— Не говори так, — резко произнес он. — Ты вела себя так, будто Дэвид тебе нравится.
— Он мне нравился, — сказала Дженюари. — И сейчас нравится. Но что касается романтических отношений… меня не тянет к нему.
Она засмеялась:
— Может быть, все дело в том, что у него светлые волосы.
Он снова отодвинул от себя пиво.
— Чудесно! Любой парень в последний момент получит отказ из-за меня… да?
— Послушай, почему тебя волнует то, что я изменила свое отношение к Дэвиду?
— Если мы не разберемся с этим, ты всегда будешь менять свое отношение подобным образом. Даже подойдя к алтарю. Это может случиться… уже случилось. А кончится все несчастьем.
Он понизил тон:
— Не придумывай меня. Не создавай образ, которому не могут соответствовать другие мужчины. Я не представляю из себя ничего особенного. Ты знаешь меня как своего отца… видишь перед собой воображаемый идеальный образ. Пора тебе узнать, что папа Майк далек от Майка — мужчины.
— Я вижу в тебе мужчину и люблю его.
— Ты видишь только то, что я позволяю тебе видеть. Но теперь откроюсь тебе полностью. Я был плохим отцом и еще худшим мужем. Ни одну женщину не сделал счастливой. Я любил секс… но не женщин. И сейчас никого не люблю.
— Ты любил меня… всегда.
— Верно. Но я не сидел дома по вечерам и не качал твою колыбель. Я жил своей жизнью. И сейчас — тоже.
— Поэтому умерла мама.
— Умерла? Черт возьми, она убила себя!
Дженюари покачала головой… и все же она почему-то знала, что он сказал правду. Майк отхлебнул пиво и уставился на бокал.
— Да… она была беременна, а я погуливал. Однажды вечером она напилась и написала на листке, что хочет отплатить мне. Вернувшись домой, я нашел ее на полу в ванной. Она воткнула в себя кухонный нож, пытаясь избавиться от ребенка. Он тоже лежал там… в крови. Он еще не сформировался полностью… это был пятимесячный мальчик. Мне с трудом удалось избежать шума, представить дело так, будто случился самопроизвольный выкидыш… но…
Замолчав, он поглядел на дочь.
— Теперь ты знаешь…
— Зачем ты сказал мне это? — спросила она.
— Я хочу, чтобы ты стала сильней и жестче. Научилась владеть собой, быть моей дочерью. Если ты так любишь отца, принимай меня таким, каков я есть. Не таким, каким я тебе казался. Тогда ты сможешь найти своего мужчину и полюбить его. Черт возьми, ты будешь влюбляться много раз. Если только научишься смотреть в глаза реальности. Добиваться того, чего ты хочешь. Жить не в придуманном мире. Не быть слабой, как твоя мать. Она бродила по дому, смотря на меня своими большими карими глазами, никогда ни в чем открыто не обвиняя и в то же время распиная мужа молчаливыми взглядами. Господи, я даже зауважал ее, узнав, что она завела любовника. Слегка заревновал, попытался ухаживать за ней, как когда-то, — и тут мне стало известно, что она не смогла удержать его. Встречаясь с ним, она напивалась и плакала ему в жилетку, жалуясь на меня. Каждый раз, когда я глядел на нее, она жалобно вздыхала.
Майк посмотрел на дочь.
— Никогда не вздыхай. Это — последнее дело. Видит бог, сейчас иногда я готов вздохнуть… но я тотчас напоминаю себе о том, что ввязался в эту историю ради нас.
— Ради нас? — сказала Дженюари. — Сначала это было только ради меня.
— О'кей… о'кей. Возможно, это и для меня было единственным выходом. Но я попытался дать тебе все. Отличные апартаменты, прислугу, машину… ты от этого ушла. Но ты знаешь, что можешь вернуться в любой момент. Делать ставки, не испытывая страха. Ди познакомила тебя с парнем, но тебе не понравился цвет его волос. Он сделал тебе предложение. Но нам обоим известно — это еще не означает, что он безумно влюблен в тебя. По-моему, он не умирает сейчас от тоски по тебе. Я не очень-то верю в деловое свидание вечером. Я сам не раз пользовался такой отговоркой.
— Думаешь, он с Карлой? Майк пожал плечами:
— Если ему повезло… то да. Мне кажется, парень, хоть раз побывавший с Карлой, должен крепко ею увлечься. Я знаю, что со мной бы это случилось.
Замолчав, он поглядел на дочь.
— Возможно, ты не влюблена в Дэвида, потому что он сам этого не хочет… сейчас. Скажем прямо — зачем ему прочно привязывать тебя к себе в тот момент, когда их с Карлой роман в самом расцвете?
Он усмехнулся:
— Ты об этом думала? Может быть, он сознательно сохраняет дистанцию между вами. Если парень не питает к девушке романтических чувств, как она может в него влюбиться?
Майк, похоже, испытал облегчение, проанализировав подобным образом ситуацию.
— Подожди, пока он обрушит на тебя все свое обаяние. Ручаюсь, тогда все изменится.
— Ты бы мог увлечься Карлой? — спросила Дженюари.
— Что?
— Ты сказал, что увлекся бы ею.
— Ты не слышала все, что я сказал после этого? Она кивнула.
— Слышала. Но я задала тебе вопрос.
— Конечно, мог бы. Он допил пиво.
— Ты действительно считаешь, что я не могу соперничать с ней?
Улыбнувшись, Майк похлопал дочь по руке.
— Ты — девушка, а она — женщина. Не беспокойся. Дэвид сделал предложение тебе. Это значит, что на самом деле нужна ему ты. Только позже.
Он усмехнулся:
— Когда он сочтет, что время пришло. Она засмеялась:
— О, Майк, ты правда считаешь, что Дэвид еще не старался всерьез покорить меня, и… Он ударил кулаком по столу:
— Этот негодяй что-то пытался сделать? Его лицо окаменело.
— Я убью его. Не говори мне, что он добивался… близости с тобой.
Дженюари не поверила своим ушам. Майк, имевший столько женщин… рассказывавший ей о Тине Сент-Клер и Мельбе… этот самый Майк вдруг превратился в разгневанного отца, разговаривающего со своей невинной дочерью. Это казалось нелепостью… безумием… и все же что-то заставило Дженюари скрыть правду.
— Дэвид вел себя как настоящий джентльмен, — сказала она. — Но я знаю, что все зависело от меня.
— Любая женщина может получить любого мужчину, для этого ей достаточно раздвинуть ноги, — сухо заявил он. — Но ты не такая. Дэвид это тоже понимает.
— Дэвид! — Она словно выплюнула это имя. — Ди знакомит меня со своим кузеном, симпатичным и перспективным молодым человеком, а я должна сыграть роль куклы Барби. Полюбить его и счастливо жить с ним до старости. И знаешь что? Я попыталась поступить так. Почти внушила себе, что это произойдет. Скажи — этого ты желал мне? Хотел, чтобы я влюбилась в заурядного пластилинового человека, надела подвенечное платье, возможно, вырастила бы дочь, потом подыскала ей какого-нибудь Дэвида? Помнишь, как поется в песне — «Неужели это все, мой друг… неужели это все?»
Он попросил официанта дать счет. Потом встал, оставив на столе несколько купюр. Они вышли на вечернюю улицу. Их обогнали двое длинноволосых парней с красными бабочками, вышитыми на брюках из дангери. Возле фонаря молодые люди остановились и начали целоваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134