А знаете, как пахнет жареное на костре мясо?
Такой жизнью я жил около года после того, как уехал от Мэри и Логана. Я держался подальше от людей и, между прочим, уже в четвертый раз перечитывал Плутарха.
Вашингтон, Орегон, Айдахо, Монтана, Вайоминг и, наконец, Колорадо. Я повидал многие земли. Видел индейцев сиу и племя черноногих. Редко кое-где видел белых, но предпочитал избегать встреч с ними. Моими спутниками были голоса дикой природы: трубный зов лося, ночной рык горного льва.
Все, чему научил меня Логан Поллард, пришлось теперь очень кстати. Я сам чувствовал, как изменился за этот год, но пришел день, когда одиночество стало тяготить, и стало ясно, что жить нужно среди людей.
ГЛАВА 5
Когда я въехал в город, на мне была рубашка и штаны из оленьей кожи. Сносившиеся сапоги пришлось заменить мокасинами. У меня был все тот же старый карабин и тот же револьвер «Шоук и Макланахан». Кроме того, я привез несколько шкур для продажи. В свои семнадцать лет во мне было уже больше шести футов роста и восемьдесят килограммов веса, но я был все такой же поджарый, просто кости и мышцы здорово окрепли.
Город оказался очень оживленным из-за старательского лагеря, расположенного рядом. На улицах было полно народа, и я ехал медленно. Было приятно снова быть среди людей, среди бурлящей жизни. Но вместе с тем была какая-то неуверенность.
Оставив Олд Блу в городской конюшне, я вышел на улицу и, остановившись на углу, с любопытством оглядывал бородатых, суровых людей, салуны, бары, повозки, фургоны.
Несколько раз мимо меня медленно прошел человек со звездой маршала, и каждый раз он тяжелым взглядом оглядывал мою одежду и оружие. Глаза у него были серые, словно выцветшие, и странно смотрелись на широком загорелом лице с агрессивно выпяченной челюстью.
— Не знаю, кто ты, приятель, — раздался позади меня тихий голос. — Но на твоем бы месте я был бы поосторожней. Ты чем-то не понравился Олли Бердетту.
Я обернулся. Рядом со мной стоял молодой парень. Взгляд его мне понравился. Открытый, дружеский.
— Ну и что?
— Он маршал этого города и сначала стреляет, а потом уже задает вопросы. На прошлой неделе убил человека.
— Спасибо за совет.
— Меня зовут Кипп. У меня небольшой участок к востоку от города. Приезжай, если хочешь.
Он пожал мне руку и ушел. Предостережение не особенно тронуло меня. Я был уверен, что человек, представляющий закон, редко ошибается, а если такое и случается, то не с такими, как я.
Решив пообедать, я зашел в отель. Людей там было много, но все же мне удалось найти свободный стол. Полистав кем-то оставленную газету, я бросил было ее на стол, когда услышал женский голос.
— Извините, можно мне взять газету? Я поднял глаза. Передо мной стояла девочка лет четырнадцати-пятнадцати с красивыми глазами и застенчивой улыбкой.
Я вскочил со стула.
— Да, мэм, конечно.
— Это папина газета. Я положила её на стол и забыла. Он очень рассердится, если останется без газеты.
— Извините, мэм, я не знал, что это ваша газета. И тут какое-то шестое чувство заставило меня повернуть голову. В двух шагах от нас, внимательно прислушиваясь, стоял Олли Бердетт.
— Этот человек пристает к вам? — обратился он к девушке.
Голос у него был хриплый и такой же агрессивный, как и его челюсть. Голос человека, который с радостью нарывается на неприятности.
— Нет, нет, что вы! — поспешно ответила девушка. — Он только отдал мне газету, которую я забыла здесь.
— Ладно, — неохотно сказал Бердетт и, еще раз окинув меня тяжелым взглядом, отошел в сторону.
Но ему удалось вывести меня из себя. Во рту пересохло, и я был готов помочь ему нарваться, если он так хотел этого.
— Вы ищете работу? — спросила девушка. — Папе нужен человек на ранчо, чтобы объезжать диких лошадей.
Я взял себя в руки.
— Да, это было бы неплохо. А где вы живете? Она сказала и тут же представилась.
— Меня зовут Лиз Хетрик. Попросите позвать, когда придете.
Когда она ушла, я не торопясь пообедал, одновременно обдумывая, что делать дальше. Похоже, Кипп сказал правду. Одним просто нравится убивать и они задирают всякого, кто попадется на пути. Другие убивают, чтобы поддержать репутацию, третьи — чтобы заработать. Мне было наплевать, что двигало Бердеттом, но почему он выбрал меня? Может, потому, что в его глазах я был просто юнцом, нацепившим револьвер? Но я уже не был мальчишкой. На Диком Западе парень в семнадцать лет считался взрослым мужчиной. Может, наняться на ранчо было неплохой идеей. По крайней мере, буду подальше от города и от неприятностей.
Решив, что так и сделаю, я расплатился, зашел в конюшню и вывел Олд Блу на улицу.
— Эй, ты! — раздался вдруг за спиной хриплый голос. — Что-то я не знаю тебя!
Нарочито медленно я повернулся к Бердетту. Внутри было странное чувство холодного спокойствия. Такого я раньше не испытывал.
— Конечно, не знаете, мистер Бердетт. Я только приехал.
— Нет, где-то я все-таки видел тебя. Взгляд уж очень знакомый.
Я молча сел в седло.
— Вряд ли, мистер Бердетт. Мне только семнадцать и последние годы я жил в горах. А взгляд, может, и знаком.
— Что это значит? И откуда ты знаешь мое имя, если раньше ты здесь не бывал?
— Имя мне сказали. И еще добавили, что вы убили человека на прошлой неделе, — я уже тихо заводился. — И не доставай меня, Бердетт. Если хочется кого-нибудь пристрелить, то поищи в другом месте.
Я дал шпоры Олд Блу и галопом вылетел из города.
Ранчо Хетриков оказалось внушительным. Едва я подъехал к ограде, за которой заходилась лаем собака, как из большого, крепко срубленного дома вышел седой мужчина.
— Мир тебе, незнакомец. Я Фрэнк Хетрик.
— А мое имя Рой Тайлер. Мне сказали спросить Лиз Хетрик.
Он обернулся к дому.
— Лиз! К тебе кавалер!
Покрасневшая Лиз выскочила на веранду.
— Папа! Как ты можешь так говорить! Я сказала ему, что у нас есть работа.
Хетрик внимательно посмотрел на меня.
— Ты умеешь объезжать лошадей?
— Да, сэр.
— Заходи в дом, — коротко пригласил он. Впервые за несколько лет я попал в настоящий, обставленный мебелью и с коврами на полу, дом. И книги. Сотни книг. Пока Хетрика не было в комнате, я жадно пробежал глазами по корешкам золоченых томов. О некоторых я знал по рассказам Полларда. Тацит, Платон… Вернувшийся Хетрик заметил мой интерес.
— Ты любишь читать, Тайлер? Много читаешь?
— Нет, сэр, много не удается, но у меня, был друг, который рассказывал мне об этих книгах.
Поужинав, мы сидели на веранде, и Лиз попросила меня рассказать о себе. Я, не колеблясь, рассказал, как погиб отец, о Логане, о Мэри. Но я не сказал им об убитых индейцах, мексиканцах и Макгэрри. Не то, чтобы я скрывал это, но эти люди мне нравились, и я не хотел неприятностей, которые непременно возникнут, если меня ославят как ганфайтера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Такой жизнью я жил около года после того, как уехал от Мэри и Логана. Я держался подальше от людей и, между прочим, уже в четвертый раз перечитывал Плутарха.
Вашингтон, Орегон, Айдахо, Монтана, Вайоминг и, наконец, Колорадо. Я повидал многие земли. Видел индейцев сиу и племя черноногих. Редко кое-где видел белых, но предпочитал избегать встреч с ними. Моими спутниками были голоса дикой природы: трубный зов лося, ночной рык горного льва.
Все, чему научил меня Логан Поллард, пришлось теперь очень кстати. Я сам чувствовал, как изменился за этот год, но пришел день, когда одиночество стало тяготить, и стало ясно, что жить нужно среди людей.
ГЛАВА 5
Когда я въехал в город, на мне была рубашка и штаны из оленьей кожи. Сносившиеся сапоги пришлось заменить мокасинами. У меня был все тот же старый карабин и тот же револьвер «Шоук и Макланахан». Кроме того, я привез несколько шкур для продажи. В свои семнадцать лет во мне было уже больше шести футов роста и восемьдесят килограммов веса, но я был все такой же поджарый, просто кости и мышцы здорово окрепли.
Город оказался очень оживленным из-за старательского лагеря, расположенного рядом. На улицах было полно народа, и я ехал медленно. Было приятно снова быть среди людей, среди бурлящей жизни. Но вместе с тем была какая-то неуверенность.
Оставив Олд Блу в городской конюшне, я вышел на улицу и, остановившись на углу, с любопытством оглядывал бородатых, суровых людей, салуны, бары, повозки, фургоны.
Несколько раз мимо меня медленно прошел человек со звездой маршала, и каждый раз он тяжелым взглядом оглядывал мою одежду и оружие. Глаза у него были серые, словно выцветшие, и странно смотрелись на широком загорелом лице с агрессивно выпяченной челюстью.
— Не знаю, кто ты, приятель, — раздался позади меня тихий голос. — Но на твоем бы месте я был бы поосторожней. Ты чем-то не понравился Олли Бердетту.
Я обернулся. Рядом со мной стоял молодой парень. Взгляд его мне понравился. Открытый, дружеский.
— Ну и что?
— Он маршал этого города и сначала стреляет, а потом уже задает вопросы. На прошлой неделе убил человека.
— Спасибо за совет.
— Меня зовут Кипп. У меня небольшой участок к востоку от города. Приезжай, если хочешь.
Он пожал мне руку и ушел. Предостережение не особенно тронуло меня. Я был уверен, что человек, представляющий закон, редко ошибается, а если такое и случается, то не с такими, как я.
Решив пообедать, я зашел в отель. Людей там было много, но все же мне удалось найти свободный стол. Полистав кем-то оставленную газету, я бросил было ее на стол, когда услышал женский голос.
— Извините, можно мне взять газету? Я поднял глаза. Передо мной стояла девочка лет четырнадцати-пятнадцати с красивыми глазами и застенчивой улыбкой.
Я вскочил со стула.
— Да, мэм, конечно.
— Это папина газета. Я положила её на стол и забыла. Он очень рассердится, если останется без газеты.
— Извините, мэм, я не знал, что это ваша газета. И тут какое-то шестое чувство заставило меня повернуть голову. В двух шагах от нас, внимательно прислушиваясь, стоял Олли Бердетт.
— Этот человек пристает к вам? — обратился он к девушке.
Голос у него был хриплый и такой же агрессивный, как и его челюсть. Голос человека, который с радостью нарывается на неприятности.
— Нет, нет, что вы! — поспешно ответила девушка. — Он только отдал мне газету, которую я забыла здесь.
— Ладно, — неохотно сказал Бердетт и, еще раз окинув меня тяжелым взглядом, отошел в сторону.
Но ему удалось вывести меня из себя. Во рту пересохло, и я был готов помочь ему нарваться, если он так хотел этого.
— Вы ищете работу? — спросила девушка. — Папе нужен человек на ранчо, чтобы объезжать диких лошадей.
Я взял себя в руки.
— Да, это было бы неплохо. А где вы живете? Она сказала и тут же представилась.
— Меня зовут Лиз Хетрик. Попросите позвать, когда придете.
Когда она ушла, я не торопясь пообедал, одновременно обдумывая, что делать дальше. Похоже, Кипп сказал правду. Одним просто нравится убивать и они задирают всякого, кто попадется на пути. Другие убивают, чтобы поддержать репутацию, третьи — чтобы заработать. Мне было наплевать, что двигало Бердеттом, но почему он выбрал меня? Может, потому, что в его глазах я был просто юнцом, нацепившим револьвер? Но я уже не был мальчишкой. На Диком Западе парень в семнадцать лет считался взрослым мужчиной. Может, наняться на ранчо было неплохой идеей. По крайней мере, буду подальше от города и от неприятностей.
Решив, что так и сделаю, я расплатился, зашел в конюшню и вывел Олд Блу на улицу.
— Эй, ты! — раздался вдруг за спиной хриплый голос. — Что-то я не знаю тебя!
Нарочито медленно я повернулся к Бердетту. Внутри было странное чувство холодного спокойствия. Такого я раньше не испытывал.
— Конечно, не знаете, мистер Бердетт. Я только приехал.
— Нет, где-то я все-таки видел тебя. Взгляд уж очень знакомый.
Я молча сел в седло.
— Вряд ли, мистер Бердетт. Мне только семнадцать и последние годы я жил в горах. А взгляд, может, и знаком.
— Что это значит? И откуда ты знаешь мое имя, если раньше ты здесь не бывал?
— Имя мне сказали. И еще добавили, что вы убили человека на прошлой неделе, — я уже тихо заводился. — И не доставай меня, Бердетт. Если хочется кого-нибудь пристрелить, то поищи в другом месте.
Я дал шпоры Олд Блу и галопом вылетел из города.
Ранчо Хетриков оказалось внушительным. Едва я подъехал к ограде, за которой заходилась лаем собака, как из большого, крепко срубленного дома вышел седой мужчина.
— Мир тебе, незнакомец. Я Фрэнк Хетрик.
— А мое имя Рой Тайлер. Мне сказали спросить Лиз Хетрик.
Он обернулся к дому.
— Лиз! К тебе кавалер!
Покрасневшая Лиз выскочила на веранду.
— Папа! Как ты можешь так говорить! Я сказала ему, что у нас есть работа.
Хетрик внимательно посмотрел на меня.
— Ты умеешь объезжать лошадей?
— Да, сэр.
— Заходи в дом, — коротко пригласил он. Впервые за несколько лет я попал в настоящий, обставленный мебелью и с коврами на полу, дом. И книги. Сотни книг. Пока Хетрика не было в комнате, я жадно пробежал глазами по корешкам золоченых томов. О некоторых я знал по рассказам Полларда. Тацит, Платон… Вернувшийся Хетрик заметил мой интерес.
— Ты любишь читать, Тайлер? Много читаешь?
— Нет, сэр, много не удается, но у меня, был друг, который рассказывал мне об этих книгах.
Поужинав, мы сидели на веранде, и Лиз попросила меня рассказать о себе. Я, не колеблясь, рассказал, как погиб отец, о Логане, о Мэри. Но я не сказал им об убитых индейцах, мексиканцах и Макгэрри. Не то, чтобы я скрывал это, но эти люди мне нравились, и я не хотел неприятностей, которые непременно возникнут, если меня ославят как ганфайтера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24