ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– А еще, Жук, я сильно сомневаюсь, что милая подружка Сокольничего ночь напролет станет летать вокруг нашей башни, где мы легко сможем увидеть ее и упредить.
– Но в точности ты этого не знаешь, – возразил Жук. – Мне кажется, я уже один раз засек ее – в самом начале нашей игры с Сальварой.
– Мальчишка прав, я тоже ее видел, – подтвердил Кало, который по привычке крутил меж пальцев солон. – Помнишь, Локки, когда я душил тебя в аллее, над нами что-то пролетело – охренительно большое и быстрое для малиновки или воробья.
– Выходит, он действительно следит за нами и в курсе всех наших дел, – произнес Жеан. – В таких условиях будет разумнее временно отступить и подчиниться. Но у нас еще есть время подготовить для Серого Короля кое-какие сюрпризы.
– А игру с Сальварой мы прекращаем? – робко спросил Жук.
– Что? – встрепенулся Локки. – Нет, конечно. В данный момент для этого нет никаких оснований.
– Почему ты так считаешь? – спросил Гальдо.
– Мы обсуждали такую возможность, когда думали бежать от Серого Короля. Но теперь, черт побери, мы точно знаем, что он не намерен нас убивать… по крайней мере, в ближайшие три дня. Так что игра с доном Сальварой продолжается.
– Вот именно, три дня, – сплюнул Жеан. – Пока ты нужен этому безумцу. А что потом? Спасибо за помощь, в благодарность получите нож под лопатку?
– Такая угроза существует, – признал Локки. – Поэтому нам нужно подстраховаться. Жеан, сегодня тебе придется побегать после того, как выспишься. Отмени договоренность о морской поездке. Обстоятельства изменились; возможно, нам придется в одночасье покинуть город, а ждать корабля – слишком долго. Потом сходи к Вратам Висконте, добавь золотишка стражникам. Теперь, если возникнет необходимость бежать, мы двинемся по суше, и я хочу, чтобы ворота перед нами распахивались живее, чем двери борделя. Кало, Гальдо, вы подыщете подходящий фургон. Поставьте его за храмом, заготовьте веревки для срочной упаковки. Достаньте еду и питье в дорогу – все самое простое и питательное. Еще понадобятся широкие плащи и простая одежда. В общем, вы знаете, что делать. Если кто-то из Правильных Людей заметит вас за этой работой, намекните, что через несколько дней у нас наклевывается жирное дельце. Если слух дойдет до Барсави, он будет только доволен. А мы с тобой, Жук, завтра отправимся в наш тайник под Домом Переландро, достанем все сбережения до последней монетки и уложим в мешки, чтобы легче было перевозить. Я хочу, чтобы в случае необходимости мы могли покидать деньги в фургон за несколько минут.
– Разумно, – согласился Жук.
– Итак, братья Санца работают вместе, – подвел итог Локки. – Ты, Жук, будешь со мной. Никто, кроме Жеана, не ходит в одиночку. Ты-то, дружище, не попадешь в беду… разве что Серый Король прячет в городе целую армию.
– Да, ты меня хорошо знаешь. Я один не хожу – при мне всегда мои Сестрички, – Жеан полез за спину под свободный кожаный камзол, который он носил поверх простой хлопковой рубахи, и вытащил два парных топорика, каждый фута по полтора длиной, с обернутыми кожей рукоятями и прямыми черными лезвиями, сужающимися, словно нож хирурга. Идеальный баланс им придавали набалдашники из вороненой стали размером с серебряный солон. Это и были Злобные Сестрички – любимое оружие Жеана.
– Ладно, – зевнул Локки. – Если возникнут еще какие-то светлые мысли, обсудим их утром. Давайте подопрем дверь чем-нибудь тяжелым, закроем окна и завалимся спать.
Но не успели Благородные Подонки встать, чтобы привести в действие этот разумный план, как Жеан вскинул руку, – призывая к молчанию. За дверью раздался шум, громко заскрипели ступени, как будто по лестнице поднимались много людей. Мгновением позже кто-то заколотил в дверь.
– Открывай, Ламора! – раздался громкий мужской голос. – По делу капы!
Спрятав оба топорика за спину, Жеан занял позицию справа от двери. Близнецы одновременно выхватили кинжалы, а Гальдо успел еще, как обычно, оттолкнуть Жука за их спины. Локки стоял в центре комнаты, лихорадочно припоминая, что его собственные стилеты остались в кафтане Фервита.
– Почем нынче буханка хлеба на Плавучем рынке? – заорал он.
– Один медяк ровно, – послышалось в ответ. – Но они сырые.
Локки позволил себе немного расслабиться – люди за дверью знали пароль и отзыв, принятые на этой неделе. К тому же ради того, чтобы пустить кровь, никто не стал бы стучать в дверь – ее бы попросту вышибли. Сделав друзьям знак оставаться на месте, он отодвинул засов и приоткрыл дверь.
На площадке за дверью, на высоте семидесяти футов над землей, стояли четверо мужчин. Небо за их спинами уже посветлело и приобрело цвет мутной воды в канале, на нем тускло поблескивали последние звезды. Гости выглядели бывалыми бойцами – их обманчиво расслабленные позы не вводили в заблуждение никого. На них были кожаные куртки, кожаные воротники и красные банданы под черными кожаными шлемами. Локки узнал ребят из банды Красноруких: капа Барсави каждый раз обращался к ним, когда возникала срочная нужда в грубой силе.
– Прости, брат, – один из парней, по виду вожак Красноруких, ненавязчиво взялся за дверь. – Большое начальство желает видеть Ламору прямо сейчас, в любом состоянии. Отказ не принимается.
Интерлюдия. Жеан Таннен

1
Прошел год с тех пор, как Локки попал к Безглазому Священнику. Мальчик подрос, но не так сильно, как ему хотелось бы. Хотя его точный возраст по-прежнему оставался загадкой, уже было ясно, что рослым юный Ламора не станет в любом случае.
– Ты недоедал в раннем детстве, – объяснил ему Цепп. – За последние месяцы дела, конечно, сильно улучшились, но я подозреваю, что ты всегда будешь, скажем так, излишне хрупким.
– Всегда-всегда?
– Не стоит огорчаться! – священник сложил руки на своем внушительном брюхе и хохотнул. – Худышке порой легче – там, где он вывернется без труда, толстяк окажется в безвыходном положении.
И вновь потянулась каждодневная учеба – арифметика, история, карты, языки. Как только мальчики научились бегло говорить по-вадрански, Цепп занялся их произношением. Теперь каждую неделю Локки и Санца несколько часов проводили со старым вадранским моряком, который зарабатывал себе на жизнь починкой парусов. Орудуя длинными кривыми иглами, он жестоко бранил учеников за кашу во рту, в которую они превращают прекрасный северный язык. Старик сам выбирал темы для беседы с мальчиками, но вне зависимости от темы не забывал поправлять любой недостаточно интенсивный согласный или слишком растянутый гласный. А поскольку Цепп оплачивал его услуги вином, то с каждой минутой занятия моряк становился все агрессивнее, а его нос – все краснее.
Время от времени священник устраивал своим воспитанникам испытания:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181