Карательные планы. Не мог этот момент озадачить так посланника. Что-то другое…
Когда старик возвращался обратно, его, наконец, ударила мысль что термин "большие мощности" несколько не соответствует живому человеку. Он, довольно надолго, старчески улыбаясь, задумался, а не делают ли из этих неудачников зомби… или даже роботов. Но отринув идею как абсолютно бредовую, старик с усмешкой вспоминал, как давно одному из путников он по старой традиции устраивал баню с девочками и обильной выпивкой… Ни лишенный души человек, ни робот, каким бы его человечным не сделали не смог бы в таком диком виде вытворять ТАКОЕ. У посланников тоже были слабости… и "нехватка мощностей" не самая главная из них. Они все-таки в чем-то оставались людьми.
2.
Офицер федеральной службы безопасности не смотря на обстановку чувствовал себя уверенно и с достоинством. В самом логове бандитов, как он их про себя называл, офицер был словно гостях у старого приятеля. Он просто чувствовал свою защищенность доверенным ему статусом. Он был посланником. И относились к нему соответственно. Выбрали самый чистый стул в учительской и предложили присесть. Сам командир этой "кодлы" остался стоять, как и его странные приближенные. Особенно раздражал офицера бритоголовый юнец, что своими повадками мешал офицеру даже четко излагать суть предложения власти. Этот, толи nazi, толи просто отмороженный вьюнош считал возможным перебивать его, полковника самой, без преувеличения могущественной службы из работающих в стране. Но такое поведение не сбивало офицера ни с ритма, ни с интонаций взятых им вначале разговора. Сколько этих переговоров у него было, сколько еще будет. Всегда бандюганам надо так много, а получают они так мало, а уж платят потом ТАКУЮ цену, что даже эта странная работа уже казалась почти рутиной.
- За что вы воюете? - В который раз спрашивал офицер, командира боевиков. Не дождавшись ответа, он переиначил вопрос и сказал: - Ну, хорошо, против чего вы воюете? Вам не нравится режим? Строй? Что вас не устраивает?
- Беспредел и безнаказанность… - спокойным и абсолютно непривычным для офицера безопасности голосом сказал этот командир. Бандюган уже не первый раз удивлял офицера несоответствием хорошо поставленного сильного голоса и внешности откровенного скурившегося и спившегося уголовника. Хотя две недели этого Чистилища до неузнаваемости изменили и самого офицера и он, более не задумываясь, привычно, или даже рефлекторно, отмечал особые черты собеседника. Плохо что этот Богус пропустил только одного переговорщика. Схема начала давать сбои даже на начальном этапе. Ведь в работе парой было уже все давно отточено. Пока один говорил, другой мог проанализировать противника и подобрать уже стиль общения с ними. Постоянный напарник полковника так вообще был гением театрального искусства. За несколько секунд он мог преобразиться в уголовника и ботать по фене. Мог стать сама интеллигентность. Мог показать себя воякой с тридцатилетним стажем. Без напарника анализ, подбор стиля, подбор остальных нюансов ложился целиком на полковника. А это было довольно неудобно. Богус либо имел опыт общения с переговорщиками, либо интуитивно понимал методы ведения работы ФСБ. И это смущало несколько офицера.
Прежде чем задать следующий вопрос офицер в уме все взвесил и спросил откровенно:
- Илья, вам нужна голова вашего мэра?
Богуславский молчал. Он думал. Хорошо, что офицер не ляпнул в горячке, что этот вопрос можно считать решенным. Мэра по первому требованию выдали бы боевикам в обмен на сдачу оружия. Тихо, без афиш, просто бы загнали в лес машину и оставили бы в ней того дебила, что довел дело до такой катастрофичной ситуации. А уж что будут делать с ним эти отморозки с автоматами, никого не касалось, если бы они выполнили обещание.
- Да нужен бы он нам был, мы бы сами его давно выловили! - Заявил бритоголовый Владимир.
Принципиально не обращая на него никакого внимания, офицер снова спросил у Ильи:
- Что же вам нужно? Что нужно для того, что бы это дело закрыть и забыть его.
Илья с усмешкой посмотрел на офицера и сказал:
- Починить лифт.
- Что? - Не понял офицер. Он даже переспросил неуверенный: - Починить лифт?
Бойцы вокруг него откровенно заржали с того выражения, которое поселилось на лице у безопасника. А тот, словно не веря своим ушам, глупо заулыбался и спросил с упреком:
- То есть вся эта кровь, этот ужас, это горе людям… все из-за лифта?
Илье пришлось кивнуть. Поясняя, он сказал:
- С него все началось. Им должно закончиться.
С сумасшедшими офицеру тоже приходилось работать и он, на всякий случай, спросил:
- И все? И тогда вы сложите оружие?
Опять влез этот бритоголовый:
- Ну и амнистия нам естественно! Лифт лифтом, но наворотили тут все достаточно.
Вместо командира молодого одернул странный тихий парень в углу одетый явно не по военному "сезону" да и без оружия в руках:
- Вов, успокойся. В этой жизни все равно нельзя верить амнистиям. Лагори в свое время попался на эту удочку Наполеона… а ведь мог бы вытащить из Ла-Форса легендарного генерала Мале. Так что обещанная амнистия тебя, да и остальных никак не спасет. Втихаря, кого надо арестуют и куда надо препроводят.
Перебивая странного любителя истории, полковник пообещал:
- Амнистия будет. Ее можно не оговаривать. Мы просто не сможем ни расследовать столько дел, ни, тем более, посадить всех. Но скажу сразу. Самые отмороженные, конечно, поплатятся. Те, кто расстреливал пленных солдат. Те, кто мародерствовал. Кто убивал мирных жителей… ваш боец прав. Это сделают без шума и лишних кривотолков. Уродам не место… - полковник запнулся и не смог договорить фразу. Он так и не сумел ее построить до конца. Не место среди нас ? Не место среди вас ? Не место среди мирных жителей? Но последнее вообще дико звучит.
- Он не мой боец… - тихо сказал странный бывший майор разведки.
- Что? - Не сразу сообразил полковник. Поворачиваясь к парню, он спросил удивленно: - А кто же вы тогда?
Вместо ответа тот пожал плечами и сказал весомо и в то же время, наверное, глупо:
- Наблюдатель. - Поясняя свои слова, он поднялся и протянул карточку своего допуска в архивы Генштаба: - Так сказать запечатлею историю для потомков.
Внимательно изучив карточку и вернув ее хозяину, полковник только головой покачал:
- Кого тут только не встретишь.
Богуславский неторопливо подошел к окну и сказал:
- Не удивляйтесь. Размах произошедшего естественно привлекает многих. Мы тут даже репортера СиЭнЭн нашли… раненного. Еле вытащили. Ваши там отлично все отутюжили. Даже без артиллерии.
- Да уж. - Покивал значительно полковник, умолчав, что сам лично недавно арестовывал нескольких работающих в районе иностранных журналистов без аккредитации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
Когда старик возвращался обратно, его, наконец, ударила мысль что термин "большие мощности" несколько не соответствует живому человеку. Он, довольно надолго, старчески улыбаясь, задумался, а не делают ли из этих неудачников зомби… или даже роботов. Но отринув идею как абсолютно бредовую, старик с усмешкой вспоминал, как давно одному из путников он по старой традиции устраивал баню с девочками и обильной выпивкой… Ни лишенный души человек, ни робот, каким бы его человечным не сделали не смог бы в таком диком виде вытворять ТАКОЕ. У посланников тоже были слабости… и "нехватка мощностей" не самая главная из них. Они все-таки в чем-то оставались людьми.
2.
Офицер федеральной службы безопасности не смотря на обстановку чувствовал себя уверенно и с достоинством. В самом логове бандитов, как он их про себя называл, офицер был словно гостях у старого приятеля. Он просто чувствовал свою защищенность доверенным ему статусом. Он был посланником. И относились к нему соответственно. Выбрали самый чистый стул в учительской и предложили присесть. Сам командир этой "кодлы" остался стоять, как и его странные приближенные. Особенно раздражал офицера бритоголовый юнец, что своими повадками мешал офицеру даже четко излагать суть предложения власти. Этот, толи nazi, толи просто отмороженный вьюнош считал возможным перебивать его, полковника самой, без преувеличения могущественной службы из работающих в стране. Но такое поведение не сбивало офицера ни с ритма, ни с интонаций взятых им вначале разговора. Сколько этих переговоров у него было, сколько еще будет. Всегда бандюганам надо так много, а получают они так мало, а уж платят потом ТАКУЮ цену, что даже эта странная работа уже казалась почти рутиной.
- За что вы воюете? - В который раз спрашивал офицер, командира боевиков. Не дождавшись ответа, он переиначил вопрос и сказал: - Ну, хорошо, против чего вы воюете? Вам не нравится режим? Строй? Что вас не устраивает?
- Беспредел и безнаказанность… - спокойным и абсолютно непривычным для офицера безопасности голосом сказал этот командир. Бандюган уже не первый раз удивлял офицера несоответствием хорошо поставленного сильного голоса и внешности откровенного скурившегося и спившегося уголовника. Хотя две недели этого Чистилища до неузнаваемости изменили и самого офицера и он, более не задумываясь, привычно, или даже рефлекторно, отмечал особые черты собеседника. Плохо что этот Богус пропустил только одного переговорщика. Схема начала давать сбои даже на начальном этапе. Ведь в работе парой было уже все давно отточено. Пока один говорил, другой мог проанализировать противника и подобрать уже стиль общения с ними. Постоянный напарник полковника так вообще был гением театрального искусства. За несколько секунд он мог преобразиться в уголовника и ботать по фене. Мог стать сама интеллигентность. Мог показать себя воякой с тридцатилетним стажем. Без напарника анализ, подбор стиля, подбор остальных нюансов ложился целиком на полковника. А это было довольно неудобно. Богус либо имел опыт общения с переговорщиками, либо интуитивно понимал методы ведения работы ФСБ. И это смущало несколько офицера.
Прежде чем задать следующий вопрос офицер в уме все взвесил и спросил откровенно:
- Илья, вам нужна голова вашего мэра?
Богуславский молчал. Он думал. Хорошо, что офицер не ляпнул в горячке, что этот вопрос можно считать решенным. Мэра по первому требованию выдали бы боевикам в обмен на сдачу оружия. Тихо, без афиш, просто бы загнали в лес машину и оставили бы в ней того дебила, что довел дело до такой катастрофичной ситуации. А уж что будут делать с ним эти отморозки с автоматами, никого не касалось, если бы они выполнили обещание.
- Да нужен бы он нам был, мы бы сами его давно выловили! - Заявил бритоголовый Владимир.
Принципиально не обращая на него никакого внимания, офицер снова спросил у Ильи:
- Что же вам нужно? Что нужно для того, что бы это дело закрыть и забыть его.
Илья с усмешкой посмотрел на офицера и сказал:
- Починить лифт.
- Что? - Не понял офицер. Он даже переспросил неуверенный: - Починить лифт?
Бойцы вокруг него откровенно заржали с того выражения, которое поселилось на лице у безопасника. А тот, словно не веря своим ушам, глупо заулыбался и спросил с упреком:
- То есть вся эта кровь, этот ужас, это горе людям… все из-за лифта?
Илье пришлось кивнуть. Поясняя, он сказал:
- С него все началось. Им должно закончиться.
С сумасшедшими офицеру тоже приходилось работать и он, на всякий случай, спросил:
- И все? И тогда вы сложите оружие?
Опять влез этот бритоголовый:
- Ну и амнистия нам естественно! Лифт лифтом, но наворотили тут все достаточно.
Вместо командира молодого одернул странный тихий парень в углу одетый явно не по военному "сезону" да и без оружия в руках:
- Вов, успокойся. В этой жизни все равно нельзя верить амнистиям. Лагори в свое время попался на эту удочку Наполеона… а ведь мог бы вытащить из Ла-Форса легендарного генерала Мале. Так что обещанная амнистия тебя, да и остальных никак не спасет. Втихаря, кого надо арестуют и куда надо препроводят.
Перебивая странного любителя истории, полковник пообещал:
- Амнистия будет. Ее можно не оговаривать. Мы просто не сможем ни расследовать столько дел, ни, тем более, посадить всех. Но скажу сразу. Самые отмороженные, конечно, поплатятся. Те, кто расстреливал пленных солдат. Те, кто мародерствовал. Кто убивал мирных жителей… ваш боец прав. Это сделают без шума и лишних кривотолков. Уродам не место… - полковник запнулся и не смог договорить фразу. Он так и не сумел ее построить до конца. Не место среди нас ? Не место среди вас ? Не место среди мирных жителей? Но последнее вообще дико звучит.
- Он не мой боец… - тихо сказал странный бывший майор разведки.
- Что? - Не сразу сообразил полковник. Поворачиваясь к парню, он спросил удивленно: - А кто же вы тогда?
Вместо ответа тот пожал плечами и сказал весомо и в то же время, наверное, глупо:
- Наблюдатель. - Поясняя свои слова, он поднялся и протянул карточку своего допуска в архивы Генштаба: - Так сказать запечатлею историю для потомков.
Внимательно изучив карточку и вернув ее хозяину, полковник только головой покачал:
- Кого тут только не встретишь.
Богуславский неторопливо подошел к окну и сказал:
- Не удивляйтесь. Размах произошедшего естественно привлекает многих. Мы тут даже репортера СиЭнЭн нашли… раненного. Еле вытащили. Ваши там отлично все отутюжили. Даже без артиллерии.
- Да уж. - Покивал значительно полковник, умолчав, что сам лично недавно арестовывал нескольких работающих в районе иностранных журналистов без аккредитации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148