Посередине рва, параллельно крепостной стене, тянулась полоса влажного ила: раньше тут была вода, но сейчас ров высох, и пройти по илу ничего не стоило.
Ник Дек, не растерявший ни сил, ни присутствия духа, действовал хладнокровно, а доктор покорно тащился за ним по пятам, точно осел, которого волокут на веревке.
Перебравшись через ров, лесничий поднялся на куртину шагов на двадцать и остановился как раз в том месте, где свешивался конец цепи — цепляясь за нее руками и ногами, без труда можно было достичь каменного выступа над амбразурой.
Конечно, лесничий не собирался заставлять доктора подниматься вместе с ним на такую высоту. Да толстяк и не сумел бы сделать это. Дек велел ему дожидаться во рву, а сам начал подниматься наверх, цепляясь за цепь, что было детской забавой для сильного, мускулистого горца. Только тут Патак осознал, что остался один. Увидев своего спутника высоко над землей, он завопил душераздирающим голосом:
— Стой, Ник! Остановись! Но лесничий не слушал его.
— Вернись, не то я уйду! — стенал доктор.
— Иди! — отвечал Ник Дек, продолжая подъем.
Вне себя от страха лекарь попытался выбраться из рва, чтобы выбежать на плато Оргалл, а оттуда пуститься со всех ног в Верст…
Перед новым кошмаром бледнели все ужасы минувшей ночи: доктор почувствовал, что не в силах сделать ни шагу! Его ноги застыли, будто стиснутые челюстями капкана. Подошвы будто приросли к земле… Ловушка?.. Доктор решительно ничего не понимал — ему казалось, что его башмаки прибиты к земле гвоздями.
Бедняга так и остался стоять, пригвожденный… Не в силах кричать, он лишь в отчаянии тянул руки, будто хотел вырваться из объятий чудовища, скрывающегося под землей…
А Ник Дек тем временем добрался до амбразуры и уже протянул руку к скобе крюка, удерживавшего подъемный мост, когда мощный толчок отбросил его назад. Не в силах сдержать крик боли, он соскользнул вниз по цепи, за которую инстинктивно ухватился, и снова оказался на дне рва.
— — А ведь мне было предсказано! — прошептал он, теряя сознание.
ГЛАВА VII
Как описать тревогу, которая охватила жителей деревни после ухода молодого лесничего и доктора Патака? С каждым часом, а часы эти казались бесконечными, их беспокойство росло.
Судья Кольтц, трактирщик Йонас, учитель Эрмод и еще несколько односельчан не покидали террасы. Они не сводили глаз с далекого замка, напряженно ожидая, не появится ли над его башней дым. Но дым не появлялся, и наведенная на замок труба подтверждала это. Два флорина, истраченные на ее покупку, были потрачены не зря: никогда еще бережливый судья не считал, что его деньги нашли столь удачное применение.
В половине первого, когда пастух Фрик возвратился с пастбища, все кинулись к нему с расспросами.
Фрик отвечал, что пас овец в долине валашского Силя и не заметил там ничего подозрительного.
После обеда все вернулись на свой наблюдательный пост, никто даже не подумал остаться дома или, скажем, отправиться к «Королю Матиашу», где накануне раздался потусторонний голос. Что у стен есть уши, это давно известно, недаром же существует такая поговорка, но чтобы стены еще и затворили!..
Почтенный трактирщик вполне резонно опасался, что отныне посетители станут обходить его заведение стороной, и это не на шутку его тревожило. Что тогда делать — закрыть трактир и самому поглощать припасы? Дабы успокоить односельчан, он самолично провел расследование: обшарил весь дом с чердака до подвала, просмотрел все сундуки и шкафы, — не прячется ли там кто-нибудь, кто устроил эту мистификацию… Ничего! Никаких следов не обнаружил он и перед домом, нависшим над рекою Ньяд. К окнам невозможно подобраться из-за высокой остроконечной ограды, которая спускается к самой воде. Но, как известно, у страха глаза велики: немало пройдет времени, прежде чем завсегдатаи трактира снова решатся переступить его порог, чтобы отведать ракии и шнапса.
Скоро мы убедимся, что опасения Йонаса не оправдались. Вследствие непредвиденных обстоятельств уже через несколько дней почтенные жители деревни возобновили свои обычные беседы и возлияния в «Короле Матиаше».
Однако вернемся к молодому лесничему и его спутнику.
Может быть, читатель помнит, что, покидая Верст, Ник обещал опечаленной Мириоте не задерживаться в замке. Если с ним ничего не случится, он вернется еще до наступления вечера. С каким нетерпением все ожидали его возвращения! Впрочем, ни девушка, ни ее отец, ни учитель даже не подозревали, что путь окажется таким трудным и что Деку не удастся достичь плато при свете дня.
Волнение, охватившее всех днем, с наступлением вечера перешло все границы, а когда часы на колокольне Вулкана пробили восемь, жители деревни не знали, что и думать. Почему Ника и доктора так долго нет? Что случилось? Никто не уходил домой, все ждали, не покажутся ли путники на повороте дороги.
Судья Кольтц с дочерью стояли в конце улицы, там же на часах находился и пастух. Много раз им казалось, что на опушке появились какие-то тени, но дорога оставалась пустынной, как всегда в этот час: те, кто переходят границу, стараются делать это засветло. К тому же сегодня вторник, день нечистой силы, когда жители Трансильвании не выходят из дома после захода солнца. Ник Дек, видать, сошел с ума, если выбрал для своей затеи с голь неудачное время.
Невозможно себе представить, что переживала в эти часы бедняжка Мириота, какие страшные картины рисовались в ее воображении! Она мысленно следовала за своим суженым по пятам, шла через густые леса Плезы, поднималась на плато… Когда же наступила ночь, ей пригрезилось, будто за крепостной стеной Ник пытается ускользнуть от злых духов, поселившихся там, будто он стал игрушкой этих темных сил. Вероятно, чтобы отомстить, они заперли его в каком-то подземелье, а может быть, Ника уже нет в живых…
Чего бы девушка не отдала, чтобы последовать за женихом! Но раз это невозможно, она будет ждать его тут всю ночь, до утра. Наконец судья велел дочери идти домой и сам отправился с нею, оставив на посту Фрика.
Оказавшись в своей комнате, Мириота разрыдалась. Ей не жить без храброго Ника, Ника, полюбившего ее не за приданое, ради которого заключается большинство браков в Трансильвании, а по велению сердца.
И действительно, в здешних местах такое случается нечасто. Обычно все происходит по-иному. Ежегодно в день Святого Петра открывается «ярмарка невест», куда собираются все девушки комитата. В сопровождении родителей, подруг, соседок они приезжают в красивых повозках, запряженных самыми лучшими лошадьми. В узорчатых расписных сундуках выставляют напоказ приданое, где все скроено, сшито и вышито собственными руками. Являются на ярмарку и парни, разодетые в великолепные кафтаны, подпоясанные шелковыми шарфами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37