Когда она собирается примириться с этим и возьмет от этого все, что можно? Он даст ей все, что она захочет. Все, кроме того, чтобы оставить его. Этого не будет никогда.
Его существование имело все предпосылки позолоченного, живого ада и он не мог найти выхода.
Так же быстро, как он пришел к нему, его гнев испарился.
«Эдриен», - безмолвно выговорили его губы. - «Как мы зашли в этот тупик? Как я мог так все испортить?»
* * *
- Прогуляйся со мной, девушка, - тихо сказал он, и она повернулся на краю утеса, в захватывающем дух трепетании серебряного и кобальтово-голубого. Его цвета, цвета Дугласов. Неосознанно, казалось, но она часто носила их. Знала ли она, что она надевала одежду в ярких красках тартана Дугласов, и что никакое имя не обозначило бы ее с большей определенностью как его жену?
Он махнул рукой, отпуская охрану. Он должен украсть эти драгоценные моменты пребывания с ней наедине, перед тем как он уедет. После многих часов борьбы, он пришел к нескольким решениям. Прежде всего, он давно просрочил свою поездку в Устер, одно из его многих владений и причиняющее наибольшее беспокойство. Он не мог просто забросить свои имения из-за любовного идиотизма. Лэрд должен появляться время от времени и заниматься решением проблем крестьян.
Кроме того, здесь он не добился никакого прогресса. Если она выберет Адама в его отсутствие, то он сможет просто умереть внутри и снаружи притворяться, что он живет. Именно так он пережил свои первые тридцать с лишним лет. Каким же дураком он стал, если ожидал, что остальные годы будут другими?
- Лэрд Дуглас, - невыразительно сказала она.
В тишине они пошли по краю утеса, направляясь к лесу.
- Я уезжаю на некоторое время, - наконец сказал он, после того, как они вошли в лес.
Эдриен напряглась. Он говорит это серьезно?
- К-куда ты едешь? - И почему это так сильно беспокоит ее?
Он резко, глубоко вдохнул.
- Устер.
- Что в таком случае Устер?
- Одно из моих владений. Семнадцать поместий принадлежат Далкиту. Устер находится рядом с деревнями Дулут и Танаморисси, и они совсем неудержимы. Он представляли собой проблему, даже когда королевские войска занимали Далкит.
Когда королевские войска занимали Далкит.
Когда ее муж был королевской шлюхой.
За прошедшие недели жар гнева Эдриен охладел, оставив лишь острое сожаление. Хок большей частью избегал ее, за исключением редких случаев, когда он казалось пытался втянуть ее в борьбу по каким-то причинам. Она почти ожидала, что он запрет ее в его комнате, но после той ужасной ночи он осторожно удалился в свой кабинет возле моря.
Там он проводил каждую ночь - такой спокойный, такой красивый и такой одинокий.
- Хок? - осторожно начала она.
- Да?
- Что на самом деле делает королевская шлюха?
Хок застыл. Может ли это быть тем шансом, которого он ждал? Возможно, он может осмелиться надеяться, в конце концов. Его смех был полон горькой самоиронии.
- Ты на самом деле уверена, что ты желаешь это знать, прекрасная Эдриен?
* * *
Скрываясь за высоким дубом, Эсмеральда изучала светло-серебристую гриву Эдриен, серебристые глаза, сияющее лицо. Что Хок разглядел в этой тощей, бледной девчонке, чего он не мог найти в страстных объятиях Эсмеральды?
В первый раз за многие недели охрана покинула ее и эта сука разгуливала достаточно незащищенной для того, чтобы Эсмеральда могла ударить и убежать под прикрытием темного леса. Ее обожаемый Хок может страдать во время траура, но он найдет утешение и сладкую страсть в объятиях Эсмеральды как только утрясется земля на могиле его жены.
Она подняла стрелу дрожащей рукой. Нахмурившись, она воткнула край зубчатого наконечника в свою мясистую ладонь так, что кровь выступила на ее золотисто-коричневой коже. Она сделала гримасу от боли, но это успокоило ее нервы. В этот раз она не подведет себя. Эсмеральда тщательно выбирала оружие. Яд оказался слишком непредсказуемым - ее растянутый и перевязанный лук пошлет верно летящую стрелу, с силой, достаточной, чтобы вонзиться в плоть и кость на груди Эдриен.
Эсмеральда упала на колено и крепче натянула кожаный шнур. Она выровняла лук и взяла отсчет, когда Эдриен вышла на открытое место. Она почти заколебалась, когда увидела выражение на лице Хока, когда он смотрел на свою жену. Он любит Эдриен, так же как Эсмеральда будет любить его; с дикой, захватывающей, не признающей границ страстью. С осознанием этого, всякое сочувствие, которое Эсмеральда могла ощущать к Эдриен, испарилось. Она установила лук и прицелилась в грудь Эдриен. С тихим свистом стрела вылетела на свободу. Эсмеральда проглотила крик ужаса. В последнюю момент Хок повернулся, почти как если бы он увидел ее прячущейся в тени или почувствовал полет стрелы. Он переместился. Нет!
* * *
- Уф! - выдохнула Эдриен, когда Хок накрыл одной мощной рукой ее лицо и прижал ее к дереву.
Эдриен сражалась с его спиной, но он был неподвижен как гора. Неужели вот так он намеревается снова завоевать ее? После недель осторожной сдержанности, он привел ее в лес, чтобы изнасиловать?
- Уфф! - Он тихо, со свистом вдыхал воздух, и она сильнее толкнула его в спину. - Что ты делаешь, Хок? - требовательно спросила она, но он снова ничего не сказал.
Хок дрожал, борясь с болью, в то время как его глаза рассматривали деревья. Он чувствовал, что силы его убывали, он не мог поддаться слабости прямо сейчас. Только тогда, когда он найдет и остановит того, кто пытается убить его жену. Но кусты не шевелились. Противник, по какой-то причине, сбежал. Хок почувствовал, как волна облечения пробежала по его телу, когда кровь хлынула из его раны.
Когда он зашатался и рухнул к ногам Эдриен, она начала кричать не останавливаясь.
* * *
В тени Эсмеральда прижала кулак к своему рту. Она могла ощущать, как глаза Хока обыскивают то самое место, в котором она съежилась, но тень была слишком плотной, чтобы даже его глаза могли что-то разглядеть.
Он повернулся, и в профиль она могла видеть стрелу, все еще вибрировавшую от силы, с которой она летела, чуть выше его сердца. Она закрыла глаза и с трудом сглотнула. Она убила его! Стрела была с дьявольскими зазубринами и будет невозможно извлечь ее без того, чтобы не разорвать его грудную клетку. Она намеренно сделала так, что стрела причиняла даже больший вред при извлечении, чем тогда, когда она вонзалась в тело. Если она не убьет жертву при попадании в нее, стрела непременно сделает это при вытаскивании.
Эсмеральда легла на лесную землю и поползла через подлесок, до тех пор, пока не уверилась что она в безопасности. Затем она вскочила на ноги и побежала вслепую, забыв свой самострел на сырой лесной почве. Ветви хлестали ее по лицу. Крик зародился и застрял в ее горле. Эсмеральда проглотила горькое рыдание, перепрыгивая через упавшее бревно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Его существование имело все предпосылки позолоченного, живого ада и он не мог найти выхода.
Так же быстро, как он пришел к нему, его гнев испарился.
«Эдриен», - безмолвно выговорили его губы. - «Как мы зашли в этот тупик? Как я мог так все испортить?»
* * *
- Прогуляйся со мной, девушка, - тихо сказал он, и она повернулся на краю утеса, в захватывающем дух трепетании серебряного и кобальтово-голубого. Его цвета, цвета Дугласов. Неосознанно, казалось, но она часто носила их. Знала ли она, что она надевала одежду в ярких красках тартана Дугласов, и что никакое имя не обозначило бы ее с большей определенностью как его жену?
Он махнул рукой, отпуская охрану. Он должен украсть эти драгоценные моменты пребывания с ней наедине, перед тем как он уедет. После многих часов борьбы, он пришел к нескольким решениям. Прежде всего, он давно просрочил свою поездку в Устер, одно из его многих владений и причиняющее наибольшее беспокойство. Он не мог просто забросить свои имения из-за любовного идиотизма. Лэрд должен появляться время от времени и заниматься решением проблем крестьян.
Кроме того, здесь он не добился никакого прогресса. Если она выберет Адама в его отсутствие, то он сможет просто умереть внутри и снаружи притворяться, что он живет. Именно так он пережил свои первые тридцать с лишним лет. Каким же дураком он стал, если ожидал, что остальные годы будут другими?
- Лэрд Дуглас, - невыразительно сказала она.
В тишине они пошли по краю утеса, направляясь к лесу.
- Я уезжаю на некоторое время, - наконец сказал он, после того, как они вошли в лес.
Эдриен напряглась. Он говорит это серьезно?
- К-куда ты едешь? - И почему это так сильно беспокоит ее?
Он резко, глубоко вдохнул.
- Устер.
- Что в таком случае Устер?
- Одно из моих владений. Семнадцать поместий принадлежат Далкиту. Устер находится рядом с деревнями Дулут и Танаморисси, и они совсем неудержимы. Он представляли собой проблему, даже когда королевские войска занимали Далкит.
Когда королевские войска занимали Далкит.
Когда ее муж был королевской шлюхой.
За прошедшие недели жар гнева Эдриен охладел, оставив лишь острое сожаление. Хок большей частью избегал ее, за исключением редких случаев, когда он казалось пытался втянуть ее в борьбу по каким-то причинам. Она почти ожидала, что он запрет ее в его комнате, но после той ужасной ночи он осторожно удалился в свой кабинет возле моря.
Там он проводил каждую ночь - такой спокойный, такой красивый и такой одинокий.
- Хок? - осторожно начала она.
- Да?
- Что на самом деле делает королевская шлюха?
Хок застыл. Может ли это быть тем шансом, которого он ждал? Возможно, он может осмелиться надеяться, в конце концов. Его смех был полон горькой самоиронии.
- Ты на самом деле уверена, что ты желаешь это знать, прекрасная Эдриен?
* * *
Скрываясь за высоким дубом, Эсмеральда изучала светло-серебристую гриву Эдриен, серебристые глаза, сияющее лицо. Что Хок разглядел в этой тощей, бледной девчонке, чего он не мог найти в страстных объятиях Эсмеральды?
В первый раз за многие недели охрана покинула ее и эта сука разгуливала достаточно незащищенной для того, чтобы Эсмеральда могла ударить и убежать под прикрытием темного леса. Ее обожаемый Хок может страдать во время траура, но он найдет утешение и сладкую страсть в объятиях Эсмеральды как только утрясется земля на могиле его жены.
Она подняла стрелу дрожащей рукой. Нахмурившись, она воткнула край зубчатого наконечника в свою мясистую ладонь так, что кровь выступила на ее золотисто-коричневой коже. Она сделала гримасу от боли, но это успокоило ее нервы. В этот раз она не подведет себя. Эсмеральда тщательно выбирала оружие. Яд оказался слишком непредсказуемым - ее растянутый и перевязанный лук пошлет верно летящую стрелу, с силой, достаточной, чтобы вонзиться в плоть и кость на груди Эдриен.
Эсмеральда упала на колено и крепче натянула кожаный шнур. Она выровняла лук и взяла отсчет, когда Эдриен вышла на открытое место. Она почти заколебалась, когда увидела выражение на лице Хока, когда он смотрел на свою жену. Он любит Эдриен, так же как Эсмеральда будет любить его; с дикой, захватывающей, не признающей границ страстью. С осознанием этого, всякое сочувствие, которое Эсмеральда могла ощущать к Эдриен, испарилось. Она установила лук и прицелилась в грудь Эдриен. С тихим свистом стрела вылетела на свободу. Эсмеральда проглотила крик ужаса. В последнюю момент Хок повернулся, почти как если бы он увидел ее прячущейся в тени или почувствовал полет стрелы. Он переместился. Нет!
* * *
- Уф! - выдохнула Эдриен, когда Хок накрыл одной мощной рукой ее лицо и прижал ее к дереву.
Эдриен сражалась с его спиной, но он был неподвижен как гора. Неужели вот так он намеревается снова завоевать ее? После недель осторожной сдержанности, он привел ее в лес, чтобы изнасиловать?
- Уфф! - Он тихо, со свистом вдыхал воздух, и она сильнее толкнула его в спину. - Что ты делаешь, Хок? - требовательно спросила она, но он снова ничего не сказал.
Хок дрожал, борясь с болью, в то время как его глаза рассматривали деревья. Он чувствовал, что силы его убывали, он не мог поддаться слабости прямо сейчас. Только тогда, когда он найдет и остановит того, кто пытается убить его жену. Но кусты не шевелились. Противник, по какой-то причине, сбежал. Хок почувствовал, как волна облечения пробежала по его телу, когда кровь хлынула из его раны.
Когда он зашатался и рухнул к ногам Эдриен, она начала кричать не останавливаясь.
* * *
В тени Эсмеральда прижала кулак к своему рту. Она могла ощущать, как глаза Хока обыскивают то самое место, в котором она съежилась, но тень была слишком плотной, чтобы даже его глаза могли что-то разглядеть.
Он повернулся, и в профиль она могла видеть стрелу, все еще вибрировавшую от силы, с которой она летела, чуть выше его сердца. Она закрыла глаза и с трудом сглотнула. Она убила его! Стрела была с дьявольскими зазубринами и будет невозможно извлечь ее без того, чтобы не разорвать его грудную клетку. Она намеренно сделала так, что стрела причиняла даже больший вред при извлечении, чем тогда, когда она вонзалась в тело. Если она не убьет жертву при попадании в нее, стрела непременно сделает это при вытаскивании.
Эсмеральда легла на лесную землю и поползла через подлесок, до тех пор, пока не уверилась что она в безопасности. Затем она вскочила на ноги и побежала вслепую, забыв свой самострел на сырой лесной почве. Ветви хлестали ее по лицу. Крик зародился и застрял в ее горле. Эсмеральда проглотила горькое рыдание, перепрыгивая через упавшее бревно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85