Заслышав сзади осторожные шаги, он мгновенно повернулся, выхватив из ножен меч, готовый встретить врага лицом к лицу. Перед ним возник силуэт великана.
— Грат! Какого дьявола...
— Вулфер боялся, как бы с тобой чего не случилось, и послал меня следом.
Кормак взорвался. Он долго на разные лады клял и Грата и Вулфера. Грат невозмутимо выслушивал брань, и Кормак прекрасно знал, что спорить с ним бесполезно. Огромного роста ют был беззаветно предан Вулферу и слепо выполнял любые его приказы. Он был немного не в себе с тех пор, как в одной из схваток его ранили в голову. Однако он был отчаянно смел, и на него всегда можно было положиться, а его опыт лишь немногим уступал опыту самого Кормака.
— Ладно уж, делать нечего, идем дальше, — сказал великану Кормак, отведя душу. — Однако запомни: в деревню со мной ты не пойдешь. Спрячешься где-нибудь, понял?
Грат кивнул и последовал за кельтом. Кормак быстро пошел вперед, Грат не отставал и двигался почти неслышно, что было удивительно для такого гиганта.
Кормак надеялся на то, что благополучно выполнит задуманное и к рассвету вернется на драккар, однако шел осторожно, внимательно вслушиваясь в ночную тишину, готовый к неожиданной встрече с целым отрядом воинов, которые могли выйти из Ары или, наоборот, возвращаться по домам. Но пока все было спокойно, им с Гратом сопутствовала удача, и вот уже Ара была перед ними на расстоянии полета стрелы.
— Укройся здесь под деревьями, — прошептал Кормак великану, — и что бы ни случилось, не вздумай и близко подходить к городской стене. Если услышишь, что началась свалка, дожидайся утра, а если я не вернусь за час до рассвета, беги к Вулферу. Ты все понял?
Грат, как обычно, кивнул и исчез за деревьями, а Кормак направился к стене.
Ара стояла на берегу небольшого сильно вдававшегося в сушу залива. На берегу Кормак увидел несколько грубых дальриадийских лодок. Такие лодки служили скоттам для вылазок против бриттов и саксов, а также для поездок в Ульстер за припасами. Ара была скорее военным лагерем, чем мирным поселением, настоящая Дальриадия начиналась довольно далеко отсюда.
Впечатление Ара производила достаточно убогое — несколько сотен жалких хижин, окруженные невысокой стеной из грубо обтесанных камней. Однако Кормаку был хорошо известен неукротимый нрав здешних жителей. Каледонские кельты, конечно, не славились ни богатствами, ни хорошим оружием, однако это с лихвой восполняла их звериная свирепость. Сотня лет, проведенная в постоянных стычках с пиктами, бриттами и саксами, не слишком способствовала развитию культуры, и жителей Ары можно было считать настоящими дикарями, однако им удалось сохранить боевой пыл своих предков. То же самое можно было сказать и обо всех каледонских кельтах. Многие их поколения десятилетие за десятилетием теряли достижения своих ирландских соплеменников в науках и искусствах, однако унаследовали от прадедов первобытную ярость в битвах.
Их предки пришли в Каледонию из Улада, откуда их вытеснили более сильные южные ирландские племена. Кормак по своей крови принадлежал к тем завоевателям: он родился в Коннахте, и теперь не испытывал никаких теплых чувств по отношению к каледонским кельтам, как, впрочем, и к своим сородичам в северной Ирландии. Вместе с тем, он жил среди них достаточно долго, чтобы сохранить уважение к их бойцовским качествам.
Кельт бесшумно подошел к воротам и окликнул стражей, не дожидаясь, пока они заметят его первыми. Часовые спокойно сидели возле костра в полной уверенности, что вокруг все тихо — типично кельтская беспечность. Чей-то хриплый голос приказал Кормаку стоять на месте. Зажегся факел, и в его неверном свете Кормак увидел над воротами суровые, заросшие кудлатыми волосами лица и пристально вглядывавшиеся в него холодные серые и голубые глаза.
— Кто ты такой? — спросил один из воинов.
— Парта Мак Огна из Улада. Хочу поступить на службу к вашему вожаку Ихейду Мак Эйлайбу.
— Ты промок насквозь.
— Было бы странно, если бы я умудрился выйти сухим из воды, — отвечал Кормак. — Прошлым утром я и еще несколько человек вышли на лодке из Улада. В море мы встретились с саксами, и похоже, только мне одному удалось избежать их стрел и не пойти на дно. Я доплыл до берега, вцепившись в обломок мачты.
— А саксы куда подевались?
— Я видел, как их парус исчез на юге. Должно быть, хотели столкнуться с бриттами.
— Как же случилось, что береговая стража не заметила тебя, когда ты выбрался на сушу?
— Я вышел на берег почти в миле отсюда к югу, увидал огоньки за деревьями и пошел сюда. Мне приходилось бывать здесь раньше, и я знал, что это Ара, — сюда-то мы и собирались.
— Похоже, что он не врет, — проворчал один из дальриадийцев. — Впустите его.
Ворота распахнулись, и спустя мгновение Кормак оказался в стане своих заклятых врагов. Возле хижин горели костры, у ворот собралась толпа зевак, прислушивавшихся к разговору между стражниками и незнакомцем. При взгляде на этих людей можно было судить и обо всем населении этой дикой суровой земли. Среди любопытных было довольно много женщин мощного телосложения, но порядком растрепанных. Чумазые полуголые ребятишки со спутанными грязными волосами во все глаза смотрели на Кормака. Он обратил внимание на то, что у каждого в этой толпе имелось какое-то оружие, даже едва научившиеся ходить несмышленыши тискали в ручонках камни или палки. Такой готовности к схватке требовала от этих людей их полная опасностей жизнь. Кормак отлично знал, что в случае опасности даже самые маленькие дети будут драться, как дикие котята. Он и сам когда-то был таким же. Ничего удивительного, что римлянам так и не удалось покорить этот народ.
С тех пор, как Кормак дрался бок о бок с этими свирепыми воинами, прошло пятнадцать лет. Он не боялся быть узнанным кем-нибудь из прежних товарищей. Благодаря своей густой короткой бороде не боялся он и того, что в нем узнают соратника Вулфера.
Один из стражников велел кельту следовать за ним и повел его к самой большой хижине. Кормак не сомневался в том, что это и есть резиденция вождя и его приближенных. В Каледонии никогда особенно не заботились о роскоши. Дворец короля Гола оказался обыкновенной избой, разве что чуть более просторной, чем остальные. Кормак усмехнулся себе под нос, сравнив это поселение с великолепными городами, в которых ему приходилось бывать. Однако главное в городе все же не башни и стены, а люди, которые в нем живут, — подумалось ему.
Его ввели в просторную комнату. Здесь несколько десятков воинов сидели вокруг огромного грубо сколоченного стола, большинство из них то и дело прикладывались к кожаным бурдюкам. Во главе стола восседал сам вождь, которого Кормак знал издавна, а возле его ног валялся полупьяный менестрель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12