Девушка, разбившая табуретку, лукаво поглядела на нее.
– Что сказал Бенджамин? Сможет он починить ее?
Погруженная в свои мысли, Дженна не ответила.
– Бенджамин, твой приятель. Починит он табуретку?
– А-а… Да. Он взял ее.
– Говорят, он скоро женится?
– Что?! – Дженна с таким ужасом взглянула на подругу, что та рассмеялась.
– Моя сестра видела, как он гулял в Бивелхэмском лесу с Деборой Вестон. Она говорит, что они целовались.
– Люси, ты говоришь это, чтобы досадить мне?
Лицо девушки смягчилось.
– Нет, это правда. Мне кажется, Дебора давно ему нравится. Если ты хочешь заполучить его, Дженна, тебе следует поторопиться.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты должна отбить у нее Бенджамина!
– Но как?..
– Уж, наверно, есть способы. – Люси понизила голос. – Разве ты не можешь приворожить его?
– Не смей даже говорить об этом. Ты не хуже меня знаешь, какое наказание за это полагается.
– Да, но кто узнает? Воспользуйся тем, что твоя тетка владела всеми этими тайнами!
Дженна поглядела в окно.
– Моя тетка умерла в тюрьме. У меня нет желания повторить ее судьбу.
– Тогда тебе нужно придумать что-нибудь другое. Иначе он достанется этому лакомому кусочку мяса.
– Это что, мужчины ее так называют?
– Да. Мои братья говорят, она такая аппетитная, что хочется ее съесть.
Дженна отвернулась.
– Хватит! Ненавижу ее!
Люси хихикнула.
– Я думаю, ты могла бы и ее заколдовать.
– Ах, перестань, пожалуйста, – вздохнула Дженна, пряча одинокую слезу.
Закончив работу, Бенджамин Мист аккуратно сложил в мешок инструменты и те куски дерева, которые еще могли ему пригодиться, и вышел из дворцовых ворот.
Справа от него, неподалеку от главного Мэгфилдского тракта, располагались жилые дома, слева – хорошо протоптанная тропинка спускалась с холма и, минуя несколько домишек, направлялась дальше, в Кокин-Милл.
Бенджамин в нерешительности топтался на месте. Если он без приглашения явится к Деборе Вестон, угостят ли его ужином? Или, учитывая, как сильно он проголодался, лучше вначале забежать домой и поесть? В конце концов Бенджамин решил пожертвовать желудком ради любви и, взвалив на плечи мешок, повернул налево.
Заходящее за его спиной солнце расцветило небо розовыми и синими полосами. На разные голоса щебетали и пели птицы, и вдруг над самой головой Бенджамина вознес гимн закату певчий дрозд. С реки дул прохладный свежий ветерок, приносивший с собой аромат полевых цветов. Это был самый пре красный весенний вечер, какой только мог себе представить Бенджамин Мист, и навстречу ему бежала Дебора Вестон.
Она была нежной, изящной и хрупкой, как под снежник, миниатюрной блондинкой с копной золотистых волос и сине-фиолетовыми, как весенние фиалки, глазами. И даже кожа у нее была бархатистой и нежной, как лепесток розы.
Когда она подошла ближе, Бенджамин взял руки Деборы в свои и прижал их к груди. Из дверей коттеджа раздался голос ее матери.
– Дебора, кто это пришел? Бенджамин? – и на пороге показалась матушка Вестон – крупная, сварливая, смуглая женщина, полная противоположность своей изящной дочери.
Бенджамин вежливо поклонился, она широко улыбнулась в ответ, при этом ее лицо покрылось сетью из тысячи мелких морщинок. С минуту они стояли, глядя друг на друга и улыбаясь, она думала о том, какой славной добычей для ее дочери будет Бенджамин, с его унаследованным от отца добротным домом, а он – о том, правда ли, что с возрастом дочери становятся похожими на матерей, и какой же в этом случае через двадцать лет станет Дебора.
Однако подобные мысли не помешали ему прошептать, как только мамаша Вестон вернулась к своим кастрюлям:
– Ты по-прежнему уверена, что хочешь выйти за меня замуж?
Дебора слегка насупилась.
– Ты же знаешь, что да. Но есть кое-кто, кто готов меня за это прикончить.
– Кого ты имеешь в виду? Кто это?
– Эта дьяволица, Дженна Кэсслоу. Она так ревнует, что уже пыталась утопить меня.
– Я знаю. С тех пор я обхожу ее стороной.
– Она пылает к тебе страстью, Бенджамин. Молю Бога, чтобы она не попыталась отомстить.
– Что она может мне сделать?
– Тетка ее отца была ведьмой и умерла в тюрьме.
– Но это не значит, что Дженна унаследовала ее силу.
– Моя мать говорит, что это передастся в семье, как сумасшествие. Ох, Бенджамин, я так боюсь!
Он уверенно сжал руками ее плечи.
– Предоставь мне разобраться с Дженной Кэсслоу. Обещаю, она пальцем не посмеет тебя коснуться.
– А сам ты разве не боишься ее?
– Кого? Эту кобылу? – сердито отозвался Бенджамин. – Разве ее можно принимать всерьез? Она не сумеет навести порчу даже на полевую мышь.
– Я в этом не уверена, – покачала головой Дебора и, держась за руки, они вошли в дом.
Глава девятнадцатая
Согнувшись, чтобы не удариться о потолок крошечной низенькой спальни, Дженна Кэсслоу пристально вглядывалась в зеркало, подаренное ей леди Мэй, как будто видела себя впервые в жизни. Необычное для девушки лицо глядело на нее: длинное, угловатое, худое, с высокими скулами и мерцающими золотисто-зелеными глазами, обрамленное массой тяжелых, гладких, как шелк, прямых черных волос.
И рука, протянувшаяся за щеткой для волос, тоже была худой и костистой, хотя по-своему красивой, с длинными, изящными, но, в то же время, сильными и ловкими пальцами. По правде говоря, особа, которая сейчас отошла от зеркала и шагнула к кровати, была бесспорно незаурядной – тип женщины, которую нужно вначале разглядеть, но которую уже не сможет забыть оценивший ее мужчина.
Однако Дженна сейчас думала вовсе не об этом. Нырнув под кровать, она вытащила из-под нее запертую деревянную шкатулку, ключ от которой всегда висел у нее на шее. Опасливо оглянувшись, она открыла тяжелый замок и, откинув крышку, вытащила обтянутую кожей старинную книгу. Дженна листала испещренные неразборчивыми мелкими письменами потемневшие страницы, пока, наконец, не нашла то, что ей было нужно, и торопливо начала читать, одновременно перебирая рукой травы в своей корзинке.
В отличие от большинства своих современников, Дженна умела читать и писать, научившись грамоте у отца, перенявшего это умение у тетки, Алисы Кэсслоу, а ей в свое время, в благодарность за травяные настои и притирания, давала уроки сама леди Грэхем. Алиса Кэсслоу и была той самой родственницей Дженны, которую обвинили в наведении порчи на соседских быков и свиней, умершей в Хоршэмской тюрьме в ожидании приговора.
Перебирая страницы, Дженна то и дело вздрагивала. На английском троне сейчас сидел король-шотландец, столь сведущий во всех происках Князя Тьмы, что даже сам написал и издал трехтомный труд под названием «Демонология». В первый же год его правления парламент издал закон, предусматривавший смертный приговор для каждого, кто с помощью колдовства наводил порчу или насылал гибель на людей, и тюремное заключение для тех, кто был уличен лишь в порче скота, изготовлении любовного зелья или отыскании кладов посредством ворожбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136