организация похоронила его заживо, и это не могло произойти без ведома Бо Уайнберга, его первого лейтенанта, полностью ответственного в отсутствие Шульца за сохранность вверенного имущества.
Шульц нанес визит своему министру финансов, Аббадаббе Берману. Счета, которые тот представил, полностью подтвердили его предположение: Бо Уайнберг его предал, бесстыдно присвоив себе большую часть, считая, что песенка Шульца спета. Но теперь-то Шульц всем покажет, что по-прежнему хозяин он. С огромными предосторожностями, избегая слежки людей Валентайна или Гувера, которые отныне не имели другой возможности прижать его, как только за убийство Жюля Мартэна, он начал с наведения порядка в секторе, который вот-вот грозил выйти из подчинения, - Джерси-Сити.
С помощью своих информаторов Шульц смог собственными глазами убедиться, что Бо Уайнберг со всевозможными хитростями проник в резиденцию Цвиллмана. Сделка была доказана полностью. Бо Уайнбергу не суждено было выйти оттуда живым.
Когда Бо выходил, из темноты перед ним внезапно возник Шульц. Бо, крепко сложенный, напоминал кетчиста. Однако даже его физические возможности не позволили оказать сопротивление неистовой ярости Шульца, который, по словам одного из свидетелей, схватил его за горло и «с таким исступлением впился в него, что у того затрещали позвонки». Этот же свидетель помог залить тело Бо Уайнберга цементом, чтобы он уже никогда не мог подняться со дна Гудзона.
Дьюи тем не менее не собирался отступать. Его добыча ускользнула и с полной безнаказанностью совершала новые репрессии. Поэтому он вновь поднял на ноги свои отряды, хотя и испытывал давление со стороны Хинеса, «покровителя» бандитских шаек Шульца и Дэвиса. У Дьюи возникла идея назначить помощником своего заместителя, Виктора Гервитца, одну негритянку - Юнис Картер, присвоив ей звание помощника заместителя окружного атторнея. Остроумная выдумка позволила через Юнис собирать информацию непосредственно у проживающих в Гарлеме темнокожих, весьма не доверявших белым полицейским. Результаты не заставили себя ждать. Льюис О., один из самых заметных держателей пари на «числах», во время одного из обычных допросов, которым подвергала его Картер, доверившись ей, рассказал о том, какие насильственные меры использует Шульц, чтобы включить их в свой рэкет.
Томас Дьюи не откладывая составил обвинительное заключение, отправил своих «неподкупных» по следам Шульца и сумел арестовать одного бухгалтера. Обещая освобождение от ответственности, его удалось уговорить раскрыть секреты тайной бухгалтерии.
Казалось, что на этот раз Шульц не сможет отвертеться. Хотя он и пытался использовать свои связи с Таммани-Холл, но политики, напуганные тем размахом, который придал делу Дьюи, не решились себя скомпрометировать и покинули Шульца.
Тогда Шульц решил воспользоваться своим правом на покровительство организации и обратиться к своим соратникам с требованием уничтожить этого кровопийцу Дьюи.
В преступном синдикате мнения разделились. Сигол, Лански, Анастасиа, Дженовезе высказались «за», Лучиано и Костелло - «против». Воздержался один Джонни Торрио.
- Оставим, сам сгниет, - сказал он.
- Вместе со мной, - взбунтовался Шульц.
В конце концов Анастасиа поручили изучить обстановку, с тем чтобы потом вынести окончательное решение.
В течение месяца, так, что ни один полицейский, ни сам Дьюи ничего не заметили, около тридцати наемников следило за ним круглосуточно, фиксируя все его привычки. Наконец они нашли подходящее средство. Анастасиа зажег красный сигнал.
Вот что рассказывал нам об этих событиях сын Дьюи:
- Они имели наблюдателя, которого никто никогда не видел и который каждое утро следил за отцом и отмечал мельчайшие факты и жесты, когда тот выходил из дома. Отец имел привычку обязательно заходить завтракать в драгстор на противоположной стороне улицы. Затем, допив последний глоток кофе, он шел к телефону-автомату и звонил в контору. Но вот в четверг утром, когда они решили действовать, отец был впервые в жизни настолько занят, что не пошел в драгстор, а отправился прямо к себе в бюро…
Слишком старавшиеся неукоснительно следовать указаниям Альберта Анастасиа и никогда не осмеливавшиеся проявить инициативу, убийцы даже не шелохнулись.
Узнав эту удивительную новость, Лучиано, будучи очень суеверным, увидел в этом недобрый знак и велел аннулировать «заказ» на убийство Дьюи. Руководители синдиката тотчас же собрались в «Уолдорф тауэрс», чтобы принять новое решение.
Лучиано подчеркнул, что убийство Дьюи поднимет полицейских и население против них всех. Дьюи успел стать национальным героем с тех пор как объявил войну бандам гангстеров. Лепке разделял это мнение. Костелло тоже. Анастасиа отделался шуткой:
- Мое мнение заключается в том, чтобы не иметь собственного мнения; я здесь для того, чтобы просто понять то, что еще неясно.
Датч с иронией заметил:
- Под предлогом, что с первого раза не вышло, все окончательно сдрейфили. Так вот что я вам скажу. Пустопорожние собрания, вроде сегодняшнего, мне ни к чему. Дьюи, в конце концов - это мое личное дело. Я без промедления им займусь и сведу с ним свои счеты. Можете обо мне не беспокоиться…
Сказав это, он вышел. Присутствовавшие несколько растерялись. Лучиано воспользовался этим:
- Шульц сваляет дурака, это ясно. Он с самого начала не хотел подчиняться нашим законам. Если дать ему волю, все полетит к черту. Этого нельзя допустить.
Повернувшись к Анастасиа, он продолжал:
- Альберт, ты хотел очистить место? Я предлагаю тебе… прикончить Датча, если, конечно, все с этим согласны.
Присутствовавшие приподняли свои шляпы, более или менее проворно, более или менее явно, в знак согласия.
Только Джонни Торрио не пошевелился.
- В чем дело, Джонни? - поинтересовался Лаки.
- В чем дело? Я думаю, что вы все, а ты особенно, собираетесь совершить огромную глупость… Как только Шульца не станет, надо будет кого-нибудь другого бросить в пасть замечательному атторнею Дьюи. Кого он выберет ради продолжения своей карьеры, кого он схватит за горло, чтобы оказаться на высоте? Ты знаешь кого, Лаки? Он выберет тебя, и мне останется пожелать тебе приятного отдыха. Но ты нам нужен. Ты на честных условиях прекрасно держишь в руках организацию. С тобой все дела пошли в гору - доходы, отношения между нами. Вы делаете дьявольскую глупость. Дайте Датчу прикончить Дьюи, если у него это получится. Только он сможет вынести все последствия этого перед общественным мнением. Может быть, он избавит нас от типа, который со дня на день может прикончить нас самих…
Произнесенные мудрым Джонни Торрио слова произвели некоторый эффект, но надо учесть неудержимую алчность присутствовавших, для которых превыше всего были их личные интересы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Шульц нанес визит своему министру финансов, Аббадаббе Берману. Счета, которые тот представил, полностью подтвердили его предположение: Бо Уайнберг его предал, бесстыдно присвоив себе большую часть, считая, что песенка Шульца спета. Но теперь-то Шульц всем покажет, что по-прежнему хозяин он. С огромными предосторожностями, избегая слежки людей Валентайна или Гувера, которые отныне не имели другой возможности прижать его, как только за убийство Жюля Мартэна, он начал с наведения порядка в секторе, который вот-вот грозил выйти из подчинения, - Джерси-Сити.
С помощью своих информаторов Шульц смог собственными глазами убедиться, что Бо Уайнберг со всевозможными хитростями проник в резиденцию Цвиллмана. Сделка была доказана полностью. Бо Уайнбергу не суждено было выйти оттуда живым.
Когда Бо выходил, из темноты перед ним внезапно возник Шульц. Бо, крепко сложенный, напоминал кетчиста. Однако даже его физические возможности не позволили оказать сопротивление неистовой ярости Шульца, который, по словам одного из свидетелей, схватил его за горло и «с таким исступлением впился в него, что у того затрещали позвонки». Этот же свидетель помог залить тело Бо Уайнберга цементом, чтобы он уже никогда не мог подняться со дна Гудзона.
Дьюи тем не менее не собирался отступать. Его добыча ускользнула и с полной безнаказанностью совершала новые репрессии. Поэтому он вновь поднял на ноги свои отряды, хотя и испытывал давление со стороны Хинеса, «покровителя» бандитских шаек Шульца и Дэвиса. У Дьюи возникла идея назначить помощником своего заместителя, Виктора Гервитца, одну негритянку - Юнис Картер, присвоив ей звание помощника заместителя окружного атторнея. Остроумная выдумка позволила через Юнис собирать информацию непосредственно у проживающих в Гарлеме темнокожих, весьма не доверявших белым полицейским. Результаты не заставили себя ждать. Льюис О., один из самых заметных держателей пари на «числах», во время одного из обычных допросов, которым подвергала его Картер, доверившись ей, рассказал о том, какие насильственные меры использует Шульц, чтобы включить их в свой рэкет.
Томас Дьюи не откладывая составил обвинительное заключение, отправил своих «неподкупных» по следам Шульца и сумел арестовать одного бухгалтера. Обещая освобождение от ответственности, его удалось уговорить раскрыть секреты тайной бухгалтерии.
Казалось, что на этот раз Шульц не сможет отвертеться. Хотя он и пытался использовать свои связи с Таммани-Холл, но политики, напуганные тем размахом, который придал делу Дьюи, не решились себя скомпрометировать и покинули Шульца.
Тогда Шульц решил воспользоваться своим правом на покровительство организации и обратиться к своим соратникам с требованием уничтожить этого кровопийцу Дьюи.
В преступном синдикате мнения разделились. Сигол, Лански, Анастасиа, Дженовезе высказались «за», Лучиано и Костелло - «против». Воздержался один Джонни Торрио.
- Оставим, сам сгниет, - сказал он.
- Вместе со мной, - взбунтовался Шульц.
В конце концов Анастасиа поручили изучить обстановку, с тем чтобы потом вынести окончательное решение.
В течение месяца, так, что ни один полицейский, ни сам Дьюи ничего не заметили, около тридцати наемников следило за ним круглосуточно, фиксируя все его привычки. Наконец они нашли подходящее средство. Анастасиа зажег красный сигнал.
Вот что рассказывал нам об этих событиях сын Дьюи:
- Они имели наблюдателя, которого никто никогда не видел и который каждое утро следил за отцом и отмечал мельчайшие факты и жесты, когда тот выходил из дома. Отец имел привычку обязательно заходить завтракать в драгстор на противоположной стороне улицы. Затем, допив последний глоток кофе, он шел к телефону-автомату и звонил в контору. Но вот в четверг утром, когда они решили действовать, отец был впервые в жизни настолько занят, что не пошел в драгстор, а отправился прямо к себе в бюро…
Слишком старавшиеся неукоснительно следовать указаниям Альберта Анастасиа и никогда не осмеливавшиеся проявить инициативу, убийцы даже не шелохнулись.
Узнав эту удивительную новость, Лучиано, будучи очень суеверным, увидел в этом недобрый знак и велел аннулировать «заказ» на убийство Дьюи. Руководители синдиката тотчас же собрались в «Уолдорф тауэрс», чтобы принять новое решение.
Лучиано подчеркнул, что убийство Дьюи поднимет полицейских и население против них всех. Дьюи успел стать национальным героем с тех пор как объявил войну бандам гангстеров. Лепке разделял это мнение. Костелло тоже. Анастасиа отделался шуткой:
- Мое мнение заключается в том, чтобы не иметь собственного мнения; я здесь для того, чтобы просто понять то, что еще неясно.
Датч с иронией заметил:
- Под предлогом, что с первого раза не вышло, все окончательно сдрейфили. Так вот что я вам скажу. Пустопорожние собрания, вроде сегодняшнего, мне ни к чему. Дьюи, в конце концов - это мое личное дело. Я без промедления им займусь и сведу с ним свои счеты. Можете обо мне не беспокоиться…
Сказав это, он вышел. Присутствовавшие несколько растерялись. Лучиано воспользовался этим:
- Шульц сваляет дурака, это ясно. Он с самого начала не хотел подчиняться нашим законам. Если дать ему волю, все полетит к черту. Этого нельзя допустить.
Повернувшись к Анастасиа, он продолжал:
- Альберт, ты хотел очистить место? Я предлагаю тебе… прикончить Датча, если, конечно, все с этим согласны.
Присутствовавшие приподняли свои шляпы, более или менее проворно, более или менее явно, в знак согласия.
Только Джонни Торрио не пошевелился.
- В чем дело, Джонни? - поинтересовался Лаки.
- В чем дело? Я думаю, что вы все, а ты особенно, собираетесь совершить огромную глупость… Как только Шульца не станет, надо будет кого-нибудь другого бросить в пасть замечательному атторнею Дьюи. Кого он выберет ради продолжения своей карьеры, кого он схватит за горло, чтобы оказаться на высоте? Ты знаешь кого, Лаки? Он выберет тебя, и мне останется пожелать тебе приятного отдыха. Но ты нам нужен. Ты на честных условиях прекрасно держишь в руках организацию. С тобой все дела пошли в гору - доходы, отношения между нами. Вы делаете дьявольскую глупость. Дайте Датчу прикончить Дьюи, если у него это получится. Только он сможет вынести все последствия этого перед общественным мнением. Может быть, он избавит нас от типа, который со дня на день может прикончить нас самих…
Произнесенные мудрым Джонни Торрио слова произвели некоторый эффект, но надо учесть неудержимую алчность присутствовавших, для которых превыше всего были их личные интересы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103