Деятельностью софистов начинается новый этап в развитии древнегреческой
философии. Отличительной особенностью этого этапа является острый интерес к
процессу образования философских понятий и методов, стремление не только к
получению определенных результатов, но и к их логическому обоснованию, к
разработке способов подтверждения достоверности этих результатов.
От анализа природы к анализу человека
Как справедливо указывает Лосев, "греческая софистика, несомненно, есть
греческое Просвещение"4. Две существенные особенности характеризуют
античное Просвещение: во-первых, стремление сделать научные и философские
достижения того времени всеобщим достоянием, т.е. расширить круг
образования, и, во-вторых, вскрыть субъективный источник всякого знания,
перевести философскую мысль от рассмотрения природы к рассмотрению самого
сознания. Эти два момента в значительной мере определяли форму и содержание
софистики.
Софисты, как известно, были первыми греческими философами, которые получали
вознаграждение за обучение. Платон и Аристотель упрекали софистов прежде
всего в том, что они превратили науку в средство поддержания существования5
и тем самым уронили ее достоинство - до них она выступала в качестве
самоцели. Характерно при этом, что среди софистов мало было математиков и
"физиков": этот род знания они не столько развивали, сколько
популяризировали. В. Виндельбанд по этому поводу замечает: "При малой
способности к самостоятельному творчеству софистика направляла всю свою
энергию на обработку и слияние уже существующих теорий. Софисты работали
прежде всего для того, чтобы сообщить результаты науки массе, приспособить
их к ее потребностям"6.
Действительно, историческая миссия софистов состояла именно в "сообщении
результатов науки массе", а это требует иной направленности ума, чем задачи
собственно научного исследования, да и иных способностей: если для
античного ученого были прежде всего необходимы сосредоточение на своем
предмете, наблюдательность и склонность к умозрению, то для популяризатора
- скорее дар красноречия, умение аргументировать свою точку зрения, а также
при случае всенародно продемонстрировать как свое остроумие, так и
полемические способности. Сразить противника неожиданным аргументом -
независимо от того, насколько этот аргумент действительно имеет отношение к
существу рассматриваемого предмета, - это способность, необходимая для
того, кто обращается к широким массам, не имеющим достаточного знания об
обсуждаемом предмете, и совсем не столь важная для ученого, имеющего дело с
другим (или другими) учеными.
Именно потому, что софисты развили прежде всего искусство аргументации,
искусство побеждать противника в споре, они, естественно, имели "малую
способность к самостоятельному творчеству". Не удивительно поэтому, что
образовательная деятельность софистов очень скоро выявила свою
действительную природу: софистов стали рассматривать не как тех, кто может
научить какой-либо науке или ремеслу, а как тех, кто может научить
убедительно доказывать свою точку зрения независимо от того, в чем
последняя состоит: "Главной своей задачей софистика поставила научную и
риторическую подготовку к политической деятельности, причем софистическое
обучение направлялось, с одной стороны, на техническое, формальное развитие
речи, а с другой - на сообщение тех познаний, которые наиболее могли бы
способствовать этой главной цели"7.
Для того чтобы выполнять эту задачу, необходимо не столько знание о
природе, сколько знание о самом человеке, ибо для произнесения убедительной
речи надо представлять себе, чт( именно действует на человека убеждающе.
Софист, таким образом, по своему назначению должен быть прежде всего
знатоком людей. И не случайно наиболее выдающиеся софисты обращаются от
математики и "физики" к анализу человеческого сознания и изучают способы
воздействия на него. При этом внимание их сосредоточивается на проблемах
логики и языка. Так, по свидетельству Диогена ¶аэрциъ, Протагор первый
начал изучать способы доказательств8 и тем самым положил начало разработке
формальной логики, а софисты, Гиппий и Продик, занимались исследованием
языка (Продик - синонимикой, а Гиппий - грамматикой).
Как отмечает Лосев, софисты "создали какой-то небывалый в Греции культ
слова и тем самым небывалое превознесение риторики, использующей слово для
разных жизненных целей"9. Действительно, в своей "Похвале Елене" софист
Горгий пишет: "Слово есть великий властелин, который, обладая весьма малым
и совершенно незаметным телом, совершает чудеснейшие дела. Ибо оно может и
страх изгнать, и печаль уничтожить, и радость вселить, и сострадание
пробудить... А что сила убеждения, которая присуща слову, и душу формирует,
как хочет, это должно узнать, во-первых, из учений метеорологов, которые,
противопоставляя мнение мнению, удаляя одно мнение и вселяя другое,
достигли того, что невероятные и неизвестные вещи являются очам
воображения. Во-вторых же, <этому можно научиться> из словесных состязаний
в народных собраниях, в которых <бывает, что> одна речь, искусно
составленная, но не соответствующая истине, <более всего> нравится народной
массе и убеждает ее"10.
Софисты были как "практиками" красноречия, так и теоретиками его. Впервые
сделав предметом рассмотрения человеческое сознание, они сделали предметом
анализа также и язык как орудие воздействия на сознание. Интересно, что
софист Критий, ставший тираном, издал закон, запрещавший "учить искусству
говорить", - надо полагать потому, что хорошо знал силу слова.
Благодаря своему интересу к языку и слову софисты положили начало той
отрасли знания, которую теперь мы называем филологией. Особенно характерны
в этом отношении исследования словесной семантики у софиста Продика,
который занимался синонимами и омонимами. Как можно видеть, филология
возникает в тот момент, когда внимание исследователя переключается с
внешнего предмета на жизнь самого сознания, или, пожалуй, точнее было бы
сказать, когда анализ человеческого сознания производится обособленно от
его содержания, ведь и у натурфилософов мы находим соображения о природе
человеческой души и о способности ума постигать истину, т.е. соображения,
касающиеся природы знания и даже сознания, но эти соображения высказываются
иначе, чем у софистов: душа человека в глазах натуралистов - такое же
природное явление, как и любое другое, и рассматривается с помощью тех же
"физических" (или - у пифагорейцев - "числовых") методов, как и всякий
другой природный процесс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107