ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Выходные дни посвящались Саньке.
Когда Новиков стал замполитом в полку у Чижа, Алина почти год не работала. Школы города в преподавателях математики не нуждались. Но она взялась в одной из них вести математический кружок, подменяла иногда учителей. Директор пытался изыскать возможность хоть как-то оплатить ее труд, но Алина наотрез отказалась. И когда в школе появилась вакансия, ее сразу зачислили в штат.
Математический кружок неожиданно стал популярным. Занятия посетил какой-то ученый, где-то расхвалил их эффективность, в школу приехал представитель Академии педагогических наук. И тогда Алина, решив, что пробил ее час, предложила свою, выстраданную за все минувшие годы, программу, как она определила сама, обучения с увлечением.
– Каждый человек, – объясняла Алина Новикову, – рожден творцом. Создай ему условия для творчества, и он будет трудиться с полной самоотдачей, без понукания. Этот принцип я использую в изучении математики. На каждую тему ученик должен составить опорный конспект. Чем лаконичнее – тем выше балл. Вот, например, конспект ученика шестого класса. – Она показала Новикову тетрадь. На листочке был контур многоэтажного здания, а внутри кружочек с хвостиком.
– Ребус, – сказал Новиков.
– Правильно, – согласилась Алина. – А читается он так: если атом увеличить до размеров здания Пушкинского театра, его ядро станет величиною с вишню.
Школьник, считает Алина, умеющий сам составить подобный ребус по любой теме, способен таким образом создать сжатую модель любой информации. Он уже человек, который научился учиться, А ведь это ему придется делать всю жизнь.
У нее появились противники и заступники. К какому решению пришли в школе, Новиков не знал – уехал на переучивание.
Школьный звонок заставил его улыбнуться, уж очень он был похож на сирену Дворца спорта. Будто не конец урока, а конец хоккейного матча. В его памяти еще жил колокольчик из снарядной гильзы, в который названивал безногий гардеробщик. Особенно долго он махал им, извещая об окончании большой перемены. Маленькая перемена – и звонок короче.
Алина вышла во двор в толпе учеников. Она смешалась с десятиклассницами и подошла к Новикову почти вплотную не замеченная им. С ходу обняла его, прижалась вся, замерла. Их обтекал поток учеников, и те с любопытством наблюдали за своей учителкой: с чего это она вдруг бросилась на шею летчика. А учителка в этот миг забыла обо всем на свете и только все теснее жалась к человеку, которого каждую ночь видела во сне.
– Алина Васильевна, – шептал Новиков, – что скажут твои ученики?
– Что я люблю тебя, – шепнула она в ответ.
– Да?.. Целый час маячу под окнами, всех дворников насторожил, а любящая жена – ноль внимания.
– Ну, Сережа, – она засмеялась и снова спрятала лицо у него на груди. – Господи, как соскучилась…
Новиков легонько дернул ее за рукав.
– Пошли?
– Да я же не могу, – сказала Алина. – Кружок.
– А Санька – в школе?
– Санька пошел с девочкой в кино.
Новиков сделал испуганное лицо: «Уже с девочкой?!»
– Можешь поздравить, – залилась краской Алина. – Эксперименту дана зеленая улица. Была комиссия из Академии, – она радостно засмеялась. – В общем, наша взяла.
– Ну, Алина Васильевна, с вас причитается.
– Сейчас мои ребята только входят во вкус. Институтские формулы щелкают как семечки. А что еще будет! Я тебе покажу этих учеников через год, в десятом классе… Что гримасничаешь? – насторожилась она. – Не веришь?
– Верю. Только через год мы с тобой… – Новиков вдруг запнулся. Он понял, что, если сейчас скажет Алине о предстоящем переезде, не просто огорчит ее, глубоко обидит. И почему-то почувствовал себя виноватым перед ней, хотя, видит бог, какая его вина тут…
– Что через год, Сереженька? – Алина ловила его взгляд.
– Ты у меня военный человек… – Нет, он не мог сказать. – Год – это… знаешь… меня представили к ордену. За успешное освоение военной техники.
– Да ну тебя, – она уже готова была расплакаться. – Напугал прямо… Думала, опять.
Новиков засмеялся. Нет, он правильно сделал, что не сказал, не время, видно, еще.
– Подумаешь, – продолжал шутя, – а если опять?
– А если опять… – Алина твердо смотрела ему в глаза. – Если опять – ни за что.
– Ни за что, так ни за что, – Новиков пригладил ее рыжие кудряшки. – Давай ключи. Тебя ждут твои вундеркинды.
– Подождал бы, – жалобно попросила она. – Всего часик.
Только теперь Новиков вспомнил, что в руке у него букет сирени. Он развернул газету и вручил цветы жене. Растроганная Алина поцеловала Новикова, положила ему в карман ключи и отпустила:
– Иди. Я скоро.
Почти у самого дома Новиков столкнулся с Волковым. В легком спортивном костюме, кедах, легкомысленной кепочке, командир больше походил на студента, нежели на солидное должностное лицо.
– Куда, Иван Дмитрич?
– А никуда, просто так, – засмеялся тот. – Захотелось хоть на часок расслабиться, погулять у озера. Не хочешь?
– Надо хоть умыться. Только вот ключи нашел.
– Ну, пошли. Разговор есть.
Пока Новиков переодевался, Волков стоял у книжных полок, вытаскивал то один, то другой томик. Листал, ставил обратно.
– Сколько богатства человеческой мысли, – сказал, когда Новиков вышел из спальни. – Есть счастливчики, которым все это доступно, читают, никуда не торопятся. Даже как-то удивительно. А тут вот час один выпал и не знаешь, как его лучше провести. То ли газеты читать, то ли книги, то ли с женой поговорить, то ли пройтись, как все смертные, по берегу озера…
– Сам сказал – завтра всем отдыхать.
– Всем, да не нам с тобой. В десять – сессия исполкома. После обеда будем стыковать планы, проведем заседание жилищной комиссии. А сегодня в ТЭЧ партийное собрание – надо бы нам с тобой поприсутствовать.
– Секретарь парткома будет, инженер полка – вполне достаточно.
– Для них достаточно, да я сам хочу послушать, чем живут там коммунисты. Три месяца не виделись.
– Я не пойду. Перебор будет.
– Дело хозяйское. – Волков захлопнул томик со стихами Винокурова, аккуратно поставил его на полку. – Хочешь, один секретик выдам?
– Это я люблю.
Новиков плюхнулся в кресло, расслабил мышцы. Мокрые волосы послушно легли под густой расческой в ряд.
– Так вот, – начал Волков, – приказано подобрать из нашего полка кандидата в космонавты.
– Хоть десять, – сказал Новиков.
– Не упрощай, Сергей Петрович, все серьезнее, чем ты думаешь. Командующий звонил. Сказал отнестись по-государственному, чтобы парень прошел все фильтры и был зачислен.
– Моряка Горелова…
– Не смейся, Сергей Петрович. Я серьезно… Скажут, не нашли в полку одного хорошего летчика.
– Можно Ефимова.
Волков промолчал.
– Первый класс у парня, здоров, холост. Да и внешние данные – краснеть не придется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201