Горький Максим
Гуманистам
А.М.Горький
Гуманистам
"Интернациональный союз писателей-демократов" в лице генерального секретаря его господина Люсьена Кине почтил меня приглашением сотрудничать в литературном органе союза. Цель союза - "сближение литераторов-демократов", в его президиуме - Ромэн Роллан и Эптон Синклер люди, которых я весьма уважаю. Но вместе с ними в президиуме профессор Альберт Эйнштейн, а в комитете господин Генрих Манн. Эти двое, вместе со многими другими гуманистами, недавно подписали протест немецкой "Лиги защиты прав человека" против казни сорока восьми преступников, организаторов пищевого голода в Союзе Советов.
Я совершенно уверен, что в числе прав человека нет права на преступление, а особенно на преступление против трудового народа. Неописуемая гнусность действий сорока восьми мне хорошо известна, я знаю, что они делали нечто гораздо более преступное и грязное, чем то, что делалось хозяевами боен Чикаго и описано Э.Синклером в его книге "Джунгли". Организаторы пищевого голода, возбудив справедливый гнев трудового народа, против которого они составили свой подлый заговор, были казнены по единодушному требованию рабочих. Я считаю эту казнь вполне законной. Это суд народа, который, живя и работая в тяжёлых условиях, отказывая себе во всём и не шадя своих сил, мужественно и успешно стремится создать трудовое государство, свободное от хищников и паразитов, а также и от людей, гуманизм которых, в сущности, служит прикрытием хищничеству и паразитизму.
Ясно, что моя оценка казни сорока восьми резко расходится с оценкой "Лиги защиты прав человека". А так как господа А.Эйнштейн и Г.Манн согласны с оценкой "Лиги", то само собой разумеется, что какое либо моё с ними "сближение" невозможно, и поэтому я отказываюсь от сотрудничества в органе "Интернационального союза писателей-демократов".
За истекшие три года мне было сделано и ещё несколько приглашений участия в органах демократов-"гуманистов". На эти приглашения я не отвечал, - попробую исправить мою невежливость. Мой ответ я адресую Р.Роллану, Э.Синклеру, Б.Шоу, Г.Уэллсу, чьи имена упомянуты в письме господина Люсьена Кине и чьё мнение не безразлично для меня, - я думаю, что именно им должен я объяснить моё отношение к интеллигентам, которые избрали гуманизм своей профессией.
После Девятого января 1905 года господа гуманисты Европы, возмущённые массовым убийством рабочих на улицах Петербурга, дали Николаю Романову титул Кровавого, вполне заслуженный им и до этого преступления. Но они не протестовали против банкиров Франции, которые, снабдив кровавого царя деньгами, помогли ему истребить на виселицах, на каторге, в тюрьмах ещё несколько тысяч наиболее ценных русских людей. Времени для протеста было вполне достаточно, террор царя длился три года. В 1910 году я с Вильгельмом Оствальдом, Рихардом Демелем, Ф. ван Эденом и Эптоном Синклером участвовал в организации интернациональной интеллигенции, организация эта ставила целью своей тоже "сближение" гуманистов Европы. В 1914 году Вильгельм Оствальд и Рихард Демель одни из первых подписали кровожадное воззвание против Англии. В том же году значительная часть русских писателей, учёных, - все гуманисты! - сочинили и опубликовали нечто отвратительно крикливое против немцев, но не против самого факта войны. Это было сделано именно теми интеллигентами, которые ныне, живя в Берлине и Париже, бездарно и глупо клевещут на рабоче-крестьянскую власть Союза Советов, отравляют грязной ложью мозги европейских гуманистов, проповедуют идею интервенции в Союз, то есть пытаются внушить необходимость новой мировой войны. На этот раз они, так горячо протестовавшие против "немецких зверств", желали бы видеть немецкие и всякие "зверства" в стране, которая была их отечеством, против народа, который они считали "родным", своим.
Нахожу нужным сказать, что я никогда не подписывал протестов против немецких или каких-либо иных военных зверств. Я знаю, что воина - сплошное зверство и что на войне люди, ни в чём неповинные друг перед другом, истребляют друг друга, будучи насильно поставлены в состояние самообороны. Я знаю, что войны организуются капиталистами в целях утвердить порядок, который делает обычными ежедневные зверства "мирного" времени, в целях личного обогащения, а не в интересах нации, нация - это трудовой народ, его экономические интересы - интернациональны; я знаю, что капитализм заразная болезнь народов. Я отрицаю право на существование такого порядка, который делает неизбежной необходимость войн между капиталистами, - войн, которые ведутся силами трудового народа и уничтожают его. Против войны, этого изумительно подлого и бессмысленного дела, защитники прав человека не протестуют. Советский проект полного и всеобщего разоружения, внесённый товарищем Максимом Литвиновым в Лигу Наций, гуманисты не поддержали.
В 1918 году французы, англичане, американцы, раздавив Германию, организовали разбойничий набег на истощённую войной Россию, - набег в целях обратить Россию в свою колонию и грабить её, как они грабят Германию. Гуманисты не обратили внимания на этот факт, возвращавший "культурную" Европу ко временам авантюр Кортеса и Пизарро.
"Защитники прав человека" не услышали, как французский генерал Франше д'Эспере внушал своим солдатам в Одессе:
- Русские - варвары и негодяи! Не церемоньтесь с ними, расстреливайте их, начиная с мужика, кончая самым высшим представителем.
Но эти изумительные вопли дикаря слышали те русские гуманисты, которые и тогда стояли рядом с ним и теперь готовы помочь всякому идиоту, способному по приказанию своих капиталистов резать и расстреливать трудовой народ Союза Советов.
Не правда ли, гуманисты - очень странный народ? Их нимало не возмущают события в Индии, Китае, в Африке и Палестине, не возмущаются они и у себя дома, равнодушные к росту зоологических инстинктов национализма, антисемитизма, ксенофобии, равнодушные к тем драмам и трагедиям, которые почти ежедневно разыгрываются в старых, облитых кровью зданиях буржуазных государств. Они не пробуют протестовать против тёмных делишек господина Раймонда Пуанкаре, человечка, который едва не погубил Францию, а ныне усердно проектирует новую бойню рабочих и крестьян. Плохо свидетельствует о разуме и здоровье буржуазных государств тот факт, что судьбами их управляют столь ничтожные люди, как Пуанкаре и подобные ему.
Да, в современном мире очень много работы для гуманистов. Можно бы указать главе католической церкви, что проповедь крестового похода в XX веке - это, в лучшем случае юмор мизантропа, то есть человеконенавистника, и что такая проповедь не имеет решительно ничего общего с "интересами культуры", о которых любят говорить гуманисты.
1 2 3