ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

- На бегу плохо целиться.
Глава 10
ВОЛЧЬЯ ДОЛИНА
Наставница собирала целебные травы, цветы, корешки, а девочки помогали ей. Некоторые травы и цветы нужно было срывать ранним утром, другие вечером, ночью…
Целый день круглая фигура наставницы маячила вокруг стойбища, то склоняясь, то снова выпрямляясь. Целый день журчал ее мягкий, ласковый голос, прерываемый девичьим взвизгиванием, хохотом, разговорами. Она вновь и вновь повторяла, когда и как рвать ту или иную траву, что с чем смешивать. Как варить, высушивать, какие болезни какой травой лечить. Но девочки слушали невнимательно, больше собирали букеты и плели венки из красивых цветов. Только не по летам серьезная и молчаливая Гагарка да Розовая Чайка, напуганная раной Волка, прислушивались к ее наставлениям.
Женщины постарше собирали мохнатую траву, сдирали молодую кору ивы, вымачивали их, терли на камнях, свивали нитки и веревки, которые переплетали потом в легкую ткань для летней одежды и повязок. Из коры березы делали корзинки для ягод и грибов, время для которых, правда, еще не наступило.
Небольшие стада оленей все еще шли мимо стойбища, и охотники, накрываясь оленьими шкурами, подбирались к ним, поражая стрелами и копьями…
Вслед за оленьими стадами шли волки. Они охотились на слабых, больных и отставших оленей. Волчьи стаи сопровождали оленей в теплые края, а к весне возвращались в снежную страну. Недаром люди Красной Птицы называли их «оленьими собаками».
Когда приходила весна, волчья стая распадалась на пары. Каждая пара занимала свое прошлогоднее логово или рыла в земле новое. А волки и волчицы, оставшиеся одинокими, селились неподалеку от семейных сородичей и помогали им воспитывать волчат.
Больше всего логовищ было в Волчьей долине, и когда волчата подрастали, Волк отправлялся туда, чтобы познакомиться со своими новыми братьями, захватив с собой мясо и вяленую рыбу для угощения. Он пересек гряду холмов и вышел к знакомому логову. Сначала волчата забились в нору, но, видя, что взрослые волки спокойно обнюхивают человека, осмелели и вскоре уже резвились возле его ног, выхватывая угощение прямо из рук, отталкивая друг друга.
Самец забрался на вершину ближайшего холма и завыл, поворачивая во все стороны лобастую голову.
«Приглашает на совместную охоту», - понял Волк.
Он залег в кустах, приготовил лук и стрелы, а волки, обежав заросли кедрача, редкой цепочкой начали прочесывать его, выгоняя на Волка зайцев и косуль. Когда они, наконец, подбежали к нему, неподалеку от молодого охотника лежало три зайца и две косули… Одного зайца и половину косули Волк забрал с собою, а остальное оставил своим серым друзьям.
Через месяц волчата научились узнавать шаги Волка и выбегали к нему навстречу, ласково урча и помахивая куцыми хвостиками, а один прошлогодний волчонок провожал его до стойбища, но, испуганный шумом и многолюдьем, каждый раз убегал обратно к логову. Он сопровождал Волка в его походах и любил лежать у ног человека, внимательно наблюдая за малейшими изменениями выражения лица молодого охотника. И Волк проводил со своими серыми друзьями больше времени, чем со своими сверстниками.

Глава 11
ВЕСЕННИЕ ЗАБОТЫ
Вернувшиеся птицы уже откладывали яйца, и молодые охотники с ребятами отправились к черным скалам. Еще издали ребят оглушил птичий гомон. И неудивительно. Тысячи и тысячи пернатых вились над скалами, перьевым ковром покрывали утесы, улетали в море на ловлю рыбы и вновь возвращались. У них не было гнезд. Прямо на камни, между россыпями каменных обломков, откладывали они яйца и здесь же их высиживали. Яйца имели форму груши и поэтому не падали с выступов даже при порывах сильных морских ветров, а цветом они ничем не отличались от морской гальки. Поэтому хищники, да и другие обитатели птичьего базара, которые не прочь были полакомиться яйцами соседей, плохо их видели. Гомон, писк, щебет стояли над скалами. Прогревали на солнце белые брюшки кайры; суетились чистики, важно расхаживали гагарки, потряхивали изящными чубчиками конюги. Желтые носы ипаток, красно-голубые тупиков, черные, серые, розовые сплетались в разноцветный ковер. Издалека казалось, что черные уступы усеяны цветами.
Птицы не боялись хищников. Пернатые не решались нападать на такое скопище, а звери не могли забраться по скалам.
Но…
Взобравшись на скалы с пологой стороны, ребята спускались на длинных кожаных ремнях в птичье царство и собирали яйца в кожаные мешки. Птицы, впрочем, относились к этому разбою довольно спокойно. Люди не трогали их, а поэтому не было нужды поднимать тревогу, улетать, защищаться. Ну, а яйца… Что ж, можно будет снести новые.
Как только мешок наполнялся, его подтягивали наверх, а там пересыпали яйца в большие плетеные корзины, которые дети относили в стойбище. Женщины варили яйца в кожаных мешках, опуская туда камни, раскаленные на костре. Готовые яйца очищали от скорлупы и растирали на плоских камнях, а порошок высушивали на солнце, заготавливая на зиму.
А потом наступил День рыбы. Сотни тысяч кет, горбуш, чавыч заполнили реку, блестели, переливаясь живой радугой, серебром. Их было столько, что копье, брошенное в косяк, стояло, поворачиваясь, как живое, и двигалось вместе с рыбами вверх по течению.
Рыбу били копьями, шестами, черпали корзинками, хватали руками на перекатах.
Два-три движения острым ножом - и на землю летели головы и внутренности, а жирные просвечивающие тушки женщины развешивали на ремнях вялиться на солнце, коптили в дымокурах, засаливали. Отдельно сушили икру. Работали все, даже маленькие дети. За недолгие дни хода рыбы надо было успеть заготовить ее как можно больше.
Стонали от обжорства полудикие собаки, крутившиеся под ногами у людей. Сотни пернатых хищников вились над рекою, лакомились нежным сочным мясом лососей. Волки, лисы, рыси, росомахи, песцы выедали только мякоть, или головы, или икру, в зависимости от вкуса, бросали недоеденное. Наевшись, таскали рыбины на берег, заваливали их камнями, засыпали песком про запас. Медведи, бок о бок с людьми, тяжело плюхались в воду, выбрасывая на берег полуметровых чавыч, пестрых горбуш со сросшимися удлиненными челюстями, серебристую кету…
Всеобщий мир наступил у реки. Пищи хватало всем.
А рыба все шла и шла, обдирая чешую на каменистых перекатах, перепрыгивая водопады, без отдыха, без пищи… Она плыла в верховья реки, где когда-то из икринок появилась сама, откуда начался ее далекий путь по реке в океан.
- Хороший ход, - одобрительно говорили старейшины, осматривая запасы, - хватит надолго.
Серый Медведь не ловил рыбы, и Волк несколько раз оттаскивал ему в вигвам то крупную жирную кету, то чавычу, которую в племени называли вождем рыб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50