Тзэм хмыкнул, и некоторое время они шли молча.
– Госпожа, ты знакома с Вез Йехд Ну? – спросил он, когда они на минуту остановились.
– С кем? Не понимаю, о ком ты говоришь.
– Я просто подумал, может, ты его знаешь.
– А почему я должна его знать?
– Он из богатой влиятельной семьи.
– И весьма неразборчивый в средствах. В прошлом веке они обманом и шантажом заполучили земли. Там было убийство, или даже не одно, насколько я помню.
– Никогда не слыхал об этом, – проворчал Тзэм. – Об этом не говорят, особенно сейчас, когда в их жилах течет королевская кровь. Есть старые записи – жрец там сетует на разжижение Речной крови, на смешение ее с кровью воров и головорезов.
– Но ведь это было давным-давно, лет сто назад.
– Довольно давно.
– Один молодой человек из этой семьи, некий Вез…
– Не с ним ли ты разговаривал в зале?
Тзэм задержал шаг и прислонился спиной к яркой бирюзовой стене Зала Людей Ветра, куда они только что вошли.
– Да, это был он, – сказал он мрачно.
– Ну на этот раз перестань мне лгать, Тзэм. Когда я вошла, он улизнул, как ящерица при виде кота. И что же от тебя хочет этот Вез? Предупреждаю, если ты надеешься, что я хотя бы на день отпущу тебя охранять какого-то болвана, когда он соизволит отправиться в город и там напиться…
– Да нет же, нет, принцесса. Он просил совсем не об этом.
– О чем же тогда?
– Он просил меня поговорить с тобой.
– О чем? – Хизи начал раздражать разговор, так как она не могла понять, куда клонит Тзэм.
– Он хочет, чтобы ты согласилась с ним встретиться в Ониксовом дворце или, может быть, в любом другом месте, которое ты выберешь.
– Встретиться для чего?
– Он поручил мне сказать тебе кое-что, – чуть слышно пробормотал Тзэм. Лицо его залилось краской, почти такой же густой, как в тот день, когда Хизи застала его со служанкой, которая время от времени приходила чистить цистерну для воды, – они с Тзэмом сидели, тесно прижавшись и пихая друг друга в глубине старого водяного хранилища.
– Кое-что сказать? – переспросила Хизи.
Тзэм откашлялся и в замешательстве опустил глаза, отчего лицо сразу стало скорбным.
Куда идешь в сиянии красы?
Тебя не в силах описать язык,
Я вымолвить твое не в силах имя,
Оно неуловимо, как…
– Хватит, Тзэм, остановись, – злобно прошипела Хизи.
– Я, конечно, небольшой мастер декламировать стихи…
– В данном случае это не имеет значения. Я не хочу ничего слушать. Этот молокосос решил поухаживать за мной?
– Ему бы хотелось…
– Еще этого не хватало. Нет!
Тзэм поджал губы, но его грубая физиономия смягчилась.
– Принцесса, разве это тебе так уж неприятно? – спросил он.
– У меня на это нет времени, – отрезала Хизи, а про себя подумала, что больше всего ей не хочется доставить радость Гану, который будет считать, что сбылись его предсказания.
– А что мне ему сказать? – спросил, тяжело вздохнув, Тзэм.
– Скажи, что хочешь. Меня это не касается.
– Воля твоя, принцесса.
– Вот именно, – ответила Хизи и быстрыми шагами пошла вперед, мечтая поскорее добраться до постели, побыть одной в тишине и постараться забыть хотя бы на время все сегодняшние невзгоды.
Отдых пошел Хизи на пользу – она спала намного дольше, чем в две прошлые ночи. Но хотя сон снял усталость, ее не покидало гнетущее ощущение, что она не успевает, теряет время. Она наскоро проглотила завтрак – рис с копченым мясом, который ждал ее возле постели, и, не успев даже поблагодарить Квэй, бросилась в библиотеку. Она не остановилась, чтобы позвать Тзэма, но он отправился за ней и догнал еще в королевском крыле дворца, у Зала Мгновений, мраморного коридора, переливающегося разными цветами в меняющемся свете стеклянных подкрашенных светильников. Хизи задержалась там, чтобы дождаться своего нелепого великана и полюбоваться прекрасным залом. Дальше, за этим коридором были отец и мать, тетушки и дяди, старшие братья и сестры.
– Какой красивый зал, Тзэм.
– Да, неплохой.
– Как ты думаешь, когда мне будет позволено пройти через этот зал и жить с отцом и матерью?
– Когда придет время, принцесса.
– Да, когда придет время. Мой брат Лана пошел туда прошлой осенью. Ему исполнилось тринадцать, а мне почти столько же сейчас.
– Тогда, может быть, скоро, принцесса.
– Тзэм, ты ведь знаешь, разве нет? Почему мы живем здесь, в королевском крыле дворца, но не с семьей? Почему нас, детей, переселяют сюда в десятилетнем возрасте? А если не переселят, то забирают куда-то, во тьму под городом.
Тзэм молчал и, казалось, сосредоточил все свое внимание на игре меняющегося света.
– Вначале я хотела найти Дьена. Я все еще хочу, Тзэм, но иногда я думаю о своей судьбе. Разрешат ли мне пройти через этот зал и жить с отцом и матерью? Или же и мне придется уйти вниз под город, куда они увели Дьена? Если ты любишь меня, Тзэм, то должен сказать.
Тзэм кивнул.
– Мы уже это обсуждали с тобой, принцесса. Я не могу тебе ответить. Я бы ответил, если бы мог. Я тебя очень люблю.
Хизи поглядела на него и испугалась: лицо его перекосилось от боли, а глаза тускло поблескивали.
– Ты не можешь мне сказать? – спросила Хизи.
Тзэм кивнул. Он открыл рот, но слов не было, только беззвучно шевелились губы. Он вздрогнул всем телом, глаза задергались под толстыми веками. Затем он начал трястись.
– Тзэм, не надо! Успокойся! – Хизи подбежала к нему и обняла за талию, но ее руки едва доставали до его спины. Огромное тело содрогалось и корчилось, как в конвульсиях. Так она стояла, прижав его к себе, и постепенно дрожь стала утихать, а потом и совсем прекратилась. Она сжимала его изо всех сил, пока лапища, размером с большое блюдо, мягким движением не развела ее руки. – Я не знаю, Тзэм. Прости меня.
– Они делают нечто ужасное с нами, когда мы еще совсем юные, – сказал Тзэм каким-то усталым натруженным голосом. – С теми, кого выбирают для того, чтобы они работали и жили в королевских покоях, как я, например, или Квэй. Это все жрецы. И мы не сможем об этом говорить. Теперь ты понимаешь?
– Понимаю. Я знаю, что значит запрет.
Я бы все тебе рассказал, если бы мог, принцесса.
Я знаю. Пошли. Пойдем в библиотеку.
Ее тревога за Тзэма, пока они шли, улеглась, но не потому, что ей был безразличен полувеликан – просто злость постепенно улетучилась. Что так тщательно скрывали от нее, ее братьев, и сестер, и других родственников? Сейчас она знает не больше, чем Дьен перед тем, как он исчез.
Свет снова обрушился на них сверху, когда они шли через Двор Козерога, но, несмотря на яркое естественное освещение, то тут, то тут вспыхивали таинственные светильники. Хизи помрачнела, и по тому, как она ухмыльнулась, было видно, что какая-то внезапная догадка вызвала новый гневный приступ.
Архитектура тут ни при чем. «Заниматься надо совсем другим, – едва слышно пробормотала она, как бы отвечая собственным мыслям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105