Ему был 31 год. Он мог получить должность доцента в университете или исследователя в одном из научных институтов, писал бы статьи в специальные журналы, ездил по конгрессам и жил в престижном районе.
– Если бы можно было хоть что-то сделать, – угрюмо сказал он, расстёгивая дождевик.
– А ты не хочешь обсудить с Родом Пальмом телеметрические данные?
– Уже обсудили. В январе они запустили несколько афалин и морских львов с датчиками – и всё. Данные они получили, но все записи оборвались незадолго до начала миграции.
Стринджер пожала плечами.
– Не беспокойся. Они явятся. Несколько тысяч китов – не иголка в стоге сена, их не так просто потерять.
– Ты права.
Она улыбнулась:
– Наверное, застряли в пробках в Сиэтле. В Сиэтле всегда пробки.
– Очень смешно.
– Да расслабься ты! Они и раньше, бывало, опаздывали. Сегодня вечером увидимся в «Шхуне»?
– Нет, я не приду. Мне надо готовить эксперимент с белухой.
Она окинула его строгим взором.
– Если хочешь знать моё мнение, у тебя перебор с работой.
Эневек отрицательно покачал головой.
– Я должен это сделать, Сьюзен. Это для меня важно, к тому же я ничего не смыслю в биржевых курсах.
Это был камешек в огород Родди Уокера, друга Сьюзен. Он был брокером в Ванкувере и на несколько дней приехал в Тофино. По его представлениям, отпуск состоял в том, чтобы всех донимать своим мобильником и финансовыми сводками, и то и другое на повышенной громкости. Стринджер давно поняла, что дружбы не получится, особенно после того, как Уокер целый вечер терзал Эневека вопросами о его происхождении.
– Ты можешь мне не верить, – сказала она, – но Родди способен говорить и на другие темы.
– Ну хорошо, – сказал Эневек. – Я зайду позже.
Он знал, что не зайдёт, и Стринджер знала. И всё-таки она сказала:
– Встречаемся в восемь, если надумаешь. Может, всё же поднимешь свой обросший ракушками зад. Сестра Тома здесь, а она к тебе неравнодушна.
Сестра Тома была не самым худшим доводом. Но Том Шумейкер был их коммерческим директором, а Эневека не привлекала мысль слишком тесно привязываться к людям и месту, с которыми он собирался порвать все связи.
– Я подумаю.
Стринджер покачала головой и вышла. Эневек некоторое время обслуживал входящих клиентов, пока не появился Том и не сменил его до конца дня.
Он вышел на главную улицу Тофино. «Китовая станция» располагалась у самого въезда в городок. Здание было красивое – большой деревянный дом с красным фронтоном, крытой террасой и лужайкой перед входом, на которой опознавательным знаком возвышался семиметровый хвост кита, вырезанный из кедра. Рядом был хвойный лес. Всё выглядело именно так, как обычно представляют себе Канаду европейцы. Картину дополняли местные жители, рассказывающие байки о встречах с медведями в собственном палисаднике или о верховых прогулках на спине кита. Не всё, но кое-что всё же было правдой. Остров Ванкувер культивировал миф о себе как истинной Канаде. Западное его побережье с пологими пляжами, уединёнными бухтами, болотами и реками в окружении столетних елей и кедров каждый год привлекало толпы туристов. Иногда можно было прямо с берега увидеть серых китов, выдр и морских львов, которые грелись на солнце вблизи берегов. И даже когда море насылало дожди, остров всё ещё был похож, по мнению многих, на рай.
Эневек не замечал всего этого.
Он свернул к пирсу. Там стояла на якоре старая яхта, принадлежавшая Дэви. Владельца «Китовой станции» отпугивала сумма необходимых вложений, чтобы сделать яхту пригодной для плавания, и он сдавал её Эневеку за небольшие деньги; и тот жил здесь, а своё жильё – крошечную квартирку в Ванкувере – почти совсем забросил.
Он взял на яхте необходимые вещи и вернулся к станции. В Ванкувере у него была машина, ржавый «форд». Но на острове он обходился старым «лэнд крузером» Шумейкера. Он сел в него, завёл мотор и поехал к «Постоялому двору Виканинниш», отелю высшей местной категории, расположенному в нескольких километрах от станции на скалистом утёсе, откуда открывался фантастический вид на океан. Между тем, небо продолжало очищаться, и уже показались голубые прогалины. Дорога вела сквозь густой лес. Через десять минут он оставил машину на маленькой парковке и дальше отправился пешком. Тропа поднималась в горку. Пахло сырой землёй. Падали одинокие капли. С веток елей свисали папоротники и мох.
Когда его взгляду открылся «Виканинниш», краткий отдых от человеческого общества уже сделал своё дело. Теперь, когда немного прояснилось, он мог спокойно посидеть на берегу со своими записками. Может, подумал он, спускаясь по деревянным ступенькам к морю, после работы можно будет даже побаловать себя хорошим ужином тут, в отеле. Кухня у них отличная, а мысль очутиться в недосягаемости для Уокера и всей окружающей суеты, посидеть, наблюдая закат, сразу улучшила его настроение.
Он сел на поваленный ствол дерева, раскрыл ноутбук и тетрадь для черновых записей и принялся за работу. Минут десять спустя он заметил боковым зрением фигуру, спустившуюся по лестнице и пересекающую пляж. Она остановилась у края воды. Был отлив, и песок в закатных лучах солнца был усеян деревяшками плавника. Женщина, сделав крюк, направилась в сторону Эневека. Он насупил брови и придал себе неприступно-занятый вид.
– Хэлло, – послышался низкий голос. Эневек поднял глаза.
Перед ним стояла стройная, привлекательная женщина с сигаретой и улыбалась ему. На вид ей было хорошо за пятьдесят. Седые волосы коротко острижены, загорелое лицо испещрено морщинками. В туфлях на босу ногу, в джинсах и ветровке.
– Хэлло, – его ответ прозвучал вовсе не так резко, как он рассчитывал. Как только он поднял на неё глаза, он перестал ощущать её присутствие как помеху. В синих глазах женщины поблёскивало любопытство. Должно быть, в юности она была хороша собой. Она и сейчас ещё излучала что-то неуловимо эротичное.
– Что вы здесь делаете? – спросила она.
В других обстоятельствах он отделался бы уклончивым ответом и продолжил свои занятия. Есть достаточно способов дать людям понять, что они могут идти ко всем чертям.
Вместо этого он неожиданно для себя ответил:
– Я работаю над одной статьёй о белухах. А вы?
Женщина затянулась сигаретой. Потом села рядом с ним на ствол дерева, как будто он её пригласил. Он посмотрел на её профиль, тонкий нос и высокие скулы и вдруг подумал, что уже где-то видел её.
– Я тоже работаю над одной статьёй. Но боюсь, никто не захочет её читать, – она сделала паузу и взглянула на него. – Сегодня я была в вашей лодке.
Вот откуда он её знает. Женщина в тёмных очках с капюшоном на голове.
– А что с китами? – спросила она. – Мы так и не увидели ни одного.
– Ни одного и нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242
– Если бы можно было хоть что-то сделать, – угрюмо сказал он, расстёгивая дождевик.
– А ты не хочешь обсудить с Родом Пальмом телеметрические данные?
– Уже обсудили. В январе они запустили несколько афалин и морских львов с датчиками – и всё. Данные они получили, но все записи оборвались незадолго до начала миграции.
Стринджер пожала плечами.
– Не беспокойся. Они явятся. Несколько тысяч китов – не иголка в стоге сена, их не так просто потерять.
– Ты права.
Она улыбнулась:
– Наверное, застряли в пробках в Сиэтле. В Сиэтле всегда пробки.
– Очень смешно.
– Да расслабься ты! Они и раньше, бывало, опаздывали. Сегодня вечером увидимся в «Шхуне»?
– Нет, я не приду. Мне надо готовить эксперимент с белухой.
Она окинула его строгим взором.
– Если хочешь знать моё мнение, у тебя перебор с работой.
Эневек отрицательно покачал головой.
– Я должен это сделать, Сьюзен. Это для меня важно, к тому же я ничего не смыслю в биржевых курсах.
Это был камешек в огород Родди Уокера, друга Сьюзен. Он был брокером в Ванкувере и на несколько дней приехал в Тофино. По его представлениям, отпуск состоял в том, чтобы всех донимать своим мобильником и финансовыми сводками, и то и другое на повышенной громкости. Стринджер давно поняла, что дружбы не получится, особенно после того, как Уокер целый вечер терзал Эневека вопросами о его происхождении.
– Ты можешь мне не верить, – сказала она, – но Родди способен говорить и на другие темы.
– Ну хорошо, – сказал Эневек. – Я зайду позже.
Он знал, что не зайдёт, и Стринджер знала. И всё-таки она сказала:
– Встречаемся в восемь, если надумаешь. Может, всё же поднимешь свой обросший ракушками зад. Сестра Тома здесь, а она к тебе неравнодушна.
Сестра Тома была не самым худшим доводом. Но Том Шумейкер был их коммерческим директором, а Эневека не привлекала мысль слишком тесно привязываться к людям и месту, с которыми он собирался порвать все связи.
– Я подумаю.
Стринджер покачала головой и вышла. Эневек некоторое время обслуживал входящих клиентов, пока не появился Том и не сменил его до конца дня.
Он вышел на главную улицу Тофино. «Китовая станция» располагалась у самого въезда в городок. Здание было красивое – большой деревянный дом с красным фронтоном, крытой террасой и лужайкой перед входом, на которой опознавательным знаком возвышался семиметровый хвост кита, вырезанный из кедра. Рядом был хвойный лес. Всё выглядело именно так, как обычно представляют себе Канаду европейцы. Картину дополняли местные жители, рассказывающие байки о встречах с медведями в собственном палисаднике или о верховых прогулках на спине кита. Не всё, но кое-что всё же было правдой. Остров Ванкувер культивировал миф о себе как истинной Канаде. Западное его побережье с пологими пляжами, уединёнными бухтами, болотами и реками в окружении столетних елей и кедров каждый год привлекало толпы туристов. Иногда можно было прямо с берега увидеть серых китов, выдр и морских львов, которые грелись на солнце вблизи берегов. И даже когда море насылало дожди, остров всё ещё был похож, по мнению многих, на рай.
Эневек не замечал всего этого.
Он свернул к пирсу. Там стояла на якоре старая яхта, принадлежавшая Дэви. Владельца «Китовой станции» отпугивала сумма необходимых вложений, чтобы сделать яхту пригодной для плавания, и он сдавал её Эневеку за небольшие деньги; и тот жил здесь, а своё жильё – крошечную квартирку в Ванкувере – почти совсем забросил.
Он взял на яхте необходимые вещи и вернулся к станции. В Ванкувере у него была машина, ржавый «форд». Но на острове он обходился старым «лэнд крузером» Шумейкера. Он сел в него, завёл мотор и поехал к «Постоялому двору Виканинниш», отелю высшей местной категории, расположенному в нескольких километрах от станции на скалистом утёсе, откуда открывался фантастический вид на океан. Между тем, небо продолжало очищаться, и уже показались голубые прогалины. Дорога вела сквозь густой лес. Через десять минут он оставил машину на маленькой парковке и дальше отправился пешком. Тропа поднималась в горку. Пахло сырой землёй. Падали одинокие капли. С веток елей свисали папоротники и мох.
Когда его взгляду открылся «Виканинниш», краткий отдых от человеческого общества уже сделал своё дело. Теперь, когда немного прояснилось, он мог спокойно посидеть на берегу со своими записками. Может, подумал он, спускаясь по деревянным ступенькам к морю, после работы можно будет даже побаловать себя хорошим ужином тут, в отеле. Кухня у них отличная, а мысль очутиться в недосягаемости для Уокера и всей окружающей суеты, посидеть, наблюдая закат, сразу улучшила его настроение.
Он сел на поваленный ствол дерева, раскрыл ноутбук и тетрадь для черновых записей и принялся за работу. Минут десять спустя он заметил боковым зрением фигуру, спустившуюся по лестнице и пересекающую пляж. Она остановилась у края воды. Был отлив, и песок в закатных лучах солнца был усеян деревяшками плавника. Женщина, сделав крюк, направилась в сторону Эневека. Он насупил брови и придал себе неприступно-занятый вид.
– Хэлло, – послышался низкий голос. Эневек поднял глаза.
Перед ним стояла стройная, привлекательная женщина с сигаретой и улыбалась ему. На вид ей было хорошо за пятьдесят. Седые волосы коротко острижены, загорелое лицо испещрено морщинками. В туфлях на босу ногу, в джинсах и ветровке.
– Хэлло, – его ответ прозвучал вовсе не так резко, как он рассчитывал. Как только он поднял на неё глаза, он перестал ощущать её присутствие как помеху. В синих глазах женщины поблёскивало любопытство. Должно быть, в юности она была хороша собой. Она и сейчас ещё излучала что-то неуловимо эротичное.
– Что вы здесь делаете? – спросила она.
В других обстоятельствах он отделался бы уклончивым ответом и продолжил свои занятия. Есть достаточно способов дать людям понять, что они могут идти ко всем чертям.
Вместо этого он неожиданно для себя ответил:
– Я работаю над одной статьёй о белухах. А вы?
Женщина затянулась сигаретой. Потом села рядом с ним на ствол дерева, как будто он её пригласил. Он посмотрел на её профиль, тонкий нос и высокие скулы и вдруг подумал, что уже где-то видел её.
– Я тоже работаю над одной статьёй. Но боюсь, никто не захочет её читать, – она сделала паузу и взглянула на него. – Сегодня я была в вашей лодке.
Вот откуда он её знает. Женщина в тёмных очках с капюшоном на голове.
– А что с китами? – спросила она. – Мы так и не увидели ни одного.
– Ни одного и нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242