ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Месяц в крепости прошел тихо. Алан научился у деревенского купца наблюдать за небом, когда оно было ясно. Луна то убывала, то становилась полной и снова убывала. Лэклинг показал ему, где росли ягоды, на чистых полянах, глубоко в лесу. Алан нашел тропу, ведущую к холмам, но Лэклинг испугался и не позволил идти дальше.
Алан расспросил мастера Родлина, не было ли других путей в лесу, и старый мастер сказал только, что за холмами лежат древние развалины и не один глупый мальчишка переломал там руки или ноги, забираясь на рушащиеся стены. Как и псарни, это место следовало обходить стороной.
Теперь, когда стойла почти опустели, Алан лишился своей работы и выполнял то, что лень было делать другим. Все больше и больше времени он проводил на конюшне, тупо глядя в пустоту. Тот момент на Драконьем Хребте, когда Повелительница Битв освятила его мечом, казался далеким видением. Да и кто он такой, чтобы быть избранным для чего-то особенного? Если не считать чем-то особенным чистку сортиров…
— О, вот он где… — послышался женский голос и звонкий смех.
Алан оглянулся. Две молодые кухарки стояли в дверях конюшни, открытой, чтобы проветриться. Свет ложился на распущенные волосы девушек. Клочки сена летели с чердака и падали в пустые ведра. Одна из девушек чихнула. Другая засмеялась.
Алан смутился, однако решительно направился к выходу. Ему не хотелось быть осмеянным парой девиц не старше, чем он сам, девиц, которые и не глянут на него, если вблизи появится другой мужчина, конечно, не старый Реймонд или слабоумный Лэклинг.
Голубоглазая девушка пожала плечами, когда он проходил, ее блузка сползла пониже и приоткрыла волнующее декольте.
Алан споткнулся на ровном месте.
— Разве тебя зовут не Алан? — спросила голубоглазая. Они только хотели подразнить его. Он это знал, но не мог не остановиться.
— Да. — Он знал, что краснеет.
— Ты слышал о развалинах на вершине холма? — спросила голубоглазая, когда он поднялся. Ее подруга со светло-карими глазами захихикала, но прикрыла свой рот рукой, чтобы не показывать щербатые зубы.
— Я слышал о них, — сдержанно отвечал Алан.
— Види, ты струсишь, — сказала шепотом подруга.
Голубоглазая одарила ее насмешливым взглядом.
— Я не из тех, кто трусит. — Она посмотрела на Алана. — Ты откуда?
— Из деревни Осна, — гордо ответил он, но их это не впечатлило — такого названия они не слышали. — Еще ее зовут Драконьей из-за огромного хребта…
Это почему-то рассмешило барышень, как будто он сказал что-то странное.
— Как-как, Драконий?.. — спросила наконец голубоглазка. Она слыла самой хорошенькой, хотя на губах ее красовалась воспалившаяся болячка, а волосы из-за грязи были непонятного цвета. — Я пойду к развалинам на закате. Сегодня. Говорят, в канун Иванова дня там разгуливают духи и бесы! — Она подмигнула Алану и подбоченилась, довольно изящно выставив бедро. Он знал, что краснеет, и ничего не мог поделать. Види была из тех барышень, что частенько ходили на сеновал с солдатами. Для него же до сих пор у нее времени не находилось.
Он заговорил шепотом:
— Диакониса Вальдрада в проповеди на той неделе сказала, что эти развалины построили не бесы, а люди древней Даррийской Империи, давным-давно, еще до того, как Тайлефер стал императором здешних земель, такие же люди, как мы, а может быть, эльфы.
— О! Какой у нас тут ученый молодой человек. Кто был твой отец? Аббат Драконьего аббатства, драконивший невинных деревенских простушек? — Види захихикала, а вслед за ней и ее щербатая подружка.
— Мой отец — уважаемый человек! Купец. Раньше он служил старому графу. А братья Монастыря-на-Драконьем-Хвосте мертвы, убиты во время весеннего набега Эйка. Грешно смеяться над этим!
— У-у-у, — презрительно протянула щербатая. — Да ты и сам говоришь, как монах. Думаешь, ты лучше всех? Я ухожу, Види.
Она с грохотом подхватила свои ведра и направилась к колодцу. Види медлила.
— Сейчас иду. — Она последовала за подругой, но обернулась и с улыбкой проговорила: — Если не слишком испуган, найдешь меня здесь. Могу показать тебе то, чего ты никогда не видел. — А затем вновь обратилась к щербатой: — Подожди!
Чистка сортиров была таким неприятным делом, что юноша обрадовался, когда его позвал мастер Родлин. В замок возвратился сержант Фелл, и Алан должен был разгружать обоз. Позже он вымыл лицо и руки и почистил ботинки, прежде чем пойти на ужин.
Кастелянша Дуода отправилась с эскортом жены брата Лавастина в Лавас-Холдинг. Лето стояло жаркое, а господин и госпожа отсутствовали, поэтому повариха поставила два деревянных стола на улице за кухней. Молодые солдаты заняли один стол, где они рассказывали о своих великих подвигах и с немалым удовольствием поедали ужин из белого хлеба и гороховой каши, жареной рыбы и ягод. Сержант Фелл сидел во главе стола, терпеливо наблюдая.
Лэклинг сидел один в конце другого стола. Если бы солдаты не были поглощены ухаживанием за Види, ее щербатой подругой и какой-то черноволосой женщиной, они бы, без сомнения, его прогнали. Алан сел рядом с карликом и получил в свой адрес лишь чью-то улыбку и одну из невразумительных фраз в качестве приветствия.
— Так вот, — сказал сержант Фелл, продолжая повествование. На его щеке красовался весьма художественный шрам, которого не было, когда они уходили в поход. — А потом граф приказывает нам идти на восток, чтобы присоединиться к королю.
— Нет, — воскликнула повариха. — Скажи, что это не так! Граф Лавастин решил-таки вновь принести присягу Генриху?
Алан затаил дыхание и не донес ложку до рта. К этому стоило прислушаться.
— Думаю, нет, — ответил сержант. — Думаю, он нуждался в помощи Генриха, потому что набеги измучили всех. Теперь будет хуже. С запада прискакал паренек и принес весть, что эйка напали вновь.
Повариха почесала подбородок:
— Но они сожгли оба монастыря на побережье. По-моему, поблизости нет ничего, что стоило бы грабить.
— А что им побережье… Поднимись они только вверх по Месе, и выйдут прямо к монастырю святого Синодиуса, который в свое время богато одарил дед нашего графа. А там и до нашей крепости рукой подать.
— Когда я был молодым, — начал старый Реймонд ворчливым голосом, — мы все подчинялись законам, установленным церковью. Наша вера была такова, что варвары держались подальше от Варре. — Для пущей выразительности он ударил оловянной кружкой по столу. — Генрих занял трон, не имея на то права. Когда я был молод, мы слышали, что эйка выжгли весь юг и запад Салии. Мы даже видели салийцев, приходивших сюда в поисках убежища.
Реймонд был так стар, что череп его полностью облысел, а борода торчала жалкими седыми клочьями.
— В то время последняя дочь Тайлефера была жива. Она могла бы стать епископом, но ни ее молитвы, ни салийские солдаты не могли остановить народа Эйка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135