Он был уже не в силах сосредоточиться. Устало выключил монитор, глянул на часы и отправился к Делавэр. Она корпела над телеметрическими данными.
– По куску бы мяса, а? – вяло спросил он.
Она подняла голову и подмигнула. Синие очки она заменила на контактные линзы, которые, впрочем, тоже были подозрительно синими. Если не обращать внимания на её заячьи зубы, то она была очень даже ничего.
– С радостью. И где?
– Есть тут за углом одна изысканная забегаловка.
– Да ну, забегаловка! Нет уж, я тебя приглашаю.
– Вот уж не надо.
– В «Кардеро».
– О боже.
– Там хорошо!
– Да я знаю, что там хорошо. Но, во-первых, я плачу за себя сам, а во-вторых, «Кардеро» мне кажется… ну, как бы это сказать…
Это было модное место с отличной кухней и чудесным видом на гавань и яхты. Напитки в баре лились рекой в глотки хорошо одетых молодых людей. Эневек в своих потрёпанных джинсах и выцветшем свитере чувствовал бы себя там не в своей тарелке. Делавэр же сам Бог велел сидеть в «Кардеро».
А впрочем, «Кардеро» так «Кардеро».
Они поехали на его старом «форде» к гавани, и им повезло: нашёлся свободный столик в углу – как раз на вкус Эневека. Они заказали фирменное блюдо – лосося, зажаренного на кедровых углях, с соей, коричневым сахаром и лимоном.
– Ну, и как успехи? – спросил Эневек, когда официант удалился.
Делавэр пожала плечами:
– Для меня картина ничуть не прояснилась.
– А я к чему-то, кажется, пришёл. Видео этой женщины меня навело.
– Моё видео.
– Ну, ещё бы, – насмешливо сказал он. – Мы всем обязаны тебе.
– Мне вы обязаны, по крайней мере, идеей. И что же ты вынес оттуда?
– В нападении участвовали исключительно косатки-бродяги. Ни одного резидента. И в проливе Джонстоуна, где они живут, нападений не было.
– Итак, опасность исходит от мигрирующих животных.
– И, возможно, от прибрежных косаток. Опознанные горбачи и серый кит – тоже из мигрантов. Все трое провели зиму в Байя-Калифорнии, это даже задокументировано.
Делавэр взглянула на него в замешательстве.
– То, что серые киты и горбачи мигрируют, не новость.
– Мигрируют, но не все. Когда мы в тот день вторично выходили в море – с Грейвольфом и Шумейкером – произошло нечто странное. Я чуть про это не забыл. Нам надо было снять людей с «Леди Уэксхем». «Леди» тонула, а на нас напала группа серых китов. Я уверен, что у нас не было никаких шансов даже самим уйти оттуда живыми, не говоря уже о спасении других. Но тут откуда ни возьмись появляются два серых кита – выныривают и лежат в воде. И остальные отступили.
– И это были резиденты?
– Примерно дюжина серых китов круглый год живёт у западного побережья. Они слишком стары для дальних переходов. Когда с юга приходит стадо, оно принимает этих стариков – с ритуалом приветствия и всё такое. Одного из этих резидентов я узнал, и у него не было в отношении нас враждебных намерений. Наоборот. Я думаю, мы обязаны этим двум китам жизнью.
– У меня нет слов! Они вас прикрыли!
– Господи, Лисия! Что я слышу? Такое очеловечивание – и из твоих уст?
– После того, что случилось за последние три дня, я верю уже всему.
– «Прикрыли» – это всё-таки слишком. Хотя да, я думаю, что это они удержали остальных на отдалении. Им не нравились нападавшие. С некоторой осторожностью можно заключить, что заражены только мигранты. Резиденты вели себя мирно. Казалось, они понимали, что остальные не в своём уме.
Делавэр с задумчивым видом почесала нос.
– Это подходит. Я хочу сказать, много животных исчезло на пути из Калифорнии в открытом море.
– То, что их изменило, следует искать именно там. В глубоком синем море. Далеко-далеко от суши.
– Но что именно?
– Это мы узнаем, – сказал Джон Форд, внезапно появившись перед ними. Он придвинул стул и сел рядом. – И ещё до того, как эти типы из правительства доведут меня до безумия своими звонками.
– Я кое-что вспомнила, – сказала Делавэр за десертом. – Косатки участвовали в деле с удовольствием, а вот большие киты – наверняка нет.
– С чего ты взяла? – спросил Эневек.
– Ну, – сказала она, набив рот шоколадным муссом, – представь себе, что ты должен что-нибудь с разбега таранить и переворачивать. Или падать на что-нибудь угловатое. Ты же сам можешь пораниться!
– Она права, – сказал Форд. – Животное не станет рисковать, если этого не требует защита потомства. – Он снял свои очки и тщательно их протёр. – А что, если нам немного пофантазировать? Что, если всё это было акцией протеста?
– Против чего?
– Против китобойного промысла. Китобои и раньше время от времени подвергались нападению, – сказал Форд. – Когда охотились на детёнышей.
Эневек отрицательно покачал головой:
– Ты сам в это не веришь.
– Это была попытка.
– Неудачная. До сих пор неизвестно, понимают ли киты вообще, что такое китобойный промысел.
– Ты хочешь сказать, они не понимают, что на них охотятся? – спросила Делавэр. – Глупости.
Эневек закатил глаза.
– Они совсем не обязательно усматривают в этом систему. Гринды терпят бедствие всегда в одних и тех же бухтах. На Фарерских островах рыбаки сгоняют в кучу целые стада и без разбору забивают их железными ломами. Настоящая бойня. В Японии, в Футо, забивают афалин и морских свиней. Из поколения в поколение, и животные уже должны бы знать, что их ждёт. Но они всё равно возвращаются в те же места!
– Это не свидетельствует о наличии особого разума, – согласился Форд. – Но ведь и мы в полном сознании вырубаем леса и загрязняем атмосферу. Тоже не говорит о наличии у нас особого разума, а?
Делавэр соскребла с тарелки остатки шоколадного мусса.
– А ведь верно, – сказал через некоторое время Эневек.
– Что верно?
– То, что сказала Лисия: киты могли пораниться, прыгая на лодки.
– Говорю же вам, они обезумели.
– Неужто им промыли мозги?
– Да перестаньте вы фантазировать кто во что горазд.
– А если дело всё-таки в отравлении? – предположил Эневек. – РСВ, вся эта дрянь. Если эта зараза сводит животных с ума?
– Нет, они выражают протест, – продолжал подтрунивать Форд. – Исландия подала заявку на китобойную квоту, японцы их убивают, и даже мака снова хотят бить китов. Вот в чём дело! – Он ухмыльнулся. – Видимо, киты прознали об этом.
– Для руководителя научной комиссии ты что-то слишком ироничен, – сказал Эневек. – Хоть тебя и считают серьёзным учёным.
– Мака? – эхом повторила Делавэр.
– Племя нуу-ча-нальс, – пояснил Форд. – Индейцы на западе острова Ванкувер. Они уже несколько лет пробивают себе право на китобойный промысел.
– Они что, с луны свалились?
– Попридержи своё цивилизованное негодование, мака в последний раз били китов в 1928 году, – зевнул Эневек. У него слипались глаза. – И вовсе не они привели китов на грань вымирания. Для мака речь идёт об их традициях и сохранении их культуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242
– По куску бы мяса, а? – вяло спросил он.
Она подняла голову и подмигнула. Синие очки она заменила на контактные линзы, которые, впрочем, тоже были подозрительно синими. Если не обращать внимания на её заячьи зубы, то она была очень даже ничего.
– С радостью. И где?
– Есть тут за углом одна изысканная забегаловка.
– Да ну, забегаловка! Нет уж, я тебя приглашаю.
– Вот уж не надо.
– В «Кардеро».
– О боже.
– Там хорошо!
– Да я знаю, что там хорошо. Но, во-первых, я плачу за себя сам, а во-вторых, «Кардеро» мне кажется… ну, как бы это сказать…
Это было модное место с отличной кухней и чудесным видом на гавань и яхты. Напитки в баре лились рекой в глотки хорошо одетых молодых людей. Эневек в своих потрёпанных джинсах и выцветшем свитере чувствовал бы себя там не в своей тарелке. Делавэр же сам Бог велел сидеть в «Кардеро».
А впрочем, «Кардеро» так «Кардеро».
Они поехали на его старом «форде» к гавани, и им повезло: нашёлся свободный столик в углу – как раз на вкус Эневека. Они заказали фирменное блюдо – лосося, зажаренного на кедровых углях, с соей, коричневым сахаром и лимоном.
– Ну, и как успехи? – спросил Эневек, когда официант удалился.
Делавэр пожала плечами:
– Для меня картина ничуть не прояснилась.
– А я к чему-то, кажется, пришёл. Видео этой женщины меня навело.
– Моё видео.
– Ну, ещё бы, – насмешливо сказал он. – Мы всем обязаны тебе.
– Мне вы обязаны, по крайней мере, идеей. И что же ты вынес оттуда?
– В нападении участвовали исключительно косатки-бродяги. Ни одного резидента. И в проливе Джонстоуна, где они живут, нападений не было.
– Итак, опасность исходит от мигрирующих животных.
– И, возможно, от прибрежных косаток. Опознанные горбачи и серый кит – тоже из мигрантов. Все трое провели зиму в Байя-Калифорнии, это даже задокументировано.
Делавэр взглянула на него в замешательстве.
– То, что серые киты и горбачи мигрируют, не новость.
– Мигрируют, но не все. Когда мы в тот день вторично выходили в море – с Грейвольфом и Шумейкером – произошло нечто странное. Я чуть про это не забыл. Нам надо было снять людей с «Леди Уэксхем». «Леди» тонула, а на нас напала группа серых китов. Я уверен, что у нас не было никаких шансов даже самим уйти оттуда живыми, не говоря уже о спасении других. Но тут откуда ни возьмись появляются два серых кита – выныривают и лежат в воде. И остальные отступили.
– И это были резиденты?
– Примерно дюжина серых китов круглый год живёт у западного побережья. Они слишком стары для дальних переходов. Когда с юга приходит стадо, оно принимает этих стариков – с ритуалом приветствия и всё такое. Одного из этих резидентов я узнал, и у него не было в отношении нас враждебных намерений. Наоборот. Я думаю, мы обязаны этим двум китам жизнью.
– У меня нет слов! Они вас прикрыли!
– Господи, Лисия! Что я слышу? Такое очеловечивание – и из твоих уст?
– После того, что случилось за последние три дня, я верю уже всему.
– «Прикрыли» – это всё-таки слишком. Хотя да, я думаю, что это они удержали остальных на отдалении. Им не нравились нападавшие. С некоторой осторожностью можно заключить, что заражены только мигранты. Резиденты вели себя мирно. Казалось, они понимали, что остальные не в своём уме.
Делавэр с задумчивым видом почесала нос.
– Это подходит. Я хочу сказать, много животных исчезло на пути из Калифорнии в открытом море.
– То, что их изменило, следует искать именно там. В глубоком синем море. Далеко-далеко от суши.
– Но что именно?
– Это мы узнаем, – сказал Джон Форд, внезапно появившись перед ними. Он придвинул стул и сел рядом. – И ещё до того, как эти типы из правительства доведут меня до безумия своими звонками.
– Я кое-что вспомнила, – сказала Делавэр за десертом. – Косатки участвовали в деле с удовольствием, а вот большие киты – наверняка нет.
– С чего ты взяла? – спросил Эневек.
– Ну, – сказала она, набив рот шоколадным муссом, – представь себе, что ты должен что-нибудь с разбега таранить и переворачивать. Или падать на что-нибудь угловатое. Ты же сам можешь пораниться!
– Она права, – сказал Форд. – Животное не станет рисковать, если этого не требует защита потомства. – Он снял свои очки и тщательно их протёр. – А что, если нам немного пофантазировать? Что, если всё это было акцией протеста?
– Против чего?
– Против китобойного промысла. Китобои и раньше время от времени подвергались нападению, – сказал Форд. – Когда охотились на детёнышей.
Эневек отрицательно покачал головой:
– Ты сам в это не веришь.
– Это была попытка.
– Неудачная. До сих пор неизвестно, понимают ли киты вообще, что такое китобойный промысел.
– Ты хочешь сказать, они не понимают, что на них охотятся? – спросила Делавэр. – Глупости.
Эневек закатил глаза.
– Они совсем не обязательно усматривают в этом систему. Гринды терпят бедствие всегда в одних и тех же бухтах. На Фарерских островах рыбаки сгоняют в кучу целые стада и без разбору забивают их железными ломами. Настоящая бойня. В Японии, в Футо, забивают афалин и морских свиней. Из поколения в поколение, и животные уже должны бы знать, что их ждёт. Но они всё равно возвращаются в те же места!
– Это не свидетельствует о наличии особого разума, – согласился Форд. – Но ведь и мы в полном сознании вырубаем леса и загрязняем атмосферу. Тоже не говорит о наличии у нас особого разума, а?
Делавэр соскребла с тарелки остатки шоколадного мусса.
– А ведь верно, – сказал через некоторое время Эневек.
– Что верно?
– То, что сказала Лисия: киты могли пораниться, прыгая на лодки.
– Говорю же вам, они обезумели.
– Неужто им промыли мозги?
– Да перестаньте вы фантазировать кто во что горазд.
– А если дело всё-таки в отравлении? – предположил Эневек. – РСВ, вся эта дрянь. Если эта зараза сводит животных с ума?
– Нет, они выражают протест, – продолжал подтрунивать Форд. – Исландия подала заявку на китобойную квоту, японцы их убивают, и даже мака снова хотят бить китов. Вот в чём дело! – Он ухмыльнулся. – Видимо, киты прознали об этом.
– Для руководителя научной комиссии ты что-то слишком ироничен, – сказал Эневек. – Хоть тебя и считают серьёзным учёным.
– Мака? – эхом повторила Делавэр.
– Племя нуу-ча-нальс, – пояснил Форд. – Индейцы на западе острова Ванкувер. Они уже несколько лет пробивают себе право на китобойный промысел.
– Они что, с луны свалились?
– Попридержи своё цивилизованное негодование, мака в последний раз били китов в 1928 году, – зевнул Эневек. У него слипались глаза. – И вовсе не они привели китов на грань вымирания. Для мака речь идёт об их традициях и сохранении их культуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242