Вот почему он так хитро начал разговор о чухчах! Знал, что любовь к женщине ничему не подвластна?
– Ты хочешь, чтобы я прогнал ее, когда она снова придет? Ты этого хочешь, Чжанг?
– Прогнать мало. Такая сильная чухча будет сниться даже здесь, в священном месте. Другое надо, – едва слышно закончил он.
Понятно, ему до сих пор снятся какие-то чухчи. И тут до меня дошел смысл его подсказок: он советовал убить Чхину! Чтобы я избавился от нее даже во снах! И это советует ученейший монах, которому не положено даже мух обижать! Даньчжинская душа поражала меня все новыми гранями. Значит, для борьбы с особенно сильными чувствами им разрешены крайние меры. Любые меры. Меня потрясло это открытие. Из него вытекало много других потрясающих открытий…
Я переживал затяжную «фазу отлива» и чувствовал себя больным, опущенным в апатию, как в жидкую грязь. Добрые монахи, и сами не в лучшем состоянии, лечили меня с помощью трав, массажа и внушения. Помогало, но ненадолго. Мне уже было понятно, что все мы находимся в очень длительной, если уже не постоянной «фазе отлива», упадка, заторможенности – неминуемое влияние Подвалов. И только выход в животный инсайт (изуверская терапия!) в какой-то мере поддерживал работоспособность подвальных жителей, но на самостные творческие озарения мозг был уже почти не способен.
Осмысляя свое прискорбное состояние, я, кажется, нащупал чрезвычайно важную мысль. Но на ее развитие не хватало энергии. Где почерпнуть энергию? Снова – в инсайт? Однако я уже интуитивно опасался злоупотреблять этим механизмом. Призвать на помощь опыт? Тут энергетических затрат требуется меньше, чем на создание новых идей. Может, поэтому в странах с хроническим голодом в таком почете ЛЮБОЙ ОПЫТ?
Я вспомнил те далекие времена, когда сидел в военной тюрьме по обвинению в «антигенералиссимусском мятеже». Там было плохо с вентиляцией, и мы, молодые, сильные, умные, буквально задыхались, обливаясь потом, с каждым днем теряя агрессивность и остроту мышления. Бывалые заключенные объяснили: такое делается во многих тюрьмах, чтобы унять мятежные мозги. Перед вызовом на допросы мы поднимали своих вялых товарищей к зарешеченному оконцу, чтобы глоток свежего воздуха окислил загустевшую кровь и «прочистил мозги»… Вот откуда у меня столь глубокие познания недугов закрытых пространств.
Я сделал помост из старых стеллажных досок, проломившихся под тяжестью литературы – получилось шаткое сооружение на бамбуковых подпорках. На него я втащил музейную редкость – кузнечный мех доисторических времен, ну да, из «комнаты страха». Разобрался с об-ратным клапаном, горловину меха засунул в отдушину, и пожалуйста – принудительная вентиляция как содружество неолита с двадцатым веком… За час хорошей накачки я нагнал в Подвалы столько свежего воздуха, что дышать стало легче и хворь у всех поубавилась.
Монахи были недовольны. Оказывается, при недостаточном окислении крови легче впадать в священный транс. А я немедля принялся за потерянную было идею и развил ее почти до максимума. Выходит, метод инсайта перестраивает мозг на неадекватные, псевдоположительные эмоции? Как наркотик или алкоголь? И создается такой же замкнутый круг, когда жертва нуждается во все больших «дозах беды» для краткого подъема душевных сил.
Меня взволновало это открытие. Я размечтался о серьезных научных исследованиях на нейрохимическом уровне. Действие даньчжинской бессамости разрушает нейроны Светлого Пятна? И блокирует механизм самости? Проверить бы это все, развить, выявить связи с глобальными законами жизни…
Возбуждение, всегда сопутствующее обретению новых истин, не покидало меня. Я провел остаток дня и ночь на скрипучем колеблющемся помосте, переживая что-то похожее на счастье.
Ну почему инсайт только беда? Человек жил в животном состоянии сотни и сотни тысячелетий, когда он был только охотником и собирателем дикорастущих плодов. Инсайт на этой стадии был мощным орудием познания, как и интуиция, как и вся система чувств. Слава богу, что это сохранили, принесли в двадцатый век. Ведь мы только сейчас начинаем понимать, что чувственное познание – не примитивное, а просто другое мышление. Современный человек с трудом и недоверием учится видеть в других эпохах не ошибки и глупости, а естественные этапы развития, постижения истин, учится понимать чужое мнение, отдаленное веками.
В трактатах, списках, наставлениях и прочих ветхих «глупостях» зашифрованы колоссальные достижения дологического познания мира. Я увидел, как зарождалась личность, как пробивались первые ростки нравственных систем. Я был поражен ясным взглядом древних дань чжинских авторов на проблему родства человека и природы. А ведь подобные идеи мы сейчас внедряем в свой технологический разум. Наши дела на удивление жестоки к животному и растительному миру – свидетельство ориентированного подсознания. С молоком матери с первых бит информации передается неродство человека с окружающей средой.
А способность видеть и чувствовать физические поля, умение концентрировать внимание, максимально расслабляться и форсировать свои силы, вызывать состояние «ложной смерти» и многое другое – даньчжины это вынесли тоже из доисторических эпох. Именно с доисторических. Даньчжинский мир законсервировался еще тогда, когда не возникла иерархия. Йога и местный «бокс» не знают степеней и разрядов, религиозный культ лишь в зачаточной и наивной форме применяет звания и титулы. Может быть, в таких образах гениальность неолита дошла до наших времен? Или даже палеолита? Прошибла эпохи, реформы, войны, катаклизмы и предстала перед нами вот в таком потрясающе нелогичном, почти опереточном виде и сумела обнаружить пустоты в нашем сознании и заполнила их. И теперь перехлестывает за пределы пустот…
Так что я должен быть благодарен судьбе в лице научной монстрологам – мне дается шанс познать суть и методы «сенсорного мышления».
Я должен выйти на рубеж Небесного Учителя?
ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ В МИР ДУХКХИ
Дни бежали со скоростью минут. В глубоких медитациях я размышлял о личности Небесного Учителя. Из этого разноречивого материала, которым я нагрузился и продолжал нагружаться, трудно было создать что-нибудь цельное и логичное. И «фазы приливов» мало что дали, и активизация творческих способностей с помощью аппаратуры из «чемодана монстролога» не помогла.
Монахи, забросив свои дела, постоянно крутились возле меня. Они знали, что я пытаюсь увидеть Небесного Учителя. И что-то вроде болезненного любопытства и черной ревности раздирало их книжные души. Еще бы! Ведь не святой анахорет задумал сие, а какой-то наглый чужак, не очистивший себя от мыслей и желаний, не прошедший и половины ступеней к совершенству… Разве такой способен познать нирвану?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Ты хочешь, чтобы я прогнал ее, когда она снова придет? Ты этого хочешь, Чжанг?
– Прогнать мало. Такая сильная чухча будет сниться даже здесь, в священном месте. Другое надо, – едва слышно закончил он.
Понятно, ему до сих пор снятся какие-то чухчи. И тут до меня дошел смысл его подсказок: он советовал убить Чхину! Чтобы я избавился от нее даже во снах! И это советует ученейший монах, которому не положено даже мух обижать! Даньчжинская душа поражала меня все новыми гранями. Значит, для борьбы с особенно сильными чувствами им разрешены крайние меры. Любые меры. Меня потрясло это открытие. Из него вытекало много других потрясающих открытий…
Я переживал затяжную «фазу отлива» и чувствовал себя больным, опущенным в апатию, как в жидкую грязь. Добрые монахи, и сами не в лучшем состоянии, лечили меня с помощью трав, массажа и внушения. Помогало, но ненадолго. Мне уже было понятно, что все мы находимся в очень длительной, если уже не постоянной «фазе отлива», упадка, заторможенности – неминуемое влияние Подвалов. И только выход в животный инсайт (изуверская терапия!) в какой-то мере поддерживал работоспособность подвальных жителей, но на самостные творческие озарения мозг был уже почти не способен.
Осмысляя свое прискорбное состояние, я, кажется, нащупал чрезвычайно важную мысль. Но на ее развитие не хватало энергии. Где почерпнуть энергию? Снова – в инсайт? Однако я уже интуитивно опасался злоупотреблять этим механизмом. Призвать на помощь опыт? Тут энергетических затрат требуется меньше, чем на создание новых идей. Может, поэтому в странах с хроническим голодом в таком почете ЛЮБОЙ ОПЫТ?
Я вспомнил те далекие времена, когда сидел в военной тюрьме по обвинению в «антигенералиссимусском мятеже». Там было плохо с вентиляцией, и мы, молодые, сильные, умные, буквально задыхались, обливаясь потом, с каждым днем теряя агрессивность и остроту мышления. Бывалые заключенные объяснили: такое делается во многих тюрьмах, чтобы унять мятежные мозги. Перед вызовом на допросы мы поднимали своих вялых товарищей к зарешеченному оконцу, чтобы глоток свежего воздуха окислил загустевшую кровь и «прочистил мозги»… Вот откуда у меня столь глубокие познания недугов закрытых пространств.
Я сделал помост из старых стеллажных досок, проломившихся под тяжестью литературы – получилось шаткое сооружение на бамбуковых подпорках. На него я втащил музейную редкость – кузнечный мех доисторических времен, ну да, из «комнаты страха». Разобрался с об-ратным клапаном, горловину меха засунул в отдушину, и пожалуйста – принудительная вентиляция как содружество неолита с двадцатым веком… За час хорошей накачки я нагнал в Подвалы столько свежего воздуха, что дышать стало легче и хворь у всех поубавилась.
Монахи были недовольны. Оказывается, при недостаточном окислении крови легче впадать в священный транс. А я немедля принялся за потерянную было идею и развил ее почти до максимума. Выходит, метод инсайта перестраивает мозг на неадекватные, псевдоположительные эмоции? Как наркотик или алкоголь? И создается такой же замкнутый круг, когда жертва нуждается во все больших «дозах беды» для краткого подъема душевных сил.
Меня взволновало это открытие. Я размечтался о серьезных научных исследованиях на нейрохимическом уровне. Действие даньчжинской бессамости разрушает нейроны Светлого Пятна? И блокирует механизм самости? Проверить бы это все, развить, выявить связи с глобальными законами жизни…
Возбуждение, всегда сопутствующее обретению новых истин, не покидало меня. Я провел остаток дня и ночь на скрипучем колеблющемся помосте, переживая что-то похожее на счастье.
Ну почему инсайт только беда? Человек жил в животном состоянии сотни и сотни тысячелетий, когда он был только охотником и собирателем дикорастущих плодов. Инсайт на этой стадии был мощным орудием познания, как и интуиция, как и вся система чувств. Слава богу, что это сохранили, принесли в двадцатый век. Ведь мы только сейчас начинаем понимать, что чувственное познание – не примитивное, а просто другое мышление. Современный человек с трудом и недоверием учится видеть в других эпохах не ошибки и глупости, а естественные этапы развития, постижения истин, учится понимать чужое мнение, отдаленное веками.
В трактатах, списках, наставлениях и прочих ветхих «глупостях» зашифрованы колоссальные достижения дологического познания мира. Я увидел, как зарождалась личность, как пробивались первые ростки нравственных систем. Я был поражен ясным взглядом древних дань чжинских авторов на проблему родства человека и природы. А ведь подобные идеи мы сейчас внедряем в свой технологический разум. Наши дела на удивление жестоки к животному и растительному миру – свидетельство ориентированного подсознания. С молоком матери с первых бит информации передается неродство человека с окружающей средой.
А способность видеть и чувствовать физические поля, умение концентрировать внимание, максимально расслабляться и форсировать свои силы, вызывать состояние «ложной смерти» и многое другое – даньчжины это вынесли тоже из доисторических эпох. Именно с доисторических. Даньчжинский мир законсервировался еще тогда, когда не возникла иерархия. Йога и местный «бокс» не знают степеней и разрядов, религиозный культ лишь в зачаточной и наивной форме применяет звания и титулы. Может быть, в таких образах гениальность неолита дошла до наших времен? Или даже палеолита? Прошибла эпохи, реформы, войны, катаклизмы и предстала перед нами вот в таком потрясающе нелогичном, почти опереточном виде и сумела обнаружить пустоты в нашем сознании и заполнила их. И теперь перехлестывает за пределы пустот…
Так что я должен быть благодарен судьбе в лице научной монстрологам – мне дается шанс познать суть и методы «сенсорного мышления».
Я должен выйти на рубеж Небесного Учителя?
ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ В МИР ДУХКХИ
Дни бежали со скоростью минут. В глубоких медитациях я размышлял о личности Небесного Учителя. Из этого разноречивого материала, которым я нагрузился и продолжал нагружаться, трудно было создать что-нибудь цельное и логичное. И «фазы приливов» мало что дали, и активизация творческих способностей с помощью аппаратуры из «чемодана монстролога» не помогла.
Монахи, забросив свои дела, постоянно крутились возле меня. Они знали, что я пытаюсь увидеть Небесного Учителя. И что-то вроде болезненного любопытства и черной ревности раздирало их книжные души. Еще бы! Ведь не святой анахорет задумал сие, а какой-то наглый чужак, не очистивший себя от мыслей и желаний, не прошедший и половины ступеней к совершенству… Разве такой способен познать нирвану?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73