Хочешь жить - работай. Неужели именно к этому в итоге приведет деятельность этих гостей . Когда что бы прожить немного дольше люди начнут вкалывать на них с утра до ночи. Когда чтобы расплатиться за "бусы" и "таблетки жизни" люди начнут продавать чуть ли не самих себя. А нужно ли оно? Стоит ли оно того?
"Патрон" впервые в жизни задумался, а верно ли он поступает, сотрудничая и помогая Путнику и другим. Это раньше все казалось довольно радужным и перспективным. Это раньше он, старый человек, переживший инфаркт, сразу в больнице согласился. Не думая согласился. А прошло несколько лет, и отступившая смерть притупила страх перед ней. И конечно притупило преданность "патрона" своим "партнерам". И вот ему однозначно напомнили, ЧЕМ он обязан им . И ему это очень не понравилось. Давненько с ним никто не позволял себе разговаривать языком ультиматумов. Этот язык для быдла, а не для такого как он.
"Я решу, сказал про себя "патрон", я решу и ваши и свои проблемы. Но упаси вас бог, оступиться. Я напомню вам ваш язык ультиматумов."
2.
Владимир, сжимая в потной ладони раздобытый "глок" тихо матерился и, причем исключительно на себя. Захотелось подвигов епт. Захотелось быть на острие революции. Вот оно острие. Острее не бывает! Пятеро ментов тебя удерживают огнем в вонючей, полной настоящего дерьма канаве, а шестой в это время где-то крадется и пытается найти место откуда тебя лучше ухайдохать. Вот они подвиги. Сгинуть в вони канализации, в канаве и еще не факт что быть потом хотя бы похороненным по-человечески. Кривясь лицом, Владимир посмотрел на тела своих двух неудачливых товарищей "подбитых" когда они все вместе выбирались из канавы. Менты от тактики зачисток уже сутки, как перешли к тактике блокирования, выставив на мало-мальски значимых перекрестках свои посты, расставив в окнах снайперов, и оцепляя целые районы бронетехникой. Зная, что ничего серьезнее ружей, автоматов и пистолетов у мятежников нет, МВД разве что танки не ввело в город. Были ли вообще у МВД танки, Владимир не знал, но даже факт наличия в городе БТРов с абсолютно безумными от алкоголя и кровавого угара водителями ему откровенно не нравился. Хотя в самой канаве меж тел своих только накануне обретенных приятелей его кажется уже и БТРы не волновали. Вот прямо сейчас откуда-то раздастся выстрел, думал он, и тел в канаве будет три.
И выстрелы раздались.
Сжимаясь от страха и в порыве малодушия откинув от себя пистолет, Владимир сжался и попытался прикрыться от пуль телом товарища. Он не сразу сообразил, что стреляют слишком часто, и тем более не сразу осознал, что стреляют не в него. Только стали стихать выстрелы, как словно "свято место" воздух заполнился отборнейшей бранью, стонами и даже плачем. Утирая невольные слезы от пережитого, Владимир слегка отстранился от тела приятеля и так же медленно и осторожно приподнялся сначала на локтях, а потом и встал полностью. Над поверженными, но кажется только раненными телами милиционеров, важно расхаживали какие-то серьезные, небритые и довольно устрашающего вида мужики. В руках они все как один держали автоматы и во взоре была такая решимость добить раненных, что Владимир удивился, видя как двое из этого, несчитанного растекшегося отряда, склонились и стали осматривать ранения. Странный мужчина, засевший с автоматом в руке в тени большого куста сирени, принимал "рапорта" от других и, не долго размышляя, вынув из внутреннего кармана своего убогого, продранного и испачканного костюма сотовый телефон, стал куда-то названивать.
- Пятеро пострадавших на перекрестке Школьной и Солнечной. Пулевые ранения различной степени тяжести. Один точно не жилец. Поспешите. Может, и вытащите его. Медицинскую машину мы пропустим. Сообщил Богуславский. Да. Ок. Конец связи.
Спрятав телефон, мужчина с заметным удивлением посмотрел на Владимира, уже взятого на прицел другими бойцами и спросил странно спокойно:
- Ты чего там как вкопанный встал? Давай сюда в кусты. Нечего на открытом участке торчать.
Бойцы этого странного отряда, действительно немного отдыхая после боя, разбрелись по хоть мнимым укрытиям и теперь, озираясь, ждали команды двигаться дальше. Чувствуя себя беззащитным, Владимир мигом подхватил отринутый им "глок" и, перебежав дорогу, спрятался под тем же кустом сирени, что и этот странный Богуславский.
- Здесь еще один… - взволнованно сообщил Владимир, и командир отряда спокойно кивнул.
- Здесь их много. - Сказал он абсолютно уверенно и добавил: - Сейчас медиков дождемся и пойдем дальше. Нам еще Черемушки надо осмотреть. Сколько этих там… и как их выкуривать.
Владимир очень опасался, что оставшийся в живых милиционер откроет по ним огонь. Интуиция ошибочно говорила ему, что вот именно в этот момент кто-то в него целится и готовится выстрелить. Но он, как и отряд Богуславского Ильи были в тот момент никому не интересны. Последний из милиционеров этого заградительного отряда бежал сломя голову по той же канаве, в которой еще недавно прятался сам Владимир, и даже боялся оглянуться. Нет, он не спасся, подбитый пулями другой группы "вольных стрелков", пробирающихся канавой на встречу к Богуславскому. Но интуиции Владимира, боящейся всего на свете, в тот момент от этого было не легче. Он ежился в тени и сжимался от страха, трясущимися руками пытаясь удерживать так ни разу ему пока не пригодившийся "глок". Вот ведь, удивлялся сам себе молодой парень, в одиночку во дворах насмерть метелился и не страшно было… А тут. Глупость какая, надо брать себя в руки. Надо помнить, что бог меня хранит для грядущего.
- Ты откуда и звать тебя как? - Спросил командир, видя, что парню реально плохо от испуга, и он странно отсутствующим взглядом шарит по мостовой.
- Владимир. Из Москвы. Позавчера приехал.
Довольно громко усмехнувшись, командир сказал недалеко сидящему бойцу:
- Слышь, Андрей? Твой зёма. Еще один турист. Вот что вас сюда тянет… - последние слова были сказаны в пустоту, но Владимир реально обиделся на них.
- Я думал, что здесь начинается революция! Я спешил вам на помощь! - сказал он возмущенно.
Командир усмехнулся и сказал, успокаивая парня:
- Я понимаю. И спасибо… Но я так понял опыта у тебя ноль. Погибнешь зря, если все серьезнее еще будет. Мы-то ладно. Почти всех своих я отбирал из афганцев и чеченцев. Мы хоть не трясемся от выстрелов. А как попрет на тебя БТР с ревом? Оцепенеешь ведь…
- Нет. - Несколько зло отозвался Владимир. - Я и стрелять умею!
- Надо не уметь стрелять… - сплюнув на асфальт, сказал Богуславский. - Надо просто уметь убивать.
Слова, сказанные там, в тени отцветшей сирени, надолго запомнились Владимиру. Он их позже не раз и не два переделывал, оставляя смысл и интонацию. Сильно они засели в душе молодого революционера даже позже не понявшего самый главный их смысл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148