ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

второго, который оказался таким быстрым, отважным и могучим, что мигом разрывал в клочья любое, даже самое опасное существо, я назвал Рвач; а третьего, глотавшего все что угодно и кого угодно, не разжевывая, или живьем, я назвал Живоглот.
Вскоре я уже начал охотиться со своими псами в ближайших к нашей деревне лесах. И убивал при помощи псов до нескольких зверей в день. Так что все мои родственники – и мать, и отец, и брат, и сестра – с радостью лакомились убитой дичью. А поскольку им было радостно, сытно и приятно со мной, я решил отложить свое следующее путешествие на один год. Но при этом, конечно, забыл, что если деньги не добывать, то они кончатся гораздо раньше, чем через год.
Пока я жил дома, почти все жители деревни приходили ко мне есть и пить с раннего утра до самого позднего вечера И многие из них говорили, что обязательно отправятся со мной в путешествие через год, но, едва я напоминал им про лишения, бедствия, опасности и проч., они испуганно отказывались от своего смелого решения.
Когда завершился год моего житья в деревне, я, по-обычному, взял ружье и кинжал, повесил на плечо охотничью сумку, попрощался с родственниками и отправился в город диких людей. Как раз после года охотничьей жизни дома. А город этот располагался очень далеко, и, хотя все жители были там богатые по самым разным меркам, или на любой взгляд, никто из путешественников живым оттуда не возвращался. Так рассказывали у нас умудренные опытом старики. Они говорили, что даже самому могучему и дерзновенному охотнику, если он убьет в тамошних лесах какого-нибудь зверя, не удается унести его потом домой – из-за свирепой мстительности диких людей.
Но я-то решил отправиться в этот город не ради охоты, а чтобы разжиться богатством. И отправился туда среди ночи, совершивши перед уходом печальную ошибку: я не взял с собой из дому трех моих псов. Потому что они, как мне казалось, плохо видели бы окрестности в ночной темноте. Матушка советовала мне их взять, но я, к сожалению, отверг ее безошибочный совет.
Отшагавши в темноте до двух часов пополуночи, я достиг леса, среди которого жили дикие люди. И бесстрашно углублялся в этот лес, пока не заметил поблизости утес. И мне захотелось возле него отдохнуть, потому что к тому времени я уже очень устал. Отдыхая возле утеса, я обдумывал, как бы мне разжиться богатствами у диких людей, но незамеченно облокотился на утес и уснул. А уснувши, увидел принца с полузмеиным телом, который мучился в своем дворце на полу, пока я его не спас. Принц-то мне, конечно, снился, потому что я видел его во сне, но внезапно меня постиг тяжкий удар, и хотя он постиг меня, когда я спал, но случился наяву, так что мне стало худо, и я завалился, в болезненной ошарашенности, на бок. Я, правда, как и подобает храброму путешественнику, тотчас вскочил, и я схватился за ружье, и я уже почти выстрелил в напавшее на меня существо – оно виделось мне наподобие высокой черной тени, – но существо это мгновенно отвесило мне второй тяжкий удар, и мое ружье без единого выстрела отлетело в сторону…
…Хотя, к счастью, на небольшое расстояние, и я в тот же миг подскочил к нему, потому что рассчитывал только на него. Но едва я нагнулся и когда ружье уже почти оказалось у меня в руках, ужасающая тень, или привидение – ведь нападающий привиделся мне, как тень, – дернула меня назад, так что я поневоле перевернулся много раз через голову кувырком. Но ружье все же успел подхватить. И, вскочивши с ружьем в руках, рассмотрел наконец, кто на меня так свирепо напал. Это была старуха огромного роста. Она возвышалась надо мной, будто чудовищная великанша с устрашающей наружностью, обычными по величине и вроде бы не очень сильными руками, но могучими ногами и свисающими почти до земли грудями. А волосы у нее на голове – грязные, жесткие и всклокоченные – ерошились в разные стороны, как если бы она была сумасшедшая.
Я стоял перед ней, ростом всего-навсего до одной шестой части от ее роста, и думал спросить, за что она столь свирепо меня преследует, но, когда поднял взгляд, заметил у нее в глазах угрюмую сверхзлость, а на губах – раздраженно-пузырчатое от слюны бормотание. Увидевши такую жуть, я уже ничего не решился спросить – просто стоял перед ней без слов и с ужасом на нее смотрел. А она вдруг начала придавливать мне пальцем нос и безостановочно забормотала:
– Зачем, интересно, ты явился сюда в такой час? И что, интересно, нужно здесь существу вроде тебя? Неужто вы, люди, решили теперь тревожить нас в наших лесах не только днем, но и ночью?
Тут я стал отступать от нее задом наперед, или пятиться назад, уверившись, что она вовсе не старуха, а опасная ночная тварь, – мне было страшно повернуться к ней спиной. И вот я со страхом отступал от нее, а она медленно наступала и продолжала придавливать мне нос толстенным пальцем.
В конце концов, когда мой нос так ужасно придавшая, что я мог взорваться, или лопнуть, я подумал про себя, что если не начну немедленно защищаться от этой жуткой ночной твари, то она вскоре додавит меня до смерти, или убьет. Я поднял ружье и стукнул ее прикладом в лоб, потому что не решился стрелять из боязни привлечь выстрелом других таких же тварей – если они водились там во множестве, – которые наверняка захотели бы меня убить. Но, к моему ужасу и удивлению, едва я стукнул ночную тварь по лбу, она громко вскричала:
– Ага! Так ты, значит, бьешь бессмертную ночную женщину?
Вскричавши так, она протянула вбок свою правую руку, выдрала с корнями молодое гибкое дерево и принялась без долгих раздумий стегать меня этим деревом с ног до головы, или от макушки до пяток. Я бил ее по лбу прикладом ружья, а она стегала меня гибким деревом почем зря и крикасто приговаривала так:
– Я-то бессмертная, а ты вскоре примешь от меня смерть!
В ту ночь я узнал, что люди, под страхом смерти, ни в коем случае не должны бить бессмертных.
Наконец, когда у меня не осталось больше никаких сомнений, что вскоре она застегает меня насмерть, я прекратил бить ее прикладом по лбу и бросился бежать прочь сквозь темноту и во весь дух, но она без устали гналась за мной и стегала меня деревом и неумолчно кричала:
– Я бессмертная женщина и умереть не могу, а ты смертное существо и скоро умрешь!
Тут уж меня обуял совершенно необоримый ужас, и я стремительно ринулся к ближайшему большому дереву. Но мне не удалось беспрепятственно на него вскарабкаться, потому что, пока я лез наверх, ночная женщина успела подскочить ко мне и сначала несколько раз стеганула по спине деревом, а потом попыталась стащить вниз, да не успела: я уже забрался слишком высоко. Пока она стояла под деревом и размышляла, как бы ей сманить меня вниз, я добрался до вершины, сел на одну из верхних веток и увидел, что ночную женщину внизу трудно различить – такое это дерево оказалось высокое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33