ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

под опекой епископской церкви.
Красиво.
И встретил Сегед Артура усиленной привратной стражей: двое рыцарей, четверо сержантов и шестеро загадочных чернецов, препоясанных вервием простым.
При взгляде на безобидных монахов Артура передернуло.
Да что же такое стряслось в Долине?
Здесь уже недостаточно было форменной одежды и нашивок. Остановили. Приказали спешиться.
Артур спрыгнул на землю. Ответил на поклоны рыцарей. Старший из них попросил предъявить грамоты, удостоверяющие личность.
От такой просьбы Артур слегка опешил. Никаких грамот у него при себе отродясь не водилось, а буллу, удостоверяющую его особые полномочия, он сдал тогдашнему командору еще сто лет назад, перед тем как уехать к профессору. Артур представился. Сказал, что прибыл по распоряжению командора. После ссылки на начальство – пропустили. И его. И Серко.
Город сильно разросся. За стенами стало тесновато, и даже вечно загаженные, заваленные мусором рыночные площади превратились в улицы. Чистые. Узкие. С высокими многоэтажными домами. Орден Храма привечал людей, что правда, то правда, но, пока Артур ехал к внутренним стенам, отделяющим крепость от города, ему казалось, что вместе с храмовниками в опалу попали все, кто когда-либо принимал таинства из рук орденских священников.
Двуглавая церковь – извольте радоваться. Вера одна, каноны – общие, а паству делят, как волки ягненка.
Артур не спешил. Серко, которому полагалось бы уже притомиться, напротив, рвался вперед, тянул повод, картинно выгибая длинную шею. Подковы его процокали сначала по асфальту, потом – ближе к центру – по брусчатке.
Артур слушал эхо подков. Многоголосое, звонкое, даже уличный шум не заглушат его. Радостное такое эхо.
Здесь, в Сегеде, было все, чего раздражающе не хватало в Шопроне: были почтительные взгляды прохожих; настоящие, от души, а не вынужденные, сквозьзубовные улыбки: простолюдины снимали шапки и не плевались через плечо, когда рыцарь скрывался из виду. Здесь было, как раньше. Даже сердобольные дамы с корзинками в воротах госпиталя казались знакомыми. И то, что сам госпиталь разместился прямо в городе, не прячась за стенами крепости, было правильно: орденские лекари-маги принимали всех страждущих, потому что «смирение и милосердие» – не просто слова.
Рай. Рай на истерзанной солнцем земле Долины.
И запах воды от реки.
Между прочим, царящие вокруг благолепие и порядок – прежний порядок – вселяли надежду на то, что и встреча с новым командором пройдет мирно. Кем бы он ни был, новый глава ордена, он чтит традиции и, может быть, допускает, что нет ничего сверхъестественного в возвращении одного из братьев после столетней отлучки. Может быть. Может быть, он также допускает, что обвинения в колдовстве, выдвинутые против этого брата, были необоснованными? И что упомянутый брат действительно находится в кровном родстве с неким колдуном. А также что колдун этот – вовсе не колдун, а обыкновенный маг. Ну, пусть не самый обыкновенный…
Нет. Верится с трудом. Собственно, вообще не верится. Но деваться все равно некуда: был приказ явиться в Сегед, значит, надо явиться. А там как пойдет.
На площади перед крепостными вратами его опять остановили. Вновь спросили удостоверяющие личность грамоты. Услышав, что таковых не имеется, приказали оставить оружие. Поскольку Миротворец и так висел у седла, а считать оружием нож было, с точки зрения Артура, совершеннейшей глупостью, он честно сказал, что не вооружен. И едва не нарвался на неприятности. Ему указали на нож. Пожелали обыскать. Артур совершенно неприлично послал желающих. Извинился в душе перед Богородицей: братьев ведь посылал. И добил охрану таким словесным изыском, что неприятности закончилась, не начавшись.
– Ну… умеете, – покачал головой пожилой уже рыцарь, – оставьте оружие, брат Артур. Все. Нож тоже. И проходите, вас проводят.
На том и сошлись.
Внутренний двор цитадели охраняли арбалетчики. То есть даже не охраняли. Они там просто были. В количествах, недоступных разумению. Человек десять, не меньше, дежурили на стенах. Это пронзительно и очень болезненно напомнило вдруг о доме, и Артур остановился, глядя на солдат.
Стража на стенах. И… да, машины. А в угловой башне дежурит маг. Его просто не видно отсюда. Не верится: город в самом центре Долины выглядит готовым отражать нападение армии. Организованной армии. Что же такое эти эльфы? Откуда они взялись?
Артур разглядывал стрелков и прикидывал, что, если количество братьев за прошедшее столетие не возросло хотя бы троекратно, значит, четверть всего сегедского гарнизона занята на охранении в данный конкретный момент. Эти десять арбалетчиков, да шестеро бойцов на воротах, да четверо, с которыми только что едва не схлестнулся…
Четверть. Если дежурят по шесть часов, получается, что занят весь гарнизон. Но, скорее всего, график скользящий. Все равно много. То есть мало. То есть…
Людей мало, работы много. Всегда так было.
Так, да не так. Не приходилось раньше защищаться от вражеских армий. Здесь, в Долине, не приходилось.
Провожатые сопели за спиной, намекая, что задерживаться, дабы обозреть все фортификационные новшества, не время. Понятно, что не время. А ну как он и вправду шпион. Вот только чей? Интуитов? Ну, это смешно. Любой колдун, явившийся со злом, на земле Храма отдал бы богу душу… или не богу, не в этом суть. Эльфийский? Может быть, однако, если верить разговорчивому хозяину «Пенного пива», эльфы людей ближе чем на выстрел не подпускают. А стреляют, заразы, хорошо. Лучше, чем хотелось бы.
Кому еще, в здравом уме и твердой памяти, придет в голову строить козни против ордена Храма? Не рыцарям Кодекса ведь, в самом деле. Они, конечно, далеки от любви к храмовникам, но все же союзники, а не враги.
Коридоры. Арки. Залы. Двухстворчатая резная дверь.
Один из сопровождающих сержантов скрылся за ней. Через секунду появился и взглянул на Артура с настороженным любопытством:
– Вас просят, брат.
Очень хотелось вздохнуть поглубже, как перед прыжком в ледяной ручей. Но перед смертью не надышишься.
Артур решительно нахмурился. И толкнул тяжелую створку.
… Он не преклонял колен ни перед кем, кроме Всевышнего и Пречистой Девы. Лишь они заслуживали такого почитания. Так учил отец Лучан. С этим соглашался и тот командор. Однако, перешагнув порог аскетически убранного кабинета, Артур сделал шаг вперед и упал на колено перед человеком, что поднялся из-за стола ему навстречу.
Огромный, старый, седой, словно выцветший под лучами здешнего безжалостного солнца, его встретил сэр Герман. Командор. Тот самый, что управлял орденом сто лет назад. И голос был тот же самый. Ехидный. С явственными металлическими нотками:
– Ну-ну. Наш гордый рыцарь принял меня за Богородицу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156