Рассказы – 0

Дональд Уэстлейк
Милейший в мире человек
Прежде чем открыть, я пригладила волосы перед зеркалом в прихожей. Волосы были у меня седые и падали на лоб. Я оправила блузку, сделала глубокий вдох и отперла дверь.
Там стоял хорошо одетый привлекательный мужчина лет тридцати, с портфелем в руках. Заметно было, что он немного растерялся. Он снова посмотрел на номер квартиры, перевел взгляд на меня и сказал:
— Простите, мне нужна мисс Диана Уилсон.
— Да, пожалуйста, проходите, — откликнулась я. Он окинул меня взором и переспросил:
— Она там?
— Диана Уилсон — это я.
— Вы Диана Уилсон? — Он даже поперхнулся.
— Да, я.
— Диана Уилсон, которая работала с мистером Эдвардом Каннингэмом?
— Именно так. — Я изобразила на лице печаль. — Такая трагедия. Он был милейший человек — мистер Каннингэм, я имею в виду.
Мой гость прокашлялся, пытаясь взять себя в руки.
— Да, конечно, — сказал он, — ну, э-э.., мисс Уилсон, моя фамилия Фрейзер, Кеннет Фрейзер. Я представитель Трансконтинентальной страховой ассоциации.
— О нет, я уже застрахована, благодарю вас.
— Нет-нет, — поспешно произнес он, — прошу прощения, я не предлагаю вам страховку. Я веду расследование по поручению моей компании.
— Ну, все так говорят, а стоит им зайти, им сразу хочется что-нибудь продать. Помню, один молодой человек с энциклопедией — клялся и божился, что просто проводит исследование и что никогда не...
— Мисс Уилсон, — Фрейзер был настроен решительно, — я уверяю вас, что не собираюсь ничего вам продавать. Я здесь не для вашей страховки, а по поводу страховки мистера Каннингэма.
— О, об этом я ничего не знаю. Я только лишь вела документацию по недвижимости в его офисе. О своих личных делах он заботился сам.
— Мисс Уилсон... — Он запнулся, оглядел прихожую и спросил:
— Нам обязательно вести разговор здесь?
— Ну, я не думаю, что нам есть о чем говорить, — ответила я. Признаться, все это меня забавляло.
— Мисс Уилсон, нам есть о чем вести разговор, — произнес он с нажимом, поставил портфель и извлек бумажник. — Вот мое удостоверение.
Я поглядела на ламинированную карточку — очень солидную, с кучей разных надписей и фотографией Фрейзера, довольно-таки глупо выглядевшего, надо сказать.
— Я не стану ни продавать вам страховку, ни расспрашивать вас о подробностях личных дел мистера Каннингэма, обещаю. Теперь можно мне войти? — проговорил он.
Кажется, пора было кончать эти дурацкие игры; я вовсе не собиралась выводить его из себя. А то он разозлится, а это плохо. Пришлось мне уступить.
— Ну хорошо, можете зайти, молодой человек. Но помните, что вы пообещали.
Мы прошли в гостиную, и я предложила ему присесть. Он поблагодарил и сел, хотя и не очень уверенно — возможно, из-за полиэтиленового чехла на диване.
— Ко мне заходят время от времени племянницы, — пояснила я, — поэтому я и прикрыла всю мебель — дети ведь, вы же понимаете.
— Ну, разумеется, — отвечал он, озираясь по сторонам. Думаю, что и в целом гостиная произвела на него гнетущее впечатление.
Его можно было понять. Комната запечатлела естественным образом характер мисс Дианы Уилсон — с ее чехлами для мебели, салфеточками на столиках, цветками в керамических горшочках, окнах с жалюзи да еще и с занавесками и с портьерами — общим духом чрезмерной опрятности. Как в детских книжках про мисс Мускусную Крысу.
Притворившись, что не замечаю его замешательства, я села на стул около дивана, одернула передник и проговорила:
— Так, мистер Фрейзер. Я вся внимание.
Он открыл свой портфель, посмотрел на меня и произнес:
— Мисс Уилсон, это может в некотором роде явиться для вас неожиданностью. Не знаю, было ли вам известно о содержании полиса мистера Каннингэма, держателем которого были мы.
— Я уже сказала вам, мистер Фрейзер, что я...
— Ну да, конечно, — заторопился он, — я не должен спрашивать. Так вот, у мистера Каннингэма было три полиса разных видов, и все они автоматически вступают в силу по его кончине.
— Упокой, Господи, его душу, — сказала я.
— Ну да, естественно. Но так или иначе, по ним причитается сто двадцать пять тысяч долларов.
— Ничего себе!
— И с двойной компенсацией вследствие несчастного случая, — продолжал он, — то есть в целом выплате подлежат двести пятьдесят тысяч, или четверть миллиона, долларов.
— Господи! Никогда бы не подумала! Фрейзер внимательно на меня посмотрел.
— И единственный получатель этого — вы, — заключил он. Я улыбалась, как бы ожидая от него продолжения, потом выражение моего лица стало меняться, словно смысл сказанного только стал до меня доходить. Рука моя поползла к горлу, к краешку воротничка.
— Я? — прошептала я. — Нет, мистер Фрейзер, вы, верно, шутите!
— Ничуть. Всего лишь месяц назад мистер Каннингэм заменил получателя — со своей жены на вас.
— Невозможно поверить, — пробормотала я.
— Тем не менее это так. И поскольку мистер Каннингэм скончался при пожаре в своем офисе и поскольку речь идет о весьма значительной сумме, для того чтобы проверить все обстоятельства, компания должна была послать сотрудника-инспектора. Таковы правила.
Мне следовало наконец перевести дух. Я вздохнула и вымолвила:
— Вот почему вы так удивились при виде меня. Он робко улыбнулся:
— Откровенно говоря, да.
— Вы ведь ожидали увидеть очаровательную молодую особу, не так ли? Кого-то, с кем мистер Каннингэм мог бы иметь.., э-э.., связь?
— Подобное приходило мне в голову, — он усмехнулся виновато, — прошу прощения.
— Ничего страшного, — ответила я и усмехнулась ему в ответ. Превосходно. Он явился сюда с весьма предвзятым мнением и ощущением, что что-то здесь не так. Теперь эта предвзятость отброшена, и у него осталось просто чувство неловкости. Ему захочется поскорее закончить это дело, чтобы не вспоминать больше о своей оплошности и о том, как по-дурацки он себя вел, когда я открыла дверь.
Как я и предполагала, он сразу заторопился, стал доставать ручку и бумаги из портфеля, — приговаривая:
— Мистер Каннингэм никогда не уведомлял вас о своем намерении?
— Боже мой, нет. Я и работала-то у него три месяца.
— Да, я знаю. Это нам показалось странным.
— Ох, бедная его жена, — запричитала я, — может, она им пренебрегала, но...
— Пренебрегала?
— Ну, видите ли, — я изобразила сконфуженный вид, — не следует мне говорить о ней дурно. Я ее и не видела. За три месяца моей работы она ни разу не зашла в офис к мистеру Каннингэму и даже не звонила ему. И из его слов...
— Каких слов, мисс Уилсон?
— Давайте оставим это, мистер Фрейзер. Той женщины я не знаю, а мистер Каннингэм мертв. А мы тут сидим и сплетничаем за их спинами.
— Однако же, мисс Уилсон, он действительно оставил вам страховку.
— Он всегда был милейшим человеком, ну просто изумительным.
1 2 3