Христа во время мессы подчеркивалась многими алхимиками.) «Затем па дне сосуда появится могущественный Эфиоп, загорелый, обожженный и безжизненный». Эфиоп п является первоматерией. «Он молит о погребении, просит, чтобы его окропили его собственной влагой и медленно подогрели, пока он не восстанет в новом сверкающем облике из бушующего огня... Жди чудесного возвращения или обновления эфиопа!»
Вероятно, пар или дух, сконденсировавшийся в жидкость, пропитывал первоматерию в процессе подогрева сосуда. Это было алхимической «ванной возрождения», и алхимики считали этот процесс возрождением через «воду и Дух». «Если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия... Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие».
Когда дух и первоматерия объединяются в сосуде, из водянистого материала кристаллизуется белое плотное тело. Это процесс свертывания или затвердевания, соответствующий появлению суши из вод на третий день творения. Элементы Камня соединяются, говорит Рипли. Белое вещество является Белым Камнем или Белой Тинктурой, которая все превращает п серебро. Появление Белого Камня говорит завершении второй основной фазы работы альбедо или побеления. Алхимики связг этот Камень с белым камнем Откровенг «Побеждающему дам вкушать со' * манну, и дам ему белый камень и • писанное новое имя, которого »* *ку кроме того, кто получает». ?ту-
\
Несмотря па постоянно повторяемую максиму nihil extraneum — «ничего извне», некоторые алхимики на этой стадии способствовали появлению белого камня путем добавления новых ингредиентов. Например, немного серебра с ртутью, мышьяком, сурьмой или оловом может выбелить поверхность материала в сосуде. Другой метод описывается в средневековом трактате. «Allegoria Merlini», где в метафорической форме рассказывается о короле (сырой материал), который выпил столько воды, что члены его наполнились ею (раствор), и он почувствовал, что распадается на части (разделение). Врачи поместили короля в нагретую комнату, а когда вынесли его оттуда, он был мертв («нигредо»). Врачи взяли его тело, истолкли в порошок, затем промыли и высушили его. Потом они добавили к нему одну часть каменной соли, две части селитры и немного льняного масла, чтобы замесить пасту. Они поместили пасту в атанар, в котором были просверлены дырки, а под него поставили еще один атанар. Потом разогрели атанары, чтобы паста растаяла, и жидкость потекла в нижний атанар, из которого поднялся воскрешенный король.
Белый Камень :— это новое «я», новая земля, возникающая из-под вод, это мир, невинность, счастье и свобода от противоречий. Серебро — это лунный металл, и Белый Камень сияет в существе алхимика, как Луна в ночном небе, превращая тьму в серебро. Отсюда начинается третья и заключительная стадия работы, которая ведет к «рубедо» — красному рассвету, провозглашающему восход солнца во всем его великолепии, оповещающему о слепящем свете нового дня.
Следующий шаг — вскармливание, означает, что материал в сосуде «умеренно вскармливается молоком и мясом». Питание зародыша Камня соответствует кормлению младенца и может означать, что в сосуд добавляется новый материал, хотя какой — неясно. Ученик Па-рацельса, Герхард Дорн рекомендовал добавление различных ингредиентов, включая человеческую кровь, чистотел и мед, на последних стадиях работы. Кровь должна была впрыснуть в Камень жизненную энергию. Чистотел должен был привнести в него радость и хорошее настроение, так как считался лекарством от куриной слепоты, а в более широком смысле — от меланхолии. Мед символизировал жизненные удовольствия, к тому же он являлся консервантом. Вплоть до сравнительно недавнего времени мед был единственным сладким веществом, применявшимся в алхимии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Гниение являлось необходимым процессом, так как считалось, что оно предшествует зарождению жизни. Семя, упавшее в землю, должно умереть и сгнить, высвободив жизненную силу, которая обеспечит новый рост (Смерть в Таро). В классическое время и в средние века считалось, что лягушки рождаются из разлагающейся грязи, насекомые из гниющих трупов животных, например, осы из трупов ослов, жуки — от лошадей, саранча — от мулов. В более широком смысле необходимым условием возрождения была смерть, реальная или символическая. Алхимики могли бы процитировать Святого Павла: «Безрассудный! То, что ты сеешь, не оживет, если не умрет» и «Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе... Сеется тело душевное, восстает тело духовное». В этом смысле авторитетом для них являлся и Иисус. «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода», что имеет духовную аналогию в следующем стихе: «Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную».
«Нигредо» — псевдосмерть мистического посвящения. Это представление восходит еще к первобытным обществам: например, среди австралийских аборигенов посвящение в колдуны включало в себя сои смерти и новое рождение. Алхимик, находящийся «во чреве» и полностью обращенный в себя, претерпевает мистическую «смерть», которую адепты сравнивали с меланхолией — состоянием беспомощного уныния и духовного гниения, во время которого дух или искра жизни покидает тело и душу (Повешен-
ный). Истинное «я», или первоматерия, погибает в черной агонии «пигредо».
Зачастую проводилась параллель между «пп-гредо» и распятием, с которого Бого-человек восстает к вечной жизни. «Смерть» являлась распятием в смысле прекращения мучений. Она изображалась как змея, пригвожденная к кресту — «И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесепу быть Сыну Человеческому».
Алхимик «мертв» и гниет в меланхолической слизи, но постепенно с появлением философской ртути, истинного вдохновения, божествеп-ной искры, на него нисходит исцеляющее просветление. Пары, поднявшиеся в процессе гниения, парят над черной массой сосуда, кап Святой Дух над темными водами в Бытшг. Спи проникают в первоматерию, одухотворяют ее п зачинают зародыш, который превратится в Камень. Этот процесс описан в алхимическом ва-рианте мессы, написанной Николой Мельхиором, астрологом короля Венгрии, п начале XVI века. (Связь между алхимическими процессами и превращением хлеба и пина в пчотг, и кровь Христа во время мессы подчеркивалась многими алхимиками.) «Затем па дне сосуда появится могущественный Эфиоп, загорелый, обожженный и безжизненный». Эфиоп п является первоматерией. «Он молит о погребении, просит, чтобы его окропили его собственной влагой и медленно подогрели, пока он не восстанет в новом сверкающем облике из бушующего огня... Жди чудесного возвращения или обновления эфиопа!»
Вероятно, пар или дух, сконденсировавшийся в жидкость, пропитывал первоматерию в процессе подогрева сосуда. Это было алхимической «ванной возрождения», и алхимики считали этот процесс возрождением через «воду и Дух». «Если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия... Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие».
Когда дух и первоматерия объединяются в сосуде, из водянистого материала кристаллизуется белое плотное тело. Это процесс свертывания или затвердевания, соответствующий появлению суши из вод на третий день творения. Элементы Камня соединяются, говорит Рипли. Белое вещество является Белым Камнем или Белой Тинктурой, которая все превращает п серебро. Появление Белого Камня говорит завершении второй основной фазы работы альбедо или побеления. Алхимики связг этот Камень с белым камнем Откровенг «Побеждающему дам вкушать со' * манну, и дам ему белый камень и • писанное новое имя, которого »* *ку кроме того, кто получает». ?ту-
\
Несмотря па постоянно повторяемую максиму nihil extraneum — «ничего извне», некоторые алхимики на этой стадии способствовали появлению белого камня путем добавления новых ингредиентов. Например, немного серебра с ртутью, мышьяком, сурьмой или оловом может выбелить поверхность материала в сосуде. Другой метод описывается в средневековом трактате. «Allegoria Merlini», где в метафорической форме рассказывается о короле (сырой материал), который выпил столько воды, что члены его наполнились ею (раствор), и он почувствовал, что распадается на части (разделение). Врачи поместили короля в нагретую комнату, а когда вынесли его оттуда, он был мертв («нигредо»). Врачи взяли его тело, истолкли в порошок, затем промыли и высушили его. Потом они добавили к нему одну часть каменной соли, две части селитры и немного льняного масла, чтобы замесить пасту. Они поместили пасту в атанар, в котором были просверлены дырки, а под него поставили еще один атанар. Потом разогрели атанары, чтобы паста растаяла, и жидкость потекла в нижний атанар, из которого поднялся воскрешенный король.
Белый Камень :— это новое «я», новая земля, возникающая из-под вод, это мир, невинность, счастье и свобода от противоречий. Серебро — это лунный металл, и Белый Камень сияет в существе алхимика, как Луна в ночном небе, превращая тьму в серебро. Отсюда начинается третья и заключительная стадия работы, которая ведет к «рубедо» — красному рассвету, провозглашающему восход солнца во всем его великолепии, оповещающему о слепящем свете нового дня.
Следующий шаг — вскармливание, означает, что материал в сосуде «умеренно вскармливается молоком и мясом». Питание зародыша Камня соответствует кормлению младенца и может означать, что в сосуд добавляется новый материал, хотя какой — неясно. Ученик Па-рацельса, Герхард Дорн рекомендовал добавление различных ингредиентов, включая человеческую кровь, чистотел и мед, на последних стадиях работы. Кровь должна была впрыснуть в Камень жизненную энергию. Чистотел должен был привнести в него радость и хорошее настроение, так как считался лекарством от куриной слепоты, а в более широком смысле — от меланхолии. Мед символизировал жизненные удовольствия, к тому же он являлся консервантом. Вплоть до сравнительно недавнего времени мед был единственным сладким веществом, применявшимся в алхимии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108