Каспар нахмурился. В темноте почудилось, будто на спине у вожака волков кто-то сидит. Юноша поморщился от мерзкой вони и понял, почему запах кажется знакомым: так пахло в темных пыльных подземельях Торра-Альты.
Волки пропали так же быстро, как появились. Лошади под оцепеневшими всадниками дрожали.
– Запах заметил? – спросила Брид. Каспар кивнул. Еще несколько минут они не двигались с места. Потом обеспокоенная Брид сказала:
– Что-то давно нет Харле. Как ты думаешь, у него все в порядке?
Каспар полагал, что Харле может о себе позаботиться лучше, чем большинство людей на свете, и в этом духе и высказался.
– Нам бы надо найти, где переночевать. Раз тут волки шастают, нельзя оставаться под открытым небом.
Брид задумчиво огляделась по сторонам.
– Мы немного к северу от Лешей реки. Если не ошибаюсь, милях в полутора отсюда на нашем берегу есть деревня. Только на рассвете надо будет вернуться и опять отыскать след.
Каспар кивнул, не задавая лишних вопросов.
Они проехали совсем немного, и оказалось, что Брид все помнит правильно. Впереди, в излучине реки, действительно сгрудилось несколько хижин, окруженных плакучими ивами. С их веток свисали яркие фонарики.
Деревня была совсем маленькая – всего шесть домов со стенами, сплетенными из сучьев и обмазанными глиной. Печных труб не сделали, дым поднимался прямо из дыры в середине каждой крытой торфом крыши.
– Эй, – крикнул Каспар, чтобы никого не напугать своим внезапным появлением. – Нам нужно где-нибудь укрыться на ночь!
Никто не откликнулся, хотя в хижинах горел яркий огонь и обитатели явно были дома. Брид соскочила с лошади и негромко постучалась в ближайшую дверь. Опять никакого ответа. Она постучала посильнее.
– Ради Великой Матери, ответьте нам. Вы же не можете оставить своих соотечественников-бельбидийцев в лесу, где полно волков! Пожалуйста, пустите нас переночевать.
Дверь приотворилась, и в щель выглянул безбородый мужчина с блестящими глазами. Он хмуро осмотрел девушку и наконец спросил:
– Как тебя звать?
– Брид, – тихо ответила та.
– Брид! – повторил мужчина и наполовину открыл дверь, по-прежнему загораживая проход. – Эй, жена, – позвал он, не оборачиваясь, – иди-ка взгляни, пускать ее или нет. Леди говорит, что ее звать Брид, а сама похожа на эльфа какого-нибудь, и одета по-лесному.
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге возникла, отодвинув мужа, высокая и широкая в кости женщина средних лет со стянутыми в пучок волосами. Она ухватила Брид за руку и втащила ее в хижину, а Каспару сказала:
– Быстро, быстро! Запри лошадей в сарае, да покрепче. А потом входи. Да не мешкай! Уже темно, волки вышли на охоту.
Каспар не стал возмущаться тем, как к нему обратились. В таких обстоятельствах понятно, что его приняли за слугу Брид. Он отвел лошадей в сарай за домом, дал им соломы и воды. Когда Каспар побежал обратно, вокруг деревни мужчины уже ладили костры.
– Только так волков и можно отвадить, – объяснил приютивший их хозяин.
Брид дождалась Каспара на крыльце, и теперь их гостеприимно пригласили в хижину.
Внутри оказалось полно женщин и детей, а за длинным столом сидело и ужинало пятеро молодых мужчин. У каждого на поясе висели нож и топорик. Все разом замолчали, глядя на Брид и Каспара.
– Госпожа, – неуклюже присела в реверансе самая старшая женщина, – добро пожаловать в наш дом. Большая честь принимать Одну-из-Трех. Прошу простить нашу простоту. А ваш паж…
Брид рассмеялась и подмигнула Каспару.
– Благодарю вас за гостеприимство. Только это не мой паж. Этот юноша – лорд Каспар Торра-Альтанский.
В хижине повисла немая тишина, сменившаяся обескураженным лепетом: женщины принялись одергивать платья и наспех вытирать чумазые лица детей, а сидевшие за столом побросали еду и поднялись.
Каспару сделалось неловко. Он не привык вызывать такой переполох и вообще предпочитал путешествовать, не привлекая к себе внимания.
– Прошу вас, прошу вас, не надо церемоний. Брид, похоже, нравилось смотреть, как он мучается.
Ее смех, мягкий и легкий, как эльфийская музыка, звенел по всей хижине. Поселяне обернулись к жрице, потихоньку приходя в себя.
– Садитесь! Садитесь и продолжайте, есть, – сказала она.
Каспар ощущал себя последним дураком и не знал, что говорить. Слишком много людей одновременно смотрели на него, так что пришлось потереть нос, чтобы никто не видел, как он покраснел. Тут же Каспар расстроился: ему казалось, что эта детская привычка давно ушла в прошлое. Нельзя себя вести так по-простецки!
Стол быстро расчистили, перед Каспаром поставили самый удобный табурет. Он застонал. До его прихода люди были так спокойны, а стоило ему появиться – тут же началась суматоха!
– Не надо, пожалуйста, – попросил юноша.
Все тут же опять замолчали и посмотрели в его сторону. Ох, только не это. Каспару стало совсем стыдно. Он повернулся к Брид и произнес ей на ухо:
– Зачем ты им сказала?
– Ой, Спар, – шепотом ответила та, – я просто не могла удержаться – так хотелось посмотреть, какое у тебя будет лицо! – Глаза у Брид сверкали от смеха, а вот Каспару ее шутки совсем не нравились. Садись и веди себя естественно. Нельзя же ездить по собственному баронству и делать вид, что ты кто-то другой. Можешь себе представить, чтобы так делал твой отец?
– Не… конечно, он-то нет. – Каспар и подумать не мог о том, чтобы Бранвульф стеснялся собственных подданных. Он сделал глубокий вдох. Все только и смотрели, что на него. Каспар прокашлялся и провозгласил:
– Госпожа моя Брид, я буду польщен, если вы займете наиболее почетное место, ибо вы представляете здесь Великую Мать. – Проявление куртуазности хотя бы поможет немного отвлечь общее внимание от себя.
Брид уселась среди поселян. Она-то где угодно себя чувствовала, как дома, и сразу сумела успокоить простолюдинов. В конце концов, она сама была из них. Брид взяла на колени какую-то малышку и, ласково улыбнувшись, завела оживленную беседу с ее куклой, сделанной из прутьев и клочка старой мешковины. Мать девочки тут же подключилась и стала смеяться вместе с Брид. Вскоре все вернулись на свои места и принялись жевать овсяные лепешки, политые белым горным медом. Глаза у Каспара сделались большие-пребольшие: он уже сто лет ничего не ел.
– Вкусно, – невольно произнес юноша с набитым ртом.
Хозяйка улыбнулась и пододвинула к нему блюдо.
– Мой собственный рецепт.
Каспар взял еще одну лепешку и вгрызся в нее.
– Просто роскошно!
– Мяса-то у нас нет, – извинилась женщина. – Как волки появились, так дичи мало стало.
При упоминании о волках все в хижине замолчали, а девочка на коленях у Брид расплакалась. Ее мать подхватила малышку на руки, а мужчина, открывший дверь, наклонился к Каспару:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Волки пропали так же быстро, как появились. Лошади под оцепеневшими всадниками дрожали.
– Запах заметил? – спросила Брид. Каспар кивнул. Еще несколько минут они не двигались с места. Потом обеспокоенная Брид сказала:
– Что-то давно нет Харле. Как ты думаешь, у него все в порядке?
Каспар полагал, что Харле может о себе позаботиться лучше, чем большинство людей на свете, и в этом духе и высказался.
– Нам бы надо найти, где переночевать. Раз тут волки шастают, нельзя оставаться под открытым небом.
Брид задумчиво огляделась по сторонам.
– Мы немного к северу от Лешей реки. Если не ошибаюсь, милях в полутора отсюда на нашем берегу есть деревня. Только на рассвете надо будет вернуться и опять отыскать след.
Каспар кивнул, не задавая лишних вопросов.
Они проехали совсем немного, и оказалось, что Брид все помнит правильно. Впереди, в излучине реки, действительно сгрудилось несколько хижин, окруженных плакучими ивами. С их веток свисали яркие фонарики.
Деревня была совсем маленькая – всего шесть домов со стенами, сплетенными из сучьев и обмазанными глиной. Печных труб не сделали, дым поднимался прямо из дыры в середине каждой крытой торфом крыши.
– Эй, – крикнул Каспар, чтобы никого не напугать своим внезапным появлением. – Нам нужно где-нибудь укрыться на ночь!
Никто не откликнулся, хотя в хижинах горел яркий огонь и обитатели явно были дома. Брид соскочила с лошади и негромко постучалась в ближайшую дверь. Опять никакого ответа. Она постучала посильнее.
– Ради Великой Матери, ответьте нам. Вы же не можете оставить своих соотечественников-бельбидийцев в лесу, где полно волков! Пожалуйста, пустите нас переночевать.
Дверь приотворилась, и в щель выглянул безбородый мужчина с блестящими глазами. Он хмуро осмотрел девушку и наконец спросил:
– Как тебя звать?
– Брид, – тихо ответила та.
– Брид! – повторил мужчина и наполовину открыл дверь, по-прежнему загораживая проход. – Эй, жена, – позвал он, не оборачиваясь, – иди-ка взгляни, пускать ее или нет. Леди говорит, что ее звать Брид, а сама похожа на эльфа какого-нибудь, и одета по-лесному.
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге возникла, отодвинув мужа, высокая и широкая в кости женщина средних лет со стянутыми в пучок волосами. Она ухватила Брид за руку и втащила ее в хижину, а Каспару сказала:
– Быстро, быстро! Запри лошадей в сарае, да покрепче. А потом входи. Да не мешкай! Уже темно, волки вышли на охоту.
Каспар не стал возмущаться тем, как к нему обратились. В таких обстоятельствах понятно, что его приняли за слугу Брид. Он отвел лошадей в сарай за домом, дал им соломы и воды. Когда Каспар побежал обратно, вокруг деревни мужчины уже ладили костры.
– Только так волков и можно отвадить, – объяснил приютивший их хозяин.
Брид дождалась Каспара на крыльце, и теперь их гостеприимно пригласили в хижину.
Внутри оказалось полно женщин и детей, а за длинным столом сидело и ужинало пятеро молодых мужчин. У каждого на поясе висели нож и топорик. Все разом замолчали, глядя на Брид и Каспара.
– Госпожа, – неуклюже присела в реверансе самая старшая женщина, – добро пожаловать в наш дом. Большая честь принимать Одну-из-Трех. Прошу простить нашу простоту. А ваш паж…
Брид рассмеялась и подмигнула Каспару.
– Благодарю вас за гостеприимство. Только это не мой паж. Этот юноша – лорд Каспар Торра-Альтанский.
В хижине повисла немая тишина, сменившаяся обескураженным лепетом: женщины принялись одергивать платья и наспех вытирать чумазые лица детей, а сидевшие за столом побросали еду и поднялись.
Каспару сделалось неловко. Он не привык вызывать такой переполох и вообще предпочитал путешествовать, не привлекая к себе внимания.
– Прошу вас, прошу вас, не надо церемоний. Брид, похоже, нравилось смотреть, как он мучается.
Ее смех, мягкий и легкий, как эльфийская музыка, звенел по всей хижине. Поселяне обернулись к жрице, потихоньку приходя в себя.
– Садитесь! Садитесь и продолжайте, есть, – сказала она.
Каспар ощущал себя последним дураком и не знал, что говорить. Слишком много людей одновременно смотрели на него, так что пришлось потереть нос, чтобы никто не видел, как он покраснел. Тут же Каспар расстроился: ему казалось, что эта детская привычка давно ушла в прошлое. Нельзя себя вести так по-простецки!
Стол быстро расчистили, перед Каспаром поставили самый удобный табурет. Он застонал. До его прихода люди были так спокойны, а стоило ему появиться – тут же началась суматоха!
– Не надо, пожалуйста, – попросил юноша.
Все тут же опять замолчали и посмотрели в его сторону. Ох, только не это. Каспару стало совсем стыдно. Он повернулся к Брид и произнес ей на ухо:
– Зачем ты им сказала?
– Ой, Спар, – шепотом ответила та, – я просто не могла удержаться – так хотелось посмотреть, какое у тебя будет лицо! – Глаза у Брид сверкали от смеха, а вот Каспару ее шутки совсем не нравились. Садись и веди себя естественно. Нельзя же ездить по собственному баронству и делать вид, что ты кто-то другой. Можешь себе представить, чтобы так делал твой отец?
– Не… конечно, он-то нет. – Каспар и подумать не мог о том, чтобы Бранвульф стеснялся собственных подданных. Он сделал глубокий вдох. Все только и смотрели, что на него. Каспар прокашлялся и провозгласил:
– Госпожа моя Брид, я буду польщен, если вы займете наиболее почетное место, ибо вы представляете здесь Великую Мать. – Проявление куртуазности хотя бы поможет немного отвлечь общее внимание от себя.
Брид уселась среди поселян. Она-то где угодно себя чувствовала, как дома, и сразу сумела успокоить простолюдинов. В конце концов, она сама была из них. Брид взяла на колени какую-то малышку и, ласково улыбнувшись, завела оживленную беседу с ее куклой, сделанной из прутьев и клочка старой мешковины. Мать девочки тут же подключилась и стала смеяться вместе с Брид. Вскоре все вернулись на свои места и принялись жевать овсяные лепешки, политые белым горным медом. Глаза у Каспара сделались большие-пребольшие: он уже сто лет ничего не ел.
– Вкусно, – невольно произнес юноша с набитым ртом.
Хозяйка улыбнулась и пододвинула к нему блюдо.
– Мой собственный рецепт.
Каспар взял еще одну лепешку и вгрызся в нее.
– Просто роскошно!
– Мяса-то у нас нет, – извинилась женщина. – Как волки появились, так дичи мало стало.
При упоминании о волках все в хижине замолчали, а девочка на коленях у Брид расплакалась. Ее мать подхватила малышку на руки, а мужчина, открывший дверь, наклонился к Каспару:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107