– Что? Я не слышал этого.
– Безумец. Он может оказаться у нас, здесь.
– Вы задержали этого парня, проводите допросы и всякое прочее?
– Ради Бога, конечно, нет! Я отправил его длинной дорогой в наш центр в Киллалу. Он пользуется именем Джон Гарреч О'Доннел. Называет себя молекулярным биологом.
– Насколько вы уверены? – Викомб-Финч почувствовал, как у него забилось сердце. Неизвестно, кто может подслушивать этот разговор. Очень опасно. Доэни должен ответить на этот вопрос очень правильно.
– Мы не уверены полностью, Уай. Но должен сказать тебе, у меня от него волосы встают дыбом. Мы повесили на него одного из наших лучших людей и, кроме того, священника на случай, если он захочет исповедоваться, а также бедного, потерявшего всех близких мальчика, чтобы он постоянно имел перед глазами результат того, что он совершил.
Викомб-Финч медленно покачал головой.
– Дое, ты ужасный человек. Ты все это подстроил.
– Я воспользовался ситуацией, в которой мы оказались.
– Все равно, это было с твоей стороны чертовски умно, Дое. Совесть – это подходящий ключ к этому парню, если мы можем верить описанию, которое передали американцы. Боже мой! Это все надо обдумать. Признаюсь, я сомневался, когда наши мальчики от «плаща и кинжала» сказали мне об этом.
– Мы не слишком надеемся, но это кое-что для твоего Стоунера.
– Он, наверное, уже знает. Я советую тебе быть очень осторожным, Дое. У О'Нейла могут быть в запасе какие-нибудь новые неприятности… то есть, если это Безумец.
– Белые перчатки, мы так и подходим к этому.
– Чертовски мутная вода, Дое.
Это было напоминание о шутке, которой они обменялись на конференции: мутная вода – самая плодородная для нового урожая.
Доэни немедленно подхватил шутку.
– В самом деле, прямо кипит. Я дам тебе знать, если она станет еще более мутной.
– Американцы, безусловно, оказывают помощь?
– Мы не сообщили им ничего из очевидных соображений, Уай. Перед этим они переслали нам кое-какие материалы… на всякий случай, но они сильно урезаны. Нет отпечатков пальцев, зубной карты. Они сваливают все на Панический Огонь, и, может быть, это правда.
– А если этот… О'Доннел, ты говоришь? Если он действительно тот, за кого себя выдает?
– Мы собираемся устроить ему моральную пытку: третья степень, и все будет сводиться к одному – он должен дать нам новый блестящий подход для исследований.
– Тройной подход? А, ты имеешь в виду случай, если он действительно О'Нейл, и ты не сможешь доказать это.
– Вот именно. Он может дать нам настоящий ключ, попытаться искусственно увести в сторону или совершить диверсию.
– Или прямой саботаж.
– Все верно, как на духу. – В разговор вторгся взрыв шумов, болезненно громкий. Когда он утих, было слышно, что Доэни говорит: – …делает группа Бекетта.
Викомб-Финч посчитал это вопросом.
– Я думаю, парень, на которого стоило бы посмотреть – это тот лягушонок, Хапп. Совершенно запутанная голова. Он скармливает идеи Бекетту, как будто даже играет Бекеттом, использует его вместо персонального компьютера.
– Чтоб мне провалиться! Как говорите вы, бритты.
– Ничего мы такого не говорим, ты, ирландский картофелеед.
Они усмехнулись. Это слабоватые оскорбления, подумал Викомб-Финч, недостаточные, чтобы обмануть слушателей, но это стало у них теперь почти ритуалом, который означал, что они подошли к концу разговора.
– Если мы когда-нибудь снова встретимся лицом к лицу, я расплющу тебе уши своей тростью – если смогу найти подходящую, – сказал Доэни.
По левой щеке Викомб-Финча скатилась слеза. Стереотипы появляются, чтобы над ними смеяться, но можно ли их игнорировать? Может, они играли в эту игру, чтобы не забывать ошибки прошлого – зонтик против трости, нелепость против нелепости. Викомб-Финч вздохнул, и ему показалось, что он услышал эхо этого вздоха от Доэни.
– Я нарисую перед Стоунером картины сахарных фей из Ирландии, – сказал Викомб-Финч, – но этот твой О'Доннел, по-видимому, просто тот, кем он себя называет.
– Молекулярный биолог – это молекулярный биолог, – сказал Доэни. – Мы бы воспользовались услугами даже самого Иисуса, Марии и святого Иосифа, если бы они у нас появились.
– У О'Доннела есть какие-нибудь документы? – спросил Викомб-Финч, как только эта мысль пришла ему в голову.
– Тот дубиноголовый, который командовал отрядом, встретившим его, выбросил его паспорт.
– Выбросил?
– Через плечо в море. Теперь исследовать нечего, чтобы определить, подделка ли это.
– Дое, я думаю, иногда мы становимся жертвами зловредной судьбы.
– Будем надеяться, что для равновесия существует и доброжелательная судьба. Может быть, это группа Бекетта.
– Кстати, Дое, Бекетт и его люди думают, что теория замка-молнии, наверное, путает нас, заводит на боковую тропинку в саду, так сказать.
– Интересно. Я передам это.
– Жаль, что у нас нет ничего более существенного для тебя.
– Уай, мне только что пришла в голову мысль. Почему бы тебе не свести Стоунера с Бекеттом? Блестящий американец, объясняющий тонкости удивительного научного исследования неинформированному политику.
– Это может быть интересным, – согласился Викомб-Финч.
– Это может даже зажечь какие-нибудь новые идеи у Бекетта, – сказал Доэни. – Это иногда происходит, когда объясняешь что-нибудь несведущим людям.
– Я подумаю над этим. Бекетт, если разойдется, бывает довольно красноречивым.
– Я бы хотел сам поговорить с Бекеттом. Не мог бы он присоединиться к нам во время одного из таких разговоров?
– Я устрою это. Хаппа тоже?
– Нет… только Бекетта. Может быть, Хаппа позднее. И пожалуйста, подготовь его к тому, что это будет глубокий допрос, Уай.
– Как я сказал, он вполне красноречив, Дое.
Некоторое время между ними была тишина, заполненная шумами, потом Викомб-Финч сказал:
– Я составлю рапорт об их идеях, связанных с теорией замка-молнии. Мы сразу же пошлем его тебе по факсу. В этом может что-то быть, хотя я особенно не надеюсь.
– Бекетту нужно, чтоб ему возражали, да?
– Это хорошо настраивает его. Не забудь это, когда будешь разговаривать.
– Его можно разозлить?
– Никогда не подает виду, но немного есть.
– Отлично! Отлично! Я покажу ему, на что я способен в травле американцев. А что касается этого вероятного Безумца, я дам тебе знать, если вода станет еще мутнее.
Викомб-Финч кивнул. Совершенно мутная вода будет, конечно, означать, что они убедились в том, что этот человек – О'Нейл. Он сказал:
– Еще один момент, Дое. Может оказаться, что Стоунер прибывает с тем, чтобы уволить меня.
– Если он это сделает, то передай ему, что он может обрезать телефонные провода.
– Ну вот, Дое. Ты не должен сжигать мосты.
– Я говорю серьезно! Мы, ирландцы, не относимся к вам, бриттам, как к обычным людям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153