Это время путешествий, спокойного созерцания и преданного воспевания.
Во многих обществах пожилых людей уважают за мудрость, которую они взрастили в себе за свою долгую жизнь. В нашем же обществе к старости относятся не с уважением, а с отвращением, и поэтому пожилым людям нужно самим научиться уважать себя, как они того заслуживают. Между тем в старости многие находят смысл жизни в служении: добровольные сиделки в больницах, посещение людей в приютах, общение с одинокими и больными, уход за детьми, советы пострадавшим и их родственникам – везде сияет мудрость и сострадание пожилых.
Неважно, сколько человек прожил, двадцать или семьдесят лет, в конце жизни ему кажется, что она длилась одно мгновение. Прошлое безвозвратно ушло, но ощущение бытия не кончается. Фактически, если вы спросите того, кто находится при смерти, чувствует ли он себя менее живым, чем когда-либо раньше, он ответит: «Нет, ни в коем случае!» Те, кто прослеживают жизнь вплоть до ее источников в сердце, живут полноценной жизнью.
На семинарах, которые мы проводили по всей стране в течение последних нескольких лет, мы встречались с людьми, которым исполнилось шестьдесят, семьдесят и даже восемьдесят лет, и которые стремятся обратиться внутрь. Они почувствовали, что в жизни есть что-то большее, чем мимолетные привязанности и утраты прошлого. Они доверяют своему нестареющему сердцу, которое побуждает их преодолевать ограничения слабеющего тела. Всматриваясь в лица занимающихся медитацией, я часто вижу пожилые лица, морщины на которых разглаживаются, а глаза перестают бегать под закрытыми веками, когда дыхание становится более спокойным. Любовь, которая сияет в таких людях, – это любовь высшей пробы.
* * *
Старики, живущие в теле, сгибаются под его бременем.
Старики, живущие в сердце, излучают свет.
Друзья, устремляйтесь к истине, пока вы живы.
Погружайтесь в переживания, пока вы живы!
Думайте, размышляйте, пока вы живы,
Ваше спасение возможно еще до смерти.
Если вы при жизни не развеете иллюзий,
Думаете ли вы, что после смерти
В этом вам помогут духи?
Когда говорят, что душа присоединится к блаженным
Только потому, что тело распадается, –
Не верьте.
Как вы чувствуете себя сейчас, так будет и тогда.
Если вы не найдете ничего сейчас,
Закончив свои дни, вы окажетесь
В Городе Мертвых.
Если же сейчас вы сольетесь с божественным в себе,
В следующей жизни у вас будет лицо того,
Чьи желания удовлетворены.
Кабир говорит: когда ищут Гостя, находит Его
Только сильное желание Его увидеть.
Посмотрите на меня, и вы увидите раба этого желания.
Кабир (в передаче Блая)
ГЛАВА 12
РАБОТА С УМИРАЮЩИМИ
Однажды мне позвонила старая знакомая и сказала, что ее брат только что прошел общую медицинскую проверку, в ходе которой в легких у него были выявлены опухоли. Биопсия шла полным ходом. Что ей делать? Как ей помочь близкому человеку, которого в ближайшем будущем, по-видимому, ждут серьезные испытания?
Конечно, ответ на этот вопрос должен быть таким: вы общаетесь с больным точно так же, как с другими людьми. Открыто. С уважением к истине, к которой мы все причастны. Работаете, чтобы преодолеть разделениость, которая заставляет вас теряться в двойственности. Становитесь едиными с другим человеком. Никакой помощи, просто бытие. Наблюдайте обусловленную иллюзию собственной отделенности. Преодолевайте укоренившуюся привязанность. Умрите вместе с близким человеком. Выйдите за пределы воображаемого разделения умов и тел. Придите к общей первооснове бытия.
Вы неотделимы от умирающего точно так же, как вы неотделимы от себя. Открытость, искренность и забота. Вы просто находитесь рядом и слушаете сердцем, которое отзывчиво, которое в равной мере вмещает радость и страдание другого. Когда ваш ум не отделяет жизнь от смерти, вы живете не среди идей и теней, а среди непосредственных переживаний.
Если это больно, – это больно. Если это приносит вам счастье, – это приносит вам счастье. Никаких попыток что-то изменить. Никаких попыток сделать что-то не таким, каким оно есть. Просто слушайте истину, которую вам предлагает текущий момент.
Несколько лет назад, принимая участие в недельном семинаре с Рам Дассом, я познакомился с Элизабет Кублер-Росс. Рам Дасс пригласил Элизабет принять участие в семинаре того года. Тогда мы провели с Элизабет вместе лишь несколько минут, и я никогда не думал, что мы снова встретимся. Однако через несколько месяцев стало ясно, что у нас с Элизабет есть общая работа. Я позвонил ей, и она сказала: «Давай сделаем это». В 1976 году я начал преподавать медитацию на ее семинарах. Я думал, что просто поделюсь техниками, которые помогают быть открытым в отношении себя и других. Но вселенная с ее бесконечной мудростью и состраданием не позволила мне ограничиться только этим.
Приступая к занятиям на первом же семинаре в Техасе, я тешил себя мыслью, что буду «спокойно делать свое дело» в понимающей обстановке, но тут Элизабет предложила мне: «Давай съездим в город к моей знакомой, которая лежит в больнице». Она имела в виду женщину, которая умирала от малокровия в нескольких милях от Хьюстона. «Мне кажется, мы должны встретиться с ней. Ей может быть очень кстати провести некоторое время с тобой». Я подумал, что это прекрасная возможность увидеть Элизабет за работой. До этого я никогда не был возле умирающих. Я подумал:
«Мне предоставилась возможность занять место в первом ряду и понаблюдать за тонкой интуитивной работой Элизабет».
По пути в больницу Элизабет сказала мне, что эта женщина стала своеобразной знаменитостью в своей палате. Ей сделали трансплантацию костного мозга, что в те дни было еще очень редкой операцией. После операции она прожила уже двадцать один день – что намного больше, чем большинство из ее предшественниц.
Когда мы шли по коридору к палате Дороти, я подумал: «Элизабет знает, что ей говорить, но вот что я там буду делать?» Я почувствовал напряжение в глубине живота. Когда мы вошли в комнату, Элизабет поставила стул рядом с кроватью и сказала:
«Почему бы тебе не сесть здесь», – а сама отошла и села на стул в углу комнаты. Когда я неловко сел возле кровати, я почувствовал страх и необходимость что-то делать. Я не мог не чувствовать свою нерешительность и никчемность. Я с болью осознал обусловленность своей открытости; я увидел, как сильно моя открытость зависит от «безопасного окружения». Я увидел, что открываюсь только тогда, когда не чувствую неудобств. Сидя на этом стуле и спрашивая себя, кто я и что мне делать, я присутствовал лишь частично.
В это мгновение я понял, что нахожусь ближе к смерти, чем эта бледная двадцативосьмилетняя женщина.
Когда я, насколько мог, справился с волнением, мы начали медитацию, которая позволяет открывать сердце с помощью дыхания через сердечный центр и отпускает блоки, ограничивающие пространственность, не дающие увидеть основополагающую реальность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Во многих обществах пожилых людей уважают за мудрость, которую они взрастили в себе за свою долгую жизнь. В нашем же обществе к старости относятся не с уважением, а с отвращением, и поэтому пожилым людям нужно самим научиться уважать себя, как они того заслуживают. Между тем в старости многие находят смысл жизни в служении: добровольные сиделки в больницах, посещение людей в приютах, общение с одинокими и больными, уход за детьми, советы пострадавшим и их родственникам – везде сияет мудрость и сострадание пожилых.
Неважно, сколько человек прожил, двадцать или семьдесят лет, в конце жизни ему кажется, что она длилась одно мгновение. Прошлое безвозвратно ушло, но ощущение бытия не кончается. Фактически, если вы спросите того, кто находится при смерти, чувствует ли он себя менее живым, чем когда-либо раньше, он ответит: «Нет, ни в коем случае!» Те, кто прослеживают жизнь вплоть до ее источников в сердце, живут полноценной жизнью.
На семинарах, которые мы проводили по всей стране в течение последних нескольких лет, мы встречались с людьми, которым исполнилось шестьдесят, семьдесят и даже восемьдесят лет, и которые стремятся обратиться внутрь. Они почувствовали, что в жизни есть что-то большее, чем мимолетные привязанности и утраты прошлого. Они доверяют своему нестареющему сердцу, которое побуждает их преодолевать ограничения слабеющего тела. Всматриваясь в лица занимающихся медитацией, я часто вижу пожилые лица, морщины на которых разглаживаются, а глаза перестают бегать под закрытыми веками, когда дыхание становится более спокойным. Любовь, которая сияет в таких людях, – это любовь высшей пробы.
* * *
Старики, живущие в теле, сгибаются под его бременем.
Старики, живущие в сердце, излучают свет.
Друзья, устремляйтесь к истине, пока вы живы.
Погружайтесь в переживания, пока вы живы!
Думайте, размышляйте, пока вы живы,
Ваше спасение возможно еще до смерти.
Если вы при жизни не развеете иллюзий,
Думаете ли вы, что после смерти
В этом вам помогут духи?
Когда говорят, что душа присоединится к блаженным
Только потому, что тело распадается, –
Не верьте.
Как вы чувствуете себя сейчас, так будет и тогда.
Если вы не найдете ничего сейчас,
Закончив свои дни, вы окажетесь
В Городе Мертвых.
Если же сейчас вы сольетесь с божественным в себе,
В следующей жизни у вас будет лицо того,
Чьи желания удовлетворены.
Кабир говорит: когда ищут Гостя, находит Его
Только сильное желание Его увидеть.
Посмотрите на меня, и вы увидите раба этого желания.
Кабир (в передаче Блая)
ГЛАВА 12
РАБОТА С УМИРАЮЩИМИ
Однажды мне позвонила старая знакомая и сказала, что ее брат только что прошел общую медицинскую проверку, в ходе которой в легких у него были выявлены опухоли. Биопсия шла полным ходом. Что ей делать? Как ей помочь близкому человеку, которого в ближайшем будущем, по-видимому, ждут серьезные испытания?
Конечно, ответ на этот вопрос должен быть таким: вы общаетесь с больным точно так же, как с другими людьми. Открыто. С уважением к истине, к которой мы все причастны. Работаете, чтобы преодолеть разделениость, которая заставляет вас теряться в двойственности. Становитесь едиными с другим человеком. Никакой помощи, просто бытие. Наблюдайте обусловленную иллюзию собственной отделенности. Преодолевайте укоренившуюся привязанность. Умрите вместе с близким человеком. Выйдите за пределы воображаемого разделения умов и тел. Придите к общей первооснове бытия.
Вы неотделимы от умирающего точно так же, как вы неотделимы от себя. Открытость, искренность и забота. Вы просто находитесь рядом и слушаете сердцем, которое отзывчиво, которое в равной мере вмещает радость и страдание другого. Когда ваш ум не отделяет жизнь от смерти, вы живете не среди идей и теней, а среди непосредственных переживаний.
Если это больно, – это больно. Если это приносит вам счастье, – это приносит вам счастье. Никаких попыток что-то изменить. Никаких попыток сделать что-то не таким, каким оно есть. Просто слушайте истину, которую вам предлагает текущий момент.
Несколько лет назад, принимая участие в недельном семинаре с Рам Дассом, я познакомился с Элизабет Кублер-Росс. Рам Дасс пригласил Элизабет принять участие в семинаре того года. Тогда мы провели с Элизабет вместе лишь несколько минут, и я никогда не думал, что мы снова встретимся. Однако через несколько месяцев стало ясно, что у нас с Элизабет есть общая работа. Я позвонил ей, и она сказала: «Давай сделаем это». В 1976 году я начал преподавать медитацию на ее семинарах. Я думал, что просто поделюсь техниками, которые помогают быть открытым в отношении себя и других. Но вселенная с ее бесконечной мудростью и состраданием не позволила мне ограничиться только этим.
Приступая к занятиям на первом же семинаре в Техасе, я тешил себя мыслью, что буду «спокойно делать свое дело» в понимающей обстановке, но тут Элизабет предложила мне: «Давай съездим в город к моей знакомой, которая лежит в больнице». Она имела в виду женщину, которая умирала от малокровия в нескольких милях от Хьюстона. «Мне кажется, мы должны встретиться с ней. Ей может быть очень кстати провести некоторое время с тобой». Я подумал, что это прекрасная возможность увидеть Элизабет за работой. До этого я никогда не был возле умирающих. Я подумал:
«Мне предоставилась возможность занять место в первом ряду и понаблюдать за тонкой интуитивной работой Элизабет».
По пути в больницу Элизабет сказала мне, что эта женщина стала своеобразной знаменитостью в своей палате. Ей сделали трансплантацию костного мозга, что в те дни было еще очень редкой операцией. После операции она прожила уже двадцать один день – что намного больше, чем большинство из ее предшественниц.
Когда мы шли по коридору к палате Дороти, я подумал: «Элизабет знает, что ей говорить, но вот что я там буду делать?» Я почувствовал напряжение в глубине живота. Когда мы вошли в комнату, Элизабет поставила стул рядом с кроватью и сказала:
«Почему бы тебе не сесть здесь», – а сама отошла и села на стул в углу комнаты. Когда я неловко сел возле кровати, я почувствовал страх и необходимость что-то делать. Я не мог не чувствовать свою нерешительность и никчемность. Я с болью осознал обусловленность своей открытости; я увидел, как сильно моя открытость зависит от «безопасного окружения». Я увидел, что открываюсь только тогда, когда не чувствую неудобств. Сидя на этом стуле и спрашивая себя, кто я и что мне делать, я присутствовал лишь частично.
В это мгновение я понял, что нахожусь ближе к смерти, чем эта бледная двадцативосьмилетняя женщина.
Когда я, насколько мог, справился с волнением, мы начали медитацию, которая позволяет открывать сердце с помощью дыхания через сердечный центр и отпускает блоки, ограничивающие пространственность, не дающие увидеть основополагающую реальность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98