Роджерс пригубил, и по лицу его разлилось такое блаженство, что Джулиан сразу понял — старик давным-давно отвык от простых мужских радостей. Ему стало его жалко. Сидеть бы капитану дома, потягивая сигару, в кресле-качалке, а он таскается по лесам на полумертвом мерине, сражается с откормленными янки и безропотно делит все тяготы войны со своими подчиненными, которым судьба на несколько лет определила жить в условиях бесконечных перестрелок и нищеты.
Капитан Роджерс смущенно кашлянул.
— Большое спасибо, доктор. Хорошая штука.
— Рад, что вам понравилось. Хотите еще? Давайте я вам плесну, не повредит.
Роджерс смутился еще больше, но его усталое лицо расплылось в довольной улыбке.
— Воистину, сэр, не повредит. — Сделав новый глоток, он проговорил:
— Я слышал, ваш кузен был ранен, и его привезли сюда. Будьте осторожны. За ним охотятся янки.
— Меня уже предупреждали об этом, — сказал Джулиан, вновь вспомнив про Йена.
— Ну, перейдем к делу. Мне поручено передать вам, чтобы вы в пятидневный срок появились в районе Джексонвилла. Вас призывают на действительную службу и посылают на Север в распоряжение армии северной Виргинии. Там большие потери, сэр, и очень много раненых. Рук не хватает…
— Меня одного посылают или всю мою роту?
— О нет, рота пока остается на месте. Сюда пришлют другого врача. А вы, конечно, можете взять с собой своих непосредственных помощников. Это даже приветствуется.
— Почему выбор пал именно на меня?
Роджерс вздохнул. Очевидно, после бренди на него навалилась нечеловеческая усталость.
— Вас считают очень хорошим хирургом. И потом, вы писали письма о необходимости улучшить санитарную обстановку в армии…
— Письма? Это были конфиденциальные послания, адресованные моему двоюродному брату, — недовольно буркнул Джулиан.
— Да, я в курсе, но дело в том, что капитан Маккензи использовал выдержки из них в собственных рапортах командованию о бедственном положении армии и военно-полевой хирургии. Особенно во фронтовой и прифронтовой полосе. И таким образом ваше имя стало известно медикам из штаба. Они решили обратиться к вам за помощью, доктор.
Джулиан забарабанил пальцами по столу.
— Я буду работать вместе с братом?
— Боюсь, нет. Капитана направляют с особым заданием… э-э… деликатного свойства.
— А именно?
К его удивлению, Роджерс вдруг сильно смутился. Щеки старика порозовели. Он наклонился вперед и почти шепотом произнес:
— К проституткам.
— Прошу прощения? — изумленно, но так же тихо проговорил Джулиан.
— Видите ли, сэр, в армии грядет неприятная эпидемия… В последнее время резко участились случаи заражения болезнями… э-э… довольно редкими в мирное время.
— Вши?
Роджерс еще больше покраснел.
— Если бы, сэр… Тут дело посерьезнее. Сами знаете, где много мужчин, там всегда и много женщин. Капитану Маккензи поручено разобраться с венерическими болезнями, спасти тех, кого еще можно спасти, и уберечь остальных. Искоренить порок, так сказать.
Джулиан опустил глаза, пряча ухмылку. Да, вот ведь война… Ему не хотелось оставлять родные места и идти в армию. Он злился на Брента за то, что тот невольно его подставил. Но каково самому Бренту? Джулиан знал, что его кузен любил свое дело и не кланялся пулям, но проститутки… Угораздило же…
— Не сомневаюсь, мой брат с честью выполнит новое задание, — произнес он наконец.
Роджерс кивнул:
— Я тоже так думаю. Его потому и выбрали, что ценят как врача. Но и вас тоже, сэр. В штабе о вас теперь наслышаны. Им очень понравились ваши письма капитану.
— Я раньше никогда не работал на фронте.
— Но вы же лечите раненых.
— Раненых? Вы знаете, капитан, каковы здесь масштабы противостояния и каковы они на Севере? Да, я лечу раненых, но их не так много. Я справляюсь. Однако фронт — другое дело. Там армия, там главные сражения и главные потери. Это совершенно другие цифры.
— Да, согласен… — со вздохом сказал Роджерс. — Вот поэтому-то и возникла нужда в опытных докторах. Но вы не хороните себя заранее, сэр. Я знаю, что ваш губернатор Мильтон без конца жалуется правительству Конфедерации на пренебрежительное отношение к нуждам Флориды. В правительстве вам очень сочувствуют и рады бы помочь, да сейчас есть заботы поважнее. Но когда летняя кампания закончится, есть большая вероятность того, что вам позволят вернуться сюда. Я, конечно, ничего не гарантирую, но слышал краем уха. Пока же… у всех у нас есть долг, который мы обязаны исполнить.
— Ну что ж, тогда выпьем за это, — пробормотал Джулиан, поднимая рюмку.
— Выпьем, — с готовностью согласился Роджерс и поднял свою.
— Скажите, как вы нашли нас здесь?
— Мне сказали, где находится этот лагерь.
— И вы так сразу отыскали нас в этих чащобах?
— Я бывал в ваших местах до войны, а сам из Джорджии. Меня ведь тоже переводят… такие вот дела…
— А вас почему?
Роджерс утер рукой усы и с кислой улыбкой махнул рукой.
— Да… мы трое — это все, что осталось от моей роты. В начале войны нас было пятьдесят человек.
Я сам снарядил и вооружил ребят, и они избрали меня своим командиром. Мы ведь тоже начинали с ополчения. А потом нас призвали, перед сражением при Ченселорвилле. К тому времени под моим началом было уже около тридцати сабель, а после боя… Э, да что говорить… Вот я, капрал да рядовой — вся и рота. Так что через пару дней встретимся с вами в Джексонвилле, сэр.
Джулиан долго молчал, потом, кашлянув в кулак, произнес:
— Сочувствую…
— Я-то живой пока, а ребят, конечно, жалко…
— Нелегко вам. Почему вы не уволитесь из армии? Дожили бы спокойно до конца войны у себя дома.
— Неплохая мысль, только вот не соберусь никак. Странное дело, доктор, и не хочешь воевать, а если уж начал, то потом воюешь до победного конца или до тех пор, пока тебя… сами понимаете.
— Это так, — согласился Джулиан.
— Вы там берегите себя, доктор, на Севере.
— Вы тоже, капитан.
— Выпьем за это, сэр, а? Если, конечно, мне можно украсть у вас еще рюмочку…
Джулиан без слов плеснул ему бренди.
На следующий день ближе к вечеру Рианнон рискнула выбраться к ручью. От невыносимой жары одежда липла к коже, во всем теле накопилась усталость. Капрал Лайл вновь стоял на часах у тропинки, которая вела от лагеря к воде, и он вновь пообещал ей, что мимо него никто не пройдет. Рианнон уже не верила ему, но ее и не очень волновало, нарушат ее одиночество или нет. Откровенно признаться, она тяготилась тем, что почти постоянно была одна. Рианнон даже соскучилась по словесным перепалкам с Джулианом, который старательно избегал ее с того самого дня, как сделал операцию Джерому.
Посидев немного на берегу, она внимательно осмотрелась по сторонам, прислушалась к тишине, а потом быстро разделась и в одной рубашке забежала в воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Капитан Роджерс смущенно кашлянул.
— Большое спасибо, доктор. Хорошая штука.
— Рад, что вам понравилось. Хотите еще? Давайте я вам плесну, не повредит.
Роджерс смутился еще больше, но его усталое лицо расплылось в довольной улыбке.
— Воистину, сэр, не повредит. — Сделав новый глоток, он проговорил:
— Я слышал, ваш кузен был ранен, и его привезли сюда. Будьте осторожны. За ним охотятся янки.
— Меня уже предупреждали об этом, — сказал Джулиан, вновь вспомнив про Йена.
— Ну, перейдем к делу. Мне поручено передать вам, чтобы вы в пятидневный срок появились в районе Джексонвилла. Вас призывают на действительную службу и посылают на Север в распоряжение армии северной Виргинии. Там большие потери, сэр, и очень много раненых. Рук не хватает…
— Меня одного посылают или всю мою роту?
— О нет, рота пока остается на месте. Сюда пришлют другого врача. А вы, конечно, можете взять с собой своих непосредственных помощников. Это даже приветствуется.
— Почему выбор пал именно на меня?
Роджерс вздохнул. Очевидно, после бренди на него навалилась нечеловеческая усталость.
— Вас считают очень хорошим хирургом. И потом, вы писали письма о необходимости улучшить санитарную обстановку в армии…
— Письма? Это были конфиденциальные послания, адресованные моему двоюродному брату, — недовольно буркнул Джулиан.
— Да, я в курсе, но дело в том, что капитан Маккензи использовал выдержки из них в собственных рапортах командованию о бедственном положении армии и военно-полевой хирургии. Особенно во фронтовой и прифронтовой полосе. И таким образом ваше имя стало известно медикам из штаба. Они решили обратиться к вам за помощью, доктор.
Джулиан забарабанил пальцами по столу.
— Я буду работать вместе с братом?
— Боюсь, нет. Капитана направляют с особым заданием… э-э… деликатного свойства.
— А именно?
К его удивлению, Роджерс вдруг сильно смутился. Щеки старика порозовели. Он наклонился вперед и почти шепотом произнес:
— К проституткам.
— Прошу прощения? — изумленно, но так же тихо проговорил Джулиан.
— Видите ли, сэр, в армии грядет неприятная эпидемия… В последнее время резко участились случаи заражения болезнями… э-э… довольно редкими в мирное время.
— Вши?
Роджерс еще больше покраснел.
— Если бы, сэр… Тут дело посерьезнее. Сами знаете, где много мужчин, там всегда и много женщин. Капитану Маккензи поручено разобраться с венерическими болезнями, спасти тех, кого еще можно спасти, и уберечь остальных. Искоренить порок, так сказать.
Джулиан опустил глаза, пряча ухмылку. Да, вот ведь война… Ему не хотелось оставлять родные места и идти в армию. Он злился на Брента за то, что тот невольно его подставил. Но каково самому Бренту? Джулиан знал, что его кузен любил свое дело и не кланялся пулям, но проститутки… Угораздило же…
— Не сомневаюсь, мой брат с честью выполнит новое задание, — произнес он наконец.
Роджерс кивнул:
— Я тоже так думаю. Его потому и выбрали, что ценят как врача. Но и вас тоже, сэр. В штабе о вас теперь наслышаны. Им очень понравились ваши письма капитану.
— Я раньше никогда не работал на фронте.
— Но вы же лечите раненых.
— Раненых? Вы знаете, капитан, каковы здесь масштабы противостояния и каковы они на Севере? Да, я лечу раненых, но их не так много. Я справляюсь. Однако фронт — другое дело. Там армия, там главные сражения и главные потери. Это совершенно другие цифры.
— Да, согласен… — со вздохом сказал Роджерс. — Вот поэтому-то и возникла нужда в опытных докторах. Но вы не хороните себя заранее, сэр. Я знаю, что ваш губернатор Мильтон без конца жалуется правительству Конфедерации на пренебрежительное отношение к нуждам Флориды. В правительстве вам очень сочувствуют и рады бы помочь, да сейчас есть заботы поважнее. Но когда летняя кампания закончится, есть большая вероятность того, что вам позволят вернуться сюда. Я, конечно, ничего не гарантирую, но слышал краем уха. Пока же… у всех у нас есть долг, который мы обязаны исполнить.
— Ну что ж, тогда выпьем за это, — пробормотал Джулиан, поднимая рюмку.
— Выпьем, — с готовностью согласился Роджерс и поднял свою.
— Скажите, как вы нашли нас здесь?
— Мне сказали, где находится этот лагерь.
— И вы так сразу отыскали нас в этих чащобах?
— Я бывал в ваших местах до войны, а сам из Джорджии. Меня ведь тоже переводят… такие вот дела…
— А вас почему?
Роджерс утер рукой усы и с кислой улыбкой махнул рукой.
— Да… мы трое — это все, что осталось от моей роты. В начале войны нас было пятьдесят человек.
Я сам снарядил и вооружил ребят, и они избрали меня своим командиром. Мы ведь тоже начинали с ополчения. А потом нас призвали, перед сражением при Ченселорвилле. К тому времени под моим началом было уже около тридцати сабель, а после боя… Э, да что говорить… Вот я, капрал да рядовой — вся и рота. Так что через пару дней встретимся с вами в Джексонвилле, сэр.
Джулиан долго молчал, потом, кашлянув в кулак, произнес:
— Сочувствую…
— Я-то живой пока, а ребят, конечно, жалко…
— Нелегко вам. Почему вы не уволитесь из армии? Дожили бы спокойно до конца войны у себя дома.
— Неплохая мысль, только вот не соберусь никак. Странное дело, доктор, и не хочешь воевать, а если уж начал, то потом воюешь до победного конца или до тех пор, пока тебя… сами понимаете.
— Это так, — согласился Джулиан.
— Вы там берегите себя, доктор, на Севере.
— Вы тоже, капитан.
— Выпьем за это, сэр, а? Если, конечно, мне можно украсть у вас еще рюмочку…
Джулиан без слов плеснул ему бренди.
На следующий день ближе к вечеру Рианнон рискнула выбраться к ручью. От невыносимой жары одежда липла к коже, во всем теле накопилась усталость. Капрал Лайл вновь стоял на часах у тропинки, которая вела от лагеря к воде, и он вновь пообещал ей, что мимо него никто не пройдет. Рианнон уже не верила ему, но ее и не очень волновало, нарушат ее одиночество или нет. Откровенно признаться, она тяготилась тем, что почти постоянно была одна. Рианнон даже соскучилась по словесным перепалкам с Джулианом, который старательно избегал ее с того самого дня, как сделал операцию Джерому.
Посидев немного на берегу, она внимательно осмотрелась по сторонам, прислушалась к тишине, а потом быстро разделась и в одной рубашке забежала в воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88