Один, с большим брюхом, рубашку носил грязноватую, но глаз имел синий и острый. Враз охватил и меня, и мои мешки, и деревяшку Жобдобва.
Выглядел он лошадником и соответственно припахивал, так что я прошел было мимо, застопорил и вернулся обратно.
— Подходит тут для рабочего человека? — спросил у него. — Не слишком дерут?
— Терпимо, — оценил он, — не через меру. — Глянул на мою ношу еще раз. — Это ж силу надо, волочь такое.
— Точно, — подтвердил я. — Я было мула торговал, да дорого. Самому нести дешевле.
— И так можно рассуждать. — Он не возражал, но я-то видел, что сам он нипочем такого не понесет, а меня за это определил недоумком.
Мы вошли и устроились у окна. Жоб завернул к окошку, открывавшемуся в кухню, и спросил эля.
Хозяин принес заказ, и я сразу же рассчитался. Он глянул на монеты в моей руке и кивнул в сторону дороги.
— Тяжело по такой на своих двоих, — заметил. — Вам бы лошадь или двух.
— Прогоришь, — сказал я. — Лошадь много денег стоит.
— Мог бы продать ее, когда доберемся до места, — внес предложение Жоб.
— Мог бы, только у меня ее нет, а в этой деревне продажную лошадь или мула вряд ли найдешь.
Тут вошел толстобрюхий и скосился на нас. Бизнес почуял. Наверно, не один день прошел с последней прибыльной сделки.
Трактирщик с лошадником дружат. Играют друг другу на руку, естественно.
С кружкой сидра в кулаке торговец лошадьми подошел к нашему столу. Подтащил стул и сел верхом, чтобы облокотиться на спинку.
— Ничего, я подсяду? — осведомился.
Я насмешливо улыбнулся.
— Подсел уже, но раз со своим угощением — добро пожаловать.
Торговец похихикал.
— Не поставишь мне стаканчик, выходит дело?
— Когда кто хочет продать мне лошадь, он и должен платить за выпивку, я думаю.
Хихикнул опять.
— Голова варит, а? Ну что же, молодец, не скажу, что откажусь сладить дело. Такой видный парень, выглядит не нищим, не для тебя это — бродить по свету с грузом инструмента на горбу.
— Силы мне не занимать.
— Да-а, — признал барышник, отмечая глубину моей грудной клетки и широкие, покрытые могучими мышцами плечи. Мускулатура раздувала толстую рубашку. Дельтовидные мышцы выпирали, словно две дыни. — Вижу. — Продолжал рассматривать меня. — Тут в окрестностях тоже найдется пара крепких парней. Жаль, что ты мимоходом. Можно бы устроить схватку-другую. — Неожиданно сузил глаза. — Борьбой занимаешься?
— Ну… — Я затянул паузу достаточно, чтобы выглядеть неуверенным в себе. — Мог бы, наверно. Сила-то есть, — прибавил с сомнением. Ни к чему ему знать, что я успел положить на лопатки всех борцов Квебека и Новой Шотландии и кое-кого в Ньюфаундленде. В портовых городах довольно-таки много сходятся в дружеских встречах, а разъезжая из одного в другой, попадаешь и на ярмарки, и прочие случаи представляются. Часто я боролся, чтобы просто испробовать силу.
Само собой, я получил хорошую тренировку. Лучшую из возможных, если говорить точно, ведь искусство борьбы передавалось в нашей семье из поколения в поколение. От самого первого Талона, сурового старика, основавшего наш род и выучившегося приемам в Индии, Китае и Японии. У него оставалась только одна рука, но рассказывали, что он не проиграл ни разу.
Он хорошо обучил сыновей, и в беспощадной школе. Даже возраст не смягчил старого пирата. И с тех самых пор сын узнавал древние секреты от отца.
Я знал и корнуэлльский стиль, и кое-что про бокс, который практикуют в Англии. Но зачем об этом всем рассказывать…
— У нас есть такие, что всегда готовы поразвлечься, — продолжал барышник. — А один, Нили Хол, силён, побеждает почти каждый раз: Всех в наших краях одолел, кроме Сэма Перди. С Перди никто не борется.
— Так он хорош? — спросил Жобдобва.
— Хорош! Из него двоих таких, как этот парень, можно сделать, и сила у него под стать. Месяца два назад один борец проезжал, всех здесь поборол, а Перди уложил его в момент. Страшилище настоящее, Перди этот. Сам своей силы не знает.
Разговоры эти малость меня задели. Аж заерзал на стуле. Непобедимых людей не бывает, наверно, даже меня можно пересилить, и рослые мужики всегда приходились мне как-то против шерсти. Если они оказывались задирами, любителями покуражиться то есть. Я не знал, таков ли Перди или нет, но от всех этих восхвалений во мне что-то проснулось.
— Я бы с ним померился, — добродушно заметил я, — просто ради забавы, знаете.
Лошадиный магнат засмеялся.
— Ради забавы? С Перди? Молодой человек, забавы у вас бы не вышло. Он борется грубо. Попадешь к нему в лапы, будет не до веселья. Тут в ход идет все. Выковыривай глаза, кусайся… хотя последний, кто попробовал укусить Перди, уехал отсюда без единого зуба на вывеске. Нет, нет. Я не Перди имел в виду. Нила Хола. Не думаю, чтобы ты оказался на его уровне, но состязание получится. Народ придет поглядеть, и поставить чего-нибудь захотят. Ты как, играешь? Или против азарта?
— Ну… если не слишком высокие ставки. Я этого вашего Хола ведь не знаю, и вообще чужой здесь. Может, не все будет по справедливости.
— Будет по справедливости, будет! — воскликнул торговец. — Здесь у нас ребята честные. Спорт любят, но чтобы по правилам.
Жобдобва зловеще сверкнул на говорящего глазами.
— Будут честные, — сообщил с полным хладнокровием. — Я присмотрю.
Торговец взглянул на Жоба с некоторым опасением. Говорил тот спокойно, но под ровным тоном угадывалась сталь, и барышник вздрогнул от коснувшегося на миг ледяного холода, будто кто-то наступил на его могилу.
— Ну как, за? — повернулся он ко мне. — Я бы сейчас и поговорил. Тут у нас которую неделю ничего не делается.
— Так ведь… я же просто мимо шел, — возразил я. — И не думал о чем таком, останавливаться не собирался. А мне еще далеко.
— Не удирай. Нили где-то здесь, можно все организовать на завтра. Если у тебя найдется, что поставить…
— Так. Ты мне насчет лошади говорил. Я вообще-то не думал, но может… может стоит приложить немного к выигрышу и купить лошадь или двух.
Чего я хотел, это добраться до Перди, но ясно как день, придется идти через Нили Хола. А вдруг заодно и лошадь отхвачу.
— Пойдем-ка лучше, — обратился я к Жобдобва. — Я же не хвастался: могу, мол, выступить в серьезном поединке. С мальчишками я барахтался, было дело… Нет, не выйдет, думаю.
— Да ладно тебе! — Торговец успел разохотиться на представление, а потом, чем было заняться в поселке из сорока человек, может, еще пятьдесят живут в радиусе часа езды? — Не покалечат тебя, не бойся. Дружеский матч, только и всего.
Поспешно вскочил.
— Пейте на здоровье, еще по порции за мой счет. Пойду говорить с парнями.
После его ухода Жобдобва принялся исследовать меня взглядом не без участия.
— Ты знаешь, конечно, что среди деревенских попадаются сильные противники?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Выглядел он лошадником и соответственно припахивал, так что я прошел было мимо, застопорил и вернулся обратно.
— Подходит тут для рабочего человека? — спросил у него. — Не слишком дерут?
— Терпимо, — оценил он, — не через меру. — Глянул на мою ношу еще раз. — Это ж силу надо, волочь такое.
— Точно, — подтвердил я. — Я было мула торговал, да дорого. Самому нести дешевле.
— И так можно рассуждать. — Он не возражал, но я-то видел, что сам он нипочем такого не понесет, а меня за это определил недоумком.
Мы вошли и устроились у окна. Жоб завернул к окошку, открывавшемуся в кухню, и спросил эля.
Хозяин принес заказ, и я сразу же рассчитался. Он глянул на монеты в моей руке и кивнул в сторону дороги.
— Тяжело по такой на своих двоих, — заметил. — Вам бы лошадь или двух.
— Прогоришь, — сказал я. — Лошадь много денег стоит.
— Мог бы продать ее, когда доберемся до места, — внес предложение Жоб.
— Мог бы, только у меня ее нет, а в этой деревне продажную лошадь или мула вряд ли найдешь.
Тут вошел толстобрюхий и скосился на нас. Бизнес почуял. Наверно, не один день прошел с последней прибыльной сделки.
Трактирщик с лошадником дружат. Играют друг другу на руку, естественно.
С кружкой сидра в кулаке торговец лошадьми подошел к нашему столу. Подтащил стул и сел верхом, чтобы облокотиться на спинку.
— Ничего, я подсяду? — осведомился.
Я насмешливо улыбнулся.
— Подсел уже, но раз со своим угощением — добро пожаловать.
Торговец похихикал.
— Не поставишь мне стаканчик, выходит дело?
— Когда кто хочет продать мне лошадь, он и должен платить за выпивку, я думаю.
Хихикнул опять.
— Голова варит, а? Ну что же, молодец, не скажу, что откажусь сладить дело. Такой видный парень, выглядит не нищим, не для тебя это — бродить по свету с грузом инструмента на горбу.
— Силы мне не занимать.
— Да-а, — признал барышник, отмечая глубину моей грудной клетки и широкие, покрытые могучими мышцами плечи. Мускулатура раздувала толстую рубашку. Дельтовидные мышцы выпирали, словно две дыни. — Вижу. — Продолжал рассматривать меня. — Тут в окрестностях тоже найдется пара крепких парней. Жаль, что ты мимоходом. Можно бы устроить схватку-другую. — Неожиданно сузил глаза. — Борьбой занимаешься?
— Ну… — Я затянул паузу достаточно, чтобы выглядеть неуверенным в себе. — Мог бы, наверно. Сила-то есть, — прибавил с сомнением. Ни к чему ему знать, что я успел положить на лопатки всех борцов Квебека и Новой Шотландии и кое-кого в Ньюфаундленде. В портовых городах довольно-таки много сходятся в дружеских встречах, а разъезжая из одного в другой, попадаешь и на ярмарки, и прочие случаи представляются. Часто я боролся, чтобы просто испробовать силу.
Само собой, я получил хорошую тренировку. Лучшую из возможных, если говорить точно, ведь искусство борьбы передавалось в нашей семье из поколения в поколение. От самого первого Талона, сурового старика, основавшего наш род и выучившегося приемам в Индии, Китае и Японии. У него оставалась только одна рука, но рассказывали, что он не проиграл ни разу.
Он хорошо обучил сыновей, и в беспощадной школе. Даже возраст не смягчил старого пирата. И с тех самых пор сын узнавал древние секреты от отца.
Я знал и корнуэлльский стиль, и кое-что про бокс, который практикуют в Англии. Но зачем об этом всем рассказывать…
— У нас есть такие, что всегда готовы поразвлечься, — продолжал барышник. — А один, Нили Хол, силён, побеждает почти каждый раз: Всех в наших краях одолел, кроме Сэма Перди. С Перди никто не борется.
— Так он хорош? — спросил Жобдобва.
— Хорош! Из него двоих таких, как этот парень, можно сделать, и сила у него под стать. Месяца два назад один борец проезжал, всех здесь поборол, а Перди уложил его в момент. Страшилище настоящее, Перди этот. Сам своей силы не знает.
Разговоры эти малость меня задели. Аж заерзал на стуле. Непобедимых людей не бывает, наверно, даже меня можно пересилить, и рослые мужики всегда приходились мне как-то против шерсти. Если они оказывались задирами, любителями покуражиться то есть. Я не знал, таков ли Перди или нет, но от всех этих восхвалений во мне что-то проснулось.
— Я бы с ним померился, — добродушно заметил я, — просто ради забавы, знаете.
Лошадиный магнат засмеялся.
— Ради забавы? С Перди? Молодой человек, забавы у вас бы не вышло. Он борется грубо. Попадешь к нему в лапы, будет не до веселья. Тут в ход идет все. Выковыривай глаза, кусайся… хотя последний, кто попробовал укусить Перди, уехал отсюда без единого зуба на вывеске. Нет, нет. Я не Перди имел в виду. Нила Хола. Не думаю, чтобы ты оказался на его уровне, но состязание получится. Народ придет поглядеть, и поставить чего-нибудь захотят. Ты как, играешь? Или против азарта?
— Ну… если не слишком высокие ставки. Я этого вашего Хола ведь не знаю, и вообще чужой здесь. Может, не все будет по справедливости.
— Будет по справедливости, будет! — воскликнул торговец. — Здесь у нас ребята честные. Спорт любят, но чтобы по правилам.
Жобдобва зловеще сверкнул на говорящего глазами.
— Будут честные, — сообщил с полным хладнокровием. — Я присмотрю.
Торговец взглянул на Жоба с некоторым опасением. Говорил тот спокойно, но под ровным тоном угадывалась сталь, и барышник вздрогнул от коснувшегося на миг ледяного холода, будто кто-то наступил на его могилу.
— Ну как, за? — повернулся он ко мне. — Я бы сейчас и поговорил. Тут у нас которую неделю ничего не делается.
— Так ведь… я же просто мимо шел, — возразил я. — И не думал о чем таком, останавливаться не собирался. А мне еще далеко.
— Не удирай. Нили где-то здесь, можно все организовать на завтра. Если у тебя найдется, что поставить…
— Так. Ты мне насчет лошади говорил. Я вообще-то не думал, но может… может стоит приложить немного к выигрышу и купить лошадь или двух.
Чего я хотел, это добраться до Перди, но ясно как день, придется идти через Нили Хола. А вдруг заодно и лошадь отхвачу.
— Пойдем-ка лучше, — обратился я к Жобдобва. — Я же не хвастался: могу, мол, выступить в серьезном поединке. С мальчишками я барахтался, было дело… Нет, не выйдет, думаю.
— Да ладно тебе! — Торговец успел разохотиться на представление, а потом, чем было заняться в поселке из сорока человек, может, еще пятьдесят живут в радиусе часа езды? — Не покалечат тебя, не бойся. Дружеский матч, только и всего.
Поспешно вскочил.
— Пейте на здоровье, еще по порции за мой счет. Пойду говорить с парнями.
После его ухода Жобдобва принялся исследовать меня взглядом не без участия.
— Ты знаешь, конечно, что среди деревенских попадаются сильные противники?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39