— Какой-то высокопоставленный француз его в этом убедил. — Эльфинстоун сильнее запахнул плащ когда катер преодолевал сильное течение возле песчаной отмели. — Майкл Хоган не смог помочь. Он ведь ваш друг?
— Да, сэр.
Эльфинстоун вздохнул.
— Чертовски плохо, что он заболел. Не понимаю, почему он поддержал Вигрэма. Но не обращайте внимания, Шарп. Пэр хочет чтобы вы захватили форт и позволили чертову Бэмпфилду захватить лодки, а затем возвращайтесь назад.
Шарп взглянул на Эльфинстоуна и тот кивком подтвердил сказанное. Веллингтон не согласен с безрассудным планом Вигрэма, но он посылает своего человека, Шарпа, участвовать в операции. Может быть, подумал Шарп, в этом причина того, что он потерял свой батальон?
— Все остальное не имеет значения, — продолжил Эльфинстоун, — кроме того, что нам нужен флот, чтобы доставить нас туда, и мы не можем управлять им. Бэмпфилд думает, что ему дадут за Бордо графский титул, так что этому чертову идиоту ничего не докажешь. Ни восстания, ни бунта, ни славы и никакой надежды на чертов графский титул.
Шарп улыбнулся.
— И никакого форта, если я не получу достаточно войск, сэр.
— У вас будут лучшие войска, которые я смогу отыскать, — пообещал Эльфинстоун, — но не в таких количествах, чтобы вы надумали захватить Бордо.
— Конечно, сэр.
Гребцы хрипели от усилий, борясь с отливом, когда катер повернул к северному молу. Шарп прекрасно понял, что произошло. Простая экспедиция по захвату форта нужна была, чтобы захватить шасс-маре, но у амбициозных офицеров, обуреваемых надеждой сделать себе имя в последние месяцы войны, разыгрались фантазии. А Шарпу, которому было приказано провести разведку, предстояло разрушить их надежды.
Рулевой направил нос шлюпки по течению прямо к трапу. Белый катер на спокойной воде быстро приближался к причалу. Дождь уже лил ливнем, барабаня по киверу Шарпа.
— Суши весла, — закричал рулевой.
Белые весла поднялись, будто крылья, и лодка пришвартовалось к основанию трапа. Шарп взглянул наверх. Стена гавани, черная и мокрая, возвышалась над ним как скала.
— Насколько здесь высоко? — спросил он Эльфинстоуна.
Полковник искоса посмотрел вверх.
— Футов восемнадцать. — потом он увидел причину вопроса Шарпа, и пожал плечами. — Будем надеяться, что Вигрэм прав, и оборонять стену никто не будет.
Потому что если стена все-таки будет защищена, у Шарпа не будет никаких шансов, ни единого, его люди погибнут, а Бэмпфилд возложит вину за провал операции на армию. Тяжело было думать об этом в зимних сумерках под косым дождем, низвергающемся из серых стальных туч, но эта мысль преследовала Шарпа, пока он пробирался по переулкам туда, где жена зашивала его зеленую куртку, его боевую куртку, зеленую куртку, которую он оденет перед встречей с фортом в Аркашоне.
Глава 3
— Выходит, — резко сказал Ричард Шарп, — армия не может найти настоящих солдат?
— Их никогда не бывает в избытке, — ответил капитан стрелков. — Не хотите ли вы сказать, осмелюсь предположить я, что и нормальных командиров армия также найти не в состоянии?
Шарп рассмеялся. Полковник Эльфинстоун сделал все что мог, и сделал очень неплохо, к слову говоря. Если уж Шарп не мог взять в бой своих собственных людей, то не было подразделения, которое он бы предпочел солдатам капитана Вильяма Фредриксона из шестидесятого стрелкового полка. Он пожал Фредриксону руку.
— Я очень рад, Вильям.
— Мы и сами не огорчились.
У Фредриксона была отвратительная внешность, прямо-таки мерзкая. Левого глаза не было, и глазницу прикрывала грязная тряпка. Почти все правое ухо было оторвано пулей, а два передних зуба были вставные. Все эти раны были получены на полях сражений.
Люди Фредриксона грубо, но остроумно называли его "Милашка Вильям". Шестидесятый полк, сформированный для борьбы против индейских племен в Америке, до сих пор назывался Королевские американские стрелки, хотя половину роты составляли немцы, четверть — испанцы, вступившие в него за время войны, остальные были британцами, кроме одного человека с суровым лицом, в одиночку оправдывающего старое название полка. Шарп сражался рядом с этой ротой два года назад и, увидев это лицо, вспомнил имя.
— Этот американец, Тэйлор, кажется?
— Да. — Фредриксон и Шарп стояли достаточно далеко от выстроившихся в две шеренги рот, и те не могли слышать их голоса.
— Мы можем столкнуться с американцами, — сказал Шарп. — Один из них, Киллик, прячется в Аркашоне. Вдруг Тэйлор не пожелает воевать против соотечественника?
— Предоставьте это мне, сэр, — пожал плечами Фредриксон.
Шарпу дали две роты стрелков. Фредриксон командовал одной, а лейтенант Минвер — другой, и вместе они насчитывали сто двадцать три человека. Немного, думал Шарп, чтобы атаковать крепость на французском берегу. Они с Фредриксоном отошли дальше вдоль причала и остановились возле телеги с рыбой, с которой в океан стекала кровь и чешуя.
— Между нами, Вильям, это поганое дело.
— Такая мысль приходила мне в голову.
— Мы выступаем завтра, чтобы захватить форт. Предполагается, что он не будет сильно защищен, но кто знает? Один только Бог. Есть один ненормальный, который хочет, чтобы мы вторглись вглубь Франции, но мы не станем этого делать.
Фредриксон оскалился, затем повернулся и оглядел стрелков.
— Мы будем брать форт только с этими войсками?
— Ну, флот обещал послать морских пехотинцев нам в помощь.
— Очень благородно с их стороны, — Фредриксон посмотрел на «Возмездие». Баркасы шныряли туда-сюда, от причала к кораблю, загружая судно бочками с водой.
— Вы получите дополнительное снаряжение. Первый отдел платит.
— Чтоб им лопнуть, этим ублюдкам! — радостно сказал Фредриксон.
— А вечером я приглашаю тебя на ужин к нам с Джейн.
— Буду рад повидать ее.
— Она прекрасна, — тепло сказал Шарп, и Фредриксон, видя энтузиазм друга, понадеялся, что новая жена не уменьшит аппетит майора к предстоящему в Аркашоне кровавому делу.
Комендант Анри Лассан думал, что к рассвету пойдет мокрый снег, но не был уверен в этом, пока не забрался на западню башню, и не увидел, как хлопья снега оседают на его большие пушки, чтобы вскоре растаять. Пушки были заряжены, как и всегда, но стволы и запальные отверстия заткнуты, чтобы предотвратить попадание сырости внутрь.
— Доброе утро, сержант.
— Сэр! — Солдат притоптывал ногами, борясь с холодом.
Лассан осторожно забрался на каменную стену с подносом кофейных кружек. Он всегда утром приносил караульным по чашечке кофе, и все ценили этот маленький жест. Комендант, говорили они, был джентльменом.
Через внутренний двор пробежал мальчик, и из кухни раздался женский голос. Женщин в форте не должно было быть, но Лассан позволил семьям канониров занять жилые помещения, которые обычно занимали пехотинцы, раз те ушли на север.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77